Часть 2 (2/2)

— Я так тебя сильно люблю, я не могу тебя потерять, — на моих глазах выступили слезы.

— Все в твоих руках.

— Пообещай, нет, поклянись, что никогда меня не предашь, никогда не изменишь... — сказал я, пытливо вглядываясь в его глаза.

— Нет, — невозмутимо сказал Тройд.

— Нет? Нет!

— Что толку в словах? Сказать можно все, что угодно. Все слова, как вода, утекут вникуда... По поступкам будешь судить.

”Может он и прав”, — подумал я, но это обстоятельство меня не утешило.

Видя мое удрученное состояние, Тройд стал еще более серьезным.

— Тебе не пять лет, — сказал он, — ты должен понимать всю необычайность нашей ситуации. Мы с тобой слишком неординарны, мягко говоря. Ты знаешь,что мне жизненно необходима кровь. Абсолютного бессмертия не бывает. Если меня переехала машина и я отлично себя чувствую, совсем не значит, что моя плоть сможет прожить, питаясь святым духом.

Мне нужна кровь.

— Возьми мою! — в порыве самоотверженной любви вскричал я. — Возьми ее! Выпей всю до последней капли!

— Остынь! Твоя кровь очень меня лечит. Но ее недостаточно. Поэтому смирись и прими как должное, что время от времени я буду приводить сюда доноров.

Я вскочил с постели, как ошпаренный, слышать такое для меня было убийственно. Я прислонился к стенке и стал рыдать, как дитя. Слезы текли по моим щекам, а я все рыдал

и никак не мог успокоиться. Так мне было обидно и невыносимо мучительно.

Тройд подошел ко мне:

— Послушай, ну прекращай, а? Истерики устроил тут! Ты ревнуешь меня к донорам? В таком случае, я — черная вдова.

Каждый мой донор умирает, потому, что я высосу из него все жизненные соки.

Я стал кричать:

— Тогда убей меня!

Он схватил меня за руки и сделал попытку привлечь к себе, но меня охватила такая ярость, что я вырвался и едва его не ударил.

— Я тебя сейчас свяжу! — строго сказал Тройд. — Я не проделываю с донорами в постели такие вещи, как с тобой. Они—моя пища, все понятно?

— Не верю ни одному твоему слову! — противно сказал я.

Он наклонился и слегка дотронулся до моих губ.

— Хочешь потерять меня? Разве после вчерашнего урока ты не извлек выводы для себя?

Тройд отпустил меня. Я вспомнил о машине и кинулся к нему.

— Нет, не хочу тебя потерять,будь со мной, моим, только моим...

Я полуобнаженный подошел к большому зеркалу. Все мое тело было покрыто мелкими тоненькими шрамиками от лезвия. Я искал местечко для нового надреза, чтобы угостить любимого брата свежей кровью.

Тройд подошел ко мне и положил голову мне на плечо. Я с удовольствием смотрел на наши одинаково прекрасные отражения. Мы — боги!

— Давай больше не будем ссориться, — сказал Тройд.

— Никогда не будем!

Я развернулся к нему и взяв в свои ладони его такие бледные щечки, крепко поцеловал в губы, проговорив:

— Мой мальчик, любимый! Пойдем скорее в ванную, я тебе накормлю!

Я взял Тройда за руку и мы отправились в ванную.

— Слушай, у меня есть идея! — сказал Тройд. — Давай устроим себе праздник в честь нашего примирения? Порежем вены и уляжемся в горячую ванну. Представь, сколько крови

можно будет нацедить! Ее можно будет пить, как вино!

— Но мы же истечем кровью! — возразил я.

— Рану можно вовремя перевязать, — ответил Тройд. — Или боишься?

— С тобою я ничего не боюсь, мой самый милый брат! — проговорил я.

Мы наполнили ванну горячей водой. Я начинал расстегивать его брюки. Я знал, что Тройд любил, когда я его раздевал.

