Глава 20 (2/2)
— Даже не надейся, — донесся прохладный возглас с кухни. — Попрощайся с девочкой и иди спать.
— Подумай, — прошептал Демиан, одаривая Оливию винным запахом и лучезарной улыбкой. — Подумай, ангелочек, и обещаю, ты не пожалеешь, если согласишься.
Он подмигнул напоследок, с трудом фокусируя взгляд на ее лице, и пошел к лестнице.
Едва его пятки скрылись на втором этаже, Оливия засмеялась.
Сай вернулся с кухни, и вид у него был крайне недовольный.
— Скажи честно, ты больная?! — начал он. — Или все-таки обдолбанная? Я серьезно, ты в своем уме? У тебя хоть немного присутствует инстинкт самосохранения? Потому что я не поверю, что ты настолько дура, чтобы по своей воле ввязаться в такую заварушку и сесть в машину к человеку, который угрожает пистолетом!
Ливи сощурилась, приподняла голову и посмотрела на Сая.
— Ты странный. Ты попросил меня поехать с тобой — и я согласилась. Папочка попросил — и я сделала, как он хотел. Я не понимаю, чем ты так недоволен.
— Чем я недоволен?! — взревел иракец. — Тем, что ты, черт тебя дери, вовсе не думаешь головой и не представляешь, в какое дерьмо вляпалась, уехав с ним.
— А у меня неприятности? — невинно спросила Оливия. — Все же хорошо. Чего мне опасаться?
Сайид некоторое время смотрел не мигая, затем без предупреждения бросился на нее, сбивая с ног.
Легко оторвав Оливию от пола, он вышиб ею стеклянную дверь на террасу. Послышался треск, сплошь посыпалось стекло, затылок и спина резко заболели от удара, а из тела выбили дух, когда Сай опрокинул Ливи на пол, силой вдавливая за шею.
Его лицо расплывалось перед глазами. Тело не сопротивлялось и не пыталось сделать вдох, пока Сайид душил ее, мертвой хваткой сжимая тонкую шею.
— Чего тебе опасаться? — послышался его приглушенный голос. — Вот чего, например! Готова поплатиться жизнью за свои тупые поступки и наивность? Готова так глупо умереть прямо сейчас, а?!
Оливия беззвучно засмеялась.
Из легких выбило весь воздух при ударе о пол, но смеяться хотелось больше, чем вдохнуть.
Она не видела, как удивил Сайида ее смех, но хватку он не ослабил.
— Да ты точно больная, — заключил он. — Или под чем-то. Даже не рыпаешься. Отбитая.
Он сжал сильнее, чтобы пробудить в Оливии желание сопротивляться.
— Ты просто позволишь мне вот так задушить тебя? — изумился он. — В самом деле? Что же ты… Борись! Сделай хоть что-то! Эй!
Свободной рукой он дал Оливии по щеке. Удар ощущался не в полную силу, приглушенным, как будто тело уже плохо передавало сигналы в мозг.
Ослабевшая рука нащупала карандаш, выпавший из пучка. Ливи сжала его, собрала последние силы и воткнула куда-то около своей шеи.
Острый грифель уколол кожу, и шею отпустили.
Но Ливи этого уже не почувствовала.
Сайид удивленно смотрел на свою руку, сквозь которую прошел карандаш, выходя из татуировки закрытого глаза.
Одним движением он вытащил его, отбросил и заметил, что девчонка не дышит.
— Черт… Очнись! — испуганно воскликнул он, щупая пульс. — Только попробуй здесь откинуться, идиотка…
Он запрокинул ее голову, из-под которой натекло крови, сложил руки крестом и принялся ритмично надавливать на ее грудную клетку чуть выше солнечного сплетения, оставляя кровавые следы на одежде. Отсчитал тридцать раз, беззвучно шевеля губами, взялся за подбородок девчонки, зажал нос и выдохнул воздуха в ее приоткрытый рот. Вдохнул и повторил процедуру.
Грудная клетка девушки приподнялась, но это не помогло.
Тогда Сай принялся снова надавливать руками на грудь, моля всех богов о ее спасении.
— Давай же, — сквозь зубы говорил он. — Вернись…
Ливи дернулась всем телом, судорожно вдохнула и закашлялась.
Сай промокнул уцелевшей рукой лоб и изнемождено прислонился к стене спиной.
— Ты — самая конченная, больная и отбитая на голову из всех, кого я когда-либо встречал! — гневно воскликнул он. — Я думал, что хуже Демиана быть уже не может, но ты побила этот рекорд!
Ливи посмеялась, все еще кашляя.
— Она еще и смеется! — вспыхнул иракец. — Чего ржешь?!
— Ты только что чуть не убил меня и ругаешь за это? — улыбнулась она.
— Обычно люди сопротивляются, когда на них нападают, — прохладно оповестил Сай.
— Я полагала, ты хотел убить меня, — Ливи пожала плечами. — Наказать за глупость и наивность, и показать, чем кончаются такие опрометчивые поступки. Разве нет? Так зачем мне сопротивляться?
Вместо ответа Сай замахнулся на нее кулаком, гневно сжимая зубы.
