Глава 2/2 (1/1)

Во вторник вечером, после своей смены в спортзале, Баки снова оказался возле квартиры Стива. Перед тем, как постучать, он задержал дыхание, и втянул воздух только тогда, когда Стив открыл дверь.—?Бак,?— приветствовал тот его, приподняв бровь.На нем была тонкая нательная рубашка белого цвета с рукавами чуть выше локтей. На правом предплечье Стива, чуть ниже локтя, виднелась свежая ссадина размером примерно с большой палец. Шерстяные брюки свободно болтались над поразительно белыми босыми ступнями.Баки ухмыльнулся, не в силах сдержаться.—?Привет, Стив. Не ожидал тебя увидеть.Стив улыбнулся на это, но распахнул дверь и отступил в сторону, чтобы впустить Баки. Внутри горело несколько ламп, и Баки увидел, что Стив сидел за своим столом: там стояла наполовину пустая тарелка с говяжьим бифштексом и картофельным пюре, а в небольшом стаканчике?— янтарная жидкость на палец. Рядом с тарелкой Стива лежал раскрытый пухлый журнал, никаких картинок, только строчки мелкого текста.Стив снова запер дверь и пересек комнату, встав рядом с Баки между своей приземистой плитой и одноместным столиком. Он взял его куртку и повесил ее на тот же крючок, где уже висела простая коричневая куртка, а сам Баки не присаживаясь, стащил ботинки, чтобы тоже быть босиком.—?Ты уже поел? —?спросил Стив.На самом деле нет: Баки пришел сразу после занятий боксом, уборки в спортзале, чистки матов и боксерских мешков, но, не будучи уверенным, что произойдет потом, долго искал ответ, открыв рот, и так ничего и не сказал.Стив подтолкнул его к единственному стулу, скинув журнал.—?Вот,?— сказал он, ставя тарелку перед ним. Другой рукой с широкой ладонью Стив потрепал его по загривку. —?Заканчивай с этим, пока я помою посуду.—?Но это же твой ужин? —?ответил Баки.Мозолистый большой палец Стива нарисовал на его шее кружок.—?Мне уже хватит,?— сказал он, убирая теплую руку.Половицы заскрипели, и Баки принялся за еду, чувствуя себя куда голоднее, чем он готов был признать. Пища была простой, но сытной, подходящей для холостяка и, конечно же, куда лучше той, что он мог бы получить в автомате за свои жалкие пенсы. Он с жадностью проглотил все до крошки под хлюпанье грязной посуды в мутной воде за своей спиной и запил все последним глотком довольно приличного виски Стива.Тот как раз закончил с побитой кастрюлькой, когда Баки встал и подошел с вычищенной до блеска тарелкой к раковине.—?Я сам могу помыть,?— сказал он, когда Стив хотел взять тарелку и приборы из его рук.Стив приподнял бровь, но позволил ему продолжить; он стоял рядом с Баки, пока тот тер намыленной тряпкой поверхность тарелки, водил ею по дну стакана, по зубцам вилки и по легким зазубринам на лезвии ножа. Баки проявлял особую заботу о вещах Стива, тщательно отмывая каждый предмет, прежде чем сполоснуть его и передать Стиву, чтобы тот вытер и убрал его на место.На стене не было ни полки, ни часов, но Стив носил часы на руке. Когда они закончили мыть посуду, Баки повернулся к нему и спросил, сколько времени.—?Почти семь,?— ответил Стив.Баки подумал о том, что ему нужно быть на работе в первую смену в семь часов, что он должен наскрести немного угля и найти деньги на аренду жилья, что он все еще не написал матери письмо на этой неделе.—?Можно мне остаться на ночь? Обещаю, что уйду от тебя пораньше, мне нужно быть на работе к семи.Стив кивнул:—?Конечно, лапушка,?— согласился он. —?А разве ты не ходишь в школу?Баки пожал плечами:—?Закончил в прошлом году. Я не собираюсь поступать в колледж. Сейчас я работаю на фабрике ?Кантонская Медь?. И в спортзале Голди, убираюсь, а за это могу заниматься боксом бесплатно. —?Рассказывая все это, он придвинулся к Стиву, наплевав на застенчивость, и прижался к нему боком. Он поиграл пуговицей на шее Стива, как возился бы с поясом девушки или кружевами на ее декольте. —?А когда ты должен быть на работе?Теплая рука легла ему на спину чуть выше пояса джинсов.—?Тоже в семь.— Стив потерся носом о его висок.Баки вздернул подбородок, позволяя своему рту задержаться на волосок от губ Стива.—?Пустишь меня в постель?Стив издал смешок, ласковый, низкий звук, который завибрировал между их ртами; Баки продолжал ощущать его кожей, когда они поцеловались.Их поцелуй ненадолго прервался: вздох и короткая задержка дыхания, когда Стив передвинул Баки, притягивая его к себе, грудь к груди и бедра к бедрам. Баки показалось, что он тает, но Стив поддерживал его, обхватив рукой за талию и положив ладонь на затылок. Эта хватка должна была ощущаться жесткой, как арматура, впивающаяся в спину и основание черепа, но не ощущалась.Легонько подергав Стива за рубашку, Баки наконец сумел высвободить ее настолько, чтобы просунуть руки и коснуться голой кожи у Стива на спине. Какая-то его часть хотела сдернуть рубашку напрочь, но он просто принялся очерчивать ладонями гладкие линии спины Стива, наслаждаясь теплой кожей, массивными мышцами на крепких костях, погружаясь в некую нежную, слитную симфонию движений.—?Давай-ка, Бак,?— пробормотал Стив, мягко подталкивая его к кровати шаркающими шагами, все еще прижимаясь лицом к его лицу: лоб ко лбу, нос к носу.Их падение в постель было осторожным; Стив поддерживал Баки одной рукой и устроил их обоих на боку, разделив подушку и тесно прижав друг к другу. Когда они соприкасались, их одежда шуршала, рты ощущались мокрыми, дыхание?— тяжелым, влажным и с кисло-сладким привкусом виски.Стив прижимался стояком к бедру Баки, и Баки тоже был твердым, но они не двигались, а просто жались друг к другу так сильно, как только могли, в то время как их руки крепко обнимали друг друга за шею, а колено Стива протискивалось между с готовностью раздвигающимися бедрами Баки.Теплые губы Стива в конце концов добрались до его шеи, но поцелуи были скорее влажными и необязывающими, а не требовательными и жесткими. От этих поцелуев не остается ни следа, ни засосов, но Баки знал, что он будет чувствовать их и позже, даже без прямых доказательств на коже.—?Как думаешь, трахнешь меня на этот раз? —?наконец спросил он, задыхаясь неожиданно сильнее, чем когда он говорил в волосы Стива.Ответный смех овеял его ключицы теплым дуновением наполненного радостью воздуха.—?Ох, лапушка, только не сегодня.—?А скоро? —?уточнил Баки.Стив удивленно смерил его взглядом.—?Ну, если ты настаиваешь, лапушка.—?А можно… Можно я попробую отсосать тебе? —?задал он следующий вопрос, и руки Стива напряглись на его спине.—?Господи,?— произнес Стив.Но это было явно ?да?, потому что Стив не остановил его, когда Баки занялся его поясом и брюками; он приподнял бедра, когда тот спустил на нем штаны и трусы до колен. Баки задрал рубашку Стива, скатав ее валиком под мышками.Они все еще лежали на боку, когда Баки сполз до середины кровати, и его лицо оказалось на одном уровне с наполовину затвердевшим членом Стива. Во время их прошлой встречи ему не удалось как следует разглядеть его, но теперь, когда лампы все еще горели и он лежал, прижавшись ухом к кровати у бедра Стива, он мог смотреть сколько угодно. Ему нравилось то, как все выглядело, начиная с твердых мышц живота Стива и заканчивая его мощными, крепкими бедрами, округлостью мошонки и твердым выступом члена. Ему нравились темные вьющиеся волосы, которые были лишь немного светлее его собственных, и то, как выглядел член Стива, тяжелый, толстый и ярко-розовый, с более темной головкой.Баки потянулся к нему, помедлив мгновение, потому что даже если он и имел представление, что делать, но его решительность не распространялась настолько, что он готов был повторить то, что ему самому довелось испытать. Сначала он просто слегка лизнул, и вкус оказался вовсе не таким уж отвратительным, горьковато-кислым, но в нем не было ничего неожиданного. Он удивился, когда обхватил член ртом и обнаружил, что ствол ощущается суховато, и губы плохо по нему скользят: он думал, что все будет влажнее.Он быстро сообразил, что следует делать все грязно и мокро, не стыдясь того, как слюна течет по подбородку; научился осторожно пропускать член Стива глубже до середины языка, держа зубы подальше; после этого оказалось удивительно легко погрузиться в рутину такого простого действия из сосущих движений и покачивания головой, пытаясь вбирать все больше по мере того, как минуты, сладкие и тягучие, как сироп, текли одна за другой.Баки знал, что чувствовал, когда Стив сделал это с ним, и осознавал, что не был и наполовину так хорош, как сам Стив, но тот, казалось, оставался доволен, потому что не мешал Баки сосать так медленно, как он хотел. Большие теплые ладони сжимали его лицо, пальцы путались в волосах и ласкали кончики ушей, и каждое движение оставалось медленным и нежным, где бы Стив ни прикасался. Он ничего не говорил, только сладко вздыхал, когда Баки втягивал его глубже или проводил языком по бархатистой головке члена там, где она выглядывала из крайней плоти, но Баки все равно чувствовал его одобрение. Было легко потеряться во всем этом, смакуя растущую боль в челюсти и трение на губах, натягиваясь на член Стива так глубоко, пока лицо не оказывалось максимально близко к его паху.