Глава девятая, где наш герой заключает выгодную сделку, много пьет и наконец-то кое-что начинает соображать (1/2)
Четвертые сутки, вечер.
Уверенность в своих силах творит чудеса: всего несколько дней назад безымянный паренек в вестибюле главного корпуса размышлял, не симулировать ли ему эпилепсию при разговоре с незнакомой девушкой, а сейчас уважаемый профессор Гектор ван Карни уверенно шел по Академии, и редкие студенты покорно указывали ему, где в последний раз видели Викторию Драже. Судя по свидетельствам очевидцев, видели ее на крыше корпуса, что внушало определённые опасения, но прибыв на место, Гектор тут же успокоился.
Крыша была плоской, оснащенная заборчиком по периметру, вполне приспособленная для отдыха. В центре здесь находилось что-то вроде стеклянной оранжереи, вокруг которой гуляли в неярком закатном свете одинокие студенты и дружные парочки, и это выглядело живописно до безобразия. С крыши открывался восхитительный вид — с черным океаном космической тьмы в вышине и другими орбитальными островами в золотом, туманном мареве, с огромными ветвями древнего платана за оградой Академии, а совсем близко зеленел аккуратный парк с экзотическими цветами, откуда долетало неумолчное стрекотание цикад, пахло клубникой и еще чем-то смутно знакомым и приятным. Немного поодаль, у самого края крыши, сидели, обнявшись, влюбленные — это была несомненная идиллия.
На город медленно опускались сумерки, и постепенно на нем обозначилась вечерняя музыка. Сначала ее ритм был едва различим, но вот какой- то оркестрик заиграл в городском парке, и, когда пропет был первый куплет знакомой всем песни, к нему подключились другие оркестры. Когда песня кончалась, откуда-то сверху доносилась другая, и с каждым новым куплетом вокруг становились все шумней и оживленней.
Гектор немного поразмыслил над тем, как ему найти в этом пасторальном цветнике нужного человечка, ничего не придумал и решил поступить так, как ему велело сердце: раскрыл пошире рот и проревел:
— Виктория! Драже Виктория! Вас вызывают к начальнику транспортного цеха!
— Ну и чего ты орешь? — сварливо поинтересовалась Вики, выбираясь из зарослей оранжереи. На ней был короткий лаборантский халатик, светлые волосы покрывала пыльца неизвестного происхождения, а крылышки за спиной даже не трепетали, а устало подрагивали, намекая на упадок сил и настроения. — И без того в ушах звенит, стоять на карачках посреди этой рассады — то еще удовольствие. Вас много, а я одна!
«Клубная и пьяненькая Вики мне нравилась несколько больше», — сказал себе Гектор, несколько опешив, после чего продолжил вслух:
— С начальником я и правда что-то напутал… Кстати, прекрасно выглядишь сегодня.
Девушка улыбнулась было, но тут же подозрительно нахмурила брови.
— Спасибо, конечно… То есть, ты намекаешь, что в другие дни я выгляжу плохо?
— Ни в коем случае! — замахал руками Гектор. — Я просто имел в виду, что сегодня ты выглядишь особенно прекрасно! Сногсшибательно!
Это могло бы быть эпизодом ситкома из девяностых, разве что закадрового смеха недоставало, но Гектор откуда-то знал, что только так и нужно разговаривать с этим типом девушек: открытыми внешне, но закомплексованными и неуверенными внутри. Он не мог припомнить, откуда в нем проснулось это знание, и когда это произошло.
Вики выдохнула и снова заулыбалась, крылышки оптимистично задрожали, складка между бровями разгладилась.
— А, тогда ладно! Тогда да, спасибо! То есть спасибо еще раз! А если бы ты не стоял тут столбом, а помог беззащитной девушке с тяжестями, то и вообще цены бы тебе не было! И я была бы тебе очень сильно благодарна, вот прямо очень-очень…
Она играла в старую-старую игру, обменивая улыбки, взгляды и игривые слова на действия Гектора, словно флирт был валютой, зелеными долларами, которую она печатала, оплачивая его услуги. Проблема была в том, что за флиртом, как и за долларами, не стояло никакой реальной ценности, но обе стороны притворялись, что эта деталь не имеет значения, словно они когда-то заключили договор и придерживались его даже сейчас, хотя это не несло ни малейшего смысла. Вот бы и ему как-нибудь научиться так манипулировать — безо всякой «Икс-энергии», но с гарантией успеха…
За ухом больно кольнуло. Гектор помотал головой. Он научится. Обязательно научится. Но потом.
