Глава седьмая. Оборона (1/2)

Страх Хранительницы почти осязаем.

Кажется, он передаётся не только двуногим, но и галлам, что с беспокойством прядут ушами и вскидывают точёные белые головы, будто почуявши пустынного льва.

Храмовники — не львы, но двуногие цепные псы шемского бога, обученные охоте лишь на одну добычу.

Обученные рассеивать проклятия и обращать целительные чары в ничто.

Обученные без магии раскалывать колдовские щиты.

Обученные силой отделять магию от крови, оставляя лишь беспомощность да мучительную чёрную боль.

Обученные калечить, выслеживать, лишать разума и жизни тех, в чьих жилах течёт колдовской дар.

И они, подобно псам, всегда нападают сворой.

— К той скале, сейчас же! — отрывисто приказывает Хранительница Мэйрав, осмотревшись вокруг цепким вороньим взглядом. Кажется, ей удалось совладать с собою. — Там будет сподручнее обороняться, ежели… Мириам, Маретари, будьте готовы использовать чары крови!

Магия крови темна, лукава, опасна, она отнимает жизненные силы и привлекает голодных демонов с той стороны Завесы, однако воинам шемского бога будет куда сложнее совладать с нею, нежели обратить в труху обычные чары.

Первая молча кивает, покосившись на камни над их головами — должно быть, прикидывает, как обрушить их на головы врагов.

Охотники споро занимают посты промеж скал, натягивая тетиву гибких луков.

— Мириам, на тебе щиты и целительство. Маретари — помогаешь мне.

Наверное, это правильно — в бою защита важна так же, как и нападение, и оттого лучше доверить её испытанной Первой, нежели зелёной ученице.

Наверное, Маретари приказала бы так же.

Но ей всё равно страшно до немоты и до предательской дрожи в запястьях, а потому она, помотав головою, обеими руками вцепляется в посох, старается сделать дыхание ровным, а мысли — ясными, как вечное синее небо над пустыней.

Однажды Маретари уже позволила страху взять верх над собою и едва не погубила дозорных.