Баки поднялся, подвернув одну руку под себя, упершись ладонью в узкое бедро Стива; одной рукой он обхватил ногу чуть выше колена, вцепившись в заднюю часть, чувствуя жесткие волосы и сокращающиеся мышцы под пальцами. Одна из ног Стива вдавливалась ему в пах, и он уперся своим давно набухшим членом в твердую мускулатуру, позволяя себе наслаждаться медленными легкими движениями.В конце концов, руки Стива слегка потянули за волосы на его затылке, и Баки подался, не выпуская, однако, член Стива изо рта. Он поднял глаза от того места, где его губы были сжаты вокруг набухшей головки, чувствуя легкое опьянение и слабую боль, и расслабленность, охватившую его почти до дрожи.—?Ох, черт побери, лапушка?— простонал Стив. —?Какой же сладкий у тебя рот!Баки понял, что Стив выглядит на грани потери самоконтроля. Его глаза остекленели и потемнели, обычно розовые губы покраснели и влажно блестели. Как будто Стив был так же голоден, как и сам Баки, и, увидев это, Баки ощутил некую власть над ним.Баки снова опустил голову, осмелев настолько, чтобы попытаться впустить член Стива в рот немного быстрее, немного глубже. Даже с зажмуренными глазами он все еще видел, как Стив смотрел на него с неприкрытым желанием, чувствовал жар его взгляда на своем лице.Одна из рук Стива нащупала правую руку Баки там, где она была перекинута через его ногу, и потянула ее так, чтобы она обхватила основание его члена. Стив тихо и хрипло застонал, когда Баки стиснул его и начал поглаживать в такт движениям своего жадного рта. Под его рукой член Стива был скользким от слюны, и чмокающие звуки казались громкими и голодными: жадное чавканье, влажное хлюпанье от движений кулака по члену, резкое сдавленное дыхание и полные вожделения хриплые стоны Стива. Неужели это было так громко с самого начала?Вскоре руки Стива крепко сжались в его волосах, направляя Баки чуть более решительно, чем раньше. Он немного поперхнулся, рот был полным слюны, когда он продолжал сосать, принимая толстый член Стива как можно глубже, по возможности сглатывая и продолжая двигать рукой быстро и ровно. Его глаза наполнились слезами, и, когда он моргнул, то почувствовал, что на ресницах появилась влага.—?Вот так, лапушка,?— сказал Стив тихо и хрипло. —?Еще чуток, и все, Бак.Эти слова пронзили Баки насквозь, подарив горячий укол отчаянного желания, который он почувствовал как пульсацию в собственном твердом члене, пойманном в ловушку из грубой ткани трусов и брюк.Стив застонал, долго, низко, не скрывая дрожи, и Бак почувствовал, как он дергает его за волосы на затылке, но он не выпустил изо рта головку его члена, позволив струям густого семени, более обильному и вязкому, чем он ожидал брызнуть себе на язык. Сглотнуть его оказалось далеко не так просто: оно было скользким и горьким, и его было так много, что он слегка поморщился, когда часть его вытекла наружу. Обмякший член Стива выскользнул из его сжатых губ, и шлепнулся на бедро, пока Баки сглатывал еще пару раз.Но даже эта непривычная и мешающая неловкость не смогла ничего сделать с собственным возбуждением Баки. Он чувствовал, как тяжело дышит Стив, как подрагивают его бедра, как большие грубые руки бесцеремонно перебирают волосы.—?О, лапушка,?— выдавил он, и Баки вскинул голову, увидев, как Стив смотрит на него сверху вниз, покрасневший и расслабленный после оргазма, со светлыми волосами в беспорядке прилипшими к потном лбу. Баки почувствовал прилив тепла при виде такого откровенно довольного и открытого Стива.—?Иди сюда,?— скомандовал он.Он все еще не совсем справился с дыханием, но Баки подчинился, позволил подтянуть себя за руки вдоль теплого тела.Стив навалился на него и одной рукой расстегнул ему брюки; вдвоем они спустили их вместе с трусами до колен и задрали рубашку на живот. Широко раскрыв глаза, Баки смотрел, как Стив поднес руку ко рту и плюнул в нее, а потом эта большая рука обхватила его член, сделав мокрым и скользким. Движения Стива были размашистыми и уверенными: не слишком быстрыми, но беспощадными, головокружительными. Баки стиснул одеяло в кулаках. После того, как он так долго игнорировал свое собственное желание, его затрясло от напористой силы Стива, погрузив в пучину отчаянного вожделения.Он не мог оторвать взгляда от лица Стива, от розового языка, облизывающего нижнюю губу, от крепко сжатых челюстей, от потемневших полуприкрытых голубых глаз.Баки ощутил, как его тело напрягается подобно натянутой проволоке, балансируя на грани оргазма. Он выгнулся, вытянув одну руку, чтобы удержаться, и вцепился в плечи Стива, пытаясь прижаться к нему как можно теснее, следуя изгибам твердых линий его длинного тела. Едва слышно поскуливая, он проследил линию его шеи и челюсти влажными поцелуями, пока не добрался до рта.Ответный поцелуй Стива был влажным и грязным, ненасытным, неконтролированным. Баки никогда еще не чувствовал такого острого желания кончить, дыша в унисон со Стивом, не размыкая их плотно сжатых в поцелуе губ. Кожа была потной и липкой там, где соприкасались их пылающие тела.Когда Баки кончил, это произошло с резким ворчанием, губы расслабились, все его тело дернулось в ярком мучительном удовольствии. Когда содрогания стихли, он, тяжело дыша, посмотрел вниз, изучая то место, где их перепачканные животы и бедра слиплись воедино. Сперма текла по медленно двигающейся руке Стива, когда он выжимал остатки дрожи удовольствия из изнуренного тела Баки, и отдельные капли медленно капали и скапливались на животе Баки и вьющихся волосах у основания его обессиленного члена. Член Стива тоже стал мягким, но Баки все еще нравилось смотреть на него, то, как безвольно он лежал на мошонке, все еще покрасневший и липкий от слюны и семени.Последний, острый до предела толчок удовольствия пронзил Баки насквозь, и Стив опустил свою перепачканную ладонь ему на бедро.Когда Баки снова перевел взгляд на Стива, тот пристально смотрел на него. Его лицо снова стало серьезным, но кожа вокруг глаз и рта все еще оставалась мягкой, а не натянутой и напряженной. Стив наклонился для еще одного поцелуя, медленного и легкого, потерся носом о нос Баки, прежде чем целомудренно коснуться его губ.—?Это было здорово,?— прошептал Баки, когда Стив отодвинулся.Слово было какое-то неправильное, и Баки почувствовал себя неловко и глупо, произнеся это вслух, но удержаться он не смог.Стив чуть улыбнулся, изогнув крепко сжатые губы, прежде чем наклонить голову и коснуться губами губ Баки в мягком почти поцелуе.—?У тебя и впрямь невероятно сладкий рот, лапушка. Спасибо.Баки последовал за Стивом, когда тот скатился с кровати, и они небрежно сбросили свои штаны прямо на пол, прежде чем отмыться в раковине, неловко удерживая рубашки локтями и подбородками. В уголках голубых глаз Стива появились морщинки, когда Баки, высунув кончик языка, искоса взглянул на него и бесстыдно убрал сперму из ямочки пупка. После того, как Стив вымыл руки, он взъерошил Баки волосы, тихо смеясь над тем, во что превратились аккуратные волны. Баки чувствовал, что у него на голове во все стороны торчат вихры, и тоже заухмылялся.Затем они скинули рубашки, бросив их к брюкам и трусам, и остались голыми у раковины, пока чистили зубы. Стив делал это первым, а Баки стоял позади него, обхватив руками за талию и прижавшись лицом к широкой спине, прислушиваясь к биению его сердца. Затем Стив протянул Баки мокрую зубную щетку уже с пастой, и они поменялись местами. Одной рукой Стив обнял Баки за талию, а другой пригладил его волосы, убрав их с лица теплыми ласковыми пальцами.Стив натянул пижаму, висевшую на спинке кровати, и достал из сундука еще один комплект для Баки. Тот глубоко вдохнул, натягивая через голову хлопчатобумажную рубашку; она слегка пахла Стивом, теплом и мылом.Потом они по очереди сбегали в тесную уборную в коридоре, и, когда Баки вернулся, Стив сидел, прислонившись к спинке кровати, с журналом в руке, не выключая света.—?Я обычно читаю по вечерам,?— сказал он, слегка приподнимая блеклые страницы своего журнала. —?Радио сломалось,?— пояснил он. —?Под кроватью есть книги, если ты тоже хочешь почитать.Баки опустился на колени и принялся рыться в грудах книг и журналов. Журналы, судя по всему, были в основном профсоюзными газетенками, более серьезными, чем те, что он обычно видел в комнатах отдыха, а книги были самые разные: исторические исследования, биографии и альбомы по искусству, полные иллюстраций. Но все это не удивило его и вполовину так сильно, как тайник с разноцветными журнальчиками, аккуратно сложенными в сторонке.