Глава 4: Знакомства (приятные и не очень) (2/2)
— Это можно устроить, — ухмылка второй демоницы становится шире.
Укоряюще поцокав языком, Сиенна встаёт рядом с подругой.
— Ну что же ты так жестоко, Ости? Не видишь: бедняжка страдает, нужно ей посочувствовать.
Её нарочито жалостливые слова, кажется, жалят Мими ещё сильнее предыдущих заявлений. Она закипает: крылья возмущённо дрожат, а запах её разозлённой энергии проникает в ноздри, оседая нотами едкого перца. Стремясь предотвратить дальнейшее развитие конфликта, я тихонько приказываю ей идти за мной, но Мими даже не слышит — продолжает сверлить стоящих перед ней демониц, злобно сощурившись.
— Ах, точно, — Ости наигранно вздыхает, наслаждаясь изменившимся настроением служанки. — Ей же теперь вечно ходить в обносках и питаться объедками с чужих тарелок.
— Это лучше, чем вечно лизать зад богатеньким демонам, надеясь, что хоть кто-то из них на тебе женится, — хмыкает Мими.
Попадает точно в цель: недвусмысленный комментарий заставляет остальных демониц хихикнуть, а в радужках соперницы мелькают раздражённые огоньки. Я делаю вторую попытку увести Мими прочь, но она стоит на своём, даже когда Ости шагает вперёд.
— Поосторожнее с высказываниями, — шипит она, нависая над служанкой и угрожающе обнажив верхние зубы. — Я вполне могу приказать тебя высечь.
— Попробуй, — в тон ей отвечает Мими. — Кто знает, может мне это даже понравится?
Не уверена, что она оценит такой шаг, и всё же я становлюсь между ними, заслонив Мими собой. Ости удивляется лишь на мгновение, после чего недобрый взгляд зелёных глаз концентрируется на моём лице. Алые губы приоткрываются, готовясь прыснуть ядом, но ничего сказать демоница не успевает — позади неё слышится приятный голос:
— Ну, в самом деле, дамы, где же ваши манеры?
Из широкой арки чуть поодаль от нас появляется молодой мужчина. На нём голубая рубашка, подчёркивающая золотистый тон кожи, тёмно-серые брюки и жилетка в тон. Светлые волосы длиной чуть ниже плеч, ровные черты лица и глаза цвета ясного неба — если бы не большие иссиня-чёрные крылья за его спиной, я бы приняла его за ангела. Но он самый настоящий демон: покачав головой, он вдруг меняет укоризненно поджатые губы на лучезарную улыбку и игриво добавляет:
— Если уж вы намерены драться, я бы предпочёл, чтобы на вас было меньше одежды.
Градус напряжения в помещении резко устремляется вниз. Демоницы смеются, тут же переключив всё внимание на незнакомца — Ости только фыркает на прощание, прежде чем подойти и обнять его за шею, мгновенно сменив настрой. С другой стороны к нему прилипает Сиенна, заискивающе глядит снизу-вверх, острыми ногтями цепляя пуговицы рубашки.
Демон воркует что-то своим спутницам, а затем ласково подталкивает их вперёд, к лестнице. Под звонкий цокот каблуков демоницы покидают коридор, позволяя мне, наконец, облегчённо выдохнуть.
— Прошу прощения за дурные нравы девушек, — возникнув напротив меня, говорит незнакомец. — Ты, должно быть, Вики?
Я заторможенно киваю, и он галантно обхватывает моё запястье и склоняется, оставляя на тыльной стороне ладони короткий поцелуй. В его движениях читается королевская выучка — они грациозны, даже слегка вальяжны — и потому меня ничуть не удивляет, когда он продолжает:
— Я Дино, единокровный брат Люцифера. Меня задержали в пути, и я не успел прибыть к…
— ТЫ!
