1. Дворцовый переворот (2/2)
Для женщины императора существовало не много исходов после смерти последнего. Самый лучший - ее бы отправили обратно в дом к родителям, и тогда бы Сяо Чжань больше никогда ее не увидел. Но увы, даже это был бы лучший вариант. Дальше только хуже: она могла бы перейти в гарем к генералу Чжу или к несовершеннолетнему наследнику Императора, принцу Хуэю. В первом случае генерал мог бы забрать ее с собой в новую столицу, во втором - она бы прозябала в забвении долгие годы, и вряд ли принц Хуэй сделал бы ее когда-нибудь своей настоящей наложницей. Но самое ужасное - это то, что ее, скорее всего, просто убьют или заставят покончить с собой. Так сказать, ”последовать за господином”, ”сопровождать господина в ином мире”.
Сердце Сяо Чжаня сжималось от страха и тоски по наложнице Ван, а затем его и вовсе обуяла паника, когда накануне двадцать второго сентября к нему подошел старший слуга и тихо приказал:
- Сегодня вечером, когда будешь закрывать все двери на засов, дверь в крыло опочивальни Императора оставь открытой.
Вот и все, четкий, лаконичный, сухой приказ. И тот самый момент, ради которого он должен был уметь держать язык за зубами, ради которого его вообще взяли во Дворец. Вроде бы ничего страшного: просто не закрыть один из множества засовов, но Сяо Чжань уже знал, что за этим последует.
Конечно, он мог лишь утвердительно кивнуть и послушаться. Ведь, если бы он ослушался и закрыл засов, то убили бы, в первую очередь, его.
Конечно, все мысли его были прежде всего о наложнице Ван. Он слышал, что император настолько любит ее, что призывает к себе почти каждую ночь. В тот вечер он пытался разузнать, вызвана ли наложница Мэй к нему и в этот раз, но у него ничего не получилось.
В великом волнении он метался вокруг дворца, не зная, что ему делать. В конце концов решился: он знал потайной ход в покои императора. И видел для себя только одну возможность узнать об участи госпожи Ван Мэй - прийти на место преступления.
Оставив засов открытым, Сяо Чжань поспешил по потайному ходу к императорской опочивальне и затаился, прислушиваясь. Довольно продолжительное время всё было тихо, но потом послышался шум, в спальню ворвались, раздался короткий женский вскрик, и Сяо Чжань весь покрылся мурашками.
Он не мог бы сказать наверняка, принадлежал ли тот вскрик наложнице Мэй, но в опочивальне правителя все-таки была женщина, и Сяо Чжань должен был узнать, кто именно, пока не поздно.
”О Небо, пусть это будет Императрица, - молился он, - хоть и нехорошо так думать. Но пусть это будет любая другая наложница, только не госпожа Ван Мэй”.
Он понимал, что его безрассудство грозит ему гибелью, но дальше прятаться в своём укрытии не мог. Чуть приоткрыв заслонку в стене, задрапированную шёлковым гобеленом со сценами охоты, Сяо Чжань заглянул в просторные покои.
Прямо напротив него, чуть левее, на полу лежала наложница Мэй и зажимала на животе колотую рану. Она была еще жива.
Основное действо развернулось в другом конце покоев, куда, видимо, побежал Император, там в подставках хранилось его оружие, и он пытался отбиваться и боролся за свою жизнь. Конечно, на раненую наложницу никто не обращал внимания.
С невероятно колотящимся сердцем, Сяо Чжань позвал негромко:
- Госпожа Ван...
Та не отреагировала, зажмуриваясь от боли.
Тогда он решил рискнуть: выполз из своего укрытия, подполз к наложнице, подхватил ее подмышки и затащил обратно к себе, за гобелен. Когда они оказались вдвоём в узком застенном проходе, Сяо Чжань, положив ее голову к себе на колени, снова позвал ее:
- Госпожа Ван...
В этот раз она приоткрыла глаза, но, наверное, не узнала его, ничего не сказав. Однако стоило быстрее уходить, ведь исчезновение наложницы из закрытой комнаты не могло бы остаться незамеченным. Конечно, убийцы вскоре обнаружат чёрный ход и пойдут по их следам.
- Мне нужно спрятать вас, госпожа Ван, - сказал он ей, подхватывая девушку на руки.
Она была очень легкая, и Сяо Чжань побежал с ней на руках вперед по проходу, который выводил на улицу, за пределы главного дворца.
Там он чуть не попался на глаза ночной страже, а потом нырнул во второй тайный проход, который вывел его к кухне и хозяйственным пристройкам. Он знал одно потайное местечко в конюшне: верхние полати, до которых было не добраться без лестницы. С трудом, но слуга занёс наложницу Ван наверх, боясь разбудить лошадей, уложил ее на бамбуковые полати.
Наложница Ван быстро дышала, была бледная и вся в поту. У неё было сквозное ранение, и кровь сочилась из живота и сзади, от раны на спине. Сяо Чжань весь перепачкался в ее крови и только в тот момент подумал, что, возможно, они оставили за собой кровавый след. Он содрал с себя своё верхнее ханьфу, вымочил его в лошадиной поилке и пошел обратно той же дорогой, подтирая кровавые капли. Он успел дойти до дворца, когда чуть не наткнулся на преследователей, вовремя нырнув в кусты. Те разбежались в разные стороны, разделившись, а Сяо Чжань отправился к себе. Ему следовало переодеться. Ходить в одежде, заляпанной кровью, было опасно.