—?Смотрю, ты добрался до комиксов,?— сказал Стив, когда Баки переполз через его ноги, чтобы втиснуться между ним и стеной. —?Там должны быть несколько томов ?Эскаписта?*. Довоенные выпуски самые интересные.Помахав несколько потрепанным на вид выпуском ?Эскаписта?, Баки повозился, устраиваясь на своей половине кровати. Стив все еще смотрел на него, когда он оперся на локти и пристроил комикс на живот Стива.—?Умостился? —?спросил Стив, улыбаясь.Вместо ответа Баки улыбнулся в ответ, а затем поцеловал Стива в бедро, прихватив теплый хлопок его штанов губами. Затем он открыл первую страницу и начал читать, а комикс поднимался и опускался вместе с дыханием Стива.***Проснувшись в среду, они аккуратно застелили постель Стива, прежде чем отправиться на работу; Баки отработал свои восемь часов на фабрике, после чего торопливо проглотил купленную в автомате еду и провел остаток вечера в спортзале Голди, проведя несколько раундов с пареньком примерно своей весовой категории, прежде чем убраться и запереть заведение. Он вернулся домой пропотевший насквозь и измученный до смерти, поэтому просто разделся до трусов и уснул как убитый.В четверг он проснулся со стояком и все еще в полусне думал о том, каково это было: отсасывать Стиву, лениво и медленно погружая его член все глубже и глубже в рот, пока не оставалось ничего другого, кроме как позволить Стиву слегка трахать его рот и руку, пока он не кончит. Он вылез из постели пораньше, задолго до того, как все остальные встали, и долго стоял под душем. Смывая мыло с волос, он немного поиграл сам с собой, водя кулаком по головке члена и осторожно оттягивая яйца, пытаясь испытать снова тот сладкий жар, который чувствовал в постели Стива, словно по его жилам бежали пьянящие пузырьки удовольствия.Он тяжело сглотнул при воспоминании о том, как Стив разрабатывал его толстыми пальцами, влажными и скользкими от смазки. ?Нужно время, чтобы привыкнуть?,?— сказал ему Стив. У Баки не было такой смазки, как не было и презервативов. Смазка продавалась в аптеке. Баки все же убрал руку с члена и потянулся назад, медленно проведя двумя пальцами вниз к плотным складкам своей дырочки, чувствуя, какая она маленькая и тугая, даже несмотря на то, что он был расслаблен под теплыми брызгами душа. Вода нисколько не помогала, не облегчала скольжение его пальцев по телу, и он немного помедлил, моргая влажными ресницами, думая о том, какими скользкими были пальцы Стива, когда он втискивал их в сопротивляющееся тело Баки. Он снова хотел проникновения, хотел привыкнуть к нему, чтобы в следующий раз Стив вставил в него более значительную часть тела.Взгляд Баки упал на кусок дешевого белого мыла, он взял его обеими руками, растер пену по пальцам, повернувшись так, чтобы его задница и руки высунулись из-под воды. Когда его пальцы стали скользкими от мыла, он снова потянулся назад и слегка погладил складочки между ягодиц. Это было не так приятно, как со смазкой Стива, и угол был неудобным, заставляя его выгибать спину, но это было лучше, чем ничего, и он осторожно и медленно надавил указательным пальцем, проникая внутрь.Теснота его собственного тела оказалась шоком: девичье тело открывалось совсем иначе, так же мягко, как и более мягкими казались изгибы женских тел. Его вход мускулисто сжимал палец, словно вибрируя от жаркого прикосновения, и Баки надавил сильнее, проникая глубже. Если бы он зажмурился, то мог бы почти представить себе, что это Стив стоит позади него и открывает его своими массивными пальцами. Он обмыл руки и еще пару раз намылил их мылом, отметив, что часть его осталась внутри, когда он двигал пальцем внутрь и наружу. Вода стекала по его лицу, и он использовал левую руку, чтобы опереться о стену душа, когда начал вставлять второй палец.Легкое жжение, которое он чувствовал, заставило практически обмякнуть недавно твердый член между раздвинутых бедер, но он все еще ощущал медово-сладкое тепло возбуждения, согревавшее низ живота. Он сосредоточился на жаре, плотно охватившем кончики его пальцев (угол был слишком неудобным, чтобы рассчитывать на что-то большее, чем мелкие толчки), и подумал о Стиве. Стиве с его широкой грудью, прижавшейся к скользкой от воды спине Баки, открывающего тело Баки для своего члена, непрестанно бормочущего ему сладкие и грязные похвалы на ухо. Он практически слышал, как низкий голос Стива звал его ?лапушкой?, произнося все те сладкие слова, которые Баки хотел услышать: ?Ох, лапушка, вот оно, вот. Как ты для меня стараешься. Позволь мне трахнуть тебя, лапушка.?Ему пришлось подавить стон, и он понял, что у него снова стоит от легких толчков собственных пальцев в ставшую податливой задницу и фантазий о Стиве. Он почувствовал головокружительный всплеск ощущений, и ему вдруг захотелось, чтобы пальцы Стива действительно оказались внутри него, чтобы он мог просто дрочить, пока не кончит вот так, будучи готовым предоставить свое тело Стиву для его собственного удовольствия.Баки неохотно вытащил пальцы, посмаковав последний крепкий толчок, а потом просто прижал пальцы к слегка растянувшемуся отверстию. Он передвинулся так, чтобы прижаться спиной к стене, и использовал свою теперь свободную руку, чтобы схватиться за член, осторожно тер крайнюю плоть в течение нескольких мгновений, после чего просто поддался растущей волне желания, которая захлестнула его, и начал дрочить быстро и сильно. Он держал два пальца прижатыми прямо к входу, все ускоряясь и ускоряясь.Оргазм захватил его целиком: он чувствовал его в натяжении своих бедер, в напряжении рук, в горячем взрыве в паху. Но он так же остро ощущал пальцы, прижатые к анусу, рефлекторное трепетание этой все еще чуть растянутой мышцы, и в радость от оргазма добавилось доселе неведомое сладкое удовольствие.Он постоял под струей еще несколько мгновений, позволяя ей смыть липкие следы с тела и скользкие остатки мыла между ягодицами, оставшись очень довольным собой.Остаток дня он провел, считая каждую секунду и мечтая снова увидеть Стива. Баки не спросил, можно ли ему прийти снова, но чувствовал, что они скоро встретятся, учитывая обещание Стива в конце концов трахнуть его и то, как голодно Стив поцеловал его на прощание утром, прижимая к своей двери и беспокойно блуждая руками по всему гибкому телу Баки. К тому времени, как Стив отстранился, оба тяжело дышали, и потемневшие глаза Стива буквально прилипли к мокрому и припухшему рту Баки. Покидать квартиру Стива после такого было сущим адом.Работая, Баки весь день думал о Стиве. После окончания рабочего дня он умылся в крошечной умывальной, вымыл лицо и руки до локтей и провел расческой по волосам. Он изучал свое отражение в мутном зеркале, прищурившись, рассматривая румянец на щеках и гладко зачесанные назад волны волос. Даже в помятой рабочей одежде он выглядел хорошо. Баки всегда знал о собственном непринужденном обаянии и приятной внешности, однако он впервые почувствовал, что они ему действительно полезны, помогая добиться расположения Стива.По дороге к дому Стива Баки рассеянно размышлял над тем, чем же отличаются ухаживания за девушкой от ухаживаний за мужчиной. В определенном смысле это было почти одно и то же, сам дух соревнования бодрил, несмотря ни на что. Но одновременно это было так по-другому, что он едва мог осознать все отличия. Другим был сам секс: не просто механическое совокупление, но и открытость двух мужчин, у которых встает, и они совместно достигают разрядки без необходимости погружаться в запутанные женские секреты. Кроме того, проводить время со Стивом было в определенном смысле проще, например, когда они лежали в постели и читали комиксы, пока их глаза не уставали и они не засыпали, и Стив заботливо обнимал Баки сзади. Хотя отношения с мужчиной включали в себя также и страх, и скрытность, являвшиеся неприятными последствиями выбора, который он сделал, в первую очередь, отправившись в тот бар для геев.Ухаживать за девушкой следовало по определенным правилам, которые Баки знал, но вот с правилами по ухаживанию за мужчинами он пока не разобрался. Можно ли вообще было говорить об ухаживании, если речь шла о двух мужчинах? Это было похоже на чудо и сбивало с толку: с одной стороны, это Баки ухаживал за Стивом, и одновременно нельзя было отрицать, что сам Стив был старше и опытнее, беря на себя руководящую роль всякий раз, когда они встречались. Так же, как это было, когда Баки приглашал девушку на свидание.К тому времени, когда Баки добрался до многоквартирного дома, где жил Стив, он так и не пришел к однозначному выводу. Добравшись до двери квартиры Стива, он решил выбросить все это из головы, поэтому глубоко вздохнул и постучал.Ему никто не ответил.