Отвлёкшись, я успела позабыть, что Мими всё ещё стоит сзади. Теперь она громко напоминает о себе: с яростным рыком вылетает и бросается на демона, целясь кулаком в его лицо. От неожиданности он пропускает первый удар — на скуле расцветает красное пятно — но затем всё же ловит демоницу за предплечья. Она бьётся в его руках, как бешеная кошка, гневно хлопает перцовыми крыльями и сыплет непонятными мне обвинениями:
— Мерзавец! Это всё из-за тебя! — силясь вырваться из крепкой хватки, Мими с силой пинает Дино в голень, но тот даже не морщится. — Решил мне отомстить, да? Ещё и сбежал, как последний трус!
Демон крепче стискивает челюсти, не то от оскорбления, не то от усилий, что уходят на сдерживание крылатого сгустка чистой злобы — пусть ростом Мими едва достаёт ему до плеч, но прыти ей не занимать. Не стремясь защититься от словесных выпадов, он молчит, а девушку это раздражает ещё сильнее.
— Ты хоть представляешь, каково мне теперь? — выкрикивает она, извиваясь, не прекращая тщетных попыток сбросить с себя чужие руки. — Думал о том, что со мной будет? Ты, хренов эгоист, я убью тебя голыми руками!
Я только и могу, что изумлённо хлопать ресницами. На задворках сознания мелькает мысль, что надо бы позвать стражу, но я медлю. Дино, кажется, не настроен враждебно, а вот узнай о нападении на принца кто-то другой, служанке несдобровать. Стоит для начала разобраться в ситуации, а для этого придётся дождаться, пока шторм по имени Мими стихнет.
Дино не уступает мне в терпении. Продолжает стойко удерживать демоницу, не выказывая своих эмоций — даже запах его энергии в воздухе не ощущается, что указывает на безупречный самоконтроль. С каждым рывком Мими становится всё слабее, поток обвинений сменяется ругательствами, что звучат вперемешку с рваными вдохами. Наконец, она останавливается. Грудь тяжело вздымается, длинные волосы разметались по плечам, а глаза горят теперь уже не злобой, а бесконечной обидой. Я замечаю поблёскивающие в них слёзы, когда Мими выплёвывает:
— Ненавижу тебя.
Демон выпрямляется с нечитаемым выражением на лице. Ослабляет хватку — дёрнувшись в последний раз, Мими выпутывается из его рук и убегает прочь. Я провожаю её взглядом, а затем торопливо подхожу к Дино.
— С вами всё хорошо?
— Со мной можно на «ты». И не волнуйся, я не впервые получаю по морде от разъярённой девушки, — он усмехается, потирая щёку. — В этот раз хотя бы заслуженно.
Я с сомнением гляжу то на демона, то на лестницу, где скрылась Мими. Не знаю, стоит ли сейчас идти за ней, или лучше дать ей время побыть одной — Дино улавливает эти мысли на моём лице и произносит:
— Если хочешь помочь — она в саду возле фонтана.
Не ожидая дальнейших пояснений, я киваю и устремляюсь обратно на нижний этаж: я видела выход из здания рядом с крылом прислуги. Внутренний двор замка большой, и почти всю его площадь занимает ухоженный сад, что кажется странным на фоне пустынных пейзажей, которые я наблюдала вокруг города. Густая зелень кустарников перемежается с буйством цветочных форм и красок, а тонкие ароматы растений окутывают меня плотным коконом, стоит направиться вглубь сада. В поисках фонтана приходится попетлять: он спрятан в дальнем уголке за изгородью, там, куда не ведут ни мощёные аллеи, ни протоптанные дорожки.
Очевидно, демоница выбрала это место, чтобы её никто не побеспокоил. И всё же, когда я вижу её понурую фигуру, сидящую на каменном бортике и сотрясающуюся от слёз, я не могу просто развернуться и уйти. Вместо этого я присаживаюсь рядом.
— Всё равно хотела показать тебе сад, — смущённо вытирая раскрасневшиеся глаза, отмахивается Мими. — Считай, что всё пошло по плану.
