Глава 14. Светлый (2/2)

Толпа вокруг внезапно снова стала черными зияющими шарами, а после восстановила строй.

— Мой альфа тоже в стазисе. Он оказался моим Истинным. Он попал в аварию, а потом в нем нашли какое-то вещество, к которому пока нет противоядия. После чего его поместили в капсулу для сна, чтобы он не умер. Если он умрет, умру и я. Хотя я уже не знаю, что лучше. Мне не хочется однажды проснуться, зная, что его оттуда никогда не смогут вытащить, — омега поник и закрыл лицо руками.

Отовсюду раздались тяжелые вздохи и всхлипы. Уилл словил новую волну отчаяния и жажды жить рядом с тем, кто был выбран душой. Он и сам тянулся именно к этому.

— Эти малыши тоже попали под Голос. Маленького Марко выкрали из кровати, чтобы пометить. Причем это был не его Истинный, а бета, который проиграл спор. Он очень жестоко обошелся с ребёнком. А дети любого возраста слишком чувствительны к такого рода вещам, — отозвалась тень, прижимая к себе мальчика лет семи.

— Но я как понимаю, Голос должен работать в определенных условиях и только у нестерильных особей. Иначе любой альфа мог бы пометить любого омегу и командовать им, — рассуждал Уилл, стараясь получше рассмотреть обитателей пространства.

— Раньше Голос был только у Истинных. Но мы изобрели сыворотку, позволяющую не Истинной паре приблизиться к Истинной, а бетам быть несколько часов под влиянием своих генов. Она делала омег очень восприимчивыми к командам и согласными на метку. В отличие от зеленой жидкости, что усмиряла волка, — вновь вклинился Эндрю.

— И Николас, конечно, имел к ней доступ… — прошипел Уилл.

— Он помогал ее дорабатывать, как и все остальные. У него есть природное чутье к химическим элементам и их пропорциям, но он это тщательно скрывал от официальных источников, — Эндрю вновь опустил голову, словно испытывал огромный стыд.

— Психопат, который раздирал глотки в прошлом, стал химиком-оборотнем, который убивает все, что поломано, — грустно вздохнул Уилл, — вам повезло, что вы еще живы.

— У него нет прямого доступа к капсулам, но он слишком уверен, что мы уже никогда отсюда не выберемся, — подскочил паренек. — А вы сможете нас отсюда вывести?

— Вывести? — не понял Уилл.

— На самом деле, отсюда есть два пути. Первый проходит напрямую через наше тело, если тот же альфа вновь использует Голос или проявится Истинный, что перекроет команду прошлого волка. Или через сыворотку, которую мы разрабатывали для нас, бет. Не знаю, что с ней сейчас, но может есть надежда, что она будет готова, — заактивничал подросток.

— А второй? — Уилл обдумывал этот шаг.

— Он более сложный и непредсказуемый. Ты видишь нас, как часть сознания, что застряла и не может вернуться. Но если ты пройдешь дальше, то увидишь сознания альф, что находятся в стазисе. Кроме того, если твой муж тоже в состоянии сна, то он тоже может оказаться где-то здесь, — уже не так уверенно отозвались ему.

— Он может проявиться здесь, если у него осталось лишь одно сознание волка, а человеческая суть уступила ему. Если у него по-прежнему их два, то не факт, что он сюда попадет, — кто-то заспорил с подростком.

— Вы хотите, чтобы я соединил вас с альфами? — перебил назревающий спор Уилл.

— Мы сами не может пройти, дальше какой-то барьер, но ты же Видящий во сне, у тебя нет границ и преград. Ты можешь попробовать проложить нам путь или перенести нас туда. Я слышал, что такие, как ты, могут брать в руки чужие сознания и переносить их в мир живых, — юноша просиял, произнося это до нелепости торжественно.

— Что будет, если альфа здесь отменит команду Голоса? — уточнил Уилл, морщась.

— Никто не знает. Такого никто до этого не делал, — слукавил парнишка.

— Делал, вообще-то, — снова резкий тон оборвал приятную тишину пространства.

— Ох, Эр… не начинай, — вклинился другой спокойный голос, что буквально исцелял все вокруг.