Появилась мысль заняться сексом в ванной, прямо в воде. Я сказал об этом Тройду и эта мысль очень ему понравилась. Я нетерпеливо расстегивал брюки Тройда. О боги, как я

люблю его всего! Каждый миллиметр его совершенного тела. Самого прекрасного тела на свете! Я так сильно захотел сделать ему приятное, что начал с небольшой прелюдии

перед нашим шаманским ритуалом. Я начал ласкать языком то, что доставляло мне в сексе столько удовольствия. По лицу Тройда я видел, как сильно ему нравится то, что я

делаю. Значит, я преуспел в своем искусстве. Я продолжал активно ласкать источник наслаждения и завел брата до такой степени, что Тройд принялся стаскивать с меня

брюки и едва не разорвал их.

Он развернул меня к стенке и вошел в меня. Это был длительный и яростный секс. Мне казалось,что он меня просто разорвет. Я кричал от боли не своим голосом, но шум

воды заглушал мои крики.

Наконец Тройд остановился.

— Мне казалось, что ты разорвешь меня, — сказал я, переводя дыхание.

— Тебе было больно?

— Да. Очень.

— Прости, малыш, ты можешь отомстить мне, — он приятно погладил меня по щеке. — Сделай со мной, что захочешь.

— Хочу крови! — требовательно сказал я.

Тройд усмехнулся:

— Ты стал таким же вампиром.

— Неправда! — сказал я, но в глубине души осознавал, что начинаю становиться таким, как он.

Мы залезли в ванную и включили душ. Я стоял и обнимал его нагое тело, на котором блестели капельки воды. Вскоре наши волосы стали мокрыми и прилипли к лицу. Как

мы были красивы с этими мокрыми волосами! Как прекрасен был Тройд, такой мокрый и такой желанный! Я хотел его поминутно. Вот, его мокрое тело в моих руках! Я целую его

влажные от воды губы, глажу его нежную кожу, моя рука скользит по его бедру, желая побывать в каждой клеточке его тела: снаружи и внутри него.

— Какой ты нежный сегодня, — говорит он.

— А разве я с тобой бываю другим? — отвечаю я.

Мы продолжали целоваться под струйками воды. Мне напомнило это летний дождь, когда мы с Тройдом бегали по лужам, а мать варила на кухне овсяную кашу.

Тройд заменил мне всех: он был для меня

отцом, матерью, братом, другом, любовником, любимым.

Тройд говорил, что было бы здорово принимать ванну из крови. А еще он высказал мысль, что кровь нужно консервировать в банках на черный день.

Он взял лезвие и глубоко порезал мне руку, достав до вены. Я сделал ему аналогичный надрез. Мы улеглись в горячую ванну; вода окрасилась сначала в розовый, а потом в

красный. У каждого из нас стояло по бокалу, над которым мы держали порезанные руки.

Я покосился на почти наполненный кровью бокал, потом на брата. Мы подняли со звоном переполненные нашей кровью бокалы и выпили за нашу любовь. За то, что мы сумели обрести друг друга, несмотря на принципы и предрассудки.

Мы не испугались близкого родства, однополой любви и гематомании — наградой нам было счастье, которое мы заслужили.

Сладкая кровь Тройда пьянила, я захмелел, как от вина. Мои руки ласкали его под водой.

— Что ты со мною сделал, что я хочу тебя каждую минуту? — спросил я.

Тройд довольно улыбнулся.

— А я ничего не делал, может это моя кровь?

Мы стали воображать, какие позы можно применить в ванной. Он сказал, что попробует сесть на меня. Мне было интересно проэкспериментировать эту позу, да еще и в

воде.

Получилось не сразу, но все же. Вот он уже сидел на мне и двигался, будто змея. Я чуть не умер от удовольствия. Мы увлеклись. В глазах темнело, я начал слабеть.

