Глава 37: Из огня да в полымя (2/2)
Не успел Енот мне на это ответить, как в проходе гостиной показался Гриф. Мы с ним посмотрели друг на друга странными глазами, и я чуть ли не физически почувствовала, как между нами пробежало электричество. Он не сказал ничего, а только подошёл и обнял меня быстрее, чем я успела что-либо сообразить.
– Ой, Гриф, ты чего это так накидываешься? – тихо спросила я у него и усмехнулась. Хотя, на самом деле, мне сейчас тоже очень сильно хотелось его обнять, крепко-крепко. Просто он меня обогнал. – Ты сейчас мне рёбра сломаешь.
– Прости, – он отпустил меня и с неясным, но радостным значением оглядел меня всю с ног до макушки. – Я просто опасался, что ты... не придёшь.
– Почему же, интересно?
– Сам не знаю, – сказал он так, словно, наоборот, знает. Я подумала над его ответом и почему-то ничего не добавила на этот счёт. Вместо этого я переспросила про пропавший костюм.
– Это костюм Чёрной Тени, – отвечал за всех Гриф. – Всё утро найти его не можем. А странно, ведь ещё вчера он был на месте, в этом доме...
– Теперь его нет – хоть чем клянусь, – буркнул уставший Енот.
Обогнув Грифа, я помахала в гостиную ладошкой Касперу с Леопольдом, затем приняла из рук пришедшей Зелёной горячую чашку с какао и увидела вышедшего из библиотеки Соломона с немного уставшими – видимо, после чтения – глазами.
– Чего это у вас тут за столпотворение? – охнул он. – Лису так пышно приветствуете?
Джо принялся паясничать и отвешивать мне поклоны до самой земли, а Гриф шутливо стукнул его рукой по затылку, чтобы тот прекратил буффонаду.
– Привет, Лиса. Как спалось? – продолжил Соломон.
На секунду у меня дыхание перехватило от такого вопроса, но потом я поняла, что имелось в виду другое – мы же поздно легли сегодня: все, как один, под утро...
– Да нормально, в целом. Вроде выспалась...
– Хорошо, что выспалась. Силы нам сегодня ещё пригодятся. Пойдёмте что ли в гостиную? Там хоть сесть можно удобно.
Мы ввалились в хорошо знакомую мне комнату, с роялем, сундуком, подушками и креслами. Чертовски мало мебели для такого помещения, но что поделать. Тут уже висели гирлянды. На крышке музыкального инструмента рыжела тыква со вставленной внутри неё свечкой. На подоконнике сгорбленным вороном восседал Кас. Чёрно-серый полосатый свитер, брюки тоже чёрные, и ботинки чёрные. Да всё в нём всегда чёрное. Его новая причёска-хвост мне чем-то до смешного напомнила ананас, поэтому я еле сдержалась от смеха, когда обнималась с ним. Он долго спрашивал, чего я улыбаюсь и что не так, но я только отмахивалась. Мы расселись – снова девять человек, как в старые добрые. Джокер только благополучно плюхнулся на кресло, как над ним возник Гриф, сказавший: «Ну-ка слезай».
– Чего это я должен слезать? Ваше Царское Высочество что, на подоконнике не может пересидеть на время собрания?
– Лисе сесть негде. Ты джентльмен или как?
– Ой, ну если только Лисе! – состроил невообразимую рожу Джо и спрыгнул на пол, жестом приглашая меня садиться.
– Ну даёшь, Гриф, – улыбнулась я ему.
– Да, даю. А на подоконнике морозиться я тебе больше не дам.
– Искренне благодарна вам за заботу, милорд, – чопорно кивнула я ему, чувствуя, как вдруг стала счастлива от одного его нахождения рядом, за спинкой моего кресла. Он, слава Богу, тоже выглядел достаточно бодро и улыбался, сталкиваясь со мной взглядом. Снова на его лице красовались старые Касперовы ссадины и царапины, доказывающие, что происходящее – на этот раз явь. На нём не было никаких элементов костюма на Хэллоуин – только в светлых прядях волос весело торчали мелкие косички, видимо, опять заплетённые Соней.