— А что? Пусть знает, что проводили эксперимент, где сознание омеги разблокировали от голоса альфа через внутреннее вмешательство, и сознание не нашло дорогу назад. В итоге волк просто погиб. И вы все это знаете. Вы все хотите себе смерти, но я не хочу умирать, — он стукнул себя в грудь и с презрением уставился на незваного гостя.

— Никто не умрет, — Уилл перебирал в голове все возможности. — Вы все находитесь вблизи от своих тел. Я могу попробовать перенести вас туда, за черту, а потом вернуть обратно сюда.

— Если ты будешь нашим якорем на время, то это может сработать, — обрадовался кто-то.

— Откуда он знает, что, уходя так далеко, он не убьет нас? Тело потеряет связь с сознанием, — снова разнес в прах идею Эр.

— Давайте я пойду первый. Мое тело находится не только в трансе. Я подключен полностью к аппарату жизнеобеспечения. Если что-то пойдет не так, мое тело продержится еще какое-то время, — мужчина выступил вперёд. Он был немного в теле со светлыми кудрями и добрым лицом.

— Возможно, есть еще способ, — подал голос Уилл, и все посмотрели на него.

— Если переместить ваши капсулы максимально близко к альфам, то вы будете в одном пространстве, — Уилл сжал переносицу. — Я сначала хочу поговорить с альфами, если вы не против. Быть может, будет еще один вариант, безопасный для вас всех.

— Я пойду с тобой. Мне нечего терять, — добродушно ответил тот же самый мужчина.

— Нет, если кто и пойдет со мной, то это он, — Уилл посмотрел на агрессивного сухого мужика по имени Эр.

— Что? Почему я? Ты вообще кто такой, чтобы мне тут указывать? — он набычил свою худощавую шею и сжал призрачные губы.

— Ты уже это делал, не так ли? Ты не похож на омегу, который ждет помощи. Волк среди овечек. Скажи, даже в этом пространстве у Николаса есть свои уши? — Уилл сверкнул глазами в ответ.

— Да как ты… — тень слегка втянулась и едва не кинулась на Уилла, но её остановила толпа.

— Тихо. Эр, угомонись. Я пойду. Я знаком немного с тем, что здесь происходит и как формируется связь. Я много лет посвятил способностям оборотней, и для меня помочь Видящему во сне станет лучшим событием в жизни, — человек почтительно поклонился, приведя в замешательство не только Уилла, но и всю толпу.

— Уилл. Меня зовут Уилл, — он не знал, стоит ли поклониться в ответ, поэтому просто озвучил свое имя.

— Очень приятно, Уилл. Дин, — мужчина открыто улыбнулся с прищуром.

— Поймите. Проблема не в том, чтобы доставить нас кучке безмозглых альф, а в том, что мы находимся на разных уровнях пространства. Сознания в коме, в Голосе, в шаге от смерти и прочим застревают на разных уровнях, и мы не можем перескакивать с одного на другой, — огрызнулся Эр.

— Но Видящий во сне может, — парировал Дин.

— Да с чего ты взял, что он тот самый? Может это еще один омега под властью Голоса, — две тени стояли нос к носу, готовые сцепиться. — Пусть покажет тогда то, что он умеет.

— Я… я не понимаю, — Уилл покачал головой, совершенно не зная, что ему нужно показать.

Внезапно все вдруг сузилось, и его выбросило обратно в капсулу.

— Я попал в другое пространство, — едва открылась крышка, пролепетал Уилл. — Я видел их. Все их сознания. Кто такой Видящий во сне?

Даниэль явно ожидал этого вопроса, поэтому спокойно помог Уиллу присесть, впихнул ему в руку бутылку с водой и принялся объяснять.

— У волков существует предание, что раз в столетие в стае появляется уникальная пара. Альфа, чей волк будет самым сильным и опасным из ныне живущих, и омега с редчайшим даром. Он способен видеть саму суть и отделять ее от тьмы, что скапливается вокруг души. Способен возвращать души и сознания чистыми, из разных пространств приводить заблудших в наш мир через себя. Он словно читает замысел человека, видит его глубже, чем кто-либо другой. Они приходят в нужный момент, преодолев свое личное испытание. В буквальном смысле пройдя через смерть и родившись заново здесь, — Дани смотрел с интересом, но на дне его зеленых глаз полыхал детский восторг.