— Обождите, — сказал Гектор голосом Михаила Горбачева. — Я вообще к тебе по процедурному вопро… то есть, по другому вопросу заходил. А ты меня запутала коварно, хотя и не до конца. В общем, Метатрон раскололся, что ты — заместитель местного завхоза. Как сказал поэт, «Тайное сделалось явным, и правым стал тот, кто врал…»
— Есть такое дело, — призналась Вики. — Совмещаю с работой лаборанткой. Это идет как рабочий стаж, плюс плата за обучение снижается наполовину, а работы у нас вообще-то мало, потому что фондов нет… А что ты от нашего Дармы хочешь?
— Поинтересоваться имею намерение, какая у него фамилия. Отчего-то мне кажется, что — Ед. Дарма Ед. Красиво и вполне по-огрски. Но вообще-то, хочу заказать у него новую мебель себе в спальню. А старую либо сжечь, либо отдать в приют слепоглухонемым инвалидам — безвозмездно, то есть даром. Хотя чует мое сердце и остальные органы, что это они заставят меня приплатить. Значит, сжечь. Ночью, прилюдно, в парке. Приглашу студентов, возьму вина, искупаюсь в пруду при свете костра… Ты как, придешь?
Вики тряхнула головой и подняла на него затуманенные глаза.
— Я запуталась… В голове какая-то каша из слов, и ничего не понятно…
— После двадцати такое будет случаться все чаще, милая девочка. Это называется взрослая жизнь. Так что насчет мебели? Раз уж ты мне подвернулась раньше своего начальника, сможешь решить вопрос?
Феечка снова нахмурилась. Вокруг уже почти стемнело, на крыше зажглись фонари, золотые и белые, словно большие звезды. Марс тускло поблескивал в разрывах облаков, красный, как раскаленное железо.
— Хороший вечер, — сказала вдруг Вики. — Хочется расслабиться и ни о чем не думать… но нельзя! Потому что в этой стекляшке у нас склад кафедры веществ и смесей! А я на ней старший лаборант и материально ответственное лицо!
Гектор мысленно закатил глаза. Вот никогда не бывает так, чтобы все было легко и просто — почему, дайте ответ! Не даете ответа…
— И что же ты там лаборируешь?
— Во-первых, — принялась загибать пальчики Вики, — слежу, чтобы все наши профессоры и доценты случайно не взорвали Академию, и не отравились ничем опасным…
— Очень разумно, иначе никаких преподавателей не хватит, а они денег стоят…
— Нет, просто они как дети малые, особенно те, что постарше! И смешивают они что ни попадя! И эксперименты ставят! А мне потом прибираться…
— Пятна крови со стен оттирать, да… Так, с этим понятно — работаешь сиделкой при дедушках-алхимиках. Еще что-нибудь?
Глаза Вики возбужденно заблестели.
— Это была самая скучная часть, дальше интереснее! Еще я занимаюсь учетом и контролем инвертир… инвентаризованного имущества кафедры! То есть, я хочу сказать, что на мне материальная ответственность за все, что здесь хранится. А хранятся здесь магические вещества со всего факультета!
— Погоди-погоди… — пробормотал Гектор. Перспективы ошеломляли. — Какая полезная у тебя должность!
— Еще бы! Но есть и недостатки: каждую неделю на кафедру привозят новые алхимические компоненты и вещества, и мне приходится их принимать, сортировать и инверти… инвентаризировать. Это очень долго и скучно! Но если бы ты согласился мне помочь…
— То есть носить тяжести и расставлять их по местам… то что тогда?
— Я поговорю с Дармой насчет мебели для тебя.