Тройд заметил это. Он вылез из ванны и побежал за жгутом. Наши руки были перебинтованы. Но я так ослаб, что не мог самостоятельно вылезти из ванны. Тройд вынес меня на руках и завернул в полотенце. Я бросил прощальный взгляд на красную воду. Я очень ослаб и меня клонило в сон.

Тройд уложил меня в постель и расцеловал. Я сказал, что мне холодно и попросил его меня согреть. Тройд принес стакан крови и настоял, чтобы я выпил ее. Я выпил и мы нежно

обняли друг друга. Тройд гладил меня по спине и я заснул.

Мне снились люди, одетые в черное, с клыками зверей. Я кричал во сне.

6

Я встал рано, смотря на обворожительное лицо спящего Тройда. Прикоснулся к его губам. Он спал всегда, как мумия фараона в гробнице, скрестив руки на груди. Я надел

красный халат и пошел на кухню. Мне захотелось сделать любимому брату приятное — кровавый грог в постель. Я полез в холодильник, достав бокал крови. Разогрев ее на

медленном огне, я, помешивая, добавил туда меда и лимонного сока.

В дверь позвонили. На пороге стоял парень, одетый в черный костюм. Меня привлекла поразительная старомодность костюма. Так одевались веке в восемнадцатом, возможно, парень только что вышел из театра. На мертвецки бледном лице его изобразилась улыбка. В руках он держал корзинку с

цветами. Парень протянул мне корзинку и испарился. Цветы не источали никакого запаха и казались мертвыми. В корзинке лежали визитная карточка и бутылка старого вина. Я решил

расслабиться и налил вино в бокал. Но тут послышался выстрел и бокал разлетелся вдребезги. Я вздрогнул и обернулся. Сзади стоял Тройд с дымящимся револьвером, который недавно себе побрел в коллекционном магазине.

— Это мертвая кровь, — сказал он, — ты мог умереть.

— А ты не подумал о том, что мог пристрелить меня?!

— Из двух зол выбирают меньшее.

Тройд внимательно рассмотрел бутылку и вышвырнул ее в окно.

— Где ты взял это? — спросил он.

— Принесли...

— Кто?

— Не знаю...

Тройд достал визитную карточку.

— Нас нашли подобные нам.

— Вампиры? — спросил я.

— Называй их как хочешь, — ответил Тройд.

— Выброси визитку!

— Зачем? Отчего же не сходить в гости в свободный вечер?

— Но они собирались нас убить! — не унимался я.

— Значит, у нас есть стимул туда пойти.

Учуяв запах кровавого грога, Тройд протянул мне одну трубочку, а другую засунул себе в рот. Мы смаковали кровь с привкусом меда и лимона.

...Здание, к которому мы подъехали, именовалось Ледовым дворцом. Здесь когда-то играли в хоккей и тренировались фигуристы. А теперь это здание кто-то выкупил.

При входе нас попросили предъявить визитку. Я с интересом уставился на гостей, а те, перешептываясь и улыбаясь, оглядывали нас с головы до ног.

— Поглядите на этих братьев, настоящие красавцы! — услышал я голос одной мерзкой старушенции. — Я б от таких не отказалась!

— Говорят, они спят вместе, — ответила другая дама и обе захихикали.

Мне стало не по себе. Начало уже не нравилось.

Все были одеты на старинный манер — дамы в пышных платьях, кавалеры — во фраках. Я ловил на себе восхищенные и завистливые взгляды. Мы были самой красивой и бесподобной парой.

— Ах, как я хочу этих братьев! — шушукались дамы.

Я высокомерно поднял подбородок от осознания собственного превосходства.

— Нам нужно найти того, кто нас сегодня пригласил, — шепнул Тройд.

— Где мы можем найти некоего Вульфхарта? — спросил брат у одного джентельмена.

Тот понимающе улыбнулся, показав зубки-клыки, и указал на двери с мозаикой.