— Я понял. Сколько часов у меня осталось? — Уилл покосился на кофе, что ароматно пах рядом с капсулой.

— Двенадцать или тринадцать, не больше, — ему подали чашку ароматного напитка, и Уилл глотнул, прикрыв глаза от удовольствия. Но время не ждало, поэтому он вернул прекрасный напиток обратно.

— Дани, я хочу попросить тебя, — Уилл провел рукой по волосам и стиснул виски, словно решался на что-то, что не понравится его знакомому. Ганнибал точно убьет его.

— Конечно, — тут же отозвался ученый, придвигаясь как можно ближе.

— Мне нужно будет сейчас кое-что сделать, я не уверен, что меня стоит прерывать. Наблюдай за моей рукой. Если увидишь царапину на правой руке, значит, продлевай еще на час. И мне нужно, чтобы ты тоже мог мне подать сигнал о том, что время заканчивается. Я прошу тебя в момент, когда останется минут пять до конца, убавить кислород почти на максимум. Я это почувствую, когда буду там, и смогу отправить тебе ответ.

— Но Уилл… — зелёные глаза округлились от удивления и беспокойства.

— Поверь мне, там, куда я отправлюсь после, либо убьют меня, либо все получится, и тогда мой омега вернется. Это небольшая жертва ради того, чтобы люди жили дальше, — Уилл положил руку на чужое плечо и посмотрел в лицо. В голове маячило напуганное личико малыша, так похожего на Даниэля.

— Ладно, — Дани внезапно понял, что Уилл готов помочь и, несмотря ни на что, пойдет до конца. Он не отступит. И не только потому, что там его альфа, скорее потому, что это в его сути — дать руку помощи тому, кто в ней так нуждается.

Прежде чем закрыть крышку, Даниэль опустил ладонь Уиллу на грудь и посмотрел в глаза.

— Знаешь, когда я смотрю на тебя, то вижу нечто большее, чем ты о себе думаешь. Я вижу твой внутренний свет, что исходит от вас обоих с твоим омегой. Конечно, он у тебя далеко не ангел, и его желания далеки от святых, но с помощью его дара ты сможешь видеть то, что скрыто. Это поможет вам в том, что вы задумали, — он убрал руку, но тепло так и осталось на груди, словно якорь.

— Спасибо, Дани. Мы попробуем видеть, — искренне пообещали в ответ.

— Удачи, Уилл. Мы готовы на случай, если все получится. И даже если нет, ничего страшного, мы все равно будем искать нужное средство, — Дани нажал на кнопку, погружая омегу в сон.

Уилл легко вернулся обратно, где до этого видел тени. Пространство встретило его все тем же туманом, в котором вязли лишь его ноги. Омега все так же держал его за руку, стоя на парящем облаке.

— Вернулся, значит, — огрызнулся Эр.

— Мне нужен доброволец, кто первый войдет со мной в контакт сейчас. Я хочу кое-что попробовать, — проигнорировал занозу Уилл.

— О, начинается… — закатил глаза Эр и поднялся.

— Я пойду, — отозвал Дин, но Уилл остановил его рукой.

— Нет, ты пойдешь последним, потому что мне нужен будет рядом тот, кто понимает, что происходит, — это было сказано спокойно и очень дружелюбно.

— Тогда можно я? — небольшого роста омега вышел вперед. — Льюис, сэр. Меня зовут Льюис.

— Прекрасно, Льюис. Ты когда-нибудь прощал кого-то в своей жизни? — Уилл наградил смелого подростка щедрой улыбкой.

— Конечно, сэр, — тут же произнёс тот.

— Тогда тебе стоит сейчас потрудиться. Вспомни тот день, когда ты попал сюда. Вспомни голос своего альфы, его руки, лицо, глаза. Какую команду ты получил, — Уилл пристально вглядывался в тень, пытаясь понять, как Дани видит его самого.

Тень кивнула и задумалась.