Гектор напряженно размышлял секунды полторы.
— Не, не пойдет. Эдак я порву себе все жилы, тебе помогая, ты потрещишь с завхозом, он откажет — и все! Ты же не обещала, что мебель обязательно поставят в течение недели, ты сказала: «поговорю». Давай уточним формулировки. Я буду тебе каждую неделю помогать с приемом и сортировкой грузов для кафедры, а ты обеспечишь мне хороший ремонт в спальне, приличную мебель… и еще накинешь двадцатипроцентную скидку на всякие штучки, которыми ты из-под полы приторговываешь: контрабандный рог единорога там, и прочие вкусности. Ну что?
Девушка мрачно засопела. Видно было, что не так она видела свое сотрудничество с молодым и глуповатым профессором демонологии: она раскрыла Гектору слишком много подробностей своих занятий, а тот совершенно неожиданно проявил слабые зачатки разума и воспользовался ими против нее.
— Ладно, — сказала она, тщательно выбирая слова. — Но твоя помощь начнется прямо сейчас, как только мы сговоримся. А то ночь на дворе, а там еще три нераспакованных ящика стоят.
— Согласен! — ухмыльнулся Гектор. Лицо Вики мгновенно осветилась радостью, она запрыгала на месте, хлопая в ладоши, и даже поникшие было узорчатые крылья снова затрепетали и окрасились в ярко-розовый цвет, как бы радуясь вместе с хозяйкой.
— Ура! Здорово! У меня появился собственный помощник!
«Помощник заместителя завхоза — так низко я еще, кажется, не падал… — подумал Гектор. — С другой стороны, еще надо разобраться, кто кому будет помогать… а доступ к магическим веществам никогда не помешает».
— Тогда, дорогой профессор ван Карни, заходи внутрь, справа будет сегодняшний груз, можешь сразу браться за него… — принялась перечислять феечка, но наш герой сделал нечто совсем противоположное: отошел к самой двери, ведущей на крышу, и пристально уставился в сторону лестницы за ней.
— Ты что? — удивилась Вики, выглядывая из стеклянных дверей оранжереи.
— Я пообещал помощь в носке и сортировке, а не что буду этим заниматься лично, — сообщил Гектор. — Ага! Эй, студентка! Подь сюды!
На крыше появилась давешняя овечка с лекции. На лице у нее читалось волнение пополам с ответственностью — самая правильная кандидатура!
— Студентка, — со значением повторил наш герой. — Как там тебя?
— Амфитрита, — пролепетала девушка.
— Точно, забыл просто. Тут по студгородку где-то бегает здоровенный лось по имени Себастьян. Знаешь его? Значит, и дружка его знаешь — атлет такой, кудрявый весь. Еще на лекции насчет демонов со мной пререкался. Поняла, о ком я?
— Рагуэль…
— Очень ему подходит. Хватай их обоих, и именем профессора ван Карни тащишь сюда. Теперь ты, Вики: получаешь в свое распоряжение двух этих идиотов, и пользуешься ими как бесплатной гужевой силой. Всем спасибо, все свободны. Вопросы?
— А разве так можно? — скорчила недоверчивую гримаску феечка. — Они же не гномы, не орки, не псевдогиганты… А мы их за физический труд приспосабливаем.
— Виктория, — сказал Гектор, со значением подняв палец. — Когда речь заходит о нуждах факультета, предо мной нет ни эллина, ни иудея, ни орка, ни ангела. Здесь все равны и все одинаково никчемны, полная демократия. Так им и передай, если начнут возмущаться. А лучше дай подзатыльник и сошлись на меня. Соображаешь?
Оставив погруженную в размышления Викторию на крыше, Гектор спустился в вестибюль и, окруженный снующими студентами, неистово нахмурился:
— Так! С делами я, можно сказать, разобрался: мебель мне поменяют, тяжести у Викуси перетащат. По-хорошему надо бы почитать умные книжки, но лекция у меня аж послезавтра, а сейчас хотелось бы как следует отдохнуть! Вопрос в том, как именно — сходить к Изабелле и загладить свою вину щедрым подарком (вискарь ждет своего часа), или оттопыриться в клубе?
