Часть 6 (1/2)

- ...и мог бы уже привыкнуть к тому, что напитки, а тем более дурманящие составы этого Мира, действуют на тебя иначе, чем на коренных жителей. Тебе Супа Отдохновения было мало? Или приворотного зелья леди Теххи?

Шла третья дюжина минут моей экзекуции. Это если верить хронометру на стене. По внутренним же ощущениям прошло никак не меньше трех часов, и все это время Шурф посвятил методичному заколачиванию длинных, острых и очень горячих кольев прямиком в мою и так разрывавшуюся от боли голову. Ну то есть на самом деле он, конечно, просто устроил мне образцовую выволочку, но эффект был примерно тот же. Сейчас, судя по тексту, он намеревался зайти на четвертый круг рассказов о том, что нельзя на свете жить таким беспросветным идиотом, и надо было срочно принять какие-то меры, чтобы он отказался от своих нечеловеколюбивых планов.

Я застонал и попробовал перевернуться на живот, чтобы спрятать голову под одну из многочисленных подушек. Не сказать, что мне это удалось, но своей цели я все же достиг: Шурф прервал свою речь.

- Что, Макс? - диван чуть прогнулся под его весом. - Хуже? - почти шепотом, хвала Магистрам. И тут же ладонь, восхитительно прохладная, легла мне на лоб.

Когда час назад я заявился в ванную, ведомый звенящим воздухом и собственными ощущениями Шурфова шелестящего имени, Великий Магистр Ордена Семилистника уже покончил с водными процедурами и одевался. Последний факт мне чрезвычайно не понравился, и я совершил то, что мне показалось на тот момент самым логичным — столкнул его обратно в бассейн и сам сиганул следом. Как мне это удалось, если учесть, что Шурф был и остается самым проворным человеком из всех, что я знаю, я до сих пор затрудняюсь объяснить: вероятно, сказался эффект неожиданности. Факт в том, что через пару секунд мы оба оказались совершенно мокрыми (вода тоже звенела и щекотала этим звоном слух, и от этого хотелось смеяться и чихать, словно от солнечных лучей, бьющих в лицо после темной комнаты), и скаба, которую успел натянуть Шурф, тут же облепила поджарое тело, сейчас почти светящееся мягким янтарным светом. Мысль изучить тактильно представший моим глазам рельефный свет, разглаживая ладонями кое-где собравшуюся складками мокрую ткань, показалась мне очень своевременной, и выяснилось даже, что обладатель этого самого тела нисколько не против и даже готов поспособствовать, подставляясь то одним, то другим боком и выгибаясь навстречу. Правда, одновременно он все же предпринимал некоторые попытки выяснить, что происходит и почему я столь необычно себя веду, но в этом состоянии говорить мне было совершенно неинтересно. И через пару минут Шурф все же сдался, согласившись отложить разговоры на потом — я почувствовал это по тому, как сжались его пальцы на моих плечах, потянув вверх, как он нетерпеливо шагнул вперед, вжимая меня в бортик бассейна - и я все же рассмеялся, закрывая глаза, раскидывая руки в стороны, готовый отдать всего себя этому красивому свету с таким шелестящим прохладным именем.

А потом мое знаменитое везение разом кончилось. Звон в единый миг прекратился, руки ослабели, колени подогнулись — видимо, в знак протеста против исчезновения звона — и я ушел под воду, совершенно забыв притом, что давным-давно с подачи Шурфа научился при необходимости обходиться несколько минут без воздуха. А когда мою обмякшую тушку наконец выудили на поверхность (на это потребовалось некоторое время: вероятно, Шурф поначалу решил, что это очередной странный эротический прием в моем исполнении, и спохватился не сразу), моя голова уже раскалывалась так, что я даже смотреть не мог, не то что слушать или говорить.