Мы попали в кабинет. За столом сидел человек лет тридцати на вид, с красивым, запоминающимся лицом. Волосы его были аккуратно зачесаны назад, глаза лихорадочно блестели, а на белом лице выделялись кроваво-красные губы. Рядом стояла

дама. Я обомлел и потерял способность говорить. Таких красивых женщин я еще не видел. На ней было лиловое платье, шляпка и короткая вуаль. Из-под шляпки падали на плечи длинные ярко-рыжие кудрявые волосы, так гармонирующие с ее огромными и выразительными, зелеными, по-кошачьи, глазами на белом лице. Красивый ярко-красный

чувственный рот еле заметно улыбался. Дама смотрела то на Тройда, то на меня.

— А, любезные братья, милости просим! — человек улыбнулся кровавым ртом, так подчеркивающим белизну заостренных зубов.

— Вы и будете господин Вульфхарт? — спросил Тройд. Он брал инициативу в свои руки, будто бы я был маленьким ребенком, или вообще не умел говорить.

— Да, он самый, — самодовольно ответил вампир. — А это дама моего сердца, душа моя, очаровательная Флер.

Дама улыбнулась и посмотрела Тройду в глаза взглядом дикой кошки. Меня это покоробило, но из приличия я сдержался и не подал виду.

Я так сильно любил Тройда, что ревновал его даже к мухе, не говоря уже о такой совершенной красоте. Поэтому я не любил выбираться в свет, я боялся, что он может полюбить кого-то другого. А для меня это было хуже смерти.

— Спасибо огромное за ваше приглашение, а в особенности за вино, — цинично сказал Тройд.

Казалось, Вульфхарт совершенно не смутился:

— Рад, что вы по-достоинству оценили наш подарок и с честью прошли испытание. Я бы хотел видеть вас в своем окружении, а окружает меня лишь элита. Что ж, идемьте, чтобы я смог представить вас в салоне.

Я видел, как Флер шла по правую руку от Тройда. Я видел ее взгляд и меня это бесило.

Когда показался Вульфхарт, зал притих.

— Дамы и господа! Имею честь представить вам двух очаровательных братьев, пополнивших наше сообщество.

Я слышал, как они все шептались. Кто-то с завистью, кто-то с восхищением.

— Пришел со своим братцем-недовампиром, — услышал я ехидные речи в толпе.

Недовампир — это, конечно, я.

Сразу было видно, что Вульфхарт — лидер у вампиров, а может быть он имел и какой-нибудь высокий чин. Его слушались беспрекословно.

Официант носился с подносом:

— Чего желаете? Кровавая Мэри, пунш с кровью, шампанское ”Вскрытые вены”?

Я с опаской взял бокал с подноса. Заметив это, Вульфхарт схватил бокал и сделал глоток.

— Не бойтесь, первое испытание вы уже прошли!

Я осмелел и тоже пригубил. А Тройд уже танцевал с Флер. Меня это довело до белого каления. Меня лихорадило, бросало то в жар, то в холод. Сердце разрывалось от ревности

и сомнений.

Вульфхарт похлопал меня по плечу:

— Ревность — плохой советчик, друг мой. Освободись от ненужных эмоций, чтобы не быть рабом собственных страстей.

Я смущенно улыбнулся. Поразительно! Вульфхарт читал меня, как раскрытую книгу.

— Мне хотелось бы видеть вас в качестве своих друзей, — сказал Вульфхарт, — как бы ни было досадно это моему самолюбию, но вы — одни из самых красивых вампиров. В моем окружении всегда лишь самые лучшие, самые талантливые и самые образованные. Надеюсь, вы тоже будете в их числе, примкнув к нам.

Так как эмоции сдерживать не было сил, я извинился и выбежал в туалет, чтобы

охладиться. У меня не выходила из головы эта картина: Тройд и Флер... Мне так тошно, а Вульфхарту хоть бы хны, да что он за человек такой! Ах, он же не человек!

В туалете я услышал женский шепот и смех. Две дамы занимались любовью. Мне было наплевать на них. Они окинули меня оценивающим взглядом и вышли, перешептываясь.

