Пролог (1/2)

Вторая половина учебного года. Общежитие 1А</p>

— Изуку слишком жесток к себе, когда дело касается тренировок.

— Мне нравится это в Изуку. Его упорство вдохновляет! — Шото долго стоит перед стиральной машинкой. Ему стыдно признавать это, но он так и не научился пользоваться ей самостоятельно.

— Давай помогу, — Юга не испытывает негатива к Тодороки, прекрасно понимая: у «золотого мальчика» в прошлом не было необходимости разбираться с грязными вещами. — Но я немного не про упорство, — он закрывает машинку и выбирает нужный режим. — Обычно мы все просыпаемся плюс-минус в одно время, в часов шесть-семь утра. Но несколько раз в неделю я слышу, как скрипит дверь его комнаты, ровно в три. Он куда-то уходит и возвращается только к семи.

— С учетом того, как много он тренируется после занятий, это…

— Больше похоже на издевательство над собой, верно же? — Юга терпеливо складывает свои вещи в соседнюю машинку.

Шото первым замечает молчаливое присутствие Бакуго на заднем плане, но не придает ему большого значения. Безопаснее просто игнорировать — меньше шанс запутаться в словесной перепалке.

— Даже Всемогущий не настолько безумен, чтобы дополнительно тренироваться четыре часа подряд, так еще и в ночи. У Изуку должна быть веская причина.

— Может…

— Ты не понимаешь, — Аояма несильно шлепает себя ладонью по щеке и глупо улыбается, совершенно неуместно, с нечитаемой для Шото эмоцией на лице. — Единственная толковая причина такому поведению — ночные свидания.

— Стоп… что?

— Просто предполагаю, — тут же отмахивается Юга и загадочно подмигивает своему воображаемому камера-мэну. Шото снова смотрит на Бакуго, на этот раз, чтобы считать его реакцию. Вернее даже — скопировать ее. Потому что сейчас он в полном замешательстве. Подсмотренная реакция Бакуго оказывается не менее странной. Он не выглядит раздраженным.

Впервые за все время, что Шото с ним общается, он кажется… озадаченным.

«Ночные шорохи» будили Югу не чаще трех раз в неделю. Все стало еще более интригующим, когда парень, после уже знакомой торопливой походки, вылавливает за дверью шаги другой пары ног.

Аояма решает, что не может больше оставаться в стороне, поэтому выглядывает в окно и замечает знакомое ментоловое свечение: Изуку спешит куда-то настолько нетерпеливо, что даже применяет ОЗВ? Это не похоже на обычную утреннюю пробежку или тренировку на выносливость, в таком случае Изуку никогда не прибегает к использованию своей причуды. Поэтому вывод напрашивается сам собой: он хочет поскорее покинуть поле зрения своих одноклассников — это раз, и два — он безумно куда-то спешит и сделает все, чтобы добраться до точки Б как можно скорее.

«Куда бы ты ни торопился, было бы слишком подозрительно вызывать такси прямо к общежитию, — думает Аояма и потирает правый глаз. — Ох, Изуку, дамский ты угодник, — он смеется своему выражению и долго зевает, машинально закрывая глаза, — а я то думал, у тебя роман с кем-то из наших девчонок».

Через неделю это повторилось. Любопытство в очередной раз не дает Аояме проигнорировать шум, и на этот раз его выдергивает из мира снов пугающая догадка: вторая пара ног — это точно одна из учениц 1А, а значит ее можно поймать с поличным.

«Но почему тогда раньше я слышал только его шаги? В этих дурацких ботиночках, боже, — он мысленно переходит на английский и снова подходит к окну. На этот раз его ждет еще один сюрприз. Провожая «зеленое свечение» взглядом, у дороги стоит Бакуго. — А вот это уже интереснее, — Аояма прилипает к стеклу лицом, выжидая, когда Бакуго бросится вслед за Изуку. Но тот сомневается. Он переступает с ноги на ногу, гневно сжимает кулаки, а после разворачивается и возвращается в общежитие. — Что за… — Юга выжидает еще с минут десять, искренне надеясь, что как в любой первой мелодраме Кацуки пересилит страх и поспешит следом. Но чуда не происходит. — Выходит, у этой сюжетной линии не будет хэппи энда?» — выдыхает он искренне разочарованно и отходит от окна.

Теория, что после сцены с Кацуки ночные пробуждения Изуку прекратятся, разбивается вдребезги. Оставшиеся недели учебы Мидория с завидной стабильностью продолжает куда-то исчезать и возвращается уже под утро.

***</p>

Второй год обучения. Вторая учебная неделя</p>

— Эй, задрот, как твои тренировки? Ты так сильно стараешься, но это не дает никаких плодов, — Шото замирает между своими приятелями и поочередно смотрит то на Изуку, то на Бакуго, ожидая продолжения классической словесной перепалки. Но на этот раз что-то идет не так. Бакуго не выглядит злым в своем классическом смысле. Да, он все еще раздражен, но в этом читается что-то новое, подтекст, которому Шото никак не мог найти причины.

