Жить будем (2/2)
— Твой умный кот уже третью ночь посещает наш дом, — улыбается хозяйка вечера.
Проницательная Джо нажимает на правильные кнопки: Кастиэль тут же размякает и позволяет ей увести себя в узкую светлую кухню под рассказы о замечательном коте. И усадить на скрипучий складной стульчик. Дождавшись, что Кас обернется, Дин ловит его взгляд и громко шепчет:
— Ты — ебаный ребенок!
Эта фраза вернется бумерангом, Кас обязательно дождется подходящего момента, когда Дин позволит себе излишнее ребячество, чтобы использовать ее. Так что Дин обещает себе не расслабляться. Едва настроившись быть внимательным, он чувствует ласковый, но все же подзатыльник от Чарли. ”У Каса есть Мэг, у Джо есть Чарли, неужели Анна — моя бесячая баба?” — размышляет Винчестер, пока усаживается рядом с Касом, сознательно игнорируя подозрение, что он и есть бесячая баба в этих отношениях.
Первые десять минут Дин боится, что испортит атмосферу дебильными шутками, но в процессе становится ясно, что девушки и сами не прочь навернуть пошлятины. Кас со своими вычурными приколами ниже пояса сияет ярче Полярной звезды. Дин не может вставить ни слова. Благородно подарив холеному мальчику звание гвоздя программы, он забивает рот едой и не участвует в разговоре.
А потом вдруг оказывается, что все замолкают и смотрят на Дина, жующего последний кусок копченого сыра. Хорошо, что он умеет быстро ориентироваться.
— Кас, чего они хотят? — деловито интересуется Дин, словно Кастиэль Новак — его личный переводчик с женского стрекота за столом.
— Полагаю, ответа.
”Блять, чувак!”.
— Дин, что нового? — вовремя переспрашивает Джо. Винчестер мычит, быстро пережевывает и бросает вилку на стол. Кас морщится от звона.
— М, недавно осознал, что я не старик. Мне даже не тридцать!
— Тебе даже не двадцать девять, — бурчит Кас.
— Вот именно! — оживляется Дин. — Это значит, что можно продать автосервис к херам и заняться чем-то другим.
— Чем-то другим, я не ослышалась? То есть, ты даже не придумал чем именно, но уже планируешь продать семейный бизнес? — голос Джо ломается, когда она подражает интонациям матери, но Винчестер на это ведется. Фирменное ворчание Харвелл всегда выбивает его из колеи. Он даже не будет оправдываться. Неожиданно включается Кас:
— Я нашел дело всей жизни лишь год назад, когда оставил то, что у меня было. Кризис порождает развитие, — задумчиво говорит он, выводя круги на рисовом пудинге десертной ложечкой. — Всю жизнь я делал то, что получалось, а надо было делать то, к чему я склонен. Я распылялся на кучу хуйни, которая никогда не доходила до логического завершения, и думал, что никчемен абсолютно во всем. По крайней мере, в том, что пробовал.
— Вот именно, смотри, Джо, — кивает Дин, с торжеством глядя на подругу детства и игнорируя присутствие Чарли, — Ковыряться в машинах — классно, но что-то меня все это заебало… Я хотел автомастерскую, но когда получил ее, понял, что не хочу посвятить жизнь тачкам. На самом деле, я уже не знаю чего хочу.
Кас сидит, забавно наклонив голову, и внимает каждому слову. Дин ощущает себя коучем-мудрецом. Таких, конечно, не бывает, но почему бы и не пофантазировать?
— Свистни, если нужен будет пинок под зад или двести долларов взаймы, — фыркает Чарли. Начинается галдеж: Кас зачем-то заступается за Дина и его самостоятельность, Джо воспринимает критику своей дамы в штыки и защищает ее честь, а сам Дин сидит и тихо смеется. ”Надо же… Какую кашу они заварили!”. Не выдерживая шквал женской энергии, Кас поддается, затыкается и откидывается на спинку стула, едва с него не свалившись.
Пока девчонки наседают на зашуганного Новака с вопросами о деле жизни, Дин прокручивает в голове его слова. Кас и правда живет своим творчеством. Он рисует всякий раз, когда выдается свободная минута. Дин иногда заглядывает ему через плечо, надеясь подловить на офисных играх или просмотре порно, но всегда натыкается на какое-нибудь трехмерное моделирование. Или на бизнес-план ресторана Ханны, на который Кас имеет виды.
Винчестер затаивается. ”Джо наверняка рассказала Чарли все, что обо мне знает, значит, они изначально хотели докопаться именно до Каса. Но зачем тогда пригласили меня?” — недоумевает он, вслушиваясь в разговор. Девчонки конкретно так держат Новака за жопу и не дают ему съехать ни с одного вопроса. Дело дрянь.
— А ты не боишься, что ресторан надоест тебе? Рисовать и управлять — разные вещи, — с умным видом говорит Джо, поправляя очки с нулевыми линзами. ”Нахрена она их напялила? Веяние Чарли?”.
— Если женюсь на Ханне, Чак наверняка передаст мне плантацию агавы или, не знаю, кукурузы. Помимо ресторана будет еще куча хлопот, а я просто буду счастлив им обладать.
— Как-то не амбициозно…
Вот и главное отличие Винчестера от девушек, сидящих напротив: им подавай наполеоновские планы, а ему интересно настоящее. Дин не понимает, почему никто не замечает, насколько Кас красив, когда чист. Ведь его лицо уже не выглядит таким распухшим и серым. Теперь он все больше времени проводит за работой, разговаривает с кучей людей, и при этом ведет себя не так вызывающе как раньше. Это уже не привычный хиппи-Новак, не следующий законам общества.