Он подождал несколько секунд и снова постучал. Задержав дыхание, Баки постарался подавить свернувшееся внутри беспокойство, но ему никто так и не открыл. В коридоре не было ни души, поэтому он поддался своему любопытству, сначала прижав ухо к двери: он ничего не услышал, а затем подергав за ручку. Дверь была заперта.Путь домой получился слишком длинным, и когда он наконец устало втащился через дверь в квартиру, где жил, все его соседи по комнате были уже внутри, сидя тесной группой вокруг кухонного стола. Винни возился с радиоприемником, а Томми и Кристофер слушали непрерывный поток его пустой болтовни, склонив головы над одним из дешевых журналов с фотографиями актеров и актрис.—?Смотри, кого это черти принесли,?— громко и дерзко заявил Винни в типичной манере бруклинских итальянцев. —?Что с тобой случилось, Бак-о? Выглядишь, словно лимон съел, приятель.—?Ай, да заткнись ты,?— беззлобно ответил Баки, опускаясь на свободный стул рядом с Винни. —?А что у нас на ужин?Томми и Кристофер подняли головы, и на их почти идентичных лицах отразилось одинаковое ликование.—?Мама Винни дала ему котлет,?— сказал Томми, и Баки сразу оживился.—?Эй,?— запротестовал Винни. —?А кто, черт возьми, сказал, что я поделюсь с такими халявщиками, как вы?Но в конце концов Винни выставил котлеты на стол, и они вместе собрали ужин, в который каждый внес что-то свое. У Баки была здоровенная буханка свежего хлеба и банка сладкого апельсинового джема; Томми и Кристофер поджарили картошку с луком на ирландском масле от миссис Рейли. Каждый навалил себе еды в одну из старых, доставшихся из вторых рук тарелок, на которых узор стал неразличим от долгого использования, и все снова уселись за свой столик. Их локти соприкасались, когда они ели, и они почти не разговаривали после того, как погрузились в еду, что оказалось просто замечательно, потому что скрежет столовых приборов по тарелкам и так почти заглушил радиопрограмму, которую они слушали.***Закончив работу в пятницу, Баки пошел домой, чтобы как следует отмыться от смазки и пота, потому что большую часть дня он провел в попытках починить одну из старых прокатных машин. У него все болело от того, что ему пришлось подолгу сидеть на корточках или ползать на животе, как мокрице, в попытках добраться до некоторых из труднодоступных шестеренок и ремней, но боль смягчало удовлетворение от осознания того, что он справился с проблемой до конца смены.Когда он вымылся и доел последние котлеты с остатком хлеба, он оделся понаряднее, заправив синюю рубашку в серые брюки, и расчесывал волосы до тех пор, пока не добился того, что они легли аккуратно зачесанными назад. Он сунул немного денег в карман пиджака (большая часть его жалованья уже была распланирована на квартплату и для матери) и в последний раз взглянул на себя в крошечное овальное зеркало для бритья.Винни отправился куда-то еще до того, как Баки закончил затягивать ремень, а близнецы, которые почти всегда оставались дома, уже включили радио и переключали каналы быстрее, чем Баки успевал хоть что-то расслышать.Было еще довольно рано, когда он вышел на городской тротуар. Солнце еще не совсем скрылось за массивными зданиями, окружавшими Баки со всех сторон. Он шел, не торопясь, ощупывая четвертак в кармане куртки.Накануне вечером, рассеянно читая книгу о космическом корабле с Марса, он принял окончательное решение относительно пятничного вечера. Он собирался снова попробовать попасть к Стиву. Если тот впустит его, то он, по крайней мере, будет знать, как обстоят дела. А если Стив не ответит, то он подбросит монетку: орел, и он пойдет в тот же танцевальный зал, где познакомился с Анной и Франческой, и снова попытает счастья с девушками; решка, и он вернется в тот бар и посмотрит, не приглянется ли ему кто-нибудь, и, может быть, выяснит, не вернулся ли Стив туда ради кого-то другого.Именно это решение помогло ему пережить пятницу. Он не хотел ходить вокруг да около, как его сестра, когда Билли Кармайкл не заметил ее новое платье, поэтому решил попробовать в последний раз и покончить с этим. Если он собирается быть мужчиной, который иногда встречается с другими мужчинами, то, черт возьми, он должен быть мужчиной в этом отношении.Несмотря на то, что шел он неторопливо и поднимался по лестнице в квартиру Стива совсем не так быстро, как это делал сам Стив, Баки почти задыхался, когда добрался до площадки третьего этажа. Кожа горела и была влажной от пота одновременно, и какое-то время он постоял в конце коридора, переводя дыхание.У него внезапно пропали все мысли, когда он постучал в дверь Стива.Но потом пол заскрипел под весом крупного тела, раздался щелчок отпираемого замка, и Баки долго и неровно выдохнул.Стив открыл дверь, его огромная фигура замерла в дверном проеме, освещенная светом из комнаты, который окружил его плечи ореолом. Он выглядел точно так же, как и прошлым вечером, от мягкой ткани нижней рубашки на плечах до потертого подола брюк и босых ног. Его волосы свободно свисали, не приглаженные назад ни кремом, ни маслом для волос, как будто он только что вымыл их и оставил в покое.Баки почувствовал, как все его лицо расплылось в улыбке, а глаза сощурились, как всегда это бывало у его отца.—?Привет, Стив,?— сказал Баки.—?Привет, Бак,?— ответил Стив. —?Зайдешь?—?Ага.Стив запер дверь, пока Баки сбрасывал туфли, стоя посреди комнаты между кухонным столом и кроватью. Стив остановился прямо перед ним, засунув руки в карманы.—?Хорошо выглядишь, Бак. Ты куда-то собрался? —?спросил он.Баки покачал головой и отвернулся, потому что не знал, как поблагодарить за комплимент.—?Просто… я не был уверен, что ты захочешь увидеть меня снова, вот и все. Я заходил в четверг, но тебя не было. Я не был уверен, что… —?Он неловко замолчал.Не существовало ни одной книги по этикету, в которой можно было бы узнать, теряет ли мужчина интерес, если ты ему уже отсосал, позволил засунуть в себя пальцы и трахнуть между бедер, предварительно отдрочив.—?По четвергам меня не бывает дома,?— сказал Стив. —?Вижусь с другом каждую неделю.—?О,?— отреагировал Баки, получив внезапно разумное объяснение.—?Мне стоило предупредить тебя,?— сказал Стив. —?Я не привык к постоянной компании.Баки отодвинул последнюю часть заявления Стива, чтобы поразмыслить над ней позже, потому что, не сделай он этого, и заявление ?я не привык к постоянной компании? сбило бы его с толку окончательно. Однако он пришел к выводу, что первая часть: ?Мне стоило предупредить тебя?,?— ему нравится. Он позволил себе улыбнуться, беспечно пожав плечами.—?Подумаешь, буду знать.Стив протянул руку и легонько убрал волосы Баки за ухо.—?Не хочешь еще раз остаться на ночь? У меня завтра выходной и никаких планов.—?Если ты сам не против,?— ответил Баки.— Может, сходим куда-нибудь завтра? Я уже целую вечность не был в кино.—?Звучит неплохо, Бак. Выберемся отсюда и посмотрим, что показывают.Легкой улыбки на лице Стива было достаточно, чтобы заставить Баки действовать, он наклонился вперед и прижался в коротком поцелуе к подбородку Стива, вдохнув чудесный аромат мыла и кожи, смакуя то, как щетина слегка царапнула губы. Тяжелые руки Стива нежно обхватили его за талию, и он коротко поцеловал Баки в висок.—?У тебя же нет радио,?— вспомнил Баки, когда Стив отстранился, оставив, однако, одну руку на пояснице Баки.Они могли бы послушать музыку или какую-нибудь программу: было еще достаточно рано, свет пробивался в окно, собираясь на кровати и скользя через край на пол. Настолько рано, что Баки не был уверен, что им удастся пролежать в постели до тех пор, пока не подойдет время ложиться спать. Кроме той ночи, ему никогда не доводилось просто лежать с кем-то в одной постели, и он не совсем знал, как же провести подобный вечер вдалеке от любого надзора.Стив выглядел немного озадаченным.—?Вообще-то есть,?— ответил он. —?Только сломалось. А я все никак не сдам его в ремонт, мне и газет хватает.—?Ах, вот оно что,?— задумчиво протянул Баки. —?Ну, если оно просто сломано, позволь мне взглянуть на него. Сейчас я в основном занимаюсь техобслуживанием, и у меня это неплохо получается.Стив вытащил небольшой настольный радиоприемник из узкого стенного шкафа в дальнем конце комнаты, и Баки опустился прямо на пол, проверив шкалу и заглянув в динамики, прежде чем усесться по-турецки. Речь шла о портативной модели ?Филко?, довольно простой, выпущенной за несколько лет еще до войны, слегка потрепанной, но в целом в приличном состоянии.Он не сразу заметил, что Стив принес ему кое-какие инструменты.—?Спасибо,?— пробормотал он, взглянув на колени Стива, прежде чем запрокинуть голову и кивнуть.Пиджак Баки не был создан для того, чтобы работать в нем; когда он наклонялся вперед, рукава слишком плотно обтягивали руки, поэтому он сбросил его, а потом еще и расстегнул несколько верхних пуговиц рубашки и стянул ее через голову. Он бросил одежду рядом с собой и едва заметил, как Стив поднял ее, встряхнув, прежде чем унести куда-то.