К счастью, у него была вторая смена одежды, которую носили все младшие слуги во дворце. Слуга не мог позволить себе выглядеть неопрятно, поэтому комплектов одежды выдавалось два.
Конечно, у него не было отдельной спальни, комнаты для слуг были общими. Он являлся младшим слугой и делил одну комнату на пятьдесят спальных мест. Они спали на бамбуковых подстилках, а сменную одежду аккуратно скручивали валиком и подкладывали под голову.
Все его братья спали, когда он на цыпочках прокрался к своему спальному месту и принялся переодеваться. Один из его товарищей проснулся, сонно жмурясь, и спросил:
- Сяо-гэгэ, ты чего так поздно?
- Выполнял поручение старшего слуги, спи, - оборвал тот его, переоделся и побежал в этот раз на кухню.
Кухня была тёмная и безлюдная. Первые слуги придут сюда готовить завтрак для жителей дворца только на рассвете. Сяо Чжань зажёг огарок свечи у входа и принялся искать что-то наподобие кувшина, который можно было бы наполнить водой. Вскоре он нашел такой кувшин и керамическую чашку, наполнил сосуд водой, прихватил с собой свечу и вернулся на конюшню к госпоже Ван.
Та лежала тихо и была похожа на покойницу, лишь ее вздымающаяся грудь указывала на то, что девушка еще жива.
- Я здесь, госпожа Ван, - он присел рядом с ней на колени, отирая рукавом пот с ее лба.
Она дёрнулась и приоткрыла глаза, пересохшие губы зашевелились:
- Кто здесь? Не вижу...
- Я Сяо Чжань, госпожа, ваш верный слуга. Вы назвали меня... Сяо Сладкоречивый.
- Тот красавчик? - голос ее был слабый.
- Да, госпожа, - у Сяо Чжаня ком стоял в горле, но он пытался справиться с собой и что-то сделать. - Я принёс вам воды и... нужно как-то остановить вашу кровь, госпожа, но у меня нет под рукой ничего подходящего...
- Используй... моё нижнее ханьфу...
- Но... как же...
- Сделай это, - настояла та и закашлялась, поморщившись. Её губы окрасились кровью.
С внутренним содроганием Сяо Чжань расправил полы ее верхнего ханьфу, под которым белело нижнее. Он взялся за подол и с силой рванул, отрывая одну за другой три ленты. Первую сложил и прижал сзади со спины к ране. Для этого ему пришлось приподнять госпожу Ван. Та болезненно замычала, но, сжав зубы, стерпела. Оказывается, она была еще и очень отважная. Вторую он сложил так же и прижал к ране спереди, а третьей лентой туго перевязал ее поперек. Конечно, повязки сразу же окрасились кровью, но Сяо Чжань всё-таки надеялся, что та перестанет вытекать так стремительно.
- Дай мне воды... - распорядилась женщина.
Чжань налил для неё воду и поднёс к губам, чуть приподнимая ей голову и давая напиться.
- Мне нужен лекарь... - выдохнула та, когда слуга аккуратно положил ее голову на полати.
- Госпожа Ван, убийцы Чжу Вэня ищут вас по всему Дворцу. Я опасаюсь звать сюда главного лекаря, я никому не доверяю.
- Не ходи к главному лекарю, - прошелестела та, - иди к его третьему ученику, Лю Хуаю. Он должен моему отцу и предан нашей семье, он не посмеет отказать.
- Хорошо, госпожа, я приду к нему сразу, как только открою утром ворота и зажгу все свечи. Если я приду к нему посреди ночи, это не сможет пройти незамеченным.
- Как тебе удалось спасти меня?
- Я знаю все потайные ходы во Дворце...
Вдруг она шевельнула пальцами, нашла его руку и коснулась кончиками пальцев с благодарностью:
- Спасибо.
Это было первое прикосновение госпожи Мэй, и сердце Сяо Чжаня зашлось. Он поклонился ей, потом спустился вниз и набрал побольше сена. Подложил охапку госпоже под голову, а остальным укрыл ее сверху, для тепла.
Он с лёгкостью отдал бы ей всё, что у него есть, - свою бамбуковую подстилку и тонкое одеяло, но это не осталось бы незамеченным и сразу натолкнуло бы других на определённые подозрения.
Спустившись, Сяо Чжань спрятал лестницу за конюшней, чтобы больше никто не смог добраться до полатей и, наконец, отправился к себе.
Он чувствовал себя вымотанным от страха и всего, что с ним произошло за последние часы. Но, дойдя до своего спального места, он не мог позволить себе сразу рухнуть спать. Нужно было постирать грязную одежду, потому что она пахла кровью, и это тоже выглядело довольно подозрительно. Еще час ушел на стирку - и только потом он смог лечь и немного подремать, но уже через два часа встал, чтобы идти на утренний обход, открывать ворота и зажигать свечи.