Глава 12. Закономерный (1/2)

Истории цикличны. Жизнь движется по восходящей спирали. И кажется, что это уже с нами происходило, и вот мы снова на том же месте, в то же время. Почему же? Урок не пройден. Цикл не разорван. Пора сделать то, что мы не смогли сделать тогда. Иное действие, которое приведет уже к абсолютно другому результату.

***</p>

Прозрачная дымка тумана неторопливого рассвета тянулась сквозь гущи сосен, оседая крупными каплями росы на изумрудной растительности. Чаща пела через голоса птиц и стрекот насекомых, кто выполз поприветствовать солнце и умыться чистой водой.

Несколько пар ног неслышно пробирались к пляжу, ведомые одними инстинктами и волчьими повадками. Гам затихал там, где проходили альфы, источая собой ауру угрозы и насилия и усиленно принюхиваясь. Но ничей нос не мог уловить какой-либо посторонний запах, кроме моря и мокрого песка. Лишь старые стволы шептались на понятном только им языке, что все это только обман.

Уилл неподвижно стоял на берегу просыпающегося моря, когда позади него появились из густого тумана три фигуры, отделившись, словно призраки от тени соснового леса. Он спиной чувствовал прожигающие насквозь взгляды и лишь глубоко вздохнул, тихо улыбаясь бликам воды и предрассветному, с почти обесцвеченными звездами небу.

— Что ты сделал, Уилл? — внутри разрывало ушные перепонки недавним криком Ганнибала. Этот звук пропитал его насквозь за последние часы, въелся под корку и уводил в состояние глубокой думы.

Раньше Уилл никогда не видел Ганнибала с этой стороны. Его внутренний зверь был заперт в человеческой оболочке, но ночью что-то пошло не так…

***</p>

Уилл вынырнул из теплой воды, радуясь свежести тела и обретению внезапного, но долгожданного спокойствия. Дразнящие движения его пары все еще свежо чувствовались на коже, и неимоверно хотелось окунуться в них снова. Недавний пожар под оболочкой, что едва не сжег его заживо, наконец улегся, а море смыло все ноющие ощущения, растворяя их в целительной соли.

На смену зудящему беспокойству пришло молочное послевкусие умиротворения. Внезапно омега ощутил себя самым счастливым на свете, глядя на мужа, усердно сервирующего их покрывало и уже успешно установившего палатку. Необычное чувство накрыло его с головой, и он чуть не упал обратно в воду с непривычки.

Сердце билось так быстро, что отдавало глухим боем в ушах. Мир словно перестраивался вокруг, становясь ярче, насыщеннее, ароматнее. Уилл потянул носом и уловил сладкие древесные нотки от Ганнибала. Прикрыв глаза, он снова принюхался, стараясь уловить каждую деталь на расстоянии: тонкий шлейф нежнейшего мяса лосося тянулся от самых кончиков пальцев, соединяясь с запахом ананаса и красного перца в ложбинке между ними, резина с химическими веществами и металлом оставила свой след на запястье и около плеча правой руки, в то время, когда левая рука истончала запах мокрого морского песка и черного перца. Его собственный запах.

Уилл пораженно сглотнул и продолжил мысленно обнюхивать свою пару: шея, скула и область за ухом были местами самого яркого запаха сандала с тонкими нотками мускуса. Уже от этих тонов у омеги внутри все скрутило в яром желании ткнуться носом в них, провести языком влажную дорожку и снова вдыхать.

Застыв на месте, Грэм не заметил, как к нему подошел Ганнибал, внимательно наблюдая за странным поведением своей пары. По чужой шее бежали мурашки, словно его только что туда лизнули, и Лектер готов был поклясться, что Уилл именно это сейчас мысленно и сделал.

— Mungo, почему мой омега мысленно меня облизывает, когда я нахожусь в шаговой доступности? — Ганнибал нежно провел пальцами по метке возлюбленного, любуясь прекрасными голубыми глазами, что удивленно посмотрели на него. — Ты специально меня дразнишь? Или как объяснить то, что ты такой доступный стоишь здесь, ожидая меня?

Горячая ладонь спустилась ниже, накрывая собой возбужденное и обнаженное естество. Лектер обошел мужа сзади, прижимаясь колом стоящим членом к чужому бедру. Трение о такое идеальное тело доставляло огромное удовольствие.

Уилл со стоном выдохнул, прикрывая глаза. Его ноздри заполнились мощным запахом возбуждения его альфы, и он тут же спустил в чужую ладонь, будто впервые встречаясь с такой силой желания.

Волна оргазма омеги окутала альфу, и тот, не в силах сопротивляться, следом за мужем запачкал незагоревшую полоску кожи, прикусывая чужую шею.

С минуту они стояли неподвижно, отходя от новой, непривычной связи и головокружительного оргазма. Перед глазами все ненадолго померкло, прежде чем они снова стали фокусироваться.

— Я не знаю, как ты это сделал, — Ганнибал удовлетворенно поцеловал покрасневшее место укуса, — но нам определенно стоит искупаться перед ужином. Ты расскажешь мне?