— Ты… — он ткнул в нее пальцем. — Проткнула мне руку карандашом! Насквозь!
— Так ты хотел, чтобы я сопротивлялась, или нет? — Ливи нахмурилась в непонимании.
Сай красноречиво придушил воздух.
— Иди в дом, — успокоившись, произнес он. — Я быстро все здесь приберу и подлатаю тебя. Потом поговорим. И да, у тебя все еще есть возможность сбежать. Подумать только, даже не пикнула!
Оливия поднялась на ноги и прошла в ванную.
Перед глазами еще стояла мутная пелена, голова гудела, а в ушах шумело. Ливи села на бортик ванны, прикрыла глаза и ждала, пока вернется Сай.
— Дай посмотрю, что там, — послышался его голос, и Ливи послушно повернулась затылком.
Он аккуратно пробирался пальцами через ее светлые волосы, пропитанные кровью. Промокнул чем-то рану и предупредил:
— Я наложу швы. Будет больно, но ты потерпи.
— Ладно, — отозвалась Ливи. — Что скажет Демиан, когда узнает?
— Если узнает, — поправил Сай. — Ты ведь просто уйдешь, а я сделаю вид, что ты ему привиделась в очередном наркотическом приходе. Это ведь я виноват. Не стоило рассказывать о тебе, — вздохнул иракец. — Я поступил опрометчиво. Не думал, что ты его настолько впечатлишь, что он решит тебя присвоить. А ты и не против…. Вы друг друга стоите, один безумнее другого. Ладно Демиан поехавший, но ты… С тобой-то что не так? Почему ты такая странная? Нормальные люди так себя не ведут и поступают в подобных ситуациях совершенно по-другому.
— Ну, — Ливи задумалась, — я же просто делаю, что от меня просят. Демиан хочет, чтобы я осталась — я повинуюсь. Что в этом плохого?
— Ты не понимаешь, — прошипел Сай. — В мире жестокости и преступлений тебе не место. Хотя, честно говоря, послушав тебя и понаблюдав, я уже вовсе не уверен, что ты невинная девчонка, не способная на убийство. Ты — далеко не глупая и явно понимаешь, что делаешь. Я вижу хладнокровие, невозмутимость и полное отсутствие страха. Что бы ни случилось. И безумие, скрывающееся где-то под всем этим. Ты не наивная, а расчетливая, только я не знаю, на что твой расчет. А эти твои… умения… Демиан прав, мало кто может так же, за это он тебя и ценит, но…
— Так почему мне следует отказаться? — спросила Ливи. — У него есть определенные потребности, а у меня — умения, которые могут их удовлетворить…
— А зачем это тебе? — поинтересовался Сай. — Тебе что, больше делать нечего, кроме как продаться в найм бандиту?
Ливи не ответила.
Сайид протяжно вздохнул, завязывая последний узел.
— Демиан тоже по-своему безумен, — объяснил он. — Пока ты нужна ему и приносишь пользу, он и правда будет боготворить тебя. Но стоит хоть немного его разозлить — и он тебя уничтожит. Поверь, я знаю, о чем говорю. Он делает это моими руками.
— И ему тебя недостаточно? — догадалась Ливи.
— Демиан хочет большего. Он, видишь ли, все время опасается, что его поймают. Поэтому не любит пачкать руки. Точнее, руку, — Сай усмехнулся. — Он действует через множество посредников и много усилий тратит на сокрытие концов, чтобы ни один след не вел к нему. Поэтому Демиан так любит снайперов. Считает их чем-то вроде высшей расы среди убийц. Вот и решил однажды завести себе такого, чтобы он работал только на него одного и не нужно было каждый раз возиться с посредниками и тратиться на найм. А тут ты со своими дротиками… Не сопротивляешься, не боишься, не пристаешь с расспросами. Девчонка, которой нечего терять… И явно нездоровая на голову. Демиану такое нравится. Он считает, что обычные люди, у которых все в порядке с психикой, слишком слабы, чтобы пойти на убийство. А еще он считает их скучными и предсказуемыми. Поэтому твое безумие его вдвойне очаровывает.
— Вы смешные, — помолчав некоторое время, произнесла Ливи. — Предлагать такое первой встречной девушке, только потому что она метко бросает дротики…
— А что мешало тебе промахнуться? — рыкнул Сай. — Ну, ничего. Это всего лишь дротики да пару паршивых ножей. Посмотрим, что произойдет, когда ты получишь оружие. Стрелять из снайперки и попасть в цель — это совершенно другое. И тем более в живого человека. Так что велик шанс, что ты окажешься непригодной для работы и останешься в качестве домашнего питомца. Поэтому хорошо подумай, нужна ли тебе такая жизнь. Никакие тачки, тряпки и деньги не стоят этого. Ты продашь свою жизнь и свободу. И подписавшись на такое, уже не сможешь уйти. Если тебя действительно никто не ищет, значит, и не хватится, когда тебя убьют.
— Ладно, — кивнула Ливи. — Я подумаю.
