Глава десятая, где Пенни постигает азы демонологической мудрости, а герой получает приглашение от Изабеллы (2/2)
— Истинно так! — отозвалась Пенни. — В общем, суть в том, что наше солнце устроено как живое существо. Каждый день оно посылает в мир новую порцию лучезарной энергии, и этот поток питает все сущее, поддерживая Академию своими лучами, в котором есть все необходимое для существования. Можно сказать, что это невидимый замкнутый цикл взаимного перерождения частиц. Поэтому здесь вы никогда не будете чувствовать мук голода.
— Хм, — сказал Гектор. — А зачем тогда у нас на первом этаже расположена столовая? Что-то тут не сходится.
— Очень просто, профессор. Еда здесь — это скорее привычка и эстетический элемент, чем необходимость. Если для вас это так важно, я могу потратить немного маны и сотворить вам… скажем, лембас прямо здесь.
— Отличная идея! — согласился Гектор. — Только добавьте туда побольше говядины с курицей. И сыра. И овощей тоже можно, но уже самую малость: правильная еда должна преимущественно состоять из мяса!
Через минуту он уже чавкал магическим лембасом, который на вид и вкус был в точности как турецкая шаурма. Пенни наблюдала за ним с улыбкой радушной хозяйки.
— Так, — сказал Гектор с полным ртом, закусывая «эстетическим элементом». — С этим разобрались, Академию на предмет демонов и самовозгорания проверили… что осталось? Да, профилактика. Знаете ли вы, Пенни, какого рода студенты наиболее подвержены влиянию темных сил?
— Женского?
— А шуточка-то неплоха, вы небезнадежны! Я имел в виду, что легче всего поддаются искушению демонов те студенты, что склонны к нарушению дисциплины, то есть хулиганы и двоечники! В этой связи понятно, что уж вам-то ничего подобного не грозит, но я, как демонолог, обязан беспокоиться и о других. Можете ли вы, Пенни, назвать главных дебоширов и нарушителей спокойствия в Академии?
Пенни ненадолго задумалась. Студенческая солидарность в ней боролась с побуждением обезопасить альма матер от демонических происков.
— Сразу на ум, конечно, приходит Руби Кастелло… — медленно произнесла она. «Я уже слышал это имя», — удивился Гектор. — Она играет в нашей команде по «Обнаженному солнцу». И она дружит с еще одной девочкой… Сабиной Редгрейв. Сабина не то, чтобы нарушитель… но она из бедной семьи, и проводит все свое время либо в спортзале, либо на улице.
«Беспризорница, значит, — отметил про себя Гектор. — Это хорошо, это тоже можно использовать».
— Что же, ситуация ясная! — провозгласил он, поднимаясь. — Я максимально доволен нашей работой, хотя, к сожалению, она не дала никаких результатов. Тем не менее, мы плодотворно потрудились, наметили основные пути решения наболевших вопросов, обсудили категорию «Разное» и даже перекусили. Как мне кажется, Пенелопа, наше с вами сотрудничество будет очень плодотворным. Только не опаздывайте в следующий раз!
— Не могу вам этого обещать! — ослепительно улыбнулась Пенни, выскакивая из кабинета.
— Что? — взревел профессор, но дверь за девушкой уже захлопнулась. — Хм… А она быстро учится. Это радует.
***
Пятые сутки, день. Академия св.Ласкавии
Как ни оттягивал этот момент Гектор, он все равно наступил: тот час, тот скверный миг, когда нужно идти в библиотеку к зеленокожей Агне Скульгрим. И не хотелось бы, но что поделать — научные статьи, за которые Метатрон обещал платить настоящие, живые деньги, сами себя не напишут!
Мрачные своды хранилища знаний неодобрительно уставились на демонолога, намекая, что лучше было бы ему выбрать для посещения другое время. «Хрен вам», — подумал Гектор и решительно двинулся вперед в поисках библиотекаря, найдя ее неподалеку за сортировкой книг в глубокой нише. То было глухое и недоброе место, перегороженное шкафами и полками — таким образом, чтобы в него со всех сторон попадало как можно меньше света. Увидев Гектора, Скульгрим чуть вздрогнула, но тут же овладела собой и даже не двинулась с места.
— Добрый день, леди Чунга-Чанга! — вежливо сказал Гектор, подходя. — Простите, что беспокою вас в такой час, но дело не терпит отлагательства.
— Чего хотеть? — недружелюбно спросила оркиня.
— Книжки мне нужны. Снова, представляете? Самый читающий преподаватель Академии!
— Книжки, — тупо повторила Скульгрим. Белесые глаза под низким выпуклым лбом сверлили Гектора с прежней враждебностью.
— Точно! Такие белые бумажные прямоугольники, ты должна была их видеть раз или два. Про написание научных статей. А то я, понимаешь, решил подзаработать немного…
— Находить книги, — прервала демонолога библиотекарь, исчезая в глубине стеллажей.