Мне хотелось кричать. Сердце расщепилось, просто разложилось на молекулы. Вскрикнув от безумного отчаяния, глядя на свое идеальное отражение в зеркале, я ударил

по нему кулаком. По руке заструилась кровь. Через некоторое время меня нашел Тройд (я уже не спрашивал, как). Он был очень зол, сказал, что я веду себя как влюбленный

школьник. Наговорил гадостей. Обозвал эгоистом и ревнивцем. Я плакал. Мне было больно и обидно. Я изъявил желание уехать домой.

Ехали молча. Так же молча легли спать. У меня не было сил

выносить его холодное молчание, я вспоминал, что ещё недавно творилось между нами в этой спальне. Я стал ласкаться к Тройду и дрожащим голосом попросил простить меня.

Тройд вначале молчал, но потом ответил, что простит меня, если мы проведем садо-мазохистский обряд. Но не с лезвием уже, а попробуем что-нибудь другое, плеть, например. Я удивился, но сказал, что согласен на все. Тогда Тройд достал

плеть. Она напоминала ту плеть, которая висела в конюшне деда. Тройд сказал, что я должен раздеться. Что я плохой мальчик, что он меня сейчас накажет и сделает мне больно. Я

разделся и лег на живот. Тогда он вошел в меня так резко, что я прикусил губу до крови. Буквально разрывая меня, он еще обжигал мою спину плетью. Я чувствовал, как спина начинает гореть огнем, как по ней начинает струиться кровь. Он продолжал говорить, какой я плохой и что он будет наказывать меня так каждый раз, когда я буду себя плохо вести. Я выл от боли, представляя себя в средневековой камере пыток. Но

сходил с ума от одного только ощущения, что он находится во мне. Вот Тройд отложил плеть и его язык стал бальзамом для моего тела. Закончив процедуру, Тройд плюхнулся на

кровать спиною кверху, вручив мне плеть и сказал, чтобы я трахал его и бил. Я пошутил, что могу бить его сколько угодно, ведь он все равно не чувствует боли. Тройд сказал, что время от времени тоже начинает чувствовать боль, только не подает вида. Я так не хотел причинять ему боль! Но он настаивал и даже приказывал. Я вошел в него, пытаясь быть как можно аккуратнее. Он подзадоривал меня, чтобы я активнее

двигался и хлестал его плетью по спине. Он принуждал меня бить его. Выйдя из себя, я стал хлестать его частыми ударами. Он стонал от удовольствия, а я хлестал его до тех пор, пока

на спину невозможно было смотреть без страха. Выйдя из транса, я остановился, пытаясь осторожно слизать драгоценную кровь. Тройд был доволен. Он положил меня на спину и залез сверху. Я кричал от боли. Он, тем временем, уже закинул мои ноги к себе на плечи и сказал, что когда начнет меня трахать, вместо плети попробует удушение. Я всерьез перепугался и спросил, не задумал ли он убить меня сегодня. Он начал смеяться.

Когда Тройд овладел мной, как всегда жестко и резко, а все мое тело пронзила адская боль, его руки сомкнулись на моей шее. Я чувствовал, что задыхаюсь. Это чувство разбавляла дикая боль, я не мог кричать. Тройд душил меня. Мне казалось, что через секунд десять я вовсе умру. Сознание начало меня покидать, закружилась голова, а в глазах потемнело. На несколько минут я потерял сознание.

Я очнулся в объятиях Тройда. Он расцеловал меня, прося прощения, сказал, что перегнул палку. Я ответил, что более всего мне нравится, когда он со мной нежный. Он еще раз

извинился и сказал, что будет делать так, чтобы мне было приятно. Устав от диких оргий, я попросил его просто обнять меня и полежать рядом. Спина чертовски ныла. Объятия Тройда — моё лекарство. Он говорил мне, что я очень много для него значу и что я у него самый-самый любимый. Брат уверял, что шрамы на спине вскоре пройдут и не останется ни малейшего следа.