VIII. Ли Хисын. (1/2)

Если бы меня спросили, каково это — жить двойной жизнью и постоянно делать вид, что всё вокруг меня не касается, я бы ответил, что достаточно хреново, но в основном терпимо. То есть когда я задумываюсь над этим, как над какой-то философской мыслью, то это звучит, как лестница на дно жизни, но если расценивать мою ситуацию не как теорию, а как настоящую практику, то не так всё и плохо.

По ночам — размешивать коктейли и искать эсперов, днём — высыпаться и время от времени следить за личной торпедой, свесившей ноги с моей тридцатилетней шеи. Но Рики не виноват, что больше ему не на кого положиться. В целом, моя ситуация меня устраивает, пока я не начинаю над ней размышлять.

Я блокатор. Блокирую чужие способности и перенимаю их на некоторое время, зависит от многих факторов. Так я, например, стал не только незаменимым сотрудником фонда по поиску эсперов, но и отличной нянькой для такого самоуверенного и яркого юноши, как японец-нелегал. В целом, меня, наверное, всё устраивает. Пока я не оказываюсь дома. Днём Рики в школе, и я предоставлен сам себе, обычно я сплю, но иногда я не могу уснуть.

В такие моменты особенно тяжело. Я не топлюсь в алкоголе, единственное — грешу сигаретами, но и они мне с трудом помогают. Мне уже тридцать лет, а всё, чего я добился — работа на два фронта (на неуверенного в себе мстителя с глупыми целями в жизни и на немного чудаковатого владельца бара), отсутствие личной жизни, друзей и острое недоверие ко всем окружающим. Может, я всё ещё не вырос? Иногда я, правда, в отчаянии. Но не сейчас. Сейчас мне нужно добраться до квартиры. Нет. До дома. Мне нужно добраться до дома.

Приблизительно до девяти часов утра, когда последний гость ушёл ещё в семь, Хисын занимался залом вместе с официантками и администратором. Йевон неплохо вписалась в антураж заведения и даже сблизилась со своей наставницей. Всю ночь они вились вместе у барной стойки, освобождаясь всего лишь на парочку минут от прилипчивых посетителей, норовящих залезть под юбки. Он усмехался каждый раз, когда Джимин присаживалась за высокий стол, ногой отпихивая от себя пьяного дебошира, которого уже ухватили крупные охранники и уволокли на улицу. Ему место в пределах Итэвона, где-то на перекрёстках, но точно не под юбкой у женщины.

— Я надеюсь, его собьёт машина.

— Онни!

— Ну что? — Джимин вскинула брови и длинным ноготком провела по стойке, подцепляя пустой сверкающий в неоново-салатовом хайбол, кокетливо стреляя взглядом в Хисына. Он словил эту инфантильность и опустил глаза вниз, доставая из-под стойки шейкер.

— Только чуть-чуть, Джимин, — уточнил он, решив замешать обычный куба либре с пропорциями ром и кола один к пяти.

Джимин всегда была импозантной девушкой с чёткими границами и рамками, и она ловко улавливала такие же рамки и у других, в этом с ней никто не смог бы соревноваться. Но это не отменяло её наглости и грубости, особенно когда дело касалось самонадеянных и глупых мужчин, не обезображенных таким понятием, как интеллект. Отчасти она правда желала, чтобы все мужчины горели в аду, на что Хисын каждый раз только негромко усмехался и качал головой, а другие официантки шикали и вскидывали брови, боясь, что за такое отношение к клиентам они все проедутся по ковру.

Но вот сейчас, когда зал был пуст, девушки переоделись в свои вещи и сидели на улице, выкуривая сигареты, Хисын слушал их трёп ни о чём и наблюдал за тем, как люди на остановках и у зданий только-только собирались начать свой продуктивный день. Всегда это выглядело странно, мир вокруг него каждое утро ощущался по-другому, словно он шёл против системы. Девушки сидели на бетонной выкладке, подложив под себя потрёпанные подушки, и не курила из них только новенькая Йевон, простенькая и невинная девочка. На игривое предложение Хисына прикурить она стеснительно покачала головой и уткнулась сконфуженным взглядом себе на руки, положенные на коленках. Она была в одном лишь платьице, а на улице ноябрьский ветер с самого утра одолевал граждан.

— Не холодно? — поинтересовался он, отнимая сигарету от губ и слегка покачиваясь, перетягивая центр опоры с одной ноги на другую.

— Нет, всё, правда, в порядке!

— Незаметно, — выдохнул он вместе с дымом и закусил сигарету, стягивая с себя джинсовку, потому что не мог смотреть на щупленькие руки и ноги, покрытые сплошь и рядом мурашками, продрогшие до костей. Она сама была кожа да кости. Он остался в футболке и джинсах, но он жил не так далеко, поэтому дотерпел бы. А эта девчушка жила аж через мост. Ну не дурочка ли?

