Глава пятнадцатая, где Гектор осознает страшное и отправляется на охоту за маной (2/2)
***</p>
— Это был тяжелый день, — задушевным голосом сообщил пустоте наш герой, стоя посреди кабинета. Кабинет был хорош, спору нет (вот бы еще эти плакаты на стенах самоуничтожились навсегда!), но в нем явственно не хватало внимательной аудитории. — Сексуальные студентки, искусительницы-медсестры, не говоря уже о тяжелой добыче ценной маны…
Дальше Гектор намеревался сказать: «По этой причине я, как нормальный законопослушный преподаватель, сейчас отправлюсь на боковую», но вовремя вспомнил, что нормальным его можно назвать только с очень большой натяжкой, поскольку, вполне возможно он вообще — демон, хотя и с необъяснимыми провалами в памяти. Демонам, между тем, спать по ночам категорически противопоказано — это общеизвестный факт. Поэтому планы у нашего героя изменились буквально на ходу.
— Мало кто может выдержать такой ритм, — сказал он важно, — многие седеют и даже начинают заикаться от напряжения… Но лично мне все по барабану — я по-прежнему бодр и свеж! Берите пример с меня, ребята!
С этими словами Гектор подпрыгнул в воздухе, в прыжке хлопнул ладонью по миниатюрному солнцу на потолке, поморщился от жара и вскочил на подоконник. В его планах не значилось пафосного суицида, просто пришло в голову, что следует совершить что-нибудь отважное и глупое — то ли жениться, то ли спуститься на землю по водосточной трубе. Конечно, сгоряча Гектор принял за трубу громоотвод, прыгнул на него, получил легкий удар статического электричества, завопил, как вурдалак, но рук не разжал, и приземлился внизу уже с модной панковской прической «ирокез». После чего ровным шагом направился в сторону Пьяного Квартала и клуба «Агонь».
Неизвестно, была ли тому причиной накопленная на Земле мана, или могучий самоконтроль, но ночь в клубе прошла на удивление спокойно — во время танцев никто не покалечился, пиво с клофелином раз за разом проносили мимо Гектора, девушки не шарахались прочь пугливыми голубками, и, наконец, когда нашему герою подожгли голову фирменным коктейлем «Heart-A-Tank», огонь не перекинулся на все помещение, а лишь самую малость попортил потолок. Правда, от фосфорно-калийной смеси огнетушителя у Гектора остался неприятный привкус во рту, а приглашенный балалаечник выпил лишнего и сорвал голос, но в остальном вечер следовало признать успешно состоявшимся.
Ближе к утру Гектор возвращался в Академию изрядно усталым и немного разочарованным: получалось, что самому по себе, без использования гипноза и Икс-энергии, ему не по силам устроить в близлежащих окрестностях даже самый завалящий кавардак! Если так пойдет и дальше, лет через пятнадцать он имел все шансы превратиться в обычного доцента — лысоватого, близорукого и скучного. Нет, так жить нельзя! Нужно как-то разнообразить свой унылый быт!
Он вернулся к себе, скинул обувь и мрачно упал лицом в кровать.
***</p>
Восьмые сутки, день. Кабинет профессора ван Карни
«Хорошая новость, — подумал Гектор, медленно проснувшись и глядя одним приоткрытым глазом на часы на стене, — заключается в том, что я, кажется, научился путешествовать во времени. Фьють! — и шести утренних часов как не бывало! Потрясающее умение!»
Лежалось ему удобно и покойно, как только и может лежаться в тихое воскресное утро, когда нет никаких планов и обязанностей, и никуда не нужно бежать, и оттого весь мир кажется открытым, непознанным и ждущим, словно девушка, что желает ненадолго забыть о приличиях и отдаться во власть секундного наслаждения.
«А плохая новость, — продолжал размышлять Гектор, пытаясь раскрыть второй глаз, — в том, что я не посвятил эти часы чему-нибудь полезному, просто продрых, как бревно. И даже тот черный упырь меня больше не посещает — неважно, в своей я постели сплю или нет. Может, он обиделся? Может, принести ему кровавую жертву из стада черных козлов и двух десятков девственниц? В первом компоненте тут определенно не будет недостатка, а вот со вторым… как мало мы еще знаем Академию, в которой живем!»