Первую дюжину минут после этого Шурф посвятил попыткам меня подлатать — надо сказать, частично они даже помогли, во всяком случае, мне расхотелось немедленно умирать и появилась слабая надежда когда-нибудь вернуться к нормальной жизни. Еще некоторое время меня заботливо устраивали на диване, обкладывая со всех сторон подушками, затем пытались уверить, что именно в такой ситуации дыхательные упражнения приносят наибольшую пользу — и, кстати, в этом была немалая доля правды. Но как только мой друг убедился, что моя жизнь вне опасности, а помочь прямо сейчас больше ничем нельзя, началось его излюбленное шоу «научи сэра Макса жить правильно». Обычно я принимаю самое деятельное участие в этом процессе: всячески подыгрываю и подзадориваю оратора - но сейчас у меня, честное вурдалакское, не было никаких внутренних резервов, чтобы поддерживать игру, и Шурф оттянулся всласть.

- В следующий свой визит на Темную сторону будь добр, поинтересуйся, есть ли способ избежать таких последствий от местных дурманящих сознание средств. Не считая, конечно, вариантов «вовсе их не применять», для тебя, видимо, недоступного, и «умереть сразу после применения», не устраивающего слишком многих могущественных людей в этом Мире.

- Всенепременно, - буркнул я в подушку. И скорее почувствовал, чем услышал, как Шурф вздохнул. - Между прочим, это был лучший сорт, твой любимый.

- Не сомневаюсь, - совершенно спокойно отозвался Великий Магистр. - Сэр Тхаори хорошо знает мои вкусы.

Я в ответ угукнул что-то невразумительное, надеясь, что лекция о вреде пэпэо для хрупкого вершительского здоровья на этом закончена. Хвала Магистрам, на сей раз я угадал. И несколько долгих минут наслаждался едва ощутимыми прикосновениями прохладных пальцев сначала к моему лбу, а потом и к волосам. Успел даже задремать ненадолго, ровно до тех пор, пока...

- Спи, - тихо скомандовал Шурф. И, следуя законам жанра, весь сон с меня тут же как рукой сняло. К тому же, что-то в этой короткой фразе меня насторожило.

- А ты что собираешься делать?

Рука замерла на долю секунды. Ну да, так я и думал.

- Мне стоит появиться на собрании риццахов, - я мог поклясться, что услышал в его голосе умоляющие нотки.

- Я начинаю чувствовать себя то совершенно бесполезным приложением к тебе, то чересчур заботливой мамашей, опасающейся отпускать своего отпрыска от себя дальше чем на шаг, - честно признался я. - Потому что мне очень не хочется, чтобы ты ходил туда в одиночку.

Шурф помолчал несколько секунд, явно размышляя.

- За твоими словами стоит предчувствие или обычное нежелание пропускать интересные события? - наконец поинтересовался он.

Я честно попытался прислушаться к своей интуиции, но, как всегда в таких случаях, тут же перестал ощущать вообще что-либо и пожал плечами.

- Наверное, это просто любопытство, - со вздохом признал я.

- В таком случае тебе все же стоит остаться здесь и прийти в себя после... - пауза, неодобрительно поджатые губы. - Происшествия.

- Ну хорошо, хорошо.

А что еще было делать, в самом деле - только соглашаться. Шурф явно решил, что на этом разговор можно считать оконченным, и поднялся на ноги — руку с моей головы тоже убрал, и вот это было самым обидным.

- Постарайся правда поспать, - мягко проговорил он. - Если будет происходить что-то важное, я пришлю тебе Зов, обещаю.

- Проблема в том, что наши понятия о важном и интересном различаются слишком сильно, - вздохнул я.

Шурф вдруг усмехнулся.

- Не всегда, - и он, наклонившись, погладил меня по бедру через одеяло.

А потом выпрямился и исчез — ушел Темным путем, оставив мня самого догадываться, что это было, и справляться с потрясением. Даже голова будто бы стала болеть чуть меньше — отвлеклась, видимо.

Но волей-неволей последовать совету Шурфа все же пришлось: лишившись каких-либо внешних раздражителей, то есть развлечений, мой организм решил прибегнуть к излюбленному методу самоисцеления, и через дюжину минут я уже мирно дрых, забыв на время о своих душевных метаниях.

