XIII. (2/2)

Пейн потянулся к тарелке с закуской, стоявшей на краю стола, схватил кубик сыра и бросил его в лицо Томлинсона, вызывая недовольство второго.

Стайлс сбросил свои карты и откинулся на спинку деревянной лавки, бросая недовольный взгляд в сторону Луи.

Юноша проигнорировал этот жест. Сегодня на кудрявого были иные планы.

Так что, он просто схватил бутылку воды, лежащую рядом с брюнетом и начал разбрызгивать содержимое на парней.

— Я тоже умею играть по-чёрному, Пейно! — добавил он, хватая Лиама за руку, чтобы тот не сбежал, и вылил оставшуюся часть воды ему на голову.

Стоящие рядом Элеонор и Перри начали визжать, поддерживая Луи, и тоже схватили пару закусок, кидая их поочередно в Луи и Лиама.

Лиам вырвался из мертвой хватки старшего и схватился за бокал с алкогольным коктейлем, брызгая напитком в разные стороны, отбившая атаку.

Часть коктейля попала на светлый костюм кудрявого, оставляя на нем темные пятна, что окончательно вывело его из себя и он резко поднялся из-за стола, тихо и серьезно рыча сквозь зубы:

— Вам здесь по пять лет всем? — он окинул взглядом застывших от неожиданности, присутствующих. — Может, продолжим игру, но на этот раз без блядского жульничества? — на последних словах он бросил осуждающий взгляд на Луи, что непоседливо раскачивался на ногах, пропуская мимо ушей сказанное парнем.

— Мы просто веселимся, Хазза. Не обязательно всегда быть угрюмым дедом. Можешь присоединиться к нам, — шатен взял пару кусочков чипсов и кинул их в лицо Гарри, у которого уже пар из ушей шёл от такого поведения старшего.

Он отряхнул пиджак от крошек, сделал небольшой поклон, прощаясь со всеми без слов и направился к выходу со двора.

Зейн пару раз окликнул его, прося прощения за это недоразумение и предлагая вернуться к игре.

— Ну что вы, можете продолжать свои водные игры! Когда ещё выпадет такая возможность окунуться в детство? — напоследок самодовольно проговорил он и развернулся, уходя прочь.

Луи громко вздохнул, стараясь скрыть раздражение, что буквально кипело в нем.

— Я схожу за ним, все нормально, — Луи кинул им натянутую улыбку, стараясь убедить, что все действительно в порядке, но сам в это верил с трудом.

Он предельно давно не видел Стайлса таким раздражённым, а теперь ещё и этот утренний «сюрприз». Кажется, настало время вытрясти из кудрявого всю необходимую информацию, потому что это было невозможно терпеть.

Луи вышел за забор и подбежал к удаляющемуся силуэту парня, одергивая его за рукав.

— Как неприлично с вашей стороны, мистер Стайлс, удаляться с вечеринки, — шатен язвил просто потому, что на меньшее был уже не способен. — Ах, и да, ты у нас в поэты заделался? Или вырвал из какой-то книги в библиотеке? Признавайся, кто автор? Хочу прочитать все его стишки, — Луи маскировал обиду сарказмом и отстреливался от удивленных глаз Гарри новой порцией фраз.

Луи стоял как солдатик. Мышцы спины были сильно наряжены, а ладони сжимались в кулаки. Его бесила все эта ситуация.

Больше всего юноша ненавидел три вещи: лицемерие, подлость и враньё- три всадника апокалипсиса, а четвёртым, какое удивительное совпадение, являлся Гарри.

— Это искусство, Лу, — и снова это чертово прозвище. Стайлс будто знает, за какие ниточки стоит подергать, чтобы выбить землю из-под ног Томлинсона. Так нежно и мягко.

Юноша почувствовал, как низ живота чуть-чуть стянуло, а внутри взорвался фейерверк. Он надеялся, что это не бабочки. А если они, то он был готов выловить каждую сочком и оторвать крылья.

— Давай без твоих тупых загадок. Скажи обо всем прямо, Гарри. Впервые за этот месяц скажи что-нибудь прямо, пожалуйста, — тон голоса вечно перескакивал на более высокий. Парень пытался скрыть эту дрожь кашлем, но выходило не очень убедительно.

