Глава 9 (2/2)
- Тогда нам нужна более убедительная история про спасение Его Высочества. Вы только посмотрите на себя, вы весь дрожите. Возьмите себя в руки, скоро вернется ваш новоиспеченный слуга, вы ведь не хотите, чтобы он застал вас в таком жалком состоянии?
Едва они прошептали на ухо принца обновленную версию нападения, как в это время в купальню вошел Вэй Усянь.
- Простите, я помешал? – Он украдкой осмотрел присутствующих – полностью одетых, с оружием на поясе, и слегка нахмурился, почуяв неладное. – Вы знаете, что в купальне нельзя находиться в обуви?
- Мы уже уходим, – сказал Вэнь Чжулю, ретировавшись к выходу.
- Позаботьтесь о нашем принце, – улыбнулся Мэн Яо, вернув свою кротость. – Надеюсь, вы не допустите промашек.
Усянь проводил их подозрительным взглядом, потом посмотрел на Цзян Чэна: он выглядел так, будто увидел призрака – бледным, напряженным и испуганным, но не пострадавшим. Охрана снаружи непременно прибежала бы, если бы что-то случилось.
- Всё в порядке? – на всякий случай поинтересовался Вэй Ин. – Я ходил за мылом. Вода не успела остыть? Может быть, добавить кипяточку?
Цзян Чэн посмотрел на него раздраженным взглядом, его глаза покраснели – от пара и подступающих слез, которые он всё это время сдерживал, в белках пролегли красные прожилки. Он рявкнул:
- Убирайся! Я просил тебя прийти десять минут назад!
Принц бросил в слугу мочалкой в жалкой попытке вернуть себе остатки самообладания. Уже дважды Вэй Усянь становился свидетелем плачевного состояния Цзян Чэна, и это ужасно било по самолюбию. Принцу хотелось выглядеть достойно – не менее достойно и царственно, чем получалось у Лань Ванцзи, – так почему же он даже перед слугой выглядел таким жалким?!
* * *</p>
После того, как процессия Цишань Вэнь смыла дорожную пыль и привела себя в порядок, а Цзян Чэн взял себя в руки, он со свитой направился на аудиенцию с Цинхэн-цзюнь ваном.
- Приветствую дорогих гостей из Цишаня и наследного принца Юньмэн Цзян, – первым поприветствовал Цинхэн-цзюнь. – Мне доложили, что вы пережили нападение разбойников у границ наших земель и потеряли много своих людей. Приношу свои искренние извинения и сожаления. Если бы я отправил к вам навстречу больше воинов, потерь могло бы быть меньше.
- Цзян Ваньинь из Юньмэна… – начал было Цзян Чэн и слегка застопорился, чтобы добавить: – И из Цишаня приветствует вана Облачных Глубин.
- Генерал Вэнь Чжулю приветствует правителя Гусу, – представился Чжулю. – Это мой помощник Мэн Яо.
- Скромный слуга приветствует Цинхэн-цзюнь вана, – учтиво поклонился Мэн Яо.
- Что касается нападения, – продолжил Вэнь Чжулю, давая понять, что говорить с ваном в основном будет он и его помощник, а не сам принц, – то мы, как непосредственные представители из Цишаня и сопровождающие любимого племянника нашего вана, хотели бы выказать, что глубоко опечалены этой гнусной атакой, омрачившей наше путешествие в ваши владения.
- Мы благодарны небесам, что племянник правителя Цишаня чудесным образом выжил, – добавил Мэн Яо. – Ведь смерть обычных солдат не идет ни в какое сравнение.
Цинхэн-цзюнь понимающе покивал головой, потом снова заговорил:
- Однако также до меня дошли вести, что на него напал его собственный евнух. Как же свита Цишаня допустила приблизить к принцу предателя? В таком случае разве не стоит провести тщательное расследование?
Вэнь Чжулю и Мэн Яо переглянулись между собой, а также многозначительно посмотрели на Цзян Чэна.
- Это было лишь одно из предположений, так как, к сожалению, не осталось никаких свидетелей той ночи, – пояснил Чжулю.
- Принц был напуган и не мог поведать то, что случилось с ним в момент нападения, но после того, как оказался в безопасности, он рассказал нам, что произошло на самом деле, – добавил Мэн Яо.
- Что на это скажет принц Юньмэн Цзян? – поинтересовался Цинхэн-цзюнь.
- Я… Я испугался, когда лагерь загорелся, отовсюду послышались звон клинков и ратный клич… – слегка топорно начал рассказывать Цзян Чэн. – Поэтому я попросил евнуха поменяться со мной одеждой. Подумал, что если притворюсь слугой и спрячусь, то смогу спастись… Поэтому… убили не меня.
Вэй Усянь, который также присутствовал на аудиенции и стоял поодаль, скрестил руки на груди и нахмурился. Эта версия казалась более логичной, чем которую они сочинили в первый раз, и потребность в расследовании евнуха-предателя автоматически отпала. Теперь он стал тем, кто своей жизнью защитил Его Высочество.