Уилл неопределенно кивнул, боясь нарушить сложившуюся идиллию хотя бы одним словом, и откинул голову на плечо мужа, подставляя шею под приятные ласки.

Купаться они пошли чуть позже, когда у Грэма уже живого места от поцелуев и прикосновений не осталось. Он был полностью разнежен и улыбался, как сытый кот.

За ужином он также не проронил ни слова, но тишина не была давящей. Они с Ганнибалом были на одной волне, идеально чувствовали друг друга, и этого было им достаточно.

Солнце уходило медленно, раскрашивая облака в сапфировые, рубиновые и топазные цвета. Линия горизонта утонула в пушистом занавесе, и казалось, что все есть небо. А после, когда на ночном небосклоне уже вовсю мерцали звезды, Ганнибал осторожно обнял свою пару, зарываясь носом в каштановые кудри. Над ними мигали холодным блеском найденные созвездия Волка и Девы. Лектер много рассказывал о каждом, но именно эти две с их яркими звездами Каккаб и Спики отпечатались в памяти Грэма. Он сидел с широко раскрытыми глазами, впитывая в себе всю красоту далекого космоса и все тепло рядом сидящего и так нежно обнимающего его мужа.

— Уилл, — Ганнибал все же решил задать свой вопрос, тихонько отстраняясь, — что случилось? Ты со мной весь вечер не разговариваешь.

Омега лишь загадочно улыбнулся и невинно покачал головой, опуская взгляд. Он хотел бы что-то рассказать, но не мог, не знал даже как начать, что описать. Ему просто было хорошо, лучше, чем когда-либо, и хотелось остаться в этом состоянии как можно дольше.

Недолго думая, Уилл пустил волну своего состояния через эмпатию, погружая своего мужа в кусочек своего мира. Безмерное счастье тут же затопило сердце Ганнибала, и он пораженно вздохнул.

— Ты счастлив… — это не было вопросом или утверждением, слова вырвались сами, словно продолжение той волны, что дарил ему омега.

— Да, — еле слышно прошептал Уилл, придвигаясь ближе и накрывая своими губами губы Ганнибала. Они все еще были сладкие после вишневого компота, отчего хотелось их вылизывать и неотрывно целовать.

Он уже опрокинул свою пару на плед, рядом с палаткой, углубляя поцелуй. Их дыхание участилось, новая волна желания нарастала, и они почти стукались зубами, голодно сплетаясь, когда рука Ганнибала попала в задний карман шорт Уилла и наткнулась на шуршащий квадратик.

— Уилл, что это? — Лектер увернулся от еще одного поцелуя, вытаскивая наружу запечатанный презерватив.

— Откуда мне знать? Я эти шорты не носил с нашей поездки в Испанию, мало ли что в них осталось, — Уилл хотел было продолжить, но осекся под холодным взглядом своей пары.

Темные глаза мигнули красным, и омеге пришлось сесть, чтобы посмотреть, что за хрень помешала им насладиться друг другом.

Глядя на средство защиты, Грэм не знал, что сказать. Он помнил, как сам покупал его в придорожном магазинчике на случай, если Ганнибалу захочется романтики в каком-то подобном месте без удобств, но за все их время, что они провели вместе, таких моментов не наблюдалось.

— Я купил его на случай, если тебе захочется романтики в каком-то не слишком пригодном для этого месте, где у меня не будет возможности как следует сходить в душ, — спокойно оповестил Уилл. — Как видишь, он не пригодился, так что можешь со спокойной душой выбросить или оставить себе напоминалку о своей педантичности.

Он хотел было вернуться к прерванному занятию, как его рывком схватили за футболку.

— На обычных презервативах не пишут «Llegar de nuevo» <span class="footnote" id="fn_31483422_0"></span>, Уилл. Кто ждёт тебя снова к себе в гости? Отвечай! — Ганнибал утробно зарычал, глаза засветились глубоким как кровь светом, а футболка затрещала под острыми когтями.

— Ганниб… Ганнибал, отпусти меня, ты не в себе. Я сказал тебе правду. Да что с тобой случилось? — Уилл пытался отстраниться, чувствуя, как грудь царапают когти, и в некоторых местах чёрная ткань уже стала влажной от крови.

Зверь перед ним к чему-то снова принюхался и яростно завыл, отшвыривая от себя свою пару. Ярость обрушилась с такой силой, что плед оказался распорот по швам, следующей под горячую руку попала палатка и все, что было в ней.

Уилл в ужасе наблюдал за происходящим, и когда его звереныш внутри забился от отчаяния, он резко вскочил на ноги, хватая свои ремни с автошприцами и ножом из сумки, и ринулся в лес.

— Что ты сделал, Уилл? — послышалось оглушающее за спиной. Он чуть было не споткнулся об корень и побежал ещё быстрее, включая всю скорость своего волка, что впервые был искренне напуган.

Остановиться он смог не раньше, чем через час, едва не угодив в огромный, ржавый капкан. Загнанно дыша, он осмотрел охотничье снаряжение и решил прихватить его с собой. Вслед за новым предметом появилась и новая идея, которой он тут же поделился со своим зверьком.