—?Не хочешь сесть за стол? —?спросил он.Баки уже снял заднюю панель и разглядывал трубки, провода и коробку с трансформатором.—?Не, мне тут удобно.Баки занимался тем, что умел по-настоящему хорошо: разбирать сломанные вещи на части, а потом соединять их обратно в нужном порядке. Благодаря этим умениям его и приняли на работу на медную фабрику, а не просто взяли как молокососа для чистки котлов. Он хотел, чтобы Стив тоже увидел это, чтобы понял, что, пусть он и молод, но не глуп. Что он может быть полезен.Он возился довольно долго, разбираясь с проводами, смахивая пыль и изучая трубки. В конце концов ему пришлось снять ручки и вытащить весь радиоприемник из корпуса, чтобы посмотреть на проводку.—?У тебя тут парочка проводов не завалялась? —?спросил Баки, подцепив пучок проводов пальцем.Стив, с почерневшими от угольной пыли пальцами, поднял глаза от листа писчей бумаги, стопка которой лежала на его столе, выпрямляясь. В руках он держал грифель.—?Хм? —?рассеянно сказал он, прежде чем ответить на вопрос. —?Нет, я никогда не был силен в электронике.В конце концов Баки обошелся и так, хотя часть проводов было бы лучше просто заменить. Он мог сделать это позже, рассудил он, купить кое-какие провода в магазинчике неподалеку от фабрики и заняться радио в другой раз.—?Кажется, я разобрался,?— сказал он, неторопливо собирая начинку обратно в корпус. Он поставил на место заднюю панель, вставил ручки и включил радио.Раздался громкий шорох статистических помех; он превратился в слабый гул, сквозь который послышалась льющаяся из динамика музыка. Баки поднял голову и увидел, что Стив наблюдает за ним сияющими и сосредоточенными голубыми глазами.С трудом сглотнув, Баки замер с рукой на шкале.—?Я могу переделать как следует на следующей неделе,?— сказал он, едва слыша собственные слова, словно они доносились сквозь открытое окно откуда-то с улицы.Не дожидаясь просьбы, он встал, поднял радио, подошел к столу и аккуратно поставил его на конец стола ближе к стене, где уже лежала бумага Стива и стояли карандаши. Он двинул диск настройки в молчаливом ожидании, воцарившемся между ними.Стив все еще смотрел на него, его лицо выглядело отстраненным и серьезным, пока он рассеянно стирал тряпкой пятна с пальцев и рук. Перед ним лежал лист бумаги, на котором были изображены какие-то наброски. Баки потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что на листе был нарисован он сам: там была его рука на выпуклой поверхности радиоприемника, который он удерживал корпус, доставая радио; его лодыжка, выглядывающая из-под задравшейся штанины; его ухо, подбородок, прядь волос, упавшая на лоб.—?Ой,?— сказал он, вскинув взгляд на золотисто-кремовое лицо Стива, на котором выделялись потемневшие до синевы глаза.Внезапно Баки ощутил звенящее напряжение, отразившееся на лице Стива, смотревшего на него так, словно он видел его насквозь. Казалось, он мог почувствовать жар и тяжесть этого взгляда, проникающего сквозь кожу до самого мозга костей.Словно великан, стряхивающий с себя дремоту, Стив поднялся со стула одним слитным плавным движением, нависнув над Баки, отчего его колени словно ослабли, а голова инстинктивно откинулась назад. Баки видел выпуклость уже возбужденного члена Стива сквозь перед его штанов.—?Лапушка,?— пробормотал Стив невероятно низким голосом, не сказав больше ничего, и прижался губами к губам Баки, целуя так, словно им обоим не нужен был воздух, обхватив руками его талию и спину, а пальцами расчесывая волосы на затылке.Одно из бедер Стива скользнуло между ног Баки, и он повел его, подталкивая, спиной вперед, медленно, мягко и твердо, до кровати, которая ждала их все это время.Стив толкнул его назад, и Баки легко упал, пораженный тем, как тяжело он уже дышал: неглубокие возбужденные вдохи, казалось, застревали у него в горле. Стив остался стоять над ним, не опускаясь на кровать и выглядя еще более внушительно из перспективы снизу. Баки приподнялся на локтях?— совсем чуть-чуть?— и наблюдал, как большие руки Стива потянулись к его поясу, ловко расстегнули его, перешли к пуговицам ширинки, а потом избавили его от штанов несколькими быстрыми рывками.Баки сел, удерживаясь в вертикальном положении только благодаря силе мускулов пресса, и торопливо стянул нижнюю рубашку, которая немедленно исчезла то ли между простыней, то ли упала на пол. Он снова лег на спину, подчиняясь рукам Стива, который давил ему на талию, пока обнаженная спина Баки не коснулась одеяла.Прикосновения Стива напоминали поток теплых ощущений, его пальцы скользили по краю живота Баки, где трусы сползли до самых бедер, а темные завитки волос росли все расширяющейся полоской ниже пупка. Большие пальцы скользнули под эластичный пояс, массируя кожу.Когда Стив склонился над распростертым телом Баки, его мягкая майка скользнула по обнаженной коже, пустив череду дразнящих мурашек, покалывающих грудь. Их рты встретились в медленном поцелуе, полном влажного жара, тела пристроились так, чтобы Баки мог неторопливо потираться о твердый плоский живот Стива.Стив, однако, вскоре отстранился, снова выпрямившись над расслабленным телом Баки.—?Сними их,?— пророкотал он, указывая подбородком на его хлопчатобумажные трусы.Глаза Баки оказались прикованы к тому, как Стив положил руки на собственный пояс и принялся методично его расстегивать, пока Баки спускал трусы, позволив им упасть до лодыжек и потом окончательно на пол, прежде чем Стив успел только расстегнуться.Баки видел толстую выпуклость члена Стива в распахнутой ширинке его брюк, и прижатую к животу головку прямо под линией пояса, чуть сдвинутую в сторону от пупка. Стив еще не успел спустить штаны, а уже быстро закинул руку за голову, стягивая рубашку через голову.—?Дотронься до себя, лапушка.Его голос был был едва слышен, несмотря на то, что они оставались очень близко друг к другу, но Баки буквально ощутил приказ Стива в глубине себя, как всплеск теплого ликера. Его руки прошлись по внутренней стороне бедер, взъерошив росший там нежный, как на кожице персика, пушок, потом потянулись вверх, левая рука мягко погладила яйца, правая обхватила уже твердый ствол.Без слюны она ощущалась слишком грубой, слишком сухой, но ему было наплевать. В данный момент все это было не всерьез, он слишком небрежно прикасался к себе, чтобы кончить, просто наблюдая, как Стив раздевается догола, бросая одежду кучей на пол.Вид Стива, наконец раздевшегося и без остановки потирающего ребром ладони набухший член, вызвал у Баки прилив возбуждения. Он поднес руку ко рту, небрежно сплюнул на ладонь и на этот раз передернул быстрее. Это прикосновение пришлось так своевременно, что слова сами по себе вырвались у него изо рта.—?Я трогал себя недавно,?— тяжело дыша, признался Баки, на мгновение встретившись глазами со Стивом, прежде чем его голодный взгляд соскользнул ему на грудь. —?Внутри,?— уточнил он, слегка раздвигая ноги, чтобы свободной рукой слегка погладить гладкую чувствительную кожу под мошонкой. —?Просто… черт,?— сказал он, крепко прижимая пальцы к промежности,?— я так хотел, чтобы это был ты.До этого Баки в постели разговорчивостью не отличался, но сейчас ему казалось, что он не может закрыть рот.—?Я кончил, представляя себе, как ты трахаешь меня,?— признался он, облизывая губы, глядя, как рука Стива напряглась вокруг головки члена, лаская его более настойчиво. —?Не хочешь… ну-у… показать мне, каково это, когда ты внутри меня?При этих словах Стив распахнул рот, словно у него челюсть внезапно упала, и Баки захотелось провести губами по всему подбородку и горлу, вплоть до широкого размаха ключиц.—?Черт,?— тихо, но яростно ругнулся Стив. —?Лапушка, тебе стоит быть осторожнее в своих желаниях.—?Почему? —?спросил Баки, раздвигая колени, как это сделала бы девушка. —?Я уже говорил тебе, как сильно хочу тебя. Я не могу думать ни о ком, кроме тебя. Как будто весь мой мозг перестроился.По лицу Стива нельзя было прочитать, сдался ли он или твердо принял иное решение. Он, казалось, полностью сфокусировался только на Баки, словно прежнее напряжение было лишь частью его истинного внимания.Большая рука сомкнулась на запястье Баки, прерывая его движения и убирая руку с члена.—?Тогда ложись на кровать, полностью?— мягко приказал Стив. —?Перевернись на живот,?— уточнил он, кивком указывая на середину матраса.Баки подчинился, скользнув назад и вверх, и закинул ноги на кровать. Перевернувшись, он засунул руки под подушку и зарылся лицом в ее насыщенный аромат, состоявший из множества сохранившихся на коже Стива запахов, впитавшихся в ткань.