– Гриф, – шепнула я, обернувшись к нему за спинку кресла, – слушай, а где в таком случае был Енот все эти дни?
– В каком смысле «в таком случае»? – прозвучало в его голосе подозрение, и я тут же переформулировала вопрос:
– Я просто хотела узнать, не спрашивали ли вы уже Енота о том, где он прятался во время своего побега? – а в голове прозвучало: «Где, если не у Гермеса?»
– А, да, уже спрашивали, – спокойно и с непроницаемым выражением лица отвечал Гриф, глядя на Енота. – Он сказал, что кантовался в какой-то брошенной берлоге в чаще. Я в это вполне себе верю, учитывая его навыки выживания. Енот в этом деле – уж поверь – даже Тимофея Баженова переплюнет.
Я усмехнулась, буркнула что-то наподобие: «Ну, ясно тогда...» – хотя ничего мне не было ясно, и переключила внимание на собиравшегося заговорить Соломона. Он, в свитере и в коричневой кожаной куртке поверх, сел на пуфик возле рояля и оглядел нас всех. Сидели мы практически также, как и на собрании из сна.
– Ну, что, как отмечать собираемся? – провозгласил свой вопрос Соломон. – Идеи-то хоть есть у кого-то?
– Давайте взорвём чей-нибудь сарай? – с азартом предложил Джо. Дизель с пола прыснул и прошептал: «Во больной...»
– Не, давайте без пиротехники сегодня, – покачал головой Соломон.
– Как же так! А салют? – жалобно подал голос с подоконника Каспер. – Мы же вроде хотели его запустить, пока не отсырел. Разве нет?
– Ну знаешь, салют – это другое дело. Это хотя бы здоровое развлечение, – сказал он с ударением и уставил глаза на Джокера. Тот пожал плечами, а мы захихикали.
– Моё дело – предложить, – отмахнулся рыжий. – Эх, самую интересную затею отвергли.
– Нифига она не самая интересная, – закашлялся от пыли Дизель. – Нас потом ещё и в полицию за такие шуточки сдадут. Вот праздник-то будет!
– А что делать-то иначе? В лото играть в библиотеке? Или в мой задрипанный твистер?
– Господи, только не он, – простонал за моей спиной Гриф.
– Вот, видишь – даже Гриф против твистера!
– Эй, а что значит «даже Гриф», интересно? – возмутился вожак. – Как самый занудный, ты хотел сказать?
– Да не-е, брат, ты же сам знаешь, что самый занудный у нас – дед Соломон!
– Ну ты и зараза, Джокер, – прищурился лысый. – И вообще, ты опять нас всех с курса сбил!
– Конечно, всегда я виноват. Сами попросили идей, а теперь ругаются...
– Ну-ну, разбубнился. У кого есть какие-нибудь идеи, помимо подрыва сараев и салюта?
– Я хочу в кино, – слегка насупила нижнюю губу Зелёная. – Там сейчас один страшный фильм идёт. Думаю, было бы кстати его посмотреть для настроения.
– Что ж, фильм – дело хорошее. А ещё что? Не можем же мы только сходить в кино и запустить фейерверк?
– Можно ещё в парк аттракционов сгонять, в С. есть один такой, – поднял руку, как школьник, Енот. – Там есть тир, боулинг, игровые автоматы, картинг, кафе с ресторанами – что хотите.
– Ну, значит, обобщим: мы поедем в С.; сначала в кино, потом на аттракционы, а потом хлопнем где-нибудь наши запасы салютов. Так? – спросил у нас Соломон, и мы нетерпеливо закивали. – Все, надеюсь, родных предупредили о том, что мы сегодня гуляем?
– Ну, если что, я своей маме позвоню – она мне разрешит задержаться допоздна, – пожала я плечами.
– Сойдёт. Гриф? С твоими-то предками проблем не будет?
– Да не должно быть. Они домом заняты – чердак протёк, чинят.
– Ладно. Надеюсь, всё пройдёт гладко... Джо, а твои дети там как? Женя уследит за ними?
– Да уследит. Она уже опытная няня.