Уилл сосредоточился ещё больше. Омега сзади него напрягся, а после словно сдался. Его существо вновь стало копией Уилла с белой кожей и такими же волосами. Оно буквально обняло человеческое сознание сзади, сливаясь с ним глазами.

Мир вокруг слишком ярко засветился. Уилл упал на колени хватаясь за голову, настолько запекло глаза. Веки едва не прожглись внутренними разрядами молний, что ломанулись от соединения одной из граней омеги и человеческой части.

Дани испуганно наблюдал за тем, как у Уилла потекли кровавые слезы по вискам и уже хотел было нажать на кнопку стоп, как услышал по рации сообщение:

— В капсуле Льюиса есть какое-то движение. Пульс дрогнул.

Дани отвел руку от кнопки и замер, продолжая наблюдать за показателями Уилла и его правой рукой.

Перед Уиллом висела в воздухе небольшая сфера, размером с ладонь, соединенная по центру чем-то, напоминающим пуповинный канатик, с телом, что едва виднелось расплывчатым пятном внизу. Второй канатик тянулся вбок. Через желеобразную завесу Уилл увидел еще одну душу, что была соединена с этой.

Вокруг засияло много сфер, каждая из которых имела свой цвет и свои связующие элементы. У некоторых был только один канатик, ведущий к телу. И лишь одна душа отличалась от всех: у нее не было ничего.

Уилл протянул руку к той, что была Льюисом. Она опустилась ему на ладонь и раскрылась, словно цветок лотоса. Полосы света заструились вокруг сердцевины, переходя на лепестки и обретая записи, словно тонкие полотна ткани, на которых кто-то написал сценарий всей жизни на древнем языке.

Буквы отражались на белых как само пространство глазах Уилла, впитываясь в него словно кровь в материю. Уилл видел все. Его человеческое сознание внезапно раскрылось пониманием того, что даже проброс и стазис являются планом души на эту жизнь, как важный опыт становления и укрепления. Прощения и принятия. Отдачи долгов прошлых жизней.

— Ты готов вернуться на Землю?

Цветок зашевелился, и у одного из корешков Уилл заметил черную привязку, что сплелась в узел с канатиком.

Уилл встал с колен и сделал всего шаг к желеобразному пространству. Его рука легко скользнула внутрь. На открытую ладонь приземлился второй такой цветок, соединенный черным узелком с первым. Его лепестки были потемневшими, а канатик, соединяющий с телом, был очень истощен.

— Генри, — тихо позвал Уилл, и цветок зашелестел в его ладони, раскрывая все подробности прошлого опыта, что повлекли за собой нынешнюю ситуацию, — я знаю, что Льюис ушел раньше тебя в прошлой жизни, и твоя обида, твое физическое желание отомстить вылилось в то, что вы оба застряли здесь. Вам дали время подумать, что делать дальше. Вновь спускаться на Землю или отправляться домой, в мир душ. Если уходит один, то уходит и второй. Вам дают выбор, но стоит помнить, что нереализованный опыт в этой жизни породит подобный опыт в следующей, чтобы вы прошли его до конца и очистились от всех обид и долгов. Хотели бы вы вновь очутиться в подобных обстоятельствах или готовы идти дальше? Как только решение будет принято, вы станете свободными.

Оба цветка свернулись обратно в сферы. По темному узелку скользнула с двух сторон золотая жидкость, очищая от всех команд Голоса. Канатик наполнялся энергией прощения и безусловной любви, и когда полностью очистился, две души скользнули вниз, обретая свою целостность в мире живых.

Уилл наблюдал за ними с абсолютным спокойствием.

Сферы вокруг него образовали плотный круг. Он уже поднял ладонь к следующей, как тут перестало хватать воздуха. Пространство вокруг начало сужаться, и он трясущими руками резко прочертил на своей руке яркую полосу.

Дани, заметив проявившуюся царапину, вернул кислород и нажал на еще шестьдесят минут таймера. Его сердце бешено стучало о стенки ребер, когда по рации кричали сначала с одного канала о том, что Льюис пришел в себя, а после с другого, где Генри вышел из многолетней комы.

Он смахнул горячую слезу, приложившись лбом к капсуле.

