Часть 3. Все-таки нарвался (2/2)
— Ты правда хочешь это узнать? И променять пару шлепков на полный набор?
— Нет, не это. Что если я вообще не подчинюсь? Если никто здесь больше не захочет делать по-твоему? Если все закончится, здесь и сейчас!
У Титул не дрогнул ни один мускул. А вот Викки взвизгнула, кажется поняв, что грядет буря, и тут же закрыла рот ладонями. Малыш тоже удивленно встал с колен, уставившись на меня. Но я уже ничего не хотел замечать. Остались только мы: я и брюнетка напротив.
— Ну давай представим: как я включаю камеры, и даже если тебе удастся что-то сделать со мной, этих-то куда, обратно в тюрьму? А если прибьют тебя на месте, на их глазах, им легче заживется что ли после этого? И ради чего, спрашивается? Избежать пары ударов!
— Ты же не остановишься на паре ударов… — добавил я, хватаясь за последний довод не бесполезности своей смерти, — лучше уж сразу, чем…
— А если Сразу не получится, тогда как? Выдержишь? Не будешь выть, что лучше б я пошёл на пять ударов?
Я не нашелся что ответить… Перспектива, что мне будет плохо, и при этом не дадут умереть, звучала весьма убедительно. Представить такое было страшнее всего того, что я обдумывал ранее. Мозг затопило отчаянием и уже не хотелось думать — все мое сопротивление бессмысленно уплывало. Даже синяя комната визуально отодвинулась, и на нее мне вдруг стало наплевать. И я бы так продолжил стоять столбом, от бессилия уйдя в себя, пока не подошёл Влад и крепко потрепав меня за плечо, произнес:
— Это ерунда, брат. Правда, не стоит оно таких подвигов.
— А что тогда вообще стоит? — вырвал я плечо, и подался вперед. За неизбежным. Брюнетка молча ждала, пока я осознаю, что выкрутиться уже не получится. После моих слов тем более.
Войдя в комнату, я совсем перестал чувствовать и обращать внимание на что-либо. Как в тумане. Даже не слышал, что говорила Титул. Кажется, ей пришлось самой подтолкнуть и расположить меня на станке. Я совсем не ощущал конечностей, это уже бы не страх, а какая-то апатия. Пока резкая боль не отрезвила и не вернула меня в реальность. Я вжался лбом после шлепка в свое предплечье и сильнее схватился за держатели. В ушах шум, сзади свист и новый приступ боли. Почему-то я думал о том, что одежду сдергивать с меня Ти не стала. И без того стыдно было сдаться, или все же есть куда дальше? Моих стоических стонов, если они и были, я даже не слышал — в голове по-прежнему было разорвано и мутно. И как выходил из комнаты, я не помню вообще…
***
Обстановка давила сильнее прежнего. Да и все запертые молча играли в переглядки, не находя себе места после случившегося — в таком маленьком пространстве никому не удавалось побыть с собой наедине. С меня не требовали остаток дня выполнять каких-либо привычных обязанностей, но мне и на эту подачку было ровно. Я отказывался от еды, меня оставляли в покое. Хотя я несомненно понимал, что долго терпеть этого не станут.
Титул подошла ко мне, задремавшему, только ночью в спальне. Я дернулся, ожидая недоброго.
— Пойдем на кухню, надо поговорить, — шепнула она, стараясь не разбудить остальных. Я вышел за ней и сел на стул, на который она указала. Брюнетка поставила чайник на подогрев. Мне не нравилось любое ее движение, кулаки сжимались сами собой.
— Не напрягайся — ночи у нас для отдыха. — мирно произнесла она.
Я непонимающе смотрел, как Титул достает чашки… впервые… сама. Знает, где какого вкуса лежит чай, безошибочно достает тот, который нравится мне. Я понимаю, что она следит за всеми нашими передвижениями каждый день, но это… было странно, и меня немного привело в чувство. Я продолжал следить за её спокойными движениями, в дымке красивого шелкового наряда, пока она неторопливо перекладывала печенье из коробок в вазочку. Как будто мы сейчас находимся не в клетке, а в гостях у какой-нибудь дальней тетки, и меня как гостя угощают всем, что смогли найти в шкафчиках. Чай она разлила на двоих, а вот сэндвич, пока заваривался, с тройной начинкой из ветчины, сыров и зелени, сделала один. Я нахмурил брови — подкупает, хочет подчинения за кусок еды? Мда, я все еще в клетке и всего лишь мелкий зверек.
Она, конечно, заметила мое выражение лица, но ничего не сказала, и некоторое время мы сидели за столом молча. Титул неспеша отпивала свой чай. Я вспомнил про жажду и сделал глоток. Но на этом всё.
Сбоку нас зашуршало, на пороге на миг возник взъерошенный заспанный Малыш, босой и такой умиляющий своей молодостью и простодушием. В мягком свете его лицо было почти ангельски красивым, тело не худым, а стройным. Даже я залюбовался им на минуту, не меньше Титул. Малыш не ожидал увидеть нас, замер, но затем отвел глаза и скрылся за дверью ванной.
— Разве возможно не любить это Чудо? — произнесла Ти задумчиво. Она улыбнулась, но как-то грустно, смотря в пустоту. Почувствовав мой изучающий взгляд на ней, повернулась и добавила:
— Я заметила, что ты его жалуешь сильнее чем остальных, и вполне догадываюсь почему. Вот только он не долго будет здесь…
— Ты что… освободишь его?
— О, у кого-то голос прорезался? — И пока я снова не ушёл в свой панцирь отчуждения, поспешила ответить: — Так он уже свободен. Его контракт закончился ещё полгода назад.
Я в непонимании уставился на Титул. Сказать что был в шоке — ничего не сказать.
— Давай так, честный обмен: ты – ешь, а я тебе все рассказываю.