Баки почувствовал, как массивные ноги Стива вдавились по бокам от него, и он встал на колени над ним так близко, что его возбужденный член мазнул по расселине, послав волну дрожи вверх по спине. Одна рука скользнула вниз и мягко надавила на поясницу; другая уперлась в изголовье кровати, как услышал Баки.Губы Стива коснулись его уха.—?Немного приподнимись на коленях,?— сказал Стив, прежде чем снова выпрямиться.Руки на бедрах направили Баки, когда он переместился, встав на четвереньки и опираясь на предплечья.Он не мог оторвать лица от подушки; ощущение быть выставленным напоказ настолько откровенно заставляло его пылать. Тяжелый член и яйца беспомощно висели между раздвинутых ног, и Стив мог смотреть на них, дотрагиваться или же игнорировать. Прохладный воздух щекотал нежную и обычно скрытую кожицу под мошонкой, проникая между ягодиц.Парализованный собственными полным страха желанием и готовностью на все, Баки, казалось, отлючился на целые часы, представляя себе, как откровенно предложил он себя Стиву, и теперь тот смотрит на него, выискивая какие-то изъяны, недостатки или же привлекательные черты и признаки похоти. Баки отвлекся только тогда, когда почувствовал, как холодные влажные пальцы размазывают по его входу жирную на ощупь смазку. Немного попало ему на яйца, но большая часть оказалась в том месте, где сморщенная кожа туго смыкалась. Пальцы Стива ритмично двигались, успокаивая, и Баки ощутил, как слабеет напряжение в его плечах.Ему все еще было неловко, когда Стив начал готовить его одним пальцем, но проникновение облегчалось бóльшим, чем в прошлый раз, количеством смазки и ее куда более шелковистой структурой, чем мыльная пена, а еще самим Стивом, который, не прекращая, бормотал какую-то успокаивающую чепуху вперемешку с похвалами. Второй рукой он время от времени робко поглаживал Баки по спине, словно ласкал кошку.—?Ох, лапушка, еще один палец, потерпи,?— вздохнул он, протискивая третий палец внутрь.Внутри немного жгло, Баки не сразу справился с новым проникновением, и ему пришлось стиснуть зубы, сдерживая болезненный стон, уткнувшись лицом в подушку с такой силой, что он ощутил, как его собственные предплечья вдавились ему в лоб.Пальцы Стива замерли, и он принялся потирать его напрягшуюся на спине кожу по кругу.—?Ты же знаешь, что мы не должны этого делать, лапушка,?— сказал он, и его тихий голос показался Баки оглушающим, однако без малейшего намека на угрозу.Сделав глубокий вдох, Баки выгнул спину еще сильнее и бесстыднее; он был уверен, что участившееся при его движении дыхание Стива ему не померещилось.—?Я хочу этого. Хочу, чтобы ты показал мне, как это может быть хорошо. Как в прошлый раз.Он слегка подался назад к неподвижной руке Стива, и на этот раз боль была уже не такой сильной, и ее легче было терпеть.—?В тот раз мне было так хорошо,?— пробормотал он, не скрывая сбивающееся дыхание.Постепенно действительно стало легче, пальцы Стива двигались ритмично, осторожно преодолевая сопротивление все более податливого ануса Баки. Легче было подстраиваться под движения Стива, предугадывая то, как движутся его пальцы внутри тела, так же как стало легче подчиняться мягкому нажиму его второй руки, которая блуждала по влажной от пота спине Баки. Пламя внутри Баки разгоралось все жарче, лишая способности контролировать себя, словно огонь после попадания искры на растопку.Вытащив из-под подушки, которую он стискивал изо всех сил, пока Стив готовил его пальцами, одну руку, Баки сунул ее себе под живот, задев влажную от пота и одновременно горящую кожу, дрожавшую под кончиками пальцев, и обхватил свой член. Он не имел намерения достигнуть какого-то результата, а просто сладко себя поддразнивал, потея и дрожа еще сильнее от ощущения давящих внутри него пальцев Стива. Если бы он уделил своим действиям больше внимания, то неизбежно кончил бы на месте.В конце концов Стив склонился над голой спиной Баки и снова прошептал ему на ухо:—?Ты уверен, лапушка?Его пальцы балансировали на самом краю его входа, почти покинув его.—?Да,?— выдохнул Баки.Образовавшаяся внутри него странная пустота, стоило Стиву убрать руку, вырвала у Баки недовольное мычание, когда ему внезапно перестало хватать ощущений, и пот стал казаться слишком раздражающим, даже если Стиву понадобилось всего несколько мгновений, чтобы уложить его на бок. Один удар сердца спустя он уже прижался к Баки сзади, горячий, как кузнечный горн, с раскаленным до невозможности членом, который нельзя было не заметить.Теплый влажный рот Стива коснулся мочки уха Баки, и он сначала слегка пососал ее, а потом прошептал низко и невнятно:—?Говори со мной, лапушка. Все время. Мне нужно, чтобы ты говорил мне, как ты себя чувствуешь.—?Мне хорошо,?— выдохнул Баки в ответ. —?Я рад, что это ты,?— сказал он еще тише.Стив потратил еще некоторое время, пока укладывал Баки в определенную позу, подтягивая бедра к себе, и сгибая верхнюю часть тела немного вперед, словно Баки был рудой, и Стив плавил его жаром своего тела, придавая нужную форму. Они прогибались, принимая единую позу, и твердые колени Стива давили Баки сзади под коленные чашечки.Одной рукой Стив обхватил Баки поперек груди, пропустив ее под мышкой. Другой он давил ему на живот, заставляя лечь так, как надо, а потом…Баки почувствовал, как Стив сжимает в кулаке член, слышал, как тот влажно скользит в его руке. А затем Стив провел головкой вниз, до самой расселины задницы Баки, легко прижимаясь к податливой и растянутой дырочке, потом спустился ниже, оставив жирный на ощупь след до самой мошонки, прежде чем вернуться назад.Движение было медленным, контролируемым, и Баки вспомнил, как Стив трахал его между бедер в самый первый раз, сильный и уверенный, крепко прижимая к себе. Только на этот раз близость должна была стать еще больше.—?Ну хватит уже,?— едва дыша, но все же игриво сказал Баки. —?Я думал, что на этот раз ты действительно собираешься меня трахнуть.Стив фыркнул от смеха ему в волосы. Баки почувствовал легкое давление там, где лицо Стива прижималось к его затылку, ощущал выступы носа и подбородка, почти как при поцелуе.—?Ну, коли ты настаиваешь,?— ответил Стив с суховатой насмешкой.Баки почувствовал, как его слегка мотнуло вперед при первом же тупом толчке в дырку, каким бы легким он ни был. Он инстинктивно качнулся прочь, упершись в бедро Стива, как будто подобного давления было достаточно, чтобы удержать мужчину от дальнейшего движения. Но этого действительно оказалось достаточно, чтобы остановить Стива, который замер совершенно неподвижно, прижимаясь к спине Баки, едва касаясь его кончиком члена. Это была только паника, а не боль.Рука Стива на его плече успокаивающе сжалась, и ровный голос сказал прямо в ухо:—?Я буду делать все очень медленно. Я не причиню тебе вреда. И остановлюсь, если только ты захочешь.Баки понял, что впился в предплечье Стива ногтями там, где оно лежало на его груди. Он длинно медленно выдохнул, до последнего глоточка воздуха, и позволил себе расслабиться в руках Стива.—?Я знаю,?— пробормотал он, склонив голову и прижавшись губами к тыльной стороне огромной ладони Стива. —?Я просто… —?Он замолчал.Но Стив тут же подхватил его предложение:—?Это нечто незнакомое.Баки кивнул, зная, что даже если Стив и не видит его, то, по крайней мере, чувствует движение его головы.—?Можешь попробовать снова,?— выдавил он, ослабляя хватку на бедре Стива и неловко поглаживая его.Единственным ответом было порывистый выдох в затылок, а затем Стив снова двинулся вперед. Баки почувствовал выпуклость головки, когда она вдавилась в него, мышцы растягивались и сжимались одновременно, пока член Стива входил в его тело.Но после этого не последовало никакого толчка, только рука Стива, влажная и перепачканная в смазке, опустилась Баки на бедро, выскользнув из пространства между ними.—?Ох, лапушка,?— произнес Стив дрожащим голосом,?— теперь тебе придется самому. Я просто… не могу причинить тебе боль. Просто двигайся, так, как тебе самому нравится, Бак.Баки втянул в себя воздух; все вокруг пахло Стивом, сексом и странным неявственным запахом смазки. Он слегка дернул бедрами, отодвинувшись лишь на мизерную долю дюйма, испытывая собственную решимость, и был вознагражден новой вспышкой ощущения жаркой наполненности, испариной, выступившей на лбу и шее, покалыванием в пальцах рук и ног, восхитительным давлением изнутри, которое быстро скользнуло вверх по позвоночнику до самых корней волос.Он не столько говорил, сколько скулил, охваченный удовольствием от того, как даже малейшее движение пронзало его тело. Баки не мог заставить себя сделать ничего больше, кроме медленного продвижения по члену Стива, совсем понемногу зараз. Время напоминало приливы и отливы, пока он трудился, то и дело останавливаясь, ошеломленный сменой ощущений от ?слишком много? до ?недостаточно? и ?