16. Поохраняю (Табаки, Слепой) (2/2)

— Слепой, — зову и для верности толкаю в плечо.

Тот вынимает наушник.

— Я тебя поохраняю, — лыблюсь так широко, чтобы улыбку в голосе можно было услышать.

Слепой не сразу понимает, о чём я. Ну или делает вид. Второе, полагаю, более верно.

— Премного благодарен, — фыркает он.

Но я-то его знаю, ирония напускная. Он снова падает лицом в подушку. Подумав, протягивает один наушник куда-то левее от меня. Хочет послушать музыку со мной! Приятно. Хватаю наушник, немного разочаровываюсь в музыкальных вкусах нашего вожака, но виду не подаю. Даже пытаюсь подпевать через куплет. Незнание слов меня не особо останавливает, а то, что никто не просит заткнуться — тем более раззадоривает.

Не удерживаясь, поглядываю на проявление огромного доверия к моей персоне.

Глаза у этого проявления открыты, но лицо отрешенное. Понаблюдав за ним больше пары секунд, подмечаю, что с выводом об открытых глазах поторопился. Моргает он как-то медленно. И с большими перерывами. Знаю я это состояние, когда глаза начинают слипаться, и момент, в который они в конечном счёте закрываются, ты благополучно пропускаешь. Возвращаю ему наушник — хватит с меня на сегодня такого чудесного безвкусия. Сам не отстаю: зеваю во весь рот и устраиваюсь удобнее. Но нет, спать не буду. Обещал же поохранять чужой сон. Тем более я уверен, что если Сфинкс сейчас вернётся и застанет наше сонное царство, всех распинает в праведном гневе.

Откладываю книгу в сторону, складываю руки на животе, смотрю в потолок. Увлекательнейшее занятие, особенно если он весь в трещинках, а между ними гуляют причудливые тени.

«Илиада» непрочитанная потом как пить дать мстить мне будет.