— Здесь очень красиво, — замечаю я с улыбкой. Некоторое время молчу, оглядываюсь по сторонам, чтобы избежать неловкости, а потом негромко говорю: — Если тебе нужно выговориться…
— Тебе-то какое дело? — резко перебивает Мими.
Я не обижаюсь: вижу, что ей больно, а открываться почти чужому существу — всегда страшно. Поэтому я просто пожимаю плечами:
— Мне показалось, что тебе захочется с кем-то поговорить.
Мудро не делюсь подозрениями, что друзей у неё немного: я видела, как с ней обращаются другие демоны, но напоминать об этом было бы бестактно. Демоница поворачивается ко мне, вглядывается, нахмурившись, будто не верит в искренность моих намерений. Мне думается, что она и не заговорит, но после затянувшейся паузы она кивает каким-то своим мыслям и вздыхает.
— До недавних пор я была одной из них.
Она неопределённо указывает рукой в сторону замка, пока в моей голове наконец-то складывается мозаика. Я сразу заподозрила, что Мими не простая служанка, но подумать не могла, что она из Высших демонов. Теперь мне понятна и холодность слуг, и насмешки демониц: потеряв положение при дворе, она стала чужой и тем, и другим.
— Мой отец заведовал казной многие века, — рассказывает Мими. — С самого детства я почти всё время проводила в резиденциях Сатаны. Мы с Дино дружили: Люцифер был уже взрослым, а нам не нашлось другой компании. Я жила в роскоши, знала, что однажды продолжу дело папы. Но потом… — шмыгнув носом, она прерывается и качает головой, но потом всё-таки находит в себе силы продолжить: — Когда Люцифер взошёл на престол, Дино обвинил папу в краже денег из казны. Папа никогда бы не взял чужого, но его даже слушать не стали. Теперь они с мамой в тюрьме, а я…
Мими всхлипывает, и я принимаюсь утешающе гладить её по вздрагивающей спине. В душе от её слов зарождается тупая боль. Представить не могу, что она чувствует, лишившись одновременно и семьи, и привычной жизни. Прекрасно понимаю теперь её желание выцарапать Дино глаза — едва ли можно простить подобное предательство и отпустить обиду.
— Почему он так поступил?
Мой вопрос скорее риторический — мне сложно поверить, что такое вообще возможно — но демоница всё же на него отвечает:
— Мы с ним поссорились незадолго до этого. Сущая ерунда, но, видимо, для него это стоило дружбы.
Её голос становится совсем слабым, бесцветным, а я понимаю, что Мими горюет не только по утраченному статусу и разбитой семье, но и по лучшему другу. Да, она ненавидит его за содеянное, но тоскует ещё сильнее и, скорее всего, злится на себя за это.
— Мне очень жаль.
Вслух я больше ничего не говорю, но про себя думаю, что нужно попытаться поговорить с Люцифером. Не хочу лишний раз обнадёживать демоницу, но если есть хоть малейший шанс помочь её затруднительному положению, то нужно его использовать. А пока что постараюсь скрасить досадное одиночество. Рискуя нарушить чужие границы, я придвигаюсь чуть ближе и осторожно обнимаю Мими. Она не сопротивляется — бессильно утыкается лбом в моё плечо, и теперь только её приглушённые всхлипы нарушают воцарившуюся тишину.
Проходит несколько долгих минут, прежде чем она приходит в себя. Отстраняется и, благодарно кивнув, ополаскивает лицо прохладной водой из фонтана, чтобы стереть солёные дорожки со щёк. А затем поднимается на ноги и как ни в чём не бывало упирает руки в бока, деловито осматриваясь.
— Ну, что? Теперь я просто обязана устроить тебе самую лучшую экскурсию.