— Нет, — Сай покачал головой, — ты даже не представляешь, что тебя ждет в случае соглашения. Поэтому лучше послушай меня, забирай шмотки, возьми ключи в коридоре и проваливай. За машину не беспокойся, с Демианом я разберусь.
Он бросил ей чистую футболку и ушел, скрывшись на лестнице.
Ливи переоделась, взяла кулек с вещами, прихватила ключи от автомобиля и вышла.
Нажала кнопку на ключе — и оранжевый «Мустанг» мигнул фарами.
Оливия забралась на место водителя и осмотрелась.
Внутри разрастался приятный трепет, и хотелось прокатиться.
Она сощуренно разглядывала рычаги и кнопки, вспоминая, что именно нажимал Демиан, чтобы завести автомобиль и поехать.
Ливи опасалась, что из-за плохого зрения никогда не сможет сама сесть за руль, но за лобовым стеклом все было хорошо видно, лишь приборная панель оставалась в расфокусе.
Ливи решилась и нажала на кнопку стартера. «Мустанг» завелся, приборная панель подсветилась, а мотор приятно заурчал.
Оливия довольно улыбнулась, вытащила ремень безопасности, пристегнулась и включила фары. Подумала, что света подозрительно много, и переключила с дальнего на ближний.
Нашла выступающий рычаг справа от сидения и опустила, нажав кнопку на нем.
Зажала левую педаль и перевела другой рычаг по центру из положения «P» в «D».
Сняла ногу с педали — и автомобиль медленно покатился вперед сам собой.
Оливию это ничуть не испугало, она крепко взялась за руль и направила «Мустанг» налево, плавно поворачивая.
Попробовала прожать ту же педаль — и «Мустанг» остановился, покатившись снова, стоило убрать ногу.
Ливи выехала на дорогу, пролегающую в огороженном частном секторе. В такое время все спали, вокруг лишь высились дома да ожидали пробуждения своих владельцев другие автомобили.
«Мустанг» медленно катился вперед, и Ливи решила аккуратно надавить на правую педаль.
Мотор рыкнул, и машина поехала быстрее.
Оливия не прекращала довольно улыбаться и поглаживала кожаную оплетку руля.
Этого было более чем достаточно, далеко и быстро ехать она не планировала.
В конце сектора Ливи аккуратно и медленно развернулась и уже смелее поехала обратно.
Добралась до дома, остановилась и проделала все то же, что и Демиан, ставя «Мустанг» на паркинг и на сигнализацию.
Выбралась из автомобиля, но никуда не ушла, а сняла ботинки, забралась на капот, поднялась на крышу и распласталась на ней, подложив кулек из покрывала под голову.
Вытащила оттуда плеер и просто лежала, смотря в ночное небо и слушая музыку.
Там высоко медленно плыли облака и мигали крупные звезды.
Оливия думала о произошедшем.
Еще вчера она бежала от огня позади, а сегодня все совсем по-другому.
Стивен называл Оливию фаталистом и говорил, что у нее слишком философский подход к жизни. Она считала, что все случается так, как должно быть. И пытаться это изменить или противиться равносильно желанию уклониться от пули, которую в тебя уже выпустили.
Человек мог выжить после попадания или умереть, но пуля в любом случае достигнет своей цели, и это неизбежно. Ливи сравнивала жизнь и предстоящие события с уже выпущенной пулей с разницей в том, что человек ее не видит и узнает обо всем по факту попадания.
Этим принципом она руководствовалась всю жизнь и не изменила ему, выйдя в мир за стенами приюта.
Оливия предпочитала совершать поступки и проявлять активное участие, когда почувствует желание, найдет цель или увидит смысл, остальное время позволяя обстоятельствам и окружению одерживать верх.
Ливи могла остаться в приюте и подождать, пока ее обнаружат, но не хотела такого исхода. Поэтому убежала.
Она могла уйти сейчас, но хотела покататься и исполнила свое желание, не видя препятствий.
И сейчас Оливия не уходила, потому что не видела в этом смысла.
Уйти в пустоту попросту бессмысленно и рискованно.
У нее все еще не было цели, документов и плана.
Ливи считала своим местом в жизни точку, где находилась в конкретный момент.
И сейчас была там, где должна быть.
Существовала еще одна веская причина, по которой Оливия предпочла оказаться здесь, а не сбежать или сопротивляться.
Ливи видела, как в ней нуждались, и что она представляла ценность. А значит, могла что-то получить взамен. Пока сама не понимала что, но покровительство, еда, кров и некое подобие защиты вполне подходили.
Оливия была не против дать то, что от нее хотели получить, пусть и не пребывая в уверенности, что окажется достаточно способной и умелой.
Других вариантов попросту не было, была лишь пустота и человек, заинтересованный в ее согласии.
И если суждено умереть от его рук — она попробует это изменить, если захочет. Но избежать не сможет.
Плеер доиграл песню и окончательно отрубился, требуя подзарядки.
Уже светало, и Ливи поднялась с крыши и спрыгнула на землю. Обулась, прихватила вещи и пошла к реке, чтобы посидеть у воды и полюбоваться рассветом на берегу Миссисипи.