Пролог (2/2)
— Любовные что? — почти выкрикивает Бакуго.
— Никто не тренируется в три утра, даже ты, — с этим Кацуки не станет спорить. — Однако эта девушка не из UA, но… ам… Все же что-то не дает мне покоя, — Аояма постукивает помпоном по щеке и задумчиво смотрит в окно, — поэтому я решил рассмотреть другие гипотезы, никак не связанные с тайной возлюбленной.
— Почему ты решил, что это не кто-то из UA?
— Потому что Изуку не проявляет никакого интереса к нашим милашкам, — почти не отвечает, а поет слишком уж довольно Аояма, и Бакуго приподнимает правую бровь. — Очако — его подруга, да, — перехватывает мысль Бакуго Юга, — но не больше. Да и ее интерес уже давно направлен… в сторону нашего классного президента, — Бакуго напрягается. Такие разговоры всегда казались ему максимально бесполезной тратой времени, не говоря о том, что это — откровенное копание в чужом белье. Тем не менее он собирается выбить из Аоямы все, до чего тот успел додуматься. Да, в обычной жизни парень был придурком, но когда нужно — он был именно тем, кто думает вне коробки и всегда находит, как перехитрить оппонента. — Ты ведь тоже беспокоился о нем? Когда подслушал наш разговор? — Бакуго вспыхивает и отводит взгляд. Черта с два он признает это. — Я бы не узнал, если бы однажды мой интерес не пересилил мое желание поспать. Так что я увидел, как ты вышел следом за Изуку и провожал его взглядом. Только вот ты не последовал за ним. Почему?
Бакуго долго выдыхает и тут же делает глубокий вдох. Ему стоит огромных усилий, чтобы не столкнуть идиота с кресла и не заехать ему в челюсть с ноги.
— Ты ведь тоже следил за ним — и не один раз!
— Здесь что-то не так. Деку не такой человек.
— О чем ты, Бакуго?
— Он никогда не пользовался популярностью у девушек. И даже когда поступил в академию и это самое внимание началось, он… целенаправленно его обрывал.
— Думаешь, это все же парень?
— Нет же, кретин! — Бакуго все же не выдерживает и ударяет Аояму в плечо под аккомпанемент (очень) ожидаемого стона (не такой уж сильной) боли. — Я к тому, что ему банально не с кем.
— Почему не парень и почему сразу не с кем? Приложения? Для знакомств? Не? Не слышал? — Юга открывает первое попавшееся приложение на смартфоне и машет им перед лицом Бакуго. — Плюс, как по мне, очень даже логично, что Изуку пропадает ночью. У нас весь день забит, и если ты не хочешь афи…
— Ты еще не понял, да? — скрипит зубами Бакуго и для вида замахивается, чтобы запугать одноклассника. — Может Деку и умудряется исчезать незамеченным в ночь, но кто еще из наших сверстников, не живущих в корпусе у черта на куличиках, сможет такое провернуть? Мне бы родители за такое голову оторвали, а потом пришили бы обратно к шее… и оторвали к херам снова!
— Думаешь…
— Я не думаю, — отрезает Бакуго и спешит к выходу из помещения. — Но это не наше дело.
— Но тебе ведь тоже хо…
— Это. Не. Наше. Дело!
***</p>
Весь второй курс исчезновения Изуку продолжались с завидной частотой. В какой-то момент Аояма поймал себя на мысли, что они даже участились. В один из последних учебных дней Изуку вовсе — покинул свою комнату в два утра, и вернулся только к восьми.
«Бакуго выглядит странно, — подмечает Юга в последний день их учебы. Если на чистоту, Бакуго вел себя странновато плюс-минус весь учебный год, если за точку отсчета его нормы брать количество вербальных оскорблений и угроз в сторону Деку. В таком случае — Бакуго полностью сошел с ума, ведь он почти не обращал на Деку внимания. — Интересно, что между ними произошло?»
***</p>
15 июля. Третий год обучения</p>
— Наконец-то восемнадцать! — довольно заверяет Изуку сам себя и вбивает что-то торопливо в телефоне. Он пялится в экран еще с полминуты и затем с детским задором что-то строчит в ответ.