Сначала хочу отказаться и заверить, что она ничего мне не должна, но по настроению Мими вижу, что ей и самой хочется отвлечься. Поэтому следующие часы мы проводим, исследуя замок снизу доверху. Демоница показывает мне гостиные комнаты, столовую, библиотеку и вообще всё, что приходит мне в голову. Даже когда я прошу отправиться в крыло Люцифера, она не возражает — лишь предостерегает, что Сатана может остаться недоволен вторжением. Надеясь на лучшее, я всё же соглашаюсь на риск.
Обстановка здесь отличается от других замковых помещений более мягким светом и обилием картин — последние меня особенно занимают. Остальные коридоры хвастают только голыми стенами, здесь же каждые пару метров красуются искусные портреты и пейзажи. Все картины так или иначе связаны с семьёй Люцифера: на них изображены его родственники и предки, а также фамильные резиденции в разных уголках Ада. Я использую этот шанс, чтобы узнать у Мими больше, и вскоре голова начинает закипать от избытка информации.
— Это отец и мать Люцифера, Самаэль и Лилит, — шёпотом начинает Мими, останавливаясь возле очередного полотна.
Слева на нём изображён строгий демон с острыми, изогнутыми рогами, а справа — девушка, удивительно похожая на Люцифера. У неё те же алые глаза, волосы цвета вороного крыла, но помимо этого в ней что-то ещё, что-то неуловимое и в то же время чётко ощутимое, из-за чего мне кажется, что именно от неё он перенял многие свои черты и привычки.
— Лилит погибла, ещё когда Люцифер был подростком. Её все очень любили — говорят, она сделала для Ада больше, чем любая другая королева, заботилась о подданных и направляла Самаэля мудрыми советами. Прошло много времени, прежде чем он начал новые отношения, с Елизандрой, — Мими указывает на соседний портрет, с которого на нас смотрит красивая демоница с белокурыми волосами.
— Она ещё жива? Не помню, чтобы видела её на праздновании.
— Она всё ещё скорбит о смерти Самаэля и не покидает его дворец. Елизандра хорошая — в отличие от своего сына, — последние слова она цедит еле слышно, вспомнив о Дино, но сразу отвлекается на следующую картину: — Вот, кстати, тот самый дворец!
Мими направляется вперёд по коридору, вещая дальше, а я замираю возле приоткрытой двери. Из-за неё доносится негромкая музыка и голоса, и, с минуту поборовшись со своим любопытством, я всё же решаю одним глазком заглянуть внутрь.
Сквозь широкую щель мне видно только часть комнаты — судя по убранству, это гостиная. Тяжёлые шторы неплотно задёрнуты, пропуская лишь немного солнечного света. В воздухе витает сероватая дымка, а в дальней части горит камин, на фоне которого изящно двигается пара танцовщиц, одетых в открытые струящиеся наряды. Спиной к ним в кресле из чёрной кожи сидит Люцифер. Он отстранённо слушает собеседника, расположившегося напротив, то и дело пригубляя глифт из низкого хрустального бокала. Во второй руке держит зажжённую сигарету — отставив напиток на стеклянный столик, он медленно затягивается, а затем выпускает изо рта густое дымное облако.
Мой взгляд приковыван к его длинным пальцам, что бережно сжимают бумажное основание, к татуировкам на предплечьях, края которых ловят отблески рыжего огня, к расслабленно приоткрытым губам. Неотрывно наблюдаю, как кончик языка в задумчивом движении скользит по нижней, увлажняя. Уголки рта чуть приподнимаются, и на правой щеке проступает едва заметная ямочка — только тогда я понимаю, что Люцифер меня заметил и, ойкнув, отступаю назад.
Торопливо иду вслед за Мими, но не успеваю сделать и пяти шагов: глянув мне за спину, демоница испуганно подпрыгивает и испаряется в ближайшем дверном проёме, а меня догоняет бархатистый голос Люцифера:
— Тебе не говорили, что подглядывать нехорошо?