Его надежда терзала внутренности и плавила их. Желание скорее увидеть сына было настолько сильным, насколько с другой стороны был страх — не увидеть его больше никогда. Ведь если альфа очнется, то его сердце остановится навсегда, ведь у них нет еще сыворотки, что остановила бы умирание альфы, и тогда случится то, чего он боялся больше всего.

Горечь охватила его сердце, и на крышку капсулы капнули еще несколько слезинок. Сзади на его плечах появились горячие руки Алана, чьи черные глаза так же влажно блестели.

— Почему… почему так сложно… отпускать? — он ткнулся носом в белый халат, что смыкался на талии альфы. — Неужели наш малыш пришел в этот мир, чтобы уйти, так и не познав эту жизнь, Алан?

Муж молчал, поглаживая каштановые вихры. Его бледные губы вытянулись в одну напряженную линию.

— Если он убьет нашего сына, я убью его своими руками, — тихо проговорил он ледяным тоном.

— О нет, Алан, нет. Он здесь ни причем. Не он решает, куда уходит душа. И не мы. Мы лишь задерживаем их, чтобы у них было время подумать, но не вершим судьбу. Уилл пришел, чтобы освободить души по их собственному замыслу. Просто это… так больно. Сначала привязаться, а потом отпустить, — Дани вытер слезы и вновь уселся перед капсулой, теперь с нежностью и благодарностью глядя, как Уилл все еще плачет кровью за них всех.

— Мне нужно быть здесь. А ты иди к Дэнни. Я хочу, чтобы ты был там в тот момент, каким бы он ни был, — он вытер хлюпающий нос и вновь сосредоточился на показателях.

Уилл с трудом отдышался. Омега не выпускал его из объятий все это время, боясь потерять контакт. В этом пространстве его видел только его человек. Здесь было опасно находиться без него даже минуту — это грозило потерей своей сущности и умиранием.

— Дэнни, — позвал Уилл, вновь протягивая ладонь и наблюдая как маленькая сфера присаживается на нее, раскрывая еще пока крошечные лепестки, — тебя ждут родители, малыш.

Со второй стороны на протянутую ладонь приземлилась почерневшая сфера. Цветок лотоса был едва живым, пораженным со всех сторон, но яркая золотая сердцевина все еще пульсировала и светилась. Лепестки были сплошь окутаны чужим воздействием, причиняя сознанию и физической оболочке большие мучения.

— Твоему телу не нравится страдать и умирать, но ты причинял и раньше много боли другим. В твоих силах помочь этой душе, что связана с тобой, прожить долгую и счастливую жизнь, — Уилл подул на цветок, стряхивая с него чужой морок, что влажными пиявками рассыпался в пыль в пространстве. — Ты знаешь, что делать.

Цветок взвился в воздух, вновь превращаясь в сферу, и застыл, цепляясь за густые клубни тумана.

— Продолжай держаться за это пространство, пока Дэнни будет ждать тебя внизу. В скором времени в твоего волка вольется жизнь, тогда вы снова соединитесь, — Уилл перевел взгляд на маленькую сферу, с которой тоже сошли узелки Голоса. — Топай, малыш. В этой жизни тебя ждет много интересного. Обними родителей покрепче, когда появятся силы.

Шарик медленно опустился в маленькое тело малыша. Алан стоял рядом с люлькой на коленях, держа теплую ручку в своих ладонях, прижав пальчики к губам, когда они дрогнули и слегка сжались.

— Не может быть, Дэнни, — подбородок крупно задрожал, сильное сердце пропустило удар в ожидании услышать, что альфа тоже очнулся. Но этого не произошло. Сын сонно похлопал зелеными, как у второго папы глазками, и потянулся.

— Дани, получилось. Дани, он жив… — Алан выхватил рацию, крича в нее, когда пришли медики, чтобы выполнить свою часть работы.

Даниэль обнимал капсулу, глотая слезы, и благодарил Уилла, Вселенную и все на свете за то, что вернули ему самое дорогое, что было в его жизни.

— Алан, люблю тебя. Поцелуй нашу булочку от меня, скажи, что папочка скоро придет, — не сдерживая эмоций проговорил омега в рацию.

Он вновь проверил показатели и перевел время еще на полчаса.