Омега внутри еле держался на ногах и был сильно подавлен всем произошедшим на пляже, но с планом согласился. Им предстояло сделать невозможное, и на это требовалось огромное количество энергии и концентрации.

Когда они выбрались на полосу пляжа, время уже близилось к раннему утру. Оставалось только надеяться, что их план сработает.

Сердце заходилось в бешеном ритме при каждом постороннем шуме, и омеге пришлось применить все свое самообладание, чтобы перестать трястись. Чувство беззащитности особо остро кололо сейчас, когда их пара шла по следу явно не для того, чтобы обнять.

От мысли, что Ганнибал идёт их покалечить, все внутренности выворачивало наизнанку. Все прошлые страхи и волнения перед Николасом стали песчинкой по сравнению с тем, что испытал на себе Грэм перед своим мужем. Эти чувства терзали грудную клетку, где остались на футболке дыры от когтей, стискивали лёгкие и заставляли думать о самом плохом, что может произойти…

Их связь укрепилась, и Уилл, стоя в предрассветных лучах, легко ловил сигналы от своего альфы. Легкий ветерок принес слабый запах сандала, смешанный с железом и человеческим потом. Еще не было слышно, но омега знал, что его пара бежит. Пальцы ног буквально чувствовали, как легко отпечатывает на себе чужие следы черный песок.

Когда трое мужчин поравнялись с ним, Грэм даже не обернулся, лишь сел между коленей в позу героя, все продолжая смотреть на невидимую полосу между морем и небом. Прохладная вода почти касалась его ног и сложенных вместе рук.

— Так-так, Уилл, какой приятный сюрприз. И снова ты один. По-моему, это уже традиция, встречаться с тобой, когда твоего человека нет рядом. Кстати, где ты его потерял? — рычащие нотки в голосе Николаса говорили о том, что ему пришлось хорошенько побегать за эти два дня, чтобы решить свои проблемы и наконец-то найти беглецов, но Уилл не обратил на это никакого внимания, продолжая созерцать природу.

Между ними ненадолго воцарилась тишина. Был слышен лишь мелодичный плеск волн и далекое пение птиц в лесу.

— Ты не тронешь меня, — тихо ответил Грэм спустя какое-то время, когда нервы у Фарма почти сдали.

Предупреждающая волна накрыла двух других альф, и те оба поняли, кто был тогда в машине. В обострившиеся инстинкты впечаталась клеймом энергия заботы о беременном омеге, с которым им посчастливилось познакомиться.

Пол и Мартин на секунду обменялись красноречивыми взглядами и снова нацепили каменные маски на свои лица. Никто не торопился потворствовать прихотям обезумевшего архивариуса, они должны были уйти отсюда как можно скорее, чтобы помочь попавшему в беду омеге.

— Я смотрю, ты смелый стал, все дальше уходя от дома. Думаешь, Ганнибал не найдёт тебя здесь? — на этих словах Уилл едва не вздрогнул. Волосы на затылке поднялись дыбом, а по шее пробежали мурашки.

«Тшш, держим себя в руках,» — Грэм мысленно покачал своего внутреннего волчонка, что старался не трястись от мысли, что озверевший Ганнибал действительно сделает с ними.

— Глупый, маленький омега. Он найдёт тебя где угодно, и это мне будет только на руку. Я убью вас обоих. Тащите его сюда, — Николас откинул со лба светлые пряди и стиснул кулаки. Руки так и чесались схватить этого чертового Грэма за волосы и встряхнуть хорошенько, чтобы знал, с кем разговаривает.

— Не советую, — снова тихо произнес Уилл.

Звереныш внутри зажмурился, расширяя свой эмпатический дар и теперь уже проникая в сознание двух альф, что стояли неподалеку.

— Мне не нужны ваши смерти. Я знаю, что вы пришли помочь, я очень вам благодарен за это, но Ганнибал не поймет этого сразу. Его альфа в ярости, и он бежит сюда, чтобы убивать, чем погубит всех, в том числе и себя. Приведите помощь, если это возможно. Пол, — два поля соприкоснулись, словно руки омеги сейчас касались плеча этого огромного оборотня.

Перед Грэмом возник яркий маятник, стирая все пространство, в котором они находились. В ярком белом свете выстраивалась маленькая гостиная с зелёным диваном посередине. Рядом стоял тазик с водой и тряпочкой, на столике валялись разные измятые пачки таблеток и прибор для измерения давления.

В горле встал ком, а перед глазами замаячила та самая ситуация из прошлого, которую мельком успел уловить Уилл в прошлый раз. Сейчас же пространство наполнилось ужасающим человеческим криком, и Грэм медленно обошёл вокруг дивана, где лежал светловолосый, с яркими крупными веснушками на худом лице, невысокого роста, с тонкими запястьями юноша, держась одной рукой за огромный живот, а второй, до белых костяшек, цепляясь за ладонь Пола.

Оборотень что-то внимательно слушал по телефону, сведя к переносице брови и сжимая зубы. Он искоса посматривал на настенные часы, нервничая все больше.

— Они уже близко, ещё пять минут, Арчи, — прошептал альфа, сам почти не веря сказанному. Его чуйка подсказывала, что они не успеют…