Оба глаза, наконец, открылись, но лучше бы они этого не делали: взгляд зацепился за агитационные плакаты Скидубиэля, и Гектору немедленно захотелось броситься в окно, но на этот раз промахнуться мимо громоотвода. Особенно его впечатлила огромная растяжка во всю стену, гласившая, что «Ангел и эльф — ум и благородство, два сапога в одном!» О чем они думали, изобретая эдакую порнографию?
«С другой стороны, у меня сегодня полностью свободный день, без лекций, занятий и прочей бесполезной активности. А вечером снова откроют портал на Землю, где можно еще раз зарядиться маной и после этого как следует оттопыриться… Какой кайф».
Эта мысль так приободрила нашего героя, что он немедленно выбрался из постели и даже попытался сделать утреннюю зарядку, что свелось к двум прыжкам на холодном утреннем полу и размахиванием руками в течении шести-восьми секунд. После этого мысль о зарядке была признана ошибочной и сброшена с корабля современности. Улучшившиеся настроение, однако, никуда не делось.
— Доброе утро, Вьетнам! — гаркнул демонолог, высунувшись в открытое по случаю теплой погоды окно. — Как бодрость духа, старик?
— Отлично, например! — тут же ответил он сам себе. Только так и надо поступать, когда остальные слишком стыдливы, чтобы нарушить установившийся порядок вещей. Нарушать его самому! — Учитесь, детишки, как быть вечно молодым и вечно клевым!
— Так, лимит добрых дел на сегодня выполнен, — сказал Гектор вполголоса, с чувством выполненного долга отходя от окна, — можно перейти к делам личным, которые касаются по большей части заработков и саморазвития. Что ж, начнем с важного — обмена научных статей на презренный металл. А поскольку статьи сами себя не напишут, я им помогу.
Он с отвращением уселся за стол и уставился на свой незавершенный труд: «Манипуляция сознанием как методическая практика…»
— Неграмотный — тот же слепой… — нравоучительно сказал Гектор в пустоту. — А грамотный — это я… Пора, брат Пушкин! Пора воспользоваться этим преимуществом и ознакомить мир с твоей пытливой научной мыслью! Пускай читают и ужасаются!
Он ощетинился световым пером, как щетинится финками дворовая шпана в умирающих провинциальных городках Земли, и принялся орудовать им с той же ожесточенностью, как дворовая шпана — финками. Получалось довольно бодро.
«Не следует путать манипуляцию сознанием с примитивной ложью, — лихорадочно писал Гектор, — поскольку она в первую очередь является вынужденной мерой, направленной, в конечном счете, на доброе дело. Ложь, в то же время, используется с корыстными или иными эгоистичными целями, что совершенно чуждо добросовестному манипулятору. Следует также заметить, что при манипуляции используется особая, только для этого предназначенная техника, которой необходимо долго учиться…»
Часы в спальне прилежно отсчитывали время, пища каждые пятнадцать минут. Как часто бывает с людьми творческими, Гектор напрочь потерял ощущение времени; он то вскакивал из-за стола и принимался бегать по кабинету, то высовывался в окно, вдыхая пахнущий листвой воздух и, прищурившись, глядел на солнце, то опустошал за раз целую чашку горячего шоколада, от которого у него тут же начинало першить в горле, и шоколад приходилось запивать кофе. Работа, впрочем, продвигалась к финалу.
— Неофиты считают, что наука — скучное занятие… — воскликнул Гектор несколько часов спустя, картинно ставя точку за кавычкой, тем самым завершая выдуманную цитату. — Глупцы! Они ни малейшего понятия не имеют — насколько!
Он, наконец, закончил свой великий труд. Первая статья — как первый ребенок, только не орет и занимает меньше места. Несмотря на явственную бессмысленность этого сизифова подвига, Гектор всерьез гордился тем путем, что он прошел — от потерявшего память демонолога до демонолога, который пишет ахинею, чтобы не умереть с голоду.
«Хм, где-то здесь, похоже, подвох…» — подумал он озабоченно, но эта мысль бесследно исчезла, сметенная гениальной идеей: нужно подписать на это дело студентов! Студенты не так уж глупы (по правде говоря, многие из них поумнее иных преподавателей) и должны быть в состоянии выдавать по две-три статьи ежедневно, на чем можно построить прибыльный бизнес! А в обмен он может пообещать поставить им какой-нибудь зачет, семинар или проект… Определенно, его мысль двигалась в правильном направлении!
— Но сначала нужно сдать хотя бы эту статью в печать, — сказал Гектор себе. — Чтобы можно было каждому в лицо тыкать и кричать: «Я публикуемый автор, а ты кто такой, ничтожество?» Да, пару статей опубликовать нужно… Только вот где эта самая печать?