— Я не знаю, слышишь ты меня или нет, но у тебя получилось. Я обязан тебе жизнью, Уилл. Как закончишь, возвращайся скорее. Ты обязан с Ганнибалом выпить с нами чаю в день рождения Дэнни.

Уилл уже провожал в дальнейший путь еще две пары. Души вокруг, поняв весь смысл, выстроились в порядке очереди, где первые стояли те, чья истинная пара осталась по ту сторону пространства. Следом шли те, чья встреча еще не произошла, и последними замыкали линию три души.

С истинными парами Уилл простился быстро. Они торопились скорее обратно, чтобы доделать то, зачем пришли. Еще несколько сфер осталось висеть в пространстве, не имея пока возможности выжить в том мире без нужной сыворотки.

Уилл чувствовал, как ему продлевали время, и иногда переживал, что для Ганнибала останется слишком мало, но все мысли тут же уносились из сознания, стоило еще одному лотосу распуститься на его ладони.

Когда на руку приземлился почерневший до кончиков корня цветок, он уже знал, что тому пришло время прощаться. Его связь с телом была почти прозрачная, но душа не хотела уходить в таком состоянии. Полотна жизни были оборваны на последнем слове.

— Твоя благодарность за весь твой опыт поможет тебе сейчас. Как бы ты хотел завершить один путь и начать другой?

Лотос задрожал. С сухих лепестков сорвалось вниз несколько золотистых капель, словно душа умела плакать, но ее опыт не был горьким или плохим, в нем было столько хорошего, сколько ей было нужно. Уилл почувствовал покалывание на пальцах, когда цветок внезапно преобразился в яркую сферу, окутывая пространство вокруг себя энергией благодарности и уходя вверх. С этой энергией она и начнет свой новый путь.

— Шерри покинул нас, — донеслось тихое по рации.

— Сколько капсул у нас еще осталось? — Дани взволновано мерил шагами комнату, поглядывая на часы и на экран.

— Две, — прилетел ответ.

— Уилл, тебе надо ускориться, — он перекрыл кислород, резко вновь его включив, затем проделал это еще несколько раз.

Грэм держался за горло, стараясь не терять себя, когда понял, что не может сделать вдох. Пространство вокруг мощно сотряслось около пяти раз, и этого было достаточно, чтобы его поторопить. Омега резко отлетел от тела, и они оба яростно принялись тереть глаза.

— Что случилось? — Дин подскочил к Грэму, поддерживая того за плечо.

— У нас мало времени, — сквозь зубы процедил тот, с трудом открывая окровавленные веки. Они были словно сожжены и ободраны, белок покрылся красными трещинами, а по щекам полилась кровь.

— Твои глаза, — в ужасе спохватился Дин.

— Я же говорил, что он всего лишь очередной омега под Голосом, — сплюнула тень Эра.

— Это ничего… — Уилл глубоко дышал носом, стараясь абстрагироваться от боли. Омеги сзади него беззвучно скулил, вытирая лапой такие же окровавленные веки и пытаясь ползти, чтобы скорее заякорить себя. Туман с жадностью накинулся на чистое сознание, постепенно поглощая его. — Нам стоит продолжить, пока не стало слишком поздно.

— Поздно для кого? Для такого создания, как ты? — тень обходила Уилла по кругу, щурясь и шипя. Он словно чуял, что рядом есть кто-то еще, но не мог видеть его. Это злило еще больше.

— Эр, что на тебя нашло? — Дин замер на месте, напрягшись, готовый в любую секунду защитить.

Внезапно тень удлинилась, ее руки достали до пола и обросли дюжиной острых когтей. Черный хвост заострился и направился вверх, прорезая пространство. Рот превратился в открытую гигантскую бездну с несколькими длинными, словно змея, языками. Чудище громогласно заревело, буквально оглушая всех, кто был в этом пространстве.

— О нет, это лявра. Уилл, уходи, проснись, спасайся, не дай ей поглотить тебя, — Дин закрыл собой последнюю крохотную душу, что от ужаса тряслась в тумане позади него.

Уилл не успел даже шелохнуться, когда огромный язык схватил его за шею и начал притягивать к себе. У существа было несколько рядов мелких зубов, и его рот складывался в длинную трубу, готовый втянуть Грэма целиком в себя, перемолов его оболочку и высосав весь свет. Тот тормозил ногами в тумане, судорожно соображая, что делать.