Сглотнув, я разворачиваюсь и с облегчением обнаруживаю, что злым он не выглядит — стоит, сложив на груди руки и опираясь плечом на стену, а в карминовых радужках искрятся весёлые огоньки.
— Простите, я не хотела мешать, — вежливо, но совсем не твёрдо выдаю я.
— Осваиваешься в замке?
Люцифер одной рукой поправляет ворот рубашки, и мой взор цепляется за расстёгнутые пуговицы — вернее, за краешек чернильного узора, что выглядывает из-под них. Любопытство разгорается внутри, и хочется разглядеть его поближе. Судя по другим демонам, покрывать кожу рисунками не является местной традицией. Возможно, татуировки Люцифера имеют для него какой-то важный смысл? Или же ему просто нравится, как они смотрятся, как притягивают к себе чужое внимание и добавляют его образу манящей, опасной таинственности?
За своими размышлениями я совсем забываю про вопрос демона — он выжидающе рассматривает меня, вынуждая залиться краской и прочистить горло, прежде чем переспросить:
— Что?
Усмехается. Отталкивается от стены и неспешно, вальяжно приближается. Обходит меня вокруг, разглядывает со всех сторон, пока у меня дыхание перехватывает от настойчивого, прожигающего взора. А потом встаёт передо мной — так близко, что весь остальной мир исчезает за высокой фигурой и большими багровыми крыльями. Рога, венчающие их, зловеще поблёскивают в тёплом свете люстры, но пёрышки кажутся такими гладкими, что я едва сдерживаюсь, чтобы не вытянуть руку и не коснуться. Почувствовав мой взгляд, Люцифер удовлетворённо выдыхает — меня сразу окутывает лёгким ароматом, в котором смешались терпкие ноты табака и глифта.
— Тебе нравится… — вопросительно начинает Люцифер, а я, не дослушав, заворожённо киваю. — … В замке?
Дав себе мысленный подзатыльник за поспешный ответ, я борюсь с желанием опустить глаза или отвернуться — всё, чтобы избежать смущения, когда ухмылка Сатаны становится шире, и он с одобрением произносит:
— Это хорошо.
Делаю глубокий вдох, силясь унять участившееся биение сердца, и судорожно пытаюсь придумать, как увести разговор в безопасное русло: казалось бы, вопросы Люцифера и так достаточно невинны, но я как-то умудряюсь запинаться даже на них. Сообразить не хватает времени — Сатана поражает меня контрольным выстрелом:
— Выспалась?
Меня бросает то в жар, то в холод, пока картинки вчерашней ночи проносятся в мыслях. Его изучающий взор на моём теле, тихий смешок и такое острое, категоричное «нет» ярко контрастируют с тем, как демон ведёт себя сейчас. С тем, как нарочито близко он стоит, как его голос обволакивает каждую клеточку, как зрачки следят за эмоциями на раскрасневшемся лице. Если я совсем ему не понравилась, то чем объяснить поведение Люцифера сейчас? А если всё-таки мне удалось его привлечь, то почему он не остался вчера?
Должно быть, эти вопросы отпечатались в моих глазах, потому что в следующее мгновение демон наклоняется, щекоча моё ухо тёплым дыханием.
— Я не прикоснусь к тебе, пока ты сама этого не захочешь, — сказав это, Люцифер выпрямляется и добавляет уже чуть громче: — Увидимся за ужином.
Когда он уходит, в коридоре становится пусто и спокойно, словно и не было этого разговора. И я могла бы поверить, что появление Сатаны — не более чем плод моего разыгравшегося воображения, если бы не витающий в помещении сладковатый флёр глифта.
Я выпускаю из лёгких задержавшийся воздух и часто-часто моргаю, проверяя, не исчезнет ли наваждение. А затем спешу найти Мими: экскурсия получилась по-настоящему запоминающейся, однако теперь мне нужно успокоиться и собраться с мыслями. Светлая сторона в том, что до ужина у меня ещё целых два часа.