Глава 62 (1/2)

– Я хотел побеседовать с тобой на очень серьезную тему, мальчик мой, – начал Дамблдор, как только за МакГонагалл захлопнулась дверь. – Ты знаешь, из чего сделана сердцевина твоей волшебной палочки?

– Да, – Северус поставил самый мощный ментальный блок и поднял на директора взгляд, попытавшись довольно искренне изобразить простачка, – перо феникса. Так пояснил мистер Олливандер.

– А мистер Олливандер не говорил тебе, какого именно феникса? – поинтересовался Дамблдор. – Возможно, ты будешь удивлен, но внутри твоей палочки находится перо моего Фоукса, – улыбнулся он.

Северус по-прежнему молча смотрел на него, и директор продолжил:

– Обычно фениксы за всю свою долгую жизнь позволяют использовать всего одно перо, но в случае Фоукса вышло по-иному. Мистер Олливандер сообщил тебе об этом?

– Да, – кивнул Северус, – когда мне подошла именно эта палочка, он очень удивился и сказал, что палочку с такой же сердцевиной много лет назад купил у него мальчик по имени... – Северус на секунду задумался, точно вспоминая, – Том Риддл.

– Это имя тебе о чем-нибудь говорит? – осведомился Дамблдор, сложив перед собой руки на столе и сцепив их в замок.

– Мистер Олливандер упомянул, что сейчас этот волшебник зовется по-другому, а еще – что у него дурная слава, – осторожно выбирая каждое слово, ответил Северус.

– А больше мистер Олливандер ничего не говорил?

– Нет, – помотал головой Северус.

– И ты не видишь ничего странного в этом совпадении? – пристально глядя на него, спросил Дамблдор.

– Нет, – пожал плечами Северус.

– Жаль, – расстроенно произнес Дамблдор, – очень жаль. Можешь идти, Северус. Профессор МакГонагалл попросит мадам Помфри прописать тебе курс Укрепляющего, а также сообщит о дате отработки.

***

Разговор с Дамблдором насторожил и огорчил Снейпа. Поднимаясь по лестнице, ведущей на восьмой этаж, он не переставая думал о том, что, сам того не желая, привлек совершенно ненужное внимание директора к своей персоне.

«Безмозглый идиот! Несчастный гриффиндурок! – ругал он себя. – Если бы ты не выпендривался и не напал на слизеринцев, возможно, Дамблдор и дальше оставался бы в неведении насчет твоей волшебной палочки и ее удивительной сердцевины. А теперь он, судя по всему, прочит меня на роль Избранного. Хотя никакого Избранного еще и в помине не может быть, ведь до произнесенного Трелони пророчества – целых семь лет! Да и произнесет ли она его в этой изменившейся реальности – неизвестно. А вот то, что известно доподлинно, так это неподдельный интерес ко мне Дамблдора. Проблема только в том, что вряд ли я сумел бы просто пройти мимо, увидев, как Макнейр и Эйвери издеваются над Питером и Регулусом. Все-таки в одном Дамблдор оказался прав: во мне больше от гриффиндорца, нежели чем от слизеринца».

***

– И о чем с тобой говорил Дамблдор? – обеспокоенно осведомился Ремус, когда вся компания расположилась на удобных пуфах, весьма странно смотревшихся в прекрасно оборудованной лаборатории.

– О, – загадочно улыбнулся Северус, – это была крайне необычная беседа. Я даже толком не понял, хвалили меня или ругали.

– Как это? – искренне удивилась Лили.

– А вот так. Дамблдор начислил Гриффиндору двадцать баллов за то, что я вступился за слабых и за продвинутые заклинания, которыми я бросался в слизеринцев.

– Начислил? – глаза Сириуса округлились от изумления. – Значит, мы ошибались в отношении него!

– Погоди, – остановил его Снейп, – не перебивай. Сначала он начислил Гриффиндору двадцать баллов, но затем снял пятнадцать за то, что я стал зачинщиком дуэли.