Отмечать дни рождения в общежитии UA для А-класса — не в новинку. Сначала это было необходимостью, когда со студентов проблемного класса не сводили глаз, ведь в любой момент они могли ввязаться в очередную перепалку со злодеями, а некоторых — снова попытались бы похитить. Но после — ученики решили продолжить обучение в ставшем уже родным корпусе.
У дней рождения в общежитии было немало плюсов. Например, студенты очень дружные между собой. Никого не приходится приглашать. В любой момент каждый может покинуть вечеринку и, не вызывая такси или не дожидаясь родителей, направиться в свою комнату и сразу же оказаться в своей кровати. К тому же, все мероприятия проходят под присмотром ответственных взрослых (если Полночь таковой считается), которые ловко определят, что подмешивают особенно дерзкие студенты в безалкогольные напитки.
Изуку довольно задувает свечи на торте и хлопает сам себе. Ученики объявляют второй раунд пения классической песни, а после Урарака протягивает ему небольшой пакет с подарком. Бакуго цыкает и отворачивается.
«Черта с два этот придурок сегодня будет спать».
— Хэй, Бакуго? — Шото подходит к другу. — Ты как?
— Все нормально, — сквозь зубы цедит он, сильнее сжимая кулаки в карманах.
— Даже не поздравишь?
— Я поздравил, спел песню и еще до начала импровизированного хора вручил ему подарок, — Бакуго указывает в сторону, на лежащий особняком пакет, и Тодороки одобрительно кивает.
— Ты выглядишь каким-то отстраненным сегодня. Что-то случилось между вами?
— Ты ведь и сам знаешь — я уже второй год веду себя, как ебанный паинька, — с этим Тодороки не собирается спорить. — Не оскорблял его и даже пару раз назвал по имени.
— Я не об этом.
— Ты ведь в курсе о его ночных похождениях, — говорит Бакуго серьезно и Шото не сразу вспоминает его давний диалог с Югой (справедливости ради стоит отметить, Аояма периодически делится своими теориями с Шото и по сей день, но тот умело отбивается от них в своем стиле). — Да, с этой привычкой наш ночной кот так и не попрощался.
— Должно быть, это очень серьезные отношения, — услышав это, Бакуго загорается спичкой. Он резко разворачивается, хватая Шото за ткань футболки, и толкает его к стене. — В чем твоя проблема? — пофигистично протягивает Шото и уверенно освобождает себя из рук Кацуки.
— Агх, — Кацуки пораженно выдыхает и поднимает руки, демонстрируя открытые ладони, так и говоря: «прости, этого не повторится». — Даже если я скажу кому-то… вы не поймете. А я, как ты понял, не могу сказать.
— Это ты о том, что тебе нравится Изуку? — Бакуго вскипает вновь, но его взгляд тут же остывает. На лице замирает очередная несвойственная ему реакция, которую Шото не сможет перевести.
— О другом.
— Даже не станешь отрицать?
Бакуго открыто игнорирует вопрос. Он садится на подоконник и впервые в жизни жалеет, что в отличие от Денки с Серо не начал курить.
— Хэй? — Шото садится рядом, и Бакуго приходится подвинуться, чтобы они оба неловко уместились на узком подоконнике.
— Мне отвратительно признавать это, — говорит Бакуго тише. Не потому, что не хочет, чтобы его услышали, а потому — что ему слишком трудно признаваться в этом другому. — Но я… догадываюсь, в чем дело. И тем не менее, — он смотрит на свои раскрытые ладони и Шото впервые видит на его лицо неподдельную эмоцию ужаса, — каждый раз, когда я… каждый раз, когда я хотел его о…
Шото кладет руку Бакуго на спину в знак поддержки, ожидая, что тот пошлет его или оттолкнет физически, но светловолосый в очередной раз умудряется удивить друга — совершенным отсутствием какой-либо реакции.
— Каждый раз, когда я хотел вмешаться и поговорить с ним, мои ноги просто… отказывались сдвинуться с места. Каждый гребанный раз, — его голос теперь даже звучит по-другому. — Я не стану прибедняться и говорить, что в чем-то уступаю ему физически или интеллектуально. Но когда дело касается больного инфантильного героизма, тут я… никогда не догоню Изуку. Даже его жалкую версию из того дня.
— Того дня?