В этот момент наш герой осознал, что выбор не просто мал, а его вовсе нет: на дворе стоял насупивший синие брови вечер, и медпункт наверняка был прискорбно закрыт. Что ж, значит, только ночной клуб может остудить пылающее сердце профессора ван Карни! Если его не выкинут его оттуда головой вперед, как в прошлый раз, конечно.
Четвертые сутки, вечер. Ночной клуб «Агонь»
К счастью, все опасения были напрасны: клуб «Агонь» работал, и на входе не дежурили хмурые верзилы, призванные держать и не пущать прогрессивного демонолога. Отчего упомянутый демонолог привольно зашел внутрь и нахально расположился у самой стойки. Хрипели динамики, двигались в танце юные парни и девушки, а уже знакомый лысый бармен молча разливал напитки, профессионально недоливая в каждый.
«Неплохо, — сказал себе Гектор, утирая пот. — Немного по-колхозному, но все равно, ей-ей, неплохо! Пожалуй, у меня выйдет здесь расслабиться — если, конечно, удастся восполнить растраченные силы чем-нибудь высокооктановым…»
— Эй, бармен! — гаркнул он, перекрикивая музыку. Популярный коллектив «Рабы Рубежа» играл веселую танцевальную песенку «I Been Crocodiled» на слова Боба Марли, сладкая музыка проникала в каждую клетку его тела, и следовало немедленно смыть с себя коктейль из сегодняшних забот, причем самым радикальным образом. — Есть у тебя какая-нибудь вкусная водка в запасе?
Лысый великан степенно кивнул.
— Таковая у нас, безусловно, имеется, сэр.
— Люблю, когда меня сэром зовут, — признался Гектор. — Сразу чувствуешь себя каким-нибудь адмиралом Галифаксом посреди бурного моря… Эй, на юте! Отдать швартовы! Распрямить бом-брам-галс! Курс на зюйд-зюйд-вест!
На стойку опустился запотевший узкий стакан.
— Ваша водка, сэр. Осмелюсь поинтересоваться, это ваша первая порция за сегодня?
— Само собой, — решительно согласился наш герой. — Разве ты не видишь, насколько я зажат и неразговорчив? Но не волнуйся, это скоро пройдет.
— С интересом погляжу на этот процесс, сэр.
— За просмотр денег не беру, мой лысый друг — может быть, и зря… Как тебя зовут, говоришь?
— Карл, сэр.
— Так вот, Карл, вы пьете водку неправильно. Разбавляете ее содовой, кидаете лед, цедите по полчаса… Вам никто не рассказал главную тайну этого волшебного пшеничного сока — ее нужно пить вот так!
Гектор залихватски опрокинул в себя содержимое стакана — жидкий азот обрушивается в глотку, но через секунду внутри стало тепло и приятно. Издав довольное бульканье, он закатил глаза и блаженно зажмурился, чувствуя огонь в груди и необычайную легкость во всем теле. Даже удивительно, что в таком непритязательном заведении в наличии оказался такого славного качества напиток.
— Огурчик, быстрее! — прохрипел Гектор, слепо шаря по прилавку. Но Карл оказался на высоте и ловко пододвинул блюдце с нарезанными солеными огурцами, так что представление получилось вполне на уровне. С обеих сторон барной стойки донеслись редкие аплодисменты. Бармен отвесил легкий поклон.
— Приятно видеть истинного ценителя, сэр.
— Приятно видеть человека, который способен узнать истинного ценителя, Карл!
За приятной беседой, полной взаимных комплиментов, наш герой провел еще некоторое время. Карл оказался учтив и любезен, он поддерживал разговор и не забывал выставлять на стойку все новые порции. Гектор ощущал радостное удовлетворение от того, что наконец-то нашел хорошего слушателя, который не являлся его студентом. Возможно, это было как-то связано, но как?