Он едва не метнулся в коридоры в поисках информ-доски, но вовремя догадался, что у такого лентяя и зануды, каковым является Скидубиэль, какой-то аналог карты или расписания по определению должен быть в кабинете. Так оно и оказалось: прямо под плакатом, изображающим румяного ангела с обаятельной улыбкой умственно отсталого лемура, обнаружился искомый документ. Согласно ему, типография находилась в подвале учебного корпуса, но сегодня, по причине выходного дня, не работала. Впрочем, направление работ обозначилось достаточно явно, и Гектор был доволен.
Восьмые сутки, вечер. Кабинет Гектора ван Карни
«Внимание! Внимание! — раздался знакомый голос. — Через десять минут, как всегда по выходным, будет открыт вечерний портал на Землю.
— Быстро! — поразился скоротечности жизни Гектор и припустил вниз, к дивному фонтану.
«Все желающие восполнить свои запасы маны могут проследовать через портал и выкачать нужное количество из отсталых, туповатых землян. Просьба не превращать так называемых «хомо сапиенс» в лягушек и не исполнять их желания. Нарушителям не поздоровится. Приятного вечера».
У фонтана снова толпились преподаватели, но в этот раз Гектор вел себя величаво и сдержанно, как и положено почтенному профессору демонологии. «Не могу дождаться, — думал он про себя, — когда портал забросит меня на очередные выборы, или вечеринку, или войну, или день рождения, или…»
Кольца портала сомкнулись вокруг него, и он принял эти объятия с благодарностью. Наступил краткий момент тьмы, во время которого ничего не происходило, и абсолютный покой осторожно касался его разгоряченного лба. А затем появились свет и вечность — время и пространство вернулись. Гектор оказался внутри красивого здания, залитого через витражи золотистым светом, причем контуры здания ему что-то очень напоминали…
— Подождите… Что? — пробормотал он, до крайности смущенный. Готические своды, стрельчатые окна, много украшений, иконы, свечи, толпа безмолвной и безликой паствы, чаша для крещения… да он же в церкви!
Тут у амвона появился бородатый мужчина в темно-лиловых одеждах, крестящий пространство перед собой, и все сомнения отпали. Гектор ван Карни, специалист по борьбе с демонической порчей (а также сам потенциальный демон) по забавному стечению обстоятельств оказался посреди церковной службы.
Что ж, и такое случается.
— Братья и сестры! — раскатисто провозгласил мужчина с бородой. — Сегодняшнюю проповедь я, после долгих размышлений, решил посвятить такому весьма полезному, но недооцененному качеству истинно верующего, как смирение.
«Ну, хотя бы поп нормальный, — обрадованно подумал Гектор, — трындит тут о своих церковных вещах и трындит, не то, что те сумасшедшие из предвыборного штаба вчера. Главное дождаться, когда он начнет искренне молиться, и тогда… Мана маст флоу!»
— Кстати, — громко воскликнул священник. — Вы можете открыть текст моей проповеди на ваших планшетах, загрузить аудиоверсию, расшарить ее в Инстаграме или Твиттере. Эффективная Церковь — современная церковь!
«Похоже, давненько я не бывал в церквях, — тут же изменил свое мнение Гектор, — при мне такой херни не было…»
— Смирение! — с надрывом провозгласил священник. Прихожане согласно забормотали. — Вот о чем должен думать всякий верующий, когда просыпается ранним утром. Или когда чистит зубы, или справляет малую нужду. Когда он едет в лифте, заводит машину, выезжает с парковки, стоит на светофоре, поднимается в офис, ругается с подчиненными, льстит начальнику и изменяет жене после работы, остановившись на съемной квартире с почасовой оплатой. Смирение — вот ответ!
«С какого хрена это ответ? — подумал Гектор из чистой вредности. — Это даже не вопрос! И вообще, он что, обкурился? Что несет этот парень в лиловом халате?»
— Смиренный верующий — хороший верующий, — неумолимо продолжалась проповедь. — Верующий, поддавшийся гордыне — плох и негоден. Такого мы в нашей церкви побиваем камнями и закапываем труп на заднем дворе. И вы спросите — что есть смирение? Смирение есть готовность терпеть любое унижение, боль и неудобство, если на то есть явно выраженная воля Господня. И вы спросите — как узнать, что воля Господня явлена нам?