И продолжал бы в таком духе довольно долго, если бы не Зов Шурфа, которого я, по правде говоря, совершенно не ожидал, несмотря на его предупреждение, и потому немедленно переполошился.

«Макс, прости, что тревожу тебя, но кажется, мне требуется твоя помощь».

Просьба о помощи, исходящая от Шурфа — да еще и в момент, когда он точно знает, что я не в форме и скорее всего сплю, — это даже не удивительно. В моей системе Мира это автоматически означает «опасность», причем для передачи точного смысла слово это надо писать огненными буквами высотой в человеческий рост. Потому я конечно подскочил в ту же секунду и рванулся к нему Темным путем, не обращая внимания на все еще раскалывающуюся голову и уж тем более не удосужившись убедиться, что я вообще хотя бы одет. Хвала Магистрам, оказалось, что на почти бесчувственного меня неведомым образом напялили хотя бы скабу.

Спешил я, впрочем, совершенно зря, потому что по прибытии обнаружил абсолютно невредимого Шурфа, с отстраненным интересом наблюдающего за толпой. Толпа притом имела вполне четкую организацию в форме расходящихся кругов, в центре которых находился единственных человек, не выделявшийся из остальных по крайней мере на первый взгляд ничем, разве что только смотреть на него не хотелось, словно бы кто-то настойчиво отводил глаза.

- По твоему Зову можно было подумать, что что-то случилось, - осторожно высказался я, надеясь только, что Шурф не счел этот одушевленный памятник геометрии «чем-то интересным», ради чего даже решил меня разбудить.

- Так и есть, - отозвался мой друг. И столь неодобрительно покосился на мои босые ноги, что мне немедленно захотелось обрести чудесную черепашью способность прятать собственные конечности в панцирь.

- Я мчался тебя спасать, - буркнул я в свое оправдание.

- И я тебе очень благодарен, - вежливо ответил он. - Вероятно, мне нужно было уточнить, что дело не настолько срочное.

- Если ты мне сообщишь, в чем именно заключается твое дело, я, вероятно, смогу разделить твою уверенность, - в тон ему сказал я, начиная потихоньку терять терпение. Впрочем, для человека, которого разбудили меньше двух минут назад, я еще держался более чем достойно.

- Разумеется. Дело в том, что собрание проходит несколько иначе, чем я ожидал, - и Шурф указал на недвижно стоявших людей. - Их связывают не слова, а мысли, общий транс, и вывести кого-либо из этого состояния без применения крайних методов я не смог, а начинать знакомство с откровенной агрессии мне бы не хотелось. Вообще надо признать, что такой способ общения гораздо быстрее и удобнее. Мне даже подумалось, что стоит ввести подобную практику в Ордене...

- Так в чем именно проблема? - не выдержал я. - Ты хочешь, чтобы я попробовал войти в этот их транс? Когда-то у меня уже получилось нечто подобное с членами Ордена Долгого Пути, так почему бы не сделать это и сейчас.

- Ты забываешь, что я и сам неплохой медиум, - спокойно ответил Шурф. И спустя несколько мгновений добавил: - Во всяком случае, был им. Думаю, мне вполне удастся самому войти в их мысленное поле, тем более, что именно сейчас вряд ли стоит проводить новые эксперименты с участием твоей головы.

- А я тебе здесь нужен, чтобы?.. - подсказал я, рассматривая риццахов.

- Страховка, - коротко отозвался он. - Если ты поймешь, что что-то идет не так, в твоих силах будет меня вытащить.

- И ты в самом деле думаешь, что после такого задела я отправлю себя беседовать с ними одного, а сам останусь тут скучать, курить и любоваться пейзажем? - уточнил я.

Шурф не ответил. Я перевел на него взгляд и чертыхнулся. Потом подумал и повторил это священнодейство, удвоив количество эпитетов. Стало легче. Но, честно говоря, не намного. Я вздохнул, сел на песок, скрестив по-турецки ноги, и тоскливо взглянул снизу вверх на Великого Магистра — знавшего меня, увы, слишком хорошо, и прекрасно представлявшего, насколько могут затянуться наши препирательства, а потому просто поставившего меня перед фактом. Отличный прием, что и говорить. Шеф вон сколько лет им пользуется, причем каждый раз получает искреннее удовольствие.