черт же побери?. По мере того, как он продвигался, ему становилось и легче, и труднее; сначала он был вынужден двигаться медленно, не в силах справиться с тем, чтобы принять слишком много сразу, принуждая себя двигаться, едва способный дышать от охватившей его бесконечности ощущений. Он чувствовал, как от пояса до середины спины поднималось напряжение от того, что он выгибался, стараясь подстроиться под движения собственного таза. По мере того как он продолжал, ему становилось все легче, но чувство давления и наполненности увеличивалось по мере того, как он впускал Стива в свое тело. Внутри оказалось так много места, и при этом Стив казался огромным, как никогда, медленно раздвигая Баки, давя изнутри, словно не было предела тому, как далеко мог он проникнуть в него.Стив оставался неподвижным, но не совсем расслабленным. Он не толкался, но Баки был уверен, что чувствует, как подергивается член Стива внутри него. Он ощущал потную дрожащую хватку на своем бедре и чувствовал горячее дыхание, которое падало ему на затылок, куда Стив вжимался лицом. Время от времени рука Стива касалась его ребер чуть дрожащими мозолистыми пальцами. Словно он напоминал ему: ?Дыши, лапушка?,?— поглаживая по выступам скрытых под кожей костей.Однако к тому моменту, когда Стив вошел в него до предела, и задница Баки плотно прижалась к его бедрам, он уже не мог сказать, кто из них дрожит сильнее, и чье дыхание срывается больше. Баки застонал резко и высоко, почти по-женски, так что сам едва узнал собственный голос, и Стив ответил глухим голодным ворчанием, которое Баки почувствовал даже спиной.—?Можно, только помедленнее,?— выдавил Баки из себя, и его голос дрогнул, мечась от шепота к очередному пронзительному стону. —?Трахни меня уже.Стив вздрогнул и ненадолго замер, прежде чем начал двигаться так неторопливо, как течет пролитый мед. Даже когда он мягко входил и выходил, он продолжал прижимать Баки к себе, так что они постоянно двигались вместе. Баки сразу понял, как отвечать на толчки Стива, как выгибаться ему навстречу. Оказалось, что когда трахают тебя, это ощущается совсем иначе, чем когда трахаешь ты сам, нужно совсем по-другому держаться, позволять Стиву контролировать, но и одновременно встречать его на полдороге, когда он раз за разом входит в Баки. Он словно совершенно потерял голову, переполненный Стивом до предела, счастливый, что может полностью передать ему ответственность, ошеломленный до дрожи в каждом нерве.Когда Стив готовил его, у Баки все опало, но потом он снова ощутил растущее внутри теплое возбуждение, вернувшееся, пока он медленно продвигался по члену Стива до самого его основания. Когда же Стив взял инициативу в свои руки, то сконцентрироваться на заинтересованном подергивании собственного члена стало проще, и Баки обратил внимание на то, как тот наливался тяжестью, алея на фоне бледного бедра, а влажная головка все дальше высовывалась из складок крайней плоти.Это ощущалось так, словно его насквозь пропитало солнечным теплом, медленно, но неотвратимо горячо. Баки протянул руку и погладил себя, поначалу не пытаясь по-настоящему дрочить, только дразня влажную головку и проводя кончиками пальцев по стволу до самых яиц.—?Боже,?— вырвалось у Стива, который уткнулся ему в шею, обхватив ладонью ее изгиб.Хватка была некрепкая, осторожная, нежный жест, заставлявший Баки чувствовать себя защищенным, несмотря на то, каким уязвимым было его горло под тяжестью этой большой ладони.—?Не останавливайся. Погладь себя, лапушка. Покажи мне.Как будто дождавшись необходимого ему разрешения, Баки начал гладить себя всерьез, некрепко сжав кулак, отвлекаясь на постоянные, глубокие толчки Стива. Вожделение словно текло по телу, похожее на ледяную воду на пылающей коже, слишком сильное и все же недостаточное. Он уткнулся лицом в подушку, почти всхлипывая от удовольствия, зная, что не сможет удержаться от этих звуков, не прокусив губу насквозь.Однако лежавшая на шее рука Стива мягко надавила мозолистыми пальцами, отворачивая лицо от подушки ровно настолько, чтобы Баки мог видеть его краешком глаза. Стив стиснул зубы, кожа на его лице пошла красно-розовыми пятнами, но во взгляде льдисто-голубых глаз не было нисколько жесткости, когда он посмотрел Баки в лицо—?Я… я… ох,?— простонал Баки.Он не мог подобрать слов, чтобы сказать Стиву, как хорошо это было, как чертовски сладко было повернуть голову и увидеть его лицо, повернутое к нему, полное спокойствия и самообладания.Стив двинулся чуть сильнее, проникая глубоко-глубоко, так глубоко, что Баки почувствовал, как его позвоночник прогнулся под этим давлением, а густая струя тупого удовольствия прошила его тело до самого горла.Он вскрикнул, не имея возможности заглушить этот звук подушкой.Голос Стива грохотал над его ухом, как гром, вибрируя на потной коже. Он был похож на сжатую пружину, спрятанную глубоко в горле, его напряжение было почти осязаемым.—?Как думаешь, сможешь кончить вот так, Бак? О, какой же ты сладкий, лапушка, господи боже. Ты настолько узкий, что быть внутри тебя почти больно. Хочу почувствовать, как ты кончаешь для меня.Баки смог издать только нечленораздельный стон, все его тело содрогнулось, превратившись в клубок электрических проводов, охваченных коротким замыканием и жужжанием электричества. Его рука задвигалась быстрее, скользкая от пота и естественной смазки, которая, не переставая, текла из его члена.Он подумал, что мог бы умереть вот так.Но вместо этого он кончил резко и неожиданно, с трудом подавив желание выкрикнуть имя Стива, почувствовать его на губах и языке. Оргазм был почти как конвульсия, все тело сжалось на короткое мгновение, прежде чем лопнуть по швам, слишком переполненное удовольствием, чтобы удержать его внутри.После этого толчки Стива стали еще сильнее, и Баки, у которого голова шла кругом, просто расслабленно лежал, пока Стив вышибал из него последнее дыхание. Распластаться, глотая воздух после сокрушительных толчков, было единственным, что ему оставалось, просто сдаться на милость Стива, ощущая непривычную, необузданную чувствительность сквозь отупляющий туман наслаждения. Он зажмурился, преодолевая шок от все более резких толчков. До его слуха долетали резкие низкие выдохи, похожие на рычание, а потом Стив выдернул член наружу, оставив за собой холодную пустоту, и на поясницу Баки брызнуло горячим и потекло вниз, прямо между ягодиц.Баки понял, что дрожит, только когда почувствовал, как Стив тянет его назад, прижимая к липкому месиву между ними еще теснее, чем когда они трахались, крепко обхватив массивными руками поперек груди. Глубоко вздохнув, Баки потянулся вверх и обхватил дрожащими пальцами руки, которые удерживали его на месте. Он позволил своей голове слегка откинуться назад, и сосредоточился на медленном, тихом бормотании Стива в затылок: ?Баки, лапушка, как же хорошо, как же сладко, Господи Иисусе.?Слушая, как слова Стива впитываются ему в кожу, Баки чувствовал, как его тело медленно приходит в себя, как он уже не дрожит так сильно, как рассеивается туман, охвативший его разум. Теперь он различал отдельные выдохи Стива, стук собственного сердца, липкость между их телами, склеившую их воедино, боль в бедрах и спине, новую и непривычную пустоту в том месте, где член Стива недавно растягивал его, напряженную боль в ставшей куда более податливой дырке.По мере того, как их тела остывали, они постепенно отодвигались друг от друга. Стив ослабил хватку, и Баки позволил своей руке упасть на грязные простыни под ними; обжигающий рот Стива оторвался от его шеи; Баки почувствовал щетину, царапнувшую его кожу, когда Стив потерся подбородком о его плечо. Когда их тела расцепились, Баки с трудом сдержал недовольное ворчание, чувствуя, как прилипла его спина к потной груди Стива, как тянет кожу в том месте, где уже начала подсыхать сперма. Перекатиться на живот было, однако, не лучше, учитывая, что он кончил на простыни перед собой. Стив поднялся, вытащив руку из-под Баки.—?Полежи немного,?— хрипло сказал он, погладив Баки по спине липкими пальцами, вызвав ответную дрожь.Баки перекатился на живот, свернувшись калачиком, чтобы не задеть мокрое пятно, и, засунув руки под подушку, повернул голову и стал смотреть, как голый Стив ходит по квартире. Тот вымыл руки куском дешевого мыла, плеснул немного воды в чайник и поставил его греться на плиту, а сам пока вытащил пару чистых фланелевых салфеток и положил их на небольшой стол.Пока чайник грелся, Стив принялся отмывать себя холодной водой, вымыв руки, живот и бедра, прежде чем перейти к паху. Он казался совершенно равнодушным к своей наготе, непринужденным и беззаботным, не мешая Баки наблюдать за каждым суровым движением влажной ткани, стиравшей маслянистый блеск смазки и оставлявшей после себя нежно-розовую кожу. Он не стал вытираться, а просто бросил тряпку в раковину и оставил ее там.