— Вообще-то это довольно невежливо с ее стороны! — сообщил резному потолку Гектор, оставшись в одиночестве. — Я и речь продумал, и ситуацию свою слезную собрался описать насчет отсутствия денег, а тут такое… Может, просто одолжить у нее?
Он даже засмеялся от этой простой и радостной мысли. Вдали истерическим всхлипом отозвалось эхо.
— Точно! А я ведь и не сообразил… Зачем в поте лица зарабатывать хлеб свой, если этот хлеб можно честнейшим образом взять у других? Эй, Агния Барто, или как там тебя — позычь малость деньжат?
Раздались шаркающие шаги. Скульгрим вынырнула из темноты с небольшим белым картонным ящичком в руках, поставила его на стол и вопросительно уставилась на Гектора.
— До чего все жадные в этом заведении — точно акулы… — Гектор разочарованно метнулся к ящичку, раскрыл его и скривил недовольную физиономию. — Нет, это снова не деньги. Точно уволюсь. Зарплату получу только, что ж я, зря на занятиях распинался? И что за нетленку ты мне притащила? «Методические рекомендации по написанию…», дальше не читал, скучно. Может, перед сном осилю.
Он одернул футболку, притворяясь, что это чопорный сюртук, и отвесил библиотекарю шутовской поклон:
— Спасибо тебе, добрая женщина! На том свете тебе это наверняка зачтется.
К себе в кабинет Гектор снова заглянул, чтобы произвести равноценный обмен: бросить на стол методичку и бережно забрать из ящика стола купленную накануне «Белую лошадь». Ибо теперь его путь лежал в медпункт, к соблазнительной и порочной Изабелле! Его мучила, правда, ужасная неуверенность, что медсестра была в достаточной степени порочна, но уж соблазнительность-то была вне всяких сомнений! И он шел к ней по коридорам и лестницам, как подобает благородному юноше из хорошей семьи — с бутылкой виски в руке. Тщательно отрепетированный этот поход завершился по ту сторону дверей медпункта, где был приглушен свет и пахло календулой и ромашкой. Изабелла сидела в большом кожаном кресле с высокой спинкой и курила тонкую дамскую папироску, выдыхая ароматный дым в потолок.
— Какая приятная встреча, господин ван Карни, — скупо усмехнулась она, увидев входящего Гектора.
Наш герой впервые видел Изабеллу не за работой, и до чего же волнующей она ему показалась! Черные как смоль распущенные волосы блестящим водопадом обрушивались на плечи, короткий халатик совершенно не скрывал стройные ножки, а высокие каблуки подчеркивали волнующую округлость бедер. И это чуть лукавое выражение лица, и крайне уместная родинка на щеке, и прекрасные налитые груди, едва сдерживаемые тонкой тканью халата, и царственная осанка… Воистину, госпожа Сантильяни была нынче просто неотразима!
Гектор медленно подошел к ней и остановился в двух шагах, не зная, что делать дальше — поцеловать ее в шею или сесть на подлокотник. Как обычно, победу одержал нетрадиционный вариант: «лучшая оборона — нападение».
— Где вы были? — с нажимом спросил он медсестру, нависая над ней, словно пропитанная алкоголем скала. Изабелла непонимающе захлопала ресницами.
— Когда?
— Вообще! Где вы были вообще, и в частности вчера! Где вы были вчера с восьми до одиннадцати! Медпункт закрыт, ни труп принести на вскрытие, ничего! Где вы были?
— Какой труп, что вы несете?
— Я преподаватель, — веско сообщил Гектор, потеряв интерес к допросу. Может, стоило испытать на девушке очередное заклинание из «Мастера красноречия»? — А еще демонолог. Я не обязан понимать, что я несу. А вы, между тем, впервые за время нашего знакомства не поете веселые песни про спиртное!
Изабелла медленно кивнула.
— Вы правы. Это все потому, что я не ожидала встречи с вами — хотя и надеялась, что вы осознаете свои ошибки и придете. Полагаю, вы принесли мне подарок за безобразное поведение накануне?
Наш герой жестом фокусника достал из-за спины бутылку. Изабелла облегченно выдохнула, и ее зеленые глаза засияли, будто два драгоценных камня. Гектор поставил бутылку на стол, открыл ее и налил в длинную, в пол-локтя, мензурку щедрую порцию виски. Медсестра подняла голову и посмотрела на него с веселой улыбкой.
— Спасибо, Гектор, вы уж точно знаете, как произвести впечатление на девушку. Люблю, когда мужчина приходит на свидание подготовленным. Позвольте, я подам вам второй бокал.
Вот так и получилось, что следующие несколько часов наш герой провел в компании Изабеллы, лениво перекидываясь с ней остроумными фразами и попивая недорогой, но весьма качественный вискарь из мензурок, которые захмелевшая медсестра упорно называла бокалами. Гектору было хорошо и спокойно, что, впрочем, никак не мешало выискивать все новые источники информации.