— Я не… — ещё один порыв ветра подул, и ей пришлось принять чужую помощь.

— Старый дед положил глаз на молоденькую школьницу? — хохотнул администратор, Ким Минсок, который предпочитал настоящим мужским сигаретам электронки. Сам он выглядел чуть старше Хисына, да и являлся таким — ему было тридцать четыре, белые рубашки в редкую серую клетку едва удерживали его живот, а серые слаксы накладывались на безвкусные туфли.

— Фу, скажи ты такое про меня, я бы тебе язык отрезала, — выплыв из сплетен, отозвалась Джимин и сняла с жилистой стопы балетку, чтобы треснуть ею по бедру мужчину. Тот отскочил назад со смехом, а она лишь надела обувь обратно и отняла сигарету от губ второй рукой, презрительно щурясь. — Мозгов совсем нет.

— Кто бы говорил, — невозмутимо отозвался Минсок, отправив взгляд к наручным часам, выглядывающим из-под манжеты. — Уже восемь сорок семь. Отвезти кого-то домой? — его взгляд тут же зацепился за юную девицу. — Йевон-ши, ты же живёшь далеко, да? Наверное, ты устала после такой бурной ночи.

— Йевон-а, я бы не ехала с ним, — отгородив свои губы стенкой из ладони, покосилась на новенькую Джимин. — Мало ли.

— Эй, я всё слышу, — как бы между прочим заявил он.

— Я пойду, — Хисын, услышав о времени, потушил сигарету о бетон и выкинул окурок в мусорное ведро, которое раньше было ведёрком сыра маскарпоне, выброшенным из заведения японской кухни в соседнем здании. — Меня дома ждут.

— Рики, да? Передавай сыну привет от меня и скажи, пусть заглядывает, — улыбнулась Джимин и попрощалась с ним, а потом снова замахнулась балеткой в сторону админа, услышав от него очень остроумное «понравился школьник?» Этот мужчина всё своё внимание концентрировал вокруг сексуальных отношений.

— Я верну вам джинсовку завтра, правда! — услышал он от Йевон, когда уже проходил вглубь подсобки.

На самом деле, ему было глубоко плевать на эту девушку, просто какая-то часть сознания твердила ему быть хорошим парнем. Забрав свою сумку, телефон и ещё раз проверив рабочее место, Хисын взял свои ключи и удалился прочь через главный вход, потому что через задний двор выходить было небезопасно лично ему — ему пришлось бы проходить через полицейский блокпост, как он звал это, а ему в глаза не хотелось видеть каждого из них.

Выйдя на улицу и посмотрев напротив, на тот самый «Gaeko's», повидавший всех сотрудников его бара, он с улыбкой направился к автобусной остановке. Ему нужно было в сторону военного мемориала — огромному зданию, нависавшему большой неподступной скалой над всем остальным городом, — к этому самому злосчастному кругу, который вечно проклинал живущий с ним пятнадцатилетний школьник, ведь по утрам в час пик там были настолько ужасные пробки, что движение стопорилось. Хисын вздохнул и позволил себе мягко улыбнуться. В этой жизни единственным источником его положительных эмоций был Нишимура Рики.

Идти было меньше минуты — он быстро добрался до столба с синим автобусным значком и принялся в одиночку ждать свой транспорт. Под дорожным знаком висела серая застеклённая таблица, в которую, по всей видимости, забыли вложить расписание. Тяжело вздохнув, он упёрся взглядом в белую надпись «Itaewon Station, Bogwang-dong», а затем переключил внимание на здания впереди. Было пустынно. По этой улице почему-то всегда ходило меньше всего народу. В целом, это был огромный плюс для такого человека, как Хисын — не любящего людей, но работающего с ними на постоянной основе. На улице стоял насыщенный притягательный аромат жареного мяса, исходивший из ресторана мексиканской кухни. Пахло специями и острым перцем, так, что живот заурчал. Он улыбнулся. Однажды они всей рабочей командой обедали там, и, честно признаться, тако могли быть и лучше, но из-за чувства ностальгии по тому времени он бы с удовольствием зашёл туда ещё раз.

Жаль, что он не сможет взять ничего домой из-за диеты младшего. На вставшем у бордюра старом грузовом мерседесе орали друг на друга старые хангуки-рабочие. Один схватил доску из прицепа и стал угрожать напарнику, а тот рассмеялся, чем получил ещё порцию недоумённых криков. Из-за их авто появился синий автобус, на котором в трёх местах красноречиво светились цифры «421». Весь синий с жёлтыми вставками он выглядел, будто спустившееся с неба спасительное солнце.