— Ты, черт возьми, человек, а у человеческой расы есть такая волшебная функция, как испытывать эмоции и чувства. Ты не станешь козлом отпущения, если дашь им простор и разрешишь жить, — лицо Гарри вмиг помрачнело, а в глазах стоял неподдельный ужас.

Он убрал руки за спину, начиная поочередно щёлкать пальцами. Желваки начали нервно дергаться, а кадык ходить ходуном.

— Я веду себя вполне открыто с тобой, Луи. Не понимаю, к чему это все. Если тебе будет легче, то этот стих ничего не значит, можешь спать спокойно, — обиженно проговорил Стайлс и потупил взгляд вниз.

Шатен брызнул смехом и запрокинул голову наверх, словно молясь.

Почему все так сложно? Порой Томлинсону кажется, что жизнь его наказывает, и где-то на облаках сидит Бог с пачкой попкорна и думает: «Хм, сейчас октябрь. Почему бы не ворваться в жизнь моего любимого Луи? Конечно, не для того, чтобы облегчить ее, нет! Подолью бензин в огонь и посмотрю файр-шоу!»

— Какой же ты невыносимый! — шатен потёр переносицу и громко выдохнул. — Когда ты врешь, ты выглядишь глупо, Гарри.

— Почему же ты тогда стоишь здесь, рядом с человеком, который действует тебе на нервы, а? — Стайлс перешёл почти на крик.

Ветер сильно разбушевался и почти сбивал с ног. Поднявшаяся листва, постоянно врезалась в тело Луи, сильно ударяя ее.

— Тот же, твою мать, вопрос: зачем ты впустил меня в свою жизнь, если я всего лишь очередной гость в ней?!

Он быстро сморгнул появившиеся слёзы и отвёл глаза в сторону, смотря сквозь Гарри, будто его вовсе и нет. Слишком тяжело фокусироваться на его глазах, когда они излучают столько гнева.

Он быстро прокашлялся и спросил:

— Если бы у тебя была мельчайшая возможность исправить то, что сломано, то ты бы это сделал? — он заметил как все тело кудрявого напряглось от этого вопроса, в брови подпрыгнули до середины лба.

— Как я могу построить себя заново? Весьма сложно исправить сто раз перетраханную жизнью вещь, — он буквально выплюнул последние слова, а его лицо перекосило в отвращении.

Он окинул Луи презрительным взглядом и развернулся, уходя быстрым шагом.

Юноша мысленно проклял себя за этот вопрос. Он уже должен был выучить наизусть, что не стоит действовать слишком радикально и тревожить его покой. Но Луи тоже не железный. Ему обидно от того, что Гарри так поступает изо дня в день. Это просто нечестно. Кто посмел внушить Стайлсу то, что ему запрещено чувствовать? Какая гнида сделала из него этого механизированного робота с кудрями на голове?

Луи был готов вырвать этому человеку гортань. Он пнул рядом стоящее дерево и с матерился себе под нос.

Почти моментально у него во рту оказалась зажженная сигарета и он почувствовал расслабление. Впервые за этот день.

***</p>

Ноги еле довели шатена до дверей квартиры. Голубоглазый ушёл раньше всех, заранее убедив каждого, что с Гарри все в порядке, а Найлу нужна помощь дома, так что Луи придётся отлучиться.

Он почти машинально шёл к дому, прокручивая строчки стихотворения в голове:

«Окажи услугу, проникни глубже и проверь, сможет ли забиться хрупкое, поношенное сердце,

Когда я посмотрю в глаза вещам, которые предали мою верность».

И он пытается. Он пытается проникнуть глубже. Пройти через этот лабиринт с опасными препятствиями и помочь ему, но вместо того, чтобы облегчить Луи работу, Гарри меняет схемы и придумывает новые головоломки.

Найл сидел полулёжа на диване и ел снеки, попутно играя в игру на телефоне. Блондин поднял быстрый взгляд на Луи и мертвецкий вид второго заставил Хорана ужаснуться.

— Хей, принцесса, все хорошо? Ты второй день сам не свой, — Луи быстро разулся и пошёл по направлению к Найлу.