– А ты всё на бедную девочку бесстыдно скидываешь. Нет бы помочь ей.
– Ты мне что, сейчас домой предлагаешь уйти? – взмахнул руками в разные стороны рыжий.
– Да сиди уж...
Начались достаточно весёлые и дружные сборы, такие, как мне нравится: без спешки, без беготни туда-сюда, без нервов. Все знали, что большая часть дня для празднований ещё впереди. Ох, как я всё это предвкушаю: как мы такой большой компанией будем гулять и веселиться! А это, пожалуй, будет не хуже того моего сна. Врубили следующую песню, под которую мы, собираясь, танцевали и пели. Пламя на свечках пригибалось и пугалось наших активных движений, а Каспер, не выдержав, снова начал солировать, помня, что нам нравится то, как он поёт. На какое-то время мы даже забыли про сумки, слушая его крутое рок-готическое соло, которое идеально сочеталось с его тёмной, угловатой внешностью. Глядя на него поющего и как никогда артистичного, я думала, что скорее всего, если бы в этой деревне не было Грифа, то я сто пудов в какой-то момент влюбилась бы в Каса. Но уже поздняк метаться. Когда он допел и песня кончилась, хлопал весь дом, вгоняя поскромневшего и вернувшегося в своё обычное состояние Каспера в краску.
– Ну красава, ну вылитый Честер Беннингтон!* – воскликнул Джокер, похлопав Каса по плечу, и предсказал ему: – Помяни моё слово: мы ещё сыграем группой на Невском проспекте, дружище!
– Эх, если бы я была лет на пять помоложе... – заворожённо вздохнула Зелёная, глядя на Каса. Гостиная засмеялась пуще прежнего. Каспер же только смущённо краснел.
Джо притащил откуда-то маски гоблинов и предлагал нам всем их померить; Зелёная наскоро делала Дизелю грим оборотня; Леопольд, переодетый в костюм Мерлина, махал волшебной палочкой и гнусаво напевал: «Алако-зума, мэджика-бума, бибиди-бобиди-бум!..»; Соломон нам напоминал про время, если мы начинали слишком уж отвлекаться от сборов реквизита; Енот играл на пианино собачий вальс, а после него мелодию из «Пещеры горного короля». Я пила какао и болтала с Каспером и Грифом на креслах – у нас, вроде, всё и так было собрано. Болтали о фильмах с хэллоуиновской тематикой, потом как-то перешли на книги, а потом вообще на музыку. На этом этапе я немного выпала из нашей беседы, так как Кас-ананас и Гриф заспорили о каких-то специфичных жанрах музыки, которые знакомы только людям, учившимся в музыкальной школе. Ожидая, пока все будут готовы выезжать, я вытащила из рюкзачка блокнот и решила занести туда происходящее. Как-никак приятный эпизод из моей жизни. Жалко будет его забыть. Заносила всё, что слышала и видела, и из-за этого со стороны было похоже, будто я рисую портрет каждого из ребят.
В какой-то момент Джо увидел, что я что-то пишу в своём блокноте, и предложил по интересную и популярную сейчас идею: чтобы каждый из присутствующих оставил у меня в блокноте памятную анкету о себе. Я согласилась на такую авантюру и быстро накидала короткий план, которому должны будут следовать ребята: день рождения (можно без года), любимый\ые цвет\а, причудливый факт о себе\причудливый недостаток, продолжить фразу «я – ...», пожелание для хозяйки дневника и имя в конце.
– Ишь чего! – воскликнул Джокер, увидев этот списочек. – Имён наших захотела! Не слишком ли жирно вам, барышня?
– А я вам что, чужая? Хотите, я вам скажу, как меня зовут, для справедливости?
– Нет, не стоит лучше, – посоветовала Зелёная. – Своё имя пока оставь при себе, а мы наши напишем, так уж и быть. По-моему, тебе будет забавно потом угадывать, кто есть кто.
– Да, это верно.
Мой блокнот пошёл по рукам. Некоторые справлялись с анкеткой быстро, некоторые же сидели над ней долго – видимо, придумывая изощрённые ответы. Я была взволнована и хотела поскорее прочитать, кто же что написал, но потом подумала и решила, что лучше будет сделать это уже в городе, когда мне будет так не хватать ребят...