- Конечно, понимаю… – вздохнул Цинхэн-цзюнь. – Вам пришлось многое пережить. Мы сделаем всё возможное, чтобы загладить вину за это печальное стечение обстоятельств и также предоставим вам нового евнуха. Если потребуется что-то еще…
- Принц Юньмэна уже отобрал себе слугу на время пребывания в Облачных Глубинах и не нуждается в дополнительном евнухе, – вставил Вэнь Чжулю.
- Я слышал, что вы выбрали Вэй Усяня, который и так уже входит в состав вашей охраны, но не захотели взять Су Шэ, который спас вас во время нападения, – обронил Цинхэн-цзюнь.
- Воин, о котором вы говорите, только нашел меня, – пожал плечами Цзян Чэн. – А воин, которого я выбрал, был тем, кто спас меня. Поэтому я подумал, что он достоин находиться подле меня, чтобы прислуживать и охранять.
Цинхэн-цзюнь перевел взгляд на Ванцзи, который присутствовал в зале вместе с Цижэнем и Сичэнем, но не участвовал в аудиенции напрямую. Он сохранял невозмутимое хладнокровие и, встретившись с глазами отца, дал понять, что всё происходило с его дозволения.
- Что ж, прекрасно, теперь я могу быть спокоен, что принц находится в хороших руках, и ему ничего не угрожает, – подытожил Цинхэн-цзюнь.
- Мы тоже надеемся, что наше пребывание в Облачных Глубинах больше ничего не омрачит, – сухо отозвался Вэнь Чжулю.
- Ваш сын готовится перенять трон, это очень важное событие в любом царстве, – сказал Мэн Яо. – Мы рады, что успели приехать вовремя.
- Да, спасибо, торжественная церемония назначена через три недели, – кивнул Цинхэн-цзюнь. – Его Высочество, должен быть, устал. Прошу, располагайтесь в покоях гостевого дворца и чувствуйте себя как дома. Если вам будет что-либо угодно – просто попросите.
* * *</p>
Вечером Вэй Усяня вызвал к себе Лань Ванцзи. Оба не задумывались, но с нетерпением ждали, чтобы день со всеми церемониальными встречами поскорее подошел к концу и наступили сумерки, когда выкроится хотя бы пара минут увидеть друг друга – пока что робко, неосознанно.
Ванцзи сидел за своим рабочим столом – как и много раз до этого. Картина, по которой Усянь уже успел соскучиться. Принц поднял взгляд, и, хотя внешне оставался сосредоточенным, выражение лица мгновенно смягчилось, в глубине глаз заплескалась теплота. Вэй Ин улыбнулся ему и учтиво поклонился, сам не зная, отчего почувствовал легкое волнение в груди.
Лань Ванцзи на какую-то долю мгновения замешкался: внутренний порыв чуть не заставил резко встать и сразу подойти к Вэй Усяню, чтобы рассмотреть его поближе, но он вспомнил, что ему не следовало забывать о правилах приличия и царском протоколе.
- Можешь подойти ближе, – заговорил Ванцзи, обуздав свои эмоции, с которыми в последнее время ему было всё труднее совладать. – Я слышал, что принца Юньмэна первым нашел ты, а не Су Шэ? Что произошло?
- Ну, в общем, так получилось, – почесав затылок, ответил Усянь. – Я думал, что это кто-то из слуг и просто помог мальчишке. Звезды сошлись или как это еще назвать, но ему удалось сохранить жизнь. Если бы я опоздал… Впрочем, что сделано, то сделано. Это избавило нас от многих проблем. Я рад, если смог быть полезен!
Вэй Ин широко улыбнулся, глаза приобрели форму полумесяцев, однако его радость казалась чересчур напускной. Почему-то каждый раз, когда принц смотрел на него с теплотой, что-то ёкало внутри, и от стеснения хотелось отвести или закрыть глаза, не в силах выдержать этот взгляд.
- Я хотел выразить свою благодарность! – спохватился Вэй Усянь, вспомнив, для чего сюда пришел – не только потому, что Ванцзи его позвал. Он опустился на колени в глубоком вежливом поклоне. – Спасибо, Ваше Высочество, что сегодня спасли своего скромного слугу от оскопления! Хотя, конечно, если бы это послужило на благо нашего государства, я бы принял любой приказ. И всё же благодарю за благоразумие и вашу милость!
Какое-то время Ванцзи молчал, словно растерявшись или задумавшись, что ему следует сказать или сделать, а потом спросил:
- Ты не поранился?
Вопрос застал Усяня врасплох, он поднял голову на принца и выговорил недоуменное:
- Что?