— Ой, то не вечер, то не вечер… — мелодично пропела медсестра, игриво толкая ладошкой плечо Гектора. — Ой, мне малым-мало спалось… Ой, мне и спирта не пилось… А по ночам мне снится лось!
— Ваши песни с каждым днем все интереснее, Изабелла, — с трудом проговорил наш герой, потирая ушибленное место — ухо.
— А ваши комплименты все более изысканны, любезный Гектор. Должна признаться, я рада, что вы пришли не с вином, а кое-чем покрепче. В Академии вино глушат только декан с ректором, и то пополам с кровью христианских младенцев. Сангрия — слыхали о таком? Прозит!
— Поддерживаю. Кстати, почему я еще ни разу не видел вашего ректора? Кто он такой вообще?
— Просто пожилой дядечка. На выходных он будет самолично открывать порталы для маноискателей на Землю — сможете рассмотреть его в деталях; было бы что рассматривать, конечно…
— О! — мигом оживился Гектор. — Мана — это, как мне смутно припоминается, и вкусно, и полезно. И что же, каждый желающий может вот так запросто отправиться на Землю и как следует напиться магической энергии?
Медсестра покачала головой и слизнула капельку виски с кончика пальца.
— Не совсем так: во-первых, визит будет очень коротким, что-то около тридцати минут — чтобы наши прекрасные студенты и преподаватели не успели натворить внизу дел… А, во-вторых, при отбытии с вас снимут ментальный слепок, так называемую анимаграмму — это своего рода паспорт, по которому вас будут сличать по возвращении. Простая мера предосторожности, чтобы на Земле ваш облик не принял какой-нибудь особо ретивый демон и не прокрался сюда под вашим милым обличием…
— Что? — спросил Гектор куда резче, чем собирался. Изабелла вскинула брови.
— А что я сказала? Не помню… Глупость какую-то сморозила, со мной это случается…
— Протестую, — энергично заспорил Гектор. Медсестра не была похожа на охотницу за демонами: если уж на то пошло, скорее уж она в стельку напоила каждого попавшегося ей рогатого. — По моим наблюдениям, вы самая умная женщина на сто квадратных миль вокруг… Подождите, это вискарь так понижает мои стандарты?
— Наверное… — потупила блудливые глазки Изабелла. — Кстати, сегодня, если вы не забыли, четверг. Что это, по-вашему, означает?
Гектор пристально вгляделся в окружающий мир; тот покачивался и мигал, а солнечный свет, проникающий сквозь окна, истончался до уютных сумерек уже на середине кабинета. Это был широко известный «эффект белой лошади», известный нам по финалу «Игры престолов»: движение сквозь зыбкую и бессвязную действительность, в которой не оставалось ничего логичного, устойчивого и настоящего.
— Что завтра… пятница? — предположил он и не прогадал.
— Именно! А послезавтра суббота. Занятий нет, и студенты не будут толпами ломиться в мой кабинет. А это значит…
— Я снова приглашен в гости! — вытянул счастливый билет Гектор. Он был словно изможденный моряк, после долгих скитаний по океанским глубинам увидевший полоску берега и ослепленный тропическим солнцем. Медсестра загадочно улыбнулась и повела грациозными плечами.
— Должна признаться, я слишком много работаю в сидячем положении. Ужасно болит шея. Вот если бы кто-нибудь согласился сделать мне долгий расслабляющий массаж… Мне кажется, у вас очень подходящие для массажа руки.
— Они многофункциональны, — с трудом отводя взгляд от шеи девушки, сообщил наш герой. — Вечером субботы, сразу после прибытия с Земли, полный маны и бодрости, я всецело в вашем распоряжении.
— Это радостно слышать, милый Гектор, — Изабелла послала ему воздушный поцелуй, а потом подалась вперед, коротко, но нежно коснулась его щеки губами и серьезно сказала:
— В мире много способов снимать напряжение, и ни один из них не является слишком уж постыдным. Мне нравится, как развиваются наши отношения, господин ван Карни, и я намереваюсь поддерживать их, не ставя, разумеется, в известность руководство Академии.
— А тут это запрещено, что ли? — Гектор собрался было гусарски закрутить ус, но вспомнил, что брит, и оставил эту затею. — Мы оба взрослые, совершеннолетние, чертовски привлекательные… кому какое дело?
— Я имела в виду нечто другое… — Изабелла со значением уставилась на демонолога, словно указывая на что-то невидимое другим. — Нечто тайное.
— А, — сказал Гектор. За словами медсестры чудилось мрачное знание чего-то, известного только ей и не подлежащего разглашению, чадящие факелы и неприятно влажные каменные казематы, ржавые решетки и бронзовые пыточные инструменты, отвратительный липкий страх и нестерпимая изнанка запретного плода. — Тайное и постыдное. Это, конечно, правильно. Очень ценю ваш такт, дорогая Изабелла.
Допил свою мензурку и ушел.
Ему было ровным счетом ничего не понятно.
***