Дышать стало тяжело. Он бессмысленно пытался отодрать от себя эту гадость, но, вместо этого, в рот прорвался еще один змееподобный отросток, толкаясь глубоко внутрь. Уилл мелко задрожал, поняв, что не может сделать вдох.

Пульс на радаре зашкаливал. Дани стоял над красной кнопкой, обливаясь потом, в очередной раз не зная, что ему делать.

Омега с трудом смог разлепить глаза, когда до его слуха дошел до боли знакомый хрип. Его руки и ноги уже погрязли в тумане, не давая нормально двигаться, но он сохранил в себе силы для нужного рывка. Инстинктивно он дернулся вперед, на лету откусывая языки своими острыми волчьими клыками и не теряя времени, снова соединился с человеческим сознанием. Туман на его руках и ногах опадал вниз грязной водой и собирался чуть дальше новым облаком.

Пространство озарил громкий вскрик не то чудовища, не то самого Уилла, который выблевывал из себя остатки отростка и пытался дышать. Его пульс медленно приходил в норму. И он вновь открыл свои белые глаза. Перед ним корчился мешочек с несколькими острыми зубами и щупальцами. Он медленно поднял того на руки и подул, успокаивая загнавшееся от боли существо.

— Зачем ты здесь? — он рассмотрел мешочек со всех сторон, слегка поглаживая того по выпуклой холщовой спинке. — Кому ты помогаешь?

Мешочек заурчал и повернулся в сторону Дина и еще одной души.

— Спасибо, что придержал их тут для меня, но дальше я сам, — он легко коснулся невесомым поцелуем основания лявры, и та оболочка растворилась, являя перед собой кольцо чистейшего света. Еще чище, чем сами души. — Все произошло от света и стремится к свету. Лети домой.

Зацикленная энергия медленно поднялась с руки и двинулась в самый верх, туда, откуда происходит абсолютно все в этом мире. К Источнику.

— Дин, теперь ты.

Добрый мужчина обнял крошечную душу и сферой переместился к Уиллу. Теперь на ладони распустился прекрасный розово-золотистый лотос. Он был больше, чем все предыдущие. С него свисали драгоценные цепочки с яркими камнями, что сверкали ярче бриллианта, а на листьях виднелись капли исцеляющего нектара.

Цветок брызнул своей чистотой Уиллу в лицо и на тело. Золотистые капли осели на белых глазах, исцеляя искалеченные веки, очищая оболочку от истощения и влияния этого пространства.

В капсуле глаза Уилла слегка засветились, прежде чем кровавые слезы перестали течь. Резко посеревшая кожа вновь обрела свой цвет.

— Благодарю, Хранитель нашего рода, за такой подарок. Я ценю его до глубины души, — он опустил ладонь, подув на лотос, и тот, словно снежинка, опустился сначала на маленькую невзрачную сферу, что осталась последней в этом пространстве, несколько раз коснулся ее и спустился вниз к своему телу.

Уилл с улыбкой проводил Хранителя и присел на колени рядом с последней душой.

— Привет, малыш. Ты заблудился? — он бережно взял в обе ладони крошечный, рассыпающийся на глазах цветок. Почти безжизненные полупрозрачные лепестки опадали с него, оставляя в руках едва бьющуюся, словно птичка, сердцевину.

У души не было никаких канатиков, как и сил вырваться из этого пространства. Она застряла и медленно таяла, будучи пожираемой тем самым туманом.

— Шшш, не бойся, — Уилл баюкал в ладонях притихший цветочек, уже зная, что делать. — Я возьму тебя с собой и назову Айсель, что означает лунный свет.

Он согрел своим дыханием умирающую душу так, что она засияла серебристыми огнями, и вложил ее в свое тело. Омега позади него дернулся, удивленно хватаясь за живот, что засветился жемчужной вспышкой.

Пространство снова сжалось, и Уилл открыл глаза уже в знакомой капсуле, замечая, как постепенно гас яркий свет под синей рубашкой. У него получилось. И это не сон. Совсем не сон…