— Что потом? Игровая студия. Это достаточно амбициозно? — серьезно говорит Кастиэль, сопровождая каждое слово скудной жестикуляцией. Наверняка у него сдыхает социальная батарея, под натиском Джо расколется кто угодно. Тем более холеный городской мальчик, в последнее время теряющий хватку. А еще Джо плохо переваривает дары цивилизации и не вдохновляется историей Цукерберга. Но Кас везде находит свою аудиторию.
— Отличная идея! — восклицает Чарли. — Я тоже хотела бы свою студию, но кишка тонка... А ты возьмешь меня работать к себе, если все получится? Я неплохо шарю в программировании, а еще…
— Господи, блять, за что? — вздыхает Дин.
— Движок не нужно тырить, наверняка есть и иные способы…
— Аминь, — вздыхает Джо. — Организуем разговор для нормальных взрослых?
***</p>
”Оказывается, между нами все еще много общего” — удовлетворенно подмечает Дин, наблюдая за тем как Джо собирает со стола грязную посуду и шпыняет Чарли, пытаясь добиться помощи. Джо все еще Джо. Эллен взрастила в ней такой твердый характер, что даже ботаничка-либералка, жужжащая про технологии, меньшинства и экологию, не может его сломить. Ну, только чуть-чуть. Джо все еще Джо, и это великое достижение в глазах Винчестера, потому что он таким похвастаться не может. Он меняется. Слишком быстро.
Чарли, сидящая напротив Каса, достает из-под стола домашнюю текилу. Дин на подобный движ реагирует положительно, Джо — тем более, а вот Новак зажимается и морщится. ”Алкоголь — мой враг” — шепчет он на ухо Дину, но получает в ответ кружку с отколотой ручкой, наполненную врагом до краев. Потому что Дин гондон. Потому что он хочет узнать, каков Кастиэль под градусом.
Наливая вторую кружку, Чарли докапывается до Каса и просит нарисовать ее портрет карандашом, а тот беспомощно смотрит на Дина, словно ищет поддержки.
— Я плохо рисую на бумаге, — невнятно говорит он, убедившись в том, что поддержки не будет, — Тебе не стоит этого видеть.
— Не бзди. Я все равно не выпущу тебя, пока не получу в руки портрет! — заявляет Чарли и встает из-за стола. — Народ, кто курить?
***</p>
Пятница — прекрасный день, потому что завтра на работу. Обычно Винчестер такому не радуется, он же адекватный, но сегодня он действительно рад тому, что Джо строго наказала пиздовать домой и ложиться спать. Если бы ужин растянулся до ночи, утром на плантации появились бы живые трупы. Целых четыре штуки.
Ладно, один живой труп на плантации теперь есть, и Дин помогает ему добраться до дома. Он тяжелыми шагами идет по узкой темной тропе за складами, чтобы не нарваться на охрану, и тащит на правом плече Новака, постоянно сводящего стелс к нулю. Кас то смеется, то жутко булькает, захлебываясь шутками, а Винчестер каждый раз закатывает глаза, но все же улыбается.
— Мы забыли… кота, — вдруг вспоминает Кас и недовольно морщится, замедляя шаг. Если его косую походку вообще можно назвать шагом. — А что, если Чарли оставит его себе в качестве моральной компенсации за ужасный портрет?
— О, ты видел ее лицо? Чарли явно ожидала шедевра, а ты нарисовал какой-то тостер! — смеется Дин, мотая головой. Кстати, это достаточно тяжело, когда тащишь на себе взрослого парня, ужратого в сопли. В следующую секунду Кастиэль отталкивает его и наклоняется над кустом, чтобы избавить желудок от ядреной текилы и вкусностей Джо. Как мило. — Чувак… Ты не шутил насчет алкоголя, да?
— Насчет бумаги тоже не шутил, — хрипит Кас и снова сгибается пополам, но уже над другим кустом. Дин, как прирожденный джентльмен, отворачивается и хмыкает, разглядывая ночное небо.
— Как же ты смог изрисовать стены ресторана?
— Стены — не бумага.
— А рубашки — белые, — фыркает Винчестер, закатывая глаза. Его до сих пор коробит логика соседа, склонного к буквальному толкованию того или иного. Порою Кас просто невыносим. Есть подозрение, что он намеренно прикидывается странным, потому что Дин частенько его стебет. Обесчестив еще пару кустов, Кастиэль наконец выпрямляется, достает из кармана носовой платок и промакивает губы.
— Спасибо, что подождал меня, — смущенно говорит он.
— Спасибо, что не заблевал мои кроссовки.
— Я бы украл тебе новые.
— Пошли, Робин Гуд, — Винчестер снисходительно улыбается и протягивает Касу руку. — Давай, поторапливайся, мне еще нужно заскочить к Анне.
Кастиэль кивает и принимает помощь, пошатываясь и тяжело дыша. ”Все в порядке. Жить будем” — думает довольный Винчестер, продираясь сквозь едва различимые заросли. Может, не стоит форсировать разговор? Все же правда в порядке. Если напряг и был, то сегодня он рассосался. Завтра после работы Дин отвоюет у Чарли кота, свозит Анну в бар Эллен и налакается там так, как Касу и не снилось. Ну, а в воскресенье будет разговор. Обязательно будет.
Уложив жертву текилы в постель, Дин вздыхает с облегчением и понимает, что поход к Анне отменяется. Тащить на себе унылое тело, еще и по майской духоте — довольно утомительно. Особенно, после вкусного ужина и усыпляющего пойла, лишающего воли. Анна тоже может подождать. У Дина есть еще два месяца. Он все успеет.