Отмывшись, Стив снял чайник, прежде чем тот начал свистеть. Крошечную квартирку наполняла хрупкая тишина, нарушаемая только их дыханием, шорохом постели под Баки и звуками льющейся из чайника воды, которой Стив сначала смочил вторую салфетку, а потом натер ее бруском мыла.Он подошел к кровати с мокрой тряпкой в руке.—?Вытяни руку,?— попросил он, и сразу же занялся ею, протерев влажной теплой тканью липкую от пота кожу.Баки не мыли так с тех пор, как он был ребенком; он чувствовал себя стеклянным стаканом, пока Стив протирал его руки от кончиков пальцев до крошечных складочек между ними и дальше, до самых локтей. Баки видел, что, пока он мыл Баки, Стив смотрел на собственные руки, однако не так, как во время работы; он был похож на человека, читающего для удовольствия, а не из необходимости, как будто то, что он видел, приносило ему радость, занимая разум.Баки был рад, что Стив не пытался встретиться с ним взглядом; ему было бы слишком тяжело посмотреть в эти спокойные и слишком проницательные голубые глаза.Стив вытер заднюю часть бедер Баки, предварительно стерев липкие потеки с поясницы. Влажная ткань заставляла крошечные волоски на его теле вставать дыбом, когда мокрая кожа сохла в прохладном воздухе. Если бы не холод, Баки мог бы даже задремать.Стив выполоскал салфетку, смочил горячей водой и снова намылил, пока Баки кое-как скатился с кровати и встал на подкашивающихся ногах, опираясь на край матраса. Он смотрел, как Стив идет назад, на его массивное тело, словно высеченное из камня. Его волосы были похожи на кукурузный шелк, потные, примятые, но все еще золотистые, а вот завитки в паху были вымыты и уже высохли, и выглядели темными, вьющимися и пушистыми вокруг основания мягкого сейчас члена, выглядя несообразно темными по сравнению с остальной частью его бледно-золотого очарования.В паху Баки все еще было липко от смазки, на бедрах остались следы от ладоней Стива, а между ягодицами и внутри оставалось неприятно от густой влаги.?— Дай,?— сказал Баки, протягивая руку и забирая тряпку из рук Стива. —?Я сам,?— пояснил он, сначала вытирая бедра и бока и пытаясь сообразить, как бы вытереть задницу, не выглядя глупо.Однако здесь не было ни единого местечка, где он мог бы тайком заняться своим членом, яйцами и задом. Он только немного отошел от кровати и повернулся боком, чтобы не смотреть прямо на Стива, пока обтирал свой член и все складки у себя в паху. На самом деле это оказалось не так уж и страшно. Всем мужчинам приходилось делать подобное не раз и не два, особенно в летнюю жару, когда между ног все потело и появлялось раздражение.Баки был счастлив, что Стив решил заняться постелью, сбросив одеяло с изножья и небрежно сложив простыни неровными четырехугольниками. Пока Стив вытаскивал из сундука чистое белье, Баки осторожно повернулся и протер между ягодиц, смывая склизкую массу, которая стекла от поясницы до самого низа. Дотрагиваться до дырки, вытирая ее, было не слишком приятно, но почти не больно. Странно было ощущать ее непривычную податливость, появившуюся чувствительную припухлость и болезненность. Баки было интересно, сколько времени потребуется, чтобы она стала прежней, однако он не знал, как спросить об этом.К тому времени, как Баки вымыл руки остатками теплой воды и бросил использованную салфетку в мешок для белья, кровать была застелена по-больничному идеально. Стив повернулся, окинул его оценивающим взглядом с головы до ног, заставив чувствовать себя так же неловко, как и несколько мгновений назад, пока Баки обтирался.Но потом Стив просто шагнул вперед, обхватил талию Баки ладонями и поцеловал его в губы, сладко, по-весеннему целомудренно и нежно, но продолжительно. Несмотря на то, что они были голыми и все еще немного влажными, все это очень походило на завершение подросткового свидания согласно предусмотренного руководствами этикета, которые Бекка начала читать с почти религиозной одержимостью в то лето, когда ей исполнилось двенадцать.—?Мне следовало быть с тобой помягче,?— сказал Стив. —?Нельзя так грубо обходиться с тобой.Спина Стива под ладонями Баки ощущалась как дубовые доски, согретые лучами летнего солнца из открытого окна.—?По-моему, это было здорово,?— сказал Баки. —?Мне совсем не больно. Это было… правильно,?— сказал он, подыскивая нужное слово и так и не найдя его.Одна из рук Стива поднялась и погладила его по растрепанным волосам: он чувствовал, что они торчали в разные стороны, так что Стив даже слегка расчесал их пальцами, укладывая.—?Скорее всего, потом будет еще хуже,?— с сожалением сказал он.Баки пожал плечами и закрыл глаза, потираясь носом о запястье Стива, пока тот все еще теребил его спутанные волосы. Он чувствовал запах здоровой чистоты, состоявший из ароматов мыла и кожи Стива.—?На самом деле больно,?— признался он,?— но это было и вполовину не так плохо, как полноценный боксерский поединок. По крайней мере, ты мне не дал по роже.Когда Баки открыл глаза, рот Стива кривился в саркастической усмешке.—?Может, и так.Рука Стива покинула волосы Баки и обхватила его локоть.Ткнувшись подбородком в плечо Стива, Баки тяжело вздохнул.—?Я знаю, что еще рано,?— сказал он, коротко оценив осенние сумерки, которые уже начали просачиваться сквозь незанавешенное окно,?— но не могли бы мы снова лечь?Стив просто промычал свое согласие, а потом пригнулся и резко перекинул Баки через плечо, вырвав смешок от неожиданности, а следом резкий восторженный выдох, когда спина Баки обрушилась на койку. Он отодвинулся в сторону, чтобы Стив мог упасть рядом, безумно радуясь легкой довольной улыбке на сжатых губах Стива.Они уселись у изголовья кровати, натянув одеяло на обнаженные колени и прижавшись друг к другу плечами. Задница, бедра и спина Баки давали о себе знать тянущей болью, и он чувствовал, что не просидит так долго, но сейчас он наслаждался моментом.—?А где ты работаешь? —?спросил Баки.—?На складе ?Вёден и сыновья? в доках. Бригадир первой смены,?— ответил Стив. —?А чем ты занимаешься в ?Кантонской Меди??Баки стало тепло при мысли, что Стив запомнил, где он работает.—?Техобслуживание,?— ответил он. —?Некоторые из машин старее, чем грех,?— добавил он. —?Во время войны их переоборудовали для производства оружия, а затем снова перешли на обычную прокатку. Из-за этого они порой капризничают.—?А еще ты чинишь радио,?— подколол Стив, посмотрев на маленький радиоприемник, стоявший на столе.Баки как можно естественнее изобразил застенчивость.—?Только для тебя, Стив, исключительно для тебя.Стив ничего не ответил, просто провел рукой по голове Баки, вновь превращая его волосы в воронье гнездо с знакомой аккуратной сдержанной улыбкой на красивом лице.Баки не знал, что делать с руками, плечами, бедром там, где они соприкасались со Стивом, поэтому он отодвинулся в сторону, краснея и неловко посмеиваясь. Странно было сознавать, что если бы Стив был девушкой, то именно Баки дразнил бы его, дергая за пряди волос, обнимая за худенькие птичьи плечики, притягивая к себе, чтобы поцеловать в лоб, щеки, губы. Но никто из них не был девушкой, хоть Баки и был меньше ростом, моложе и гораздо неопытнее. Стив оставался спокоен и невозмутим в тот первый вечер в баре, но Баки был очарован видом множества мужчин, делившихся своими случайными прикосновениями. И все же, несмотря на все свое любопытство, на все свои взгляды исподтишка, на свое недоумение, он понимал, что не имеет ни малейшего представления о том, как прикоснуться к Стиву также легко и приятно, как обмениваться с ним прикосновениями после, прикосновениями до, прикосновениями между, которые двое влюбленных могли бы разделить просто потому, что им приятно дотронуться до другого человека и приятно быть желанными в ответ.Стараясь дышать как можно тише, Баки решил не сопротивляться своим желаниям, раз уж они завели его так далеко. Он немного подвинулся и перекатился поближе к Стиву, положив голову на твердое, покрытое одеялом бедро, почти касаясь носом его живота в том месте, где одеяло прикрывало его.—?Прости,?— сказал Баки, ища подходящие слова с видом грустного щеночка. —?Мне было не очень удобно сидеть так.Теплая рука тут же легла ему на спину, ровный жар проник сквозь кожу к усталым мышцам. Баки вздохнул и потерся щекой о колени Стива.—?Я так и не спросил,?— помолчав, начал Стив. Его пальцы опустились ниже, очертив выпуклость задницы Баки и пару раз погладив ее сверху вниз. —?Что означает Баки?—?Джеймс Бьюкенен Барнс, к вашим услугам,?— ответил Баки, вскинув лицо и улыбнувшись Стиву легкомысленно и слащаво, в манере, которая творила чудеса почти со всеми.Стив приподнял одну бровь, что не помешало крошечным морщинкам образоваться в уголках его глаз.—?Стив Роджерс.