Минуты шли, риццахи были все так же недвижны и бесшумны. Шурф, судя по всему, прекрасно влился в их компанию и увлеченно поддерживал беседу — во всяком случае, переодень его из белоснежной с кантом мантии во что-нибудь соответствующее местной моде, и я бы счел его местным, настолько спокойно-сосредоточенным было его лицо. От нечего делать я достал сигарет, закурил, в полном соответствии со своими предсказаниями, и стал обозревать пейзаж.

Не сказать, правда, что он отличался особым разнообразием: красноватые, алые, бордовые, отливающие кармином, почти что черные барханы один за другим, другой за следующим, и после них пара дюжин, а за ними еще столько же — и страшно подумать, скольких я просто не видел. Ни ветерка, ни каравана, ни какого-нибудь завалящего огненного демона. Скукота, да и только.

Пресытившись видом пустыни, я перевел взгляд на почтеннейшее собрание.

Риццахов было человек сорок, все довольно молодые — по меркам моей исторической родины я бы дал каждому из них не больше тридцати пяти, а у некоторых поинтересовался бы, давно ли родители начали отпускать их гулять так далеко от дома — с открытыми лицами людей, привыкших говорить правду вне зависимости от того, насколько она приятна. У них не было какой-либо форменной одежды или отличительных знаков, но поставь любого из них посреди пустыни, и я не был бы уверен, что сразу смог бы различить, где кончается песок и начинаются просторные длиннополые одеяния.

Старшего из них — им я определил того, что находился в центре, хотя и не был уверен, что прав, возможно, это просто был сегодняшний «докладчик» - вообще было довольно сложно разглядеть, он показывался на периферии зрения, перед прямым же взглядом представало скорее некое багряное пятно, словно смотришь сквозь совершенно не подходящие тебе очки. И чем больше я пытался всмотреться, тем сильнее расплывался силуэт, постепенно растекаясь во все стороны, расходясь лучами, начинающими менять цвет, переливаться, как языки пламени, пока огонь не заполнил все вокруг, обдав меня мгновенным жаром — и вдруг сжался в точку. Я попытался проморгаться, потому что после вспышки все вокруг казалось нечетким и идущим темными пятнами.

- … а это мой коллега. Очень... талантливый молодой человек, - Шурф особенно выделил голосов слово «талантливый», и я невольно втянул голову в плечи, ожидая, что сейчас мне если не прилетит подзатыльник, то во всяком случае точно перепадет пара ласковых слов. Но ничего не произошло, и я решился посмотреть вверх.

Вероятно, со стороны казалось, что Великий Магистр совершенно спокоен, но по его лицу я тут же понял, что не стоило этого делать — не голову поднимать, конечно, а влезать в этот общий транс заклинателей демонов - и что мои слезные уверения в том, что это я случайно, не принесут никаких положительных результатов, скорее даже наоборот. В общем, мне вдруг очень остро захотелось, чтобы наше общение с этим приятным во всех отношениях обществом затянулось на подольше — ну, просто чтобы отсрочить неминуемый разговор на тему благотворности использования собственных мозгов. Но вместо того, чтобы быстренько убраться оттуда или хотя бы попросить политического убежища, я поднялся на ноги, тщательно отряхнул скабу от мнимого песка (на деле к ней не пристало ни песчинки, да оно и понятно, в галлюцинации-то, пусть и такой качественной) слегка поклонился присутствующим и начал их рассматривать — а посмотреть было на что!

Во времена, когда я заново учился управляться со своим непростым характером без помощи меча короля Менина, мне доводилось разыскивать по всему Ехо магистра Хаббу Хэна, главной и единственной приметой которого было огненное лицо. Так вот, люди, стоявшие сейчас передо мной, легко дали бы ему фору в плане зрелищности.