Прошло полчаса, и в моём блокноте оказались анкеты и имена каждого из них. Я аккуратно, словно какой-то священный артефакт, приняла тетрадку от последнего – от Дизеля – и бережно уложила её в свой портфель.
– Ну что, идём? – устало спросил ссутулившийся Гриф с пакетом в руке. – Я уже вспарился здесь находиться.
– Да вроде не душно же, – откликнулся Джокер, проталкивавший упаковку с салютом в большую сумку. – Даже, я бы сказал, зябко – сквозняк гуляет...
– Душно, зябко – всё равно, а я хочу на воздух...
Джокер деловито обернулся на него, отставив салют.
– Ты как вообще, хорошо себя чувствуешь, Грифон?
– Сейчас – не очень хорошо. Голова немного кружится, – и он махнул рукой с пакетом, словно она ему мешалась. Выглядел Гриф теперь почему-то более кисло, и мне это не понравилось. Водитель должен быть бодрым и здоровым для безопасной дороги.
– Дай-ка сюда свою торбу, – Джо отнял у него пакет, отложил его на табурет и снова вгляделся в Грифа. – Ну, чего болит? Говори, пока мы не уехали.
– Да вроде ничего не болит... – Гриф странно водил глазами и рассеянно, словно не узнавая, глядел на каждого из нас. Вся гостиная сейчас отвлеклась от своих мешков и исподтишка следила за ним. – Джо, я не знаю... Просто пол ходуном ходит, без причины.
– Давление что ли подскочило?.. Этого ещё нам не хватало, – бормотал Джо.
– Может и правда окно откроем? – беспокойно предложил Соломон. Каспер, как по команде, тут же кинулся к форточке и загрохотал проржавевшей щеколдой.
– Эх, а я топил вам, топил, – с укором проворчал Джокер, – а теперь всё тепло к лешему выпустим...
– Джо, – Гриф стал ещё более напряжённым и протянул вперёд дрожащую руку. – Подойди, дай я за тебя пока п-подержусь.
– Эй, да ты чего? – и рыжий, став серьёзнее, послушно подошёл к Грифу и взял его под локоть. – Что, прям так плохо стало? Может сядешь в кресло, воды попьёшь?
– Я не понимаю, что это проис-сходит, – пробормотал он. – Только что всё хорошо было...
– Да ты чего зелёный-то такой вдруг стал, а? Мне это не нравится, Гриф. Ты присядь реально в кресло.
Я заглядывала на Грифа из-за спины Джокера и тоже явно увидела, как вокруг его глаз начали проявляться фиолетовые круги, а губы стали даже бледнее, чем его лицо. Соломон нахмурился и начал прорываться сквозь нашу толпу к нему. Но не успел.
Гриф поднял ошалелый взгляд на Джокера и вдруг резко начал падать. Ноги согнулись, а шея уронила голову. Джо крикнул и подхватил его подмышки.
– Эй, Гриф! Гриф, брат! Что с тобой?! – убедившись в том, что Гриф повис в его руках без сознания, Джо вскинул голову и воскликнул. – Помогите, ребят!
Соломон, распихивая народ локтями, рявкнул: «Пустите! Пустите меня к нему!» Каспер гибко, как кошка, пронырнул мимо меня и тоже подскочил к Джокеру, в первые ряды.
– Что с ним, Бог ты мой? – воскликнула Зелёная, прикрыв рот ладонью.
– Да разойдитесь вы! – снова крикнул Соломон. – Воздух же загораживаете.
Они с Джокером вдвоём держали обмякшего Грифа и осторожно опускали его на пол, на уже снятую Соломонову куртку. Гриф выглядел жутко: окоченевше, безжизненно. Зрачки закатились куда-то под веки, которые всё ещё были синими, словно в трупных пятнах. Губы пересохли и до сих пор были обведены зелёной каёмкой. Мы все квадратными глазами смотрели на него и ясно понимали только одно – что мы уже никуда не поедем...