— Да, у меня возникали подобные мысли… — пробормотал наш герой, утирая со лба холодный пот. Все-таки зря он не посещал воскресную школу раньше — многие знания и многие откровения не прошли бы тогда мимо него!
— И я отвечу вам, братья и сестры, — прозвучало с амвона, — слушайте священника. В данном случае — меня. Мне точно известна Господня воля, и сегодня она выражается в том, что вы должны все сделать пожертвования в фонд Святой Церкви. Хорошим тоном также считается оставление чаевых для пастыря — чтобы показать вашу признательность за наш тяжкий труд на ваше благо и спасение! Это не обязательное условие, но… помните, что я говорил насчет нашего заднего двора?
«Какой-то лютый трэш… — помотал головой Гектор. — Надеюсь, уже вот-вот начнется раздача слонов. И маны.»
— А теперь давайте вместе помолимся, братья и сестры! — Священник профессионально поддернул рукава рясы и распростер над паствой длинные руки. — Аллилуйя! Возьмите свет! Господь любит вас, потому что вы его рабы! Вы любите Господа, потому что иначе он отправит вас в ад! Это абсолютно естественные и совершенно не токсичные отношения! Аллилуйя!
«Ну, где же…» — недовольно подумал Гектор, водя по сторонам носом, словно локатором, настроенным на уже знакомое ощущение опьянения.
— Возьмите свет! — надрывался поп. Он напоминал профессионального MC, раскачивающего толпу. — Почувствуйте Господа! Смиренная паства Твоя пред Тобой — почувствуй нашу любовь! Отдай нам свою!
Напряжение в церкви достигло пика: запах ладана сделался сильнее, невидимый хор тянул на одной ноте «Аллилуйя!», а паства исправно била поклоны и протягивала руки вверх, словно сдаваясь. Святые на иконах неодобрительно смотрели на это представление. Наконец священник поднял руки и выкрикнул последние слова молитвы: «О Господи, милостивый, милосердный, прости нам долги наши…» В тот же момент что-то ослепительно сверкнуло, и все закончилось. К амвону полетели мелкие монетки, пластиковые карты и даже одна купюра достоинством в сто долларов.
— Ну вот и все! — облегченно выдохнул священник. Он улыбался, усталый, но довольный. — Всем спасибо, всем свободны, и до новых встреч в следующее воскресенье! А спонсор нашей молитвы — Райский VPN! Райский VPN: когда твоя молитва — только для Него!
Прихожане потянулись к выходу: на лицах у них виднелось удовольствие от хорошо выполненной работы. Гектор растерянно огляделся.
— Чего? Эй, где мана? Где магическая энергия? Зачем было вопить «почувствуй нашу любовь», если я ни хрена не почувствовал! Эй, мне обещали…
В воздухе появились гудящие линии портала, которые никто, кроме него, не замечал.
— Что за фигня, почему так рано, я же ничего еще не успел… Подождите, я буду жаловаться декану, это дискриминация, одну минуту, я всосу хотя бы грамульку, я точно видел, она там была…
С чавкающим звуком наш герой провалился в спокойную тьму, где так приятно было находиться, и через мгновение вынырнул несолоно хлебавши у вечернего фонтана рядом с Академией. Печально было у него на душе, настолько печально, как бывает, когда оказываешься обманут в своих лучших чувствах, и погода вокруг постепенно делалась ему под стать: чистая и ясная красота летнего вечера меркла, темнея от налетевших туч. Обычно спокойное небо, темно-розовое от заходящего солнца и усеянное неторопливыми облаками, было сейчас угрюмым и низким, готовясь разразиться дождем.
— Вот так путешествие, — пробормотал Гектор. — Это что же получается — священники на самом деле не умеют призывать богов? Или это просто мне попался такой мошенник-саботажник? Ладно, пока ясно одно — с религии много не насосешь. Если только ты не работник церкви, конечно.
Он мрачно уставился на темные просторы, еще не догадываясь, что впереди его ждет вечер, который не только смоет с души разочарование и снова наполнит ее чистой шкодливой радостью, но и заложит фундамент для целого ряда приятных и многозначительных событий в не столь уж и далеком будущем.
— Ладно! — решил демонолог. — Похоже, моя жизнь настолько запутанна и нелепа, что при всем желании не остается ничего другого, как напиться. Недаром говорят: «На Бога надейся, а сам наливай!» Или что-то в этом роде. Итак, вперед, на штурм заведений, и да здравствует крепленое вино!
И он бесстрашно отправился навстречу своей судьбе.
***</p>