— Все в порядке, — это все, что он сказал, останавливаясь в метре от него.

— Если бы все было в порядке, ты бы не стоял прямо передо мной с опухшими глазами, весь в каких-то помоях, умоляя помочь, — ирландец резко поменял положение и сел, похлопываю по месту рядом и приглашая Луи сесть.

— Что стряслось? — Томлинсон покачал головой, отказываясь садиться рядом, и быстро начал говорить.

— Я так устал от него, блять. Почему нельзя вести себя по-человечески и ввести меня в курс дела? Почему я должен обо всем догадываться сам и переживать за каждую его выходку? — шатен забывал делать остановки, чтобы вдохнуть воздух между предложениями, а голос начал дрожать из-за наступающей паники.

— Что этот кудрявый хер на ножках натворил на этот раз?

— Он-он просто… Я не знаю, он отказывается говорить со мной. Постоянно избегает моих вопросов и посылает меня к черту! Вечно ноет о своём плачевном состоянии, но не дает мне ни шанса помочь разобраться в этом! — глаза Луи бегали от Найлу к окну и обратно.

Он так устал от этого. Ему жаль, что Стайлс все ещё не доверяет ему настолько, чтобы открыться. Он безнадёжен и сожалеет об этом, но надеется, что рано или поздно это произойдёт.

— Послушай, Томмо, я знаю, что ты из кожи вон лезешь, чтобы достучаться до него и подарить все самое лучшее. Он это видит, но просто не привык, что такое может быть бескорыстным. Он действительно ценит это, но ему нужно время. Дай ему это…

— Почему вы все говорите о времени?! Оно и так у него есть! Он просто тратит мое! Мне надоело копаться во всем это. Если он, блять, думает, что может такое вытворять бесконечно долго, то пусть передумает, — Томлинсон сел на диван и закрыл лицо руками, начиная тихо плакать.

Он слишком долго сдерживался. Он не плакал, когда узнал, что родной отец отказался от него и забыл о существовании сына. Не было слез, когда он был единственной моральной поддержкой и опорой для своей больной матери, что еле тянула на себе семью. Он не проронил ни слезинки, когда в юном возрасте столкнулся с проблемами взрослой жизни, дабы облегчить ношу женщине.

Но сейчас ему очень больно. Нервы на пределе, а он даже не понимает, в чем он провинился на этот раз. Сердце стучит как бешеное, руки трясутся, а кончики пальцев неприятно покалывает.

— Не перебивай меня, — Найл старался придерживаться образа серьезного человека, но видеть друга в таком состоянии было выше его сил. Он прижался к нему и стал поглаживать спину круговыми движениями, приводя в чувства.

— Ты много делаешь для него. Это видят все. И он не слепой и не настолько туп, чтобы проигнорировать это. Ты находишься на седьмом небе от счастья, когда он появляется; когда смеётся с твоих шуток или ведёт себя по-детски. Ты хочешь для него лучшего, но проблема в том, что сам хочешь стать лучшим, — шатен поднял заплаканные глаза, чтобы посмотреть на нежно улыбающегося Хорана.

Ирландец встал с дивана и направился в свою комнату, чтобы дать Луи время переварить информацию.

***</p>

Луна тускло освещала комнату, заливая ее голубым светом. Это не был цвет умиротворения и блаженства. Напротив, она плакала. Рыдала навзрыд, вселяя беспокойство и тревожность в кроткое сердце мальчика.

Он крутил телефон в руках, думая над тем, что можно было бы написать младшему, номер которого дал ему Найл.

Луи вводил текст и снова стирал его, боясь, что кудрявый воспримет все неправильно.

Томлинсону было страшно представлять, что он ощущал сейчас; что творилось у него в голове после их недолгого разговора. Луи уткнулся лицом в подушку, громко скуля из-за всего произошедшего.

Яркое свечение от экрана мобильника резало глаза. Парень долго ворочался в кровати, прокручивая ситуацию в голове снова и снова.

Наконец, помещение заполнил глухой звук набирающегося текста.

Луи:

«А знаешь, в этом мире мне так хорошо с тобой, так хорошо с тобой.

Как солнцу, в момент сближения с луной».

Отправлено.