Том 1. Глава 8. «Всё же, судьба иногда готовит неожиданные повороты» (1/2)
Бай Цзы Фэн и сам не знал, что именно заставило его напрячься, когда незнакомец упомянул скорое празднование Да Бань Цзе.
Пробыв в Лан Гэ более половины от года, он уже второй раз слышал это название, которое, судя по всему, не сулило ему ничего хорошего. И если в первый раз он мог списать всю язвительность владелицы Южного Сада на их разногласия касаемо суммы возврата долга, то теперь Бай Цзы Фэну не приходилось сомневаться, ибо в голосе демона прозвучала явная угроза, когда он упомянул искомый праздник.
Бай Цзы Фэн попытался расспросить об этом демонов и демониц Нань Юаня, но все пропускали его вопрос мимо ушей, ибо в Южном Саду не осталось ни единой куртизанки, которая, после его недавнего выступления, была бы довольна своим жалованьем.
Многие из их прежних посетителей частенько заходили в дом увеселений, но не ради того, чтобы провести свой вечер с цветущими девами, а, чтобы полюбоваться на «негодного Лянь Хуа, своим распутством, вскружившего голову всему приличному обществу столицы демонов».
Называя Бай Цзы Фэна сластолюбцем, который только и ждал удобного момента обратить на себя внимание, куртизанки осознавали, что немало кривят душой, ибо он не прислуживал гостям своим телом, как это делали они, но безропотно смириться с тем, что кто-то готов предпочесть их общество «постыдным кривляньям безродного духа», заплатив, при этом, вдвое больше обычного, они были не в состоянии, а посему, Бай Цзы Фэн мог спрашивать их сколь угодно – хоть до тех пор, пока солнце не встанет на западе – ни один не удостоил его ответа.
Срок в три неполных седмицы, отведённый Бай Цзы Фэну несостоявшимся покровителем, вскоре истёк, и, в один из вечеров, его выступление было грубо прервано.
– Прошу прощения, – деликатно проговорила Ян Лэ, извиняясь пред его гостем – здоровенным хвостатым демоном, покрытым густой спутанной шерстью, плотной, как у медведя, – время близится к часу Сюй[1]. Вскоре начнётся празднование, а посему, – Лянь Хуа придётся Вас покинуть.
– Дабы между нами не возникло обиды, – добавила она между прочим, – Лянь Хуа обслужит Вас в следующий раз, не взимая за это отдельной платы.
Договорив, Ян Лэ, будто бы невзначай, закрыла Бай Цзы Фэна собой, потеснив духа к двери, где его уже ждали два демона в одинаковых серо-голубых одеждах.
Проследовав за ними в покои хозяйки Южного Сада, Бай Цзы Фэн выразительно посмотрел на демонов, прежде чем задать вопрос, почти застрявший у него в горле: он ожидал этого дня со страхом, ибо неизвестность мучила его всё сильнее, заставляя представлять самое худшее.
– Прошу прощения у обоих Господ, – мягко сказал он, – но могу ли я узнать причину вашего прихода?
Демон пониже прочистил горло и церемонно развернул свиток, до сего времени зажатый в толстой лапе его товарища.
«Указом Владыки мира демонов, повелеваю собрать и привести ко дворцу Ю Лэ всех, имеющихся в нижнем мире духов, за исключением тех, что отбывают своё наказание в Да Ане, дабы позволить им принять участие в торжестве Да Бань Цзе», – церемонно прокричал он, глядя на Бай Цзы Фэна снизу-вверх.
– Правильно ли я понимаю, что присутствие духов на сегодняшнем празднике – строго обязательно? – уточнил Бай Цзы Фэн.
– Именно так, – подтвердил высокий демон, на лице которого красовался загнутый, как у орла, клюв. – У нижнего мира не так уж много требований по отношению к неупокоенным душам: вы должны лишь исправно платить налог, да раз в год присутствовать на Да Бань Цзе, на этом – всё.
Убедившись в неизбежном, Бай Цзы Фэн покорно позволил накинуть на свою шею призрачные оковы в виде серебряного обруча, обвитого по бокам цепью мелкого плетения. В таком виде он и был доставлен ко дворцу Владыки демонов, где к моменту появления Бай Цзы Фэна, уже находилось несколько сотен других духов.
Перед началом Да Бань Цзе им всем надлежало по очереди пройти демонов-переписчиков, занимающихся строгим подсчётом «дичи», дабы исключить вероятность того, что кое-кто из приглашённых охотников нарушит распоряжение Владыки демонов относительно уничтожения душ.