Когда автобус остановился, Хисын вдруг заметил, что вокруг него скопилось приличное количество людей, но, к счастью, внутри салона их было не так много. Этот автобус, что был для него максимально удобным, совсем недалеко отсюда начинал маршрут, так что набрать пассажиров просто не успевал, и это всегда большой плюс. Оплатив проезд транспортной карточкой под чехлом телефона и услышав в ответ милую благодарность женщины-автоответчика, он выбрал место ближе к дверям, потому что буквально пятнадцать минут, и он на месте.

Он всегда в автобусе спал после смены, зная, что до нужной ему остановки всего шесть открытых дверей, так что и в этот раз позволил себе уснуть — наблюдать в тысячный раз один и тот же пейзаж просто не хотелось.

≪━─━─━─━─◈─━─━─━─━≫</p>

— Станция Женский Университет Сокмён, — снова обозначил остановку женский голос из динамиков, и Хисын выбрался из оков сидений, спустившись со ступеней прежде, чем толпа женщин успеет вломиться внутрь общественного транспорта.

Огромная новенькая остановка с большой рекламой крема для лица и улыбающейся темноволосой дамой тут же ударила в глаза засыпающему Хисына, делая его снова гиперраздражительным. Ему хватало женщин на работе по самое «не хочу», но они продолжали преследовать его повсюду. Иногда мужчина совсем забывался, что половина населения земного шара являлась противоположным полом. Он обошёл остановку, бросив очередной презрительный взгляд в сторону троих студенток, мило беседующих друг с дружкой, и направился к спрятанному во дворах дому.

Идя, он старался уворачиваться от любых соприкосновений с прохожими и концентрировался только на одной мысли:

«Скоро я буду дома».</p>

Будучи уставшим, он становился гораздо эгоистичнее и всегда выбирал в свою пользу. Неважно, что кто-то другой устал больше, всё для него теряло смысл, кроме сна и отдыха, и он был готов даже пожертвовать беременной женщиной, попросившей помощи, в угоду самому себе. Из-за этого он не любил общественный транспорт и мечтал о покупке собственной машины, да вот только дилемма: ни прав, ни денег.

Он прошёл два квартала до заведения «Fish and Grill Sookdae», где подавали очень хорошие блюда на гриле, да и выпивка там была неплохая. Вообще, район он выбрал для проживания хороший и, наверное, это была одна из немногих вещей, которой он гордился. Конечно, Рики добираться до школы было трудновато, но в этом был свой плюс — подросток изучал Сеул, видел что-то дальше их двора и мог избавиться от топографического кретинизма.

Хисын спускался, ковыляя, по узкой улочке, куда едва помещались припаркованные автомобили. Они занимали почти всё пространство, отчего мужчина хотелось проколоть каждому нарушителю по шине в подарок. Под ноги попадались брошенные разобранные деревянные столики, тряпки, а также более нелицеприятные пустые бутылки и разная нерабочая утварь. Его раздражало то, что всё это добро находилось именно в самом начале, и когда он доходил до своего перекрёстка, то весь ужас заканчивался, словно весь мир был против него и постоянно совал препятствия под ноги. Ли повернул вправо, на улицу чуть пошире и гораздо чище, встречаясь со зданиями из красного кирпичика, и его организм тут же среагировал, желудок заурчал, а в низу живота потянуло.

«Чёрт, нужно скорее в туалет», — моментально красной надписью появилось у него в мозгу, и он ускорил шаг, сразу просыпаясь из лёгкой напряжённой дрёмы, в которой пребывал всю дорогу.

Миновав два одноэтажных здания с синей и красной черепичной крышей, а также уловив родной аромат ресторанчика, он подумал о том, что вечером снова заглянет туда. Пройдя через сторожку, Хисын показал пропуск жильца маленькой, но отремонтированной белой многоэтажки с квадратными, отливающими в синее небо окнами. Вся парковка перед домом была забита легковыми машинами и даже одним фургоном, и Хисын в очередной раз подумал, что его несуществующей машине из мечт тут бы просто не хватило места.

По узкому подъезду без лифта он быстро добежал до третьего этажа, с трудом открыл дверь, уже нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, и влетел в квартиру, моментально закрываясь в санузле. Даже сумку не снял и не разулся, но у него были некоторые догадки, которые оправдались сразу же, стоило ему вымыть руки и выйти в коридор — вся квартира была перевёрнута с ног на голову.

— Опять Рики опаздывал с утра, — раздражённо прошипел Хи, втянув воздух через крепко стиснутые зубы. И решил, что этот ребёнок сам будет разбираться, когда придёт. Если натворил делов — должен убирать их. А он устал и будет спать, несмотря на ужасный свинарник.

≪━─━─━─━─◈─━─━─━─━≫</p>