Лань Ванцзи встал из-за стола, широкими шагами подошел к Вэй Усяню и, взяв его за плечи, поднял на ноги, чтобы осмотреть. Юноша внутренне напрягся, сердцебиение участилось – и от этого жеста внимания, и от близости.
Это было не в первый раз, когда Лань Чжань дотрагивался до Вэй Ина, и всё же ему было неловко, когда особа царских кровей, и не просто кто-то, а именно Лань Ванцзи, проявлял к нему, простому подчиненному, столько участия. Вэй Усяню казалось, что он был этого недостоин, а вместе с этим росла паника в его душе, природу которой он пока не распознал.
Ванцзи ощупал Усяня только в нескольких местах – в которых распознал несерьезные ранения, они были бы заметны любому опытному воину по тому, какой походкой юноша зашел в комнату, как двигался и как сделал поклоны.
- Ай-ай-ай… – пропищал Вэй Ин. – Лань Чжань, больно! Мне только недавно наложили мазь и бинты. И вообще, лучше бы поинтересовался, как там принц Юньмэна себя чувствует!
- Почему ты говоришь о принце Юньмэна, который благодаря тебе не получил ни царапинки, когда самому достались раны от неприятеля? – вопросом на вопрос ответил Ванцзи.
- Пустяки! Это всё ерунда, быстро заживет… – Усянь попытался отмахнуться, а потом запнулся, потому что к нему внезапно пришло некоторое осознание. Он робко посмотрел на принца и, чуть помедлив, осторожно спросил: – Лань Чжань… ты беспокоишься за меня, а не за принца Юньмэна?
- Конечно, за тебя, – ни мгновения не сомневаясь, кивнул Ванцзи. – Почему я должен…
Принц сразу же осекся, понимая, что ответил, не подумав. Слова вырвались сами по себе как непоколебимая правда.
- Но ведь от сохранности жизни принца зависит, как пройдет твоя коронация и свадьба, – снова заговорил Вэй Ин. Ему сложно было поверить, что его жизнь для Лань Чжаня казалась такой ценной. – Тебе не стоит так переживать за своего скромного слугу. Я сделаю всё, чтобы защитить принца, пока ты не сядешь на престол. Костьми лягу, но не дам этому помешать.
Слова Усяня немного отрезвили Ванцзи, а сердце осадила горечь.
- Потому что… – заговорил принц, подбирая правильные слова. – Это ответственность вана. Он отвечает за сохранность жизней своих людей. Принц Юньмэна тоже важен, но… мои люди не менее важны.
Вэй Усянь понимающе закивал. Ответ Лань Ванцзи был вполне логичен. Вот только отчего грудь сдавило какое-то неприятное, тоскливое чувство?
- Мне пора возвращаться, – наконец произнес Усянь. – Сегодня первая ночь, когда я буду его сторожить.
- Вэй Ин, – позвал Ванцзи в попытке задержать его хотя бы еще на чуть-чуть.
- Да? – Ему тоже не хотелось уходить.
- Я надеюсь, что впредь ты будешь относиться к своей жизни более ценно. Не вздумай бездумно бросаться на рожон без особой необходимости. Считай это моим приказом.
В дверь постучались. Лань Ванцзи и Вэй Усянь отчего-то вздрогнули, хотя, по сути, они не сделали ничего предосудительного. Ванцзи тихо кашлянул, его мастерское выражение лица могло оставаться невозмутимым в любой ситуации, только розовый румянец на ушах выдавал легкое смущение. Усянь непроизвольно потер нос, тоже стараясь вести себя естественно, но сердце взволнованно застучало груди.
В комнату вошел Сун Лань. Он поклонился Лань Ванцзи и доложил:
- Прошу прощения, но… принц Юньмэн Цзян разыскивает Вэй Усяня.
- Уже иду, – кивнул юноша.
Усянь попрощался с Ванцзи, почтительно ему поклонившись – так, как и было положено по его статусу. Потому что, стоило только оказаться с принцем наедине, как границы между ними стирались, и он забывал обо всем на свете. Рядом с Лань Чжанем время стремительно таяло, и Вэй Ин сам не заметил, в какой момент оказался слишком жаден и этого проведенного времени для него стало слишком мало.
Принц проводил его взглядом. Сердце защемило от осознания, что теперь Усянь не будет его сопровождать каждый день, и он не сможет его увидеть просто так – теперь Ванцзи приходилось делить его с другим человеком. Он усмехнулся себе под нос, в голове ненароком вспомнились стихи о разлуке, которые он читал, но не мог прочувствовать на себе, а теперь они приобрели для него иную значимость – ведь только в разлуке можно понять, насколько скучаешь по человеку, даже если вы находитесь за стенкой.
Если бы кто-нибудь сказал тогда Лань Ванцзи, что всё, что у него останется от Вэй Усяня – это лишь стихи и воспоминания, что будут согревать его сердце холодными ночами на чужбине, он бы, наверное, ни за что его не отпускал от себя ни на мгновение.