– Нет, это же натуральное лицемерие! – возмутился Джеймс.

– А по-моему, очень даже справедливо, – задумчиво заметила Лили, – ведь как ни крути, Северус и правда первым кинул в тех мальчишек заклинание.

– И не одно! – подтвердил Снейп.

– Вот видите! Получилось, что Дамблдор поощрил его за благородство и за знания, но наказал за нарушение школьных правил, – назидательно произнесла Лили. – И какое же наказание тебе назначили? – вернулась она к более неприятной теме.

– Директор распорядился, что я должен буду отправиться с Хагридом в Запретный лес собирать заунывники.

– М-да... – почесал в затылке Сириус, – я и в самом деле думал о директоре гораздо хуже. Боялся, что он пошлет тебя чистить туалеты без магии, как нас в прошлом году. А собирать цветы ночью... Это ведь даже и наказанием назвать нельзя. Особенно для тебя.

– Да, можно сказать, я дешево отделался, – усмехнулся Северус.

– Значит, теперь ты наконец поведаешь нам, что это за история с твоей внезапной плохой успеваемостью? – вернул их к разговору, ради которого они здесь собрались, Люпин.

– К сожалению, объяснить это довольно сложно, – вздохнул Снейп. – Однако мне необходимо, чтобы вы пообещали никому не выдавать моей тайны.

– Если тебе будет спокойнее, мы дадим Обет о неразглашении, – лицо Блэка приняло серьезное выражение. – Но в любом случае мы, конечно же, никому ничего не разболтаем.

– Нет, простого обещания будет достаточно, – ответил Северус, поражаясь столь несвойственной ему доверчивости. – Вы же мои друзья!

– Вы знаете, кого мы сейчас напоминаем? – улыбнулась Лили. – Мушкетеров!

– Это еще кто такие?! – напрягся Джеймс. – Вечно ты все выдумываешь, Эванс!

– Ничего я не выдумываю! – обиделась Лили. – Книжки нужно читать! А у тебя один квиддич на уме!

– А ты имеешь что-то против квиддича? Надо же кому-то зарабатывать баллы для Гриффиндора! – запальчиво произнес Джеймс.

– Ты сперва заработай эти баллы, – съехидничала Лили.

– Ты забываешь, что мы не читаем маггловских книг! – поспешил разрядить накалявшуюся обстановку Люпин. – Так кто такие эти мушкетеры и почему мы на них похожи?

– Мушкетеры служили в армии французского короля Людовика XIII, – начала объяснять Лили, – но я имела в виду не всех мушкетеров, а четырех конкретных, про которых был написан жутко увлекательный роман. Они дружили, как мы, и у них был девиз: «Один за всех и все за одного!». И они всегда помогали друг другу в беде.

– «Один за всех и все за одного!» – повторил Северус, решив, что непременно попросит у Лили эту книгу на каникулах. – Мне нравится. В общем, – он задумался, тщательно подбирая слова, чтобы не сболтнуть лишнего, – я стал хуже учиться по просьбе прабабушки. Вы же знаете, что она сделала меня главой рода, в обход моего деда.

– Ну разумеется, твоя прабабушка закатила тогда потрясающий прием! – облизнулся Сириус, успевший проголодаться после ужина.

– Ну вот... – продолжил Северус, – а теперь она боится, что, если я буду слишком выпячивать свои способности, мной может заинтересоваться Волдеморт – по слухам, он, как и наш профессор зельеварения, собирает вокруг себя талантливых молодых волшебников.

– Цели у них, правда, разные, – негромко произнес Люпин. – Папа говорит, в Министерстве о нем ходят весьма зловещие слухи. Особенно после того, как бесследно пропало несколько человек. Твоя прабабушка не зря беспокоится, Северус! Возможно, она уже жалеет, что в такое неспокойное время сделала тебя наследником.