— Все так плохо? — подыгрывает Изуку Бакуго, совершенно не растерявшись. — Вообще, я за лето набрал пять килограммов мышц.

— Всего пять? — отмахивается самодовольно Бакуго, закатывая глаза. — Я начинаю сомневаться в твоих амбициях. Для человека, который так страстно хочет стать героем, ты… — он запинается, и Шото ожидающе смотрит на Бакуго.

— Я?

— Цц, забей. Какой смысл в этом разговоре? Не собираюсь облегчать твою судьбу советами.

— Я был бы рад послушать!

— Да мне насрать, — кидает Бакуго вместо прощания и хлопает дверью.

***</p>

«Кто же эта таинственная незнакомка? И какие у нее глаза? А волосы? Длинные? Уверен, чуть ниже лопаток, слегка вьющиеся от природы, но она такая же перфекционистка, как Изуку, а значит дополнительно их закручивает. От нее пахнет лаком для волос, а на лице — ни грамма макияжа. Потому что она уже идеальна. Я упоминал, что она блондинка?» — Аояма мечтательно ведет диалог в своей голове, но резко обрывает свою вереницу мыслей. С этими ночными шорохами надо что-то делать, но что? Изучить ближайшие заведения к корпусу UA? Опросить студентов из параллельных классов?

В радиусе нескольких километров нет абсолютно ничего. Если ехать по единственной дороге на северо-запад, рано или поздно уткнешься в непримечательный город. Город, ничем не отличающийся от десятков и сотен таких же: забитый бизнес-центрами, гипермаркетами, однотипными кафе и посредственными ресторанами…

Все студенты, которые учатся в главном корпусе UA (не в общежитии 2А), живут со своими родителями, максимум в двух часах езды до академии, либо снимают комнату в главном общежитии. Даже учителя, которые ведут занятия у 2А, предпочитают либо ночевать в пристройке, либо принимают нелегкое решение: тратить больше времени на дорогу, зато просыпаться в своей кровати и иметь возможность устраивать себе полноценный отдых от проблемных учеников.

Так где же пропадает Изуку, если в этом городе нет никого, с кем у него была бы причина стабильно встречаться глубокой ночью (даже предположение о встречах с Гран Торино, у которого Изуку как-то проходил стажировку, отпала, когда Юга узнал, что в данный момент пожилой герой слишком болен, чтобы даже занимать должность консультирующего героя в Департаменте Расследований)?

Тайные встречи с матерью? Глупости. Никто не скучает по своим родителям так сильно, чтобы подрываться несколько раз в неделю в ночь к ним на встречу. Тем более, что они могут навещать родителей по выходным — в приличное время и при свете дня.

Герой, который настолько популярен, что не может учить его в дневное время из-за большой нагрузки? Звучит круто, но надо ли это тому, кто не связан с Мидорией кровью?

Только если этот самый герой не является новым ухажером его матери — но и это звучит неправдоподобно. Одного взгляды Юги было достаточно, чтобы выставить вердикт: Мидория Инко не была похожа на женщину, которая вписалась бы в отношения с про-героем. И тем более, которая не заметила бы его исчезновений по ночам (или одобрила подобную инициативу, если бы Изуку честно все ей выложил).

А что еще, если вернуться к теории ближайшего города? Ночные просмотры фильмов? Никто не любит фильмы настолько, чтобы рисковать своей безопасностью, будучи учеником скандально известного 2А класса. Тем более — чего хорошего идет ночью? Только фильмы для взрослых.

«Если бы Мидория хотел, он бы нашел нужное порно в интернете, как делают все нормальные подростки», — Аояма выдыхает, перечеркивая каждую теорию, которую успевает записать в блокнот.

— Чем занимаешься, французик? — фигура Бакуго вырастает за ним так незаметно, что Аояма неловко роняет ручку с розовым помпоном и неловко выдыхает, будто кто-то наступил ему на ногу.

— Ничего.

— Я видел, как ты что-то строчишь. Твои мыслительные потуги — увлекательно-жалкие.

— Какое изысканное оскорбление, браво! — говорит Аояма, делая ударение на последний слог.

— Почему тебя так парит, «куда пропадает Деку»? — цитирует Бакуго заголовок.

— Я…

— Вы с ним близки?

— Мы дружим.

— Значит, переживаешь за него.

— А кто бы не переживал за своего друга? К тому же, — Аояма заговорчески улыбается и подмигивает Бакуго, который нехотя садится на подлокотник кресла и смотрит на него из-за плеча, — нет ничего увлекательнее, чем разгадывать любовные преступления.