Он заметил на стене огромный экран, на который транслировался сегодняшний четвертьфинал по местной разновидности гладиаторских боев без правил, просмотр которых резко не одобрялся в стенах Академии. Наверняка почтенный Скидубиэль, попади он сюда по чистой случайности, мгновенно воссиял бы возмущенным пурпуром и потребовал бы закрыть «Агонь» до выяснения всех обстоятельств. А потом бы накатал две методички по патриотизму и одну по нравственности: «Родитель, бди! На не дозволенном в стенах Академии канале идет аморальная телепередача, способная опорочить великие традиции ангельской культуры. Во избежание распространения демонской заразы среди наших детей призываю запретить…» Демонолог представил себе вереницу пунктов и подпунктов, написанных строгим почерком эльфа, лежащую в мусорном ведре, и усмехнулся. В самом деле, счастье, что ни малейшего признака склочного профессора поблизости не было.
— Эй, братан, прибавь звука! — скомандовал Гектор.
Бармен невозмутимо выполнил просьбу, и хотя это не очень помогло — музыка с танцпола забивала любые другие звуки — через пару минут наш герой уже разобрался в ситуации. Сражалось две команды: «Дикие Амазонки Рравша» и «Безбашенные бесстыдницы». На экране девушки-гладиаторы в рваных туниках со стразами остервенело отмахивались от наседавших парфянок в облегающих кожаных доспехах. А дикарки-стриптизерши, расположенные на возвышениях по периметру поля, заводили публику солеными пословицами и песнями протеста, не забывая при этом соблазнительно покачивать бедрами и задорно подмигивать зрителям.
Задание у обеих команд было простое — команде из шести человек нужно во что бы то ни стало переправить условный груз золота, предметов искусства и религиозных книг на другой край игрового поля, при этом не растеряв очки репутации. Запрещалось при этом умышленно наносить другим участникам увечья или убивать их.
Ангелы в свое время очень сильно тормозили проведение соревнований, упирая на то, что это азартное зрелище, приближающее зрителей по мироощущению к демонам. Но эльфы сумели доказать, что всякая игра — высокое искусство, и как таковое может транслироваться на любую аудиторию, хотя и не слишком часто.
Так и повелось — раз в три года на космической станции вблизи Марса шестнадцать команд из самых отчаянных эльфов и ангелов соревнуются в том, кто сумеет выполнить цель матча и попутно привлечь к себе как можно больше внимания. Эта разновидность боев получила название «Обнаженное солнце», и напоминала о том, что высшая форма развлечения — это одновременно и проявление культуры, и акт физической отваги. Победитель получал право принять участие в регате «Убей Ангела» и бесплатное обучение в любом вузе Солнечной системы.
— Какой счет? — поинтересовался Гектор, вдоволь налюбовавшись на игру.
— Я не имел возможности следить за матчем постоянно, но сейчас, кажется, со счетом 69:51 ведут «Бесстыдницы», — сообщил бармен. — Очень талантливые девушки, сэр. Лучшие гладиаторы-любители Солнечной системы.
Таланты участниц, несущихся навстречу друг другу в крайне символических костюмчиках, не подлежали ни малейшему сомнению: юные и прекрасные тела неумолимо притягивали взгляды как собравшихся на стадионе, так и разбросанных по всему космосу зрителей.
— Да этой системы тут — раз-два, и обчелся, — заметил Гектор. — Три обитаемые планеты, да пояс астероидов (где даже золота, как известно, нет). Странно, что наше дорогое руководство еще не сообразило запретить эдакую прелесть…
— Осмелюсь заметить, вблизи учебных заведений трансляция «Обнаженного солнца» и так запрещена. Борьба с греховностью и соблазнами среди молодежи вступает в решающую стадию — именно так выразился господин Генеральный Ангел несколько месяцев назад.
— А разве ваш клуб не рядом с ними?
— Вы правы, сэр… — невозмутимо согласился Карл. — Транслируем незаконно. Но никто пока не жаловался. Клиенты ценят — а мы ценим их молчание.
— Ну, а если бы сюда заявился новичок, как, к примеру, я, — Гектор попытался принять самый ханжеский вид, но не преуспел. — И решил пожаловаться в Министерство Министров? Или даже самому Генеральному — что тогда?