Часть 17. Надвигающаяся опасность. (2/2)

— Госпожа, это очень срочно! Айшат-хатун, Айшат-хатун, она помогает Хюррем Султан, хатун перед тем, как пойти к шехзаде, ходила к султанше, а после вышла от-туда. — Тараторила калфа. — Меня заметили и держали в покоях жены султана, а выпустили только сейчас, они хотят отравить шехзаде!

— Почему ты не сказала раньше?! — Испугалась Канан и в одной ночной рубашке, выбежала в коридор.

Вход в опочивальню шехзаде.

— Откройте двери! — Произнесла Хасеки.

— Султанша, мы не можем Вас пропустить, шехзаде приказал его не беспокоить. — Ответил стражник. — Просим Вас, не беспокойте шехзаде Хазретлери.

— Пропустите меня! Это приказ! Срочно, прошу вас. — Взмолилась девушка. — Его хотят отравить! — Стражники молча стояли и не хотели пропускать. — Тогда все, что может произойти, будет на вашей совести.

Султанша вернулась в свои покои, нервно сжимая подол ночнушки, присела на кровать.

— Госпожа, с Вами все в порядке? — Назлы подскочила к своей госпоже, то же сделала и Раша.

— Я ничего не смогла сделать…. — Сердце Канан бешено колотилось. — Если он умрет…. Нет, нет, он не может умереть, у Айшат ничего не получиться, но что я сделаю?

— Госпожа, Вы сделали все, что могли, остаётся только ждать. — Произнесла Ханде-калфа.

— Нет, еще не все потеряно, я могу пойти к Махидевран Султан, у нее больше полномочий, чем у меня. — Канан поднялась с постели и последовала к двери.

— Султанша, но Махидевран Султан может не поверить Вам. — Предупредила калфа.

— Я не могу просто сидеть, сложа руку, хоть что-то, но я попытаюсь сделать. — Отрезала Канан и направилась в покои Махидевран Султан.

Покои Махидевран Султан.

Женщина уже лежала в кровати, но что-то, не давало ей заснуть. К ней тихонько подошла служанка.

— Госпожа, Вас Канан Султан желает видеть, говорит, что это очень и очень срочно. — Произнесла рабыня. — Мне сказать, что Вы уже отдыхаете?

— Нет, пусть заходит, все равно, не могу заснуть. — Произнесла черкешенка, поднимаясь и одевая халат.

— Как прикажете. — Поклонилась Пембе. — Вы можете войти. — Произнесла девушка, подойдя и открывая двери Канан Султан.

— Госпожа! — Канан быстро подбежала к матери Мустафы и встала подле нее.

— Канан, что с тобой? Ты чем-то взволнованна. Что-то с Мехмедом или Танильдиз? — Махидевран осмотрела запыхавшуюся Хасеки сына.

— Нет, с детьми все в порядке, но с Мустафой, беда. — Проговорила на одном дыхании девушка. — Айшат-хатун в сговоре с Хюррем Султан, они хотят отравить шехзаде!

— Канан, я понимаю, ты ревнуешь, — усмехнулась Махидевран и провела рукой по щеке султанши, — ее тщательно проверяли, потому она не может быть сообщницей Хюррем Султан. Тебе, наверное приснился дурной сон, иди и отдохни, вот увидишь, все будет в порядке, Мустафа только тебя любит.

— Но, Валиде! Почему Вы не верите мне?! — Возразила Канан.

— Канан, иди, поспи, до утра еще очень долго, дети если проснуться, могут испугаться. — Произнесла Махидевран Султан, и подошла к своей постели.

— Хорошо, я уйду, но если что-то случиться, Вы вспомните мои слова, госпожа. — Канан поклонилась и покинула спальню Махидевран.

Канан вернулась в свои покои и вошла в детскую и посмотрела на спящего Мехмеда, а после на Танильдиз.

— Мой Мехмед, — девушка поцеловала сына. — Танильдиз, моя красавица, обещаю вам, что все будет в порядке. — Канан поцеловала дочь и вышла из детской.

— Раша, приготовь мне наряд, Гюлизар, Валерия, следите за детьми, они должны спать спокойно и насколько это, возможно, не выходить из покоев, пока я не разрешу. — Отдавала одно приказание за другим Канан.

— Госпожа, Вам нужно отдохнуть, просим, прилягте и поспите. — Умоляли служанки.

— Нет, я не засну, зная, что Мустафу могут отравить. — Произнесла Канан.

Хасеки надела платье, в котором верхняя часть переливается оттенками бронзы и серебра. Эта ночь, была самой беспокойной для Хасеки, девушка не могла заснуть, бесчисленное количество раз заходила к спящим Танильдиз и Мехмеду, а под утро, не могла сидеть в покоях, но служанки и калфа пытались всячески успокоить свою госпожу.

— Мама, доброе утро! — Мехмед выбежал из детской и подбежал к матери.

— Доброе утро, мой дорогой. — Пытаясь унять дрожь, улыбнулась Канан. — Как тебе спалось?

— Хорошо, мне такой хороший сон приснился! — Признался шехзаде. — Мы пойдем к бабушке?

— Конечно, пойдем, но сначала, тебе следует переодеться. — Произнесла Канан. — Гюлизар, помоги шехзаде переодеться.

Канан взяла на руки Танильдиз, которая уже не спала, а активно оглядывала коридор и комнату. Мехмед шел рядом, а за ним две его няни. Войдя в покои Махидевран Султан, Хасеки Мустафы поклонилась, что сделал и Мехмед, после чего, подошел и поцеловал руку бабушки.

— Мой внук, львенок. — Махидевран поцеловала старшего внука в лоб и обняла его. — Как ты спал, мой дорогой?

— Благодарю, Валиде, мне такой хороший сон приснился. — И мальчик стал рассказывать о сне, который видел ночью. Махидевран Султан в это время, взяла на руки Танильдиз и поцеловала внучку, продолжая слушать Мехмеда.

— Это очень хороший сон, пусть тебе каждую ночь сняться подобные сны. — Улыбнулась Валиде Махидевран Султан. — Пембе, Гюлизар, Валерия, выведите шехзаде Мехмеда и Танильдиз Султан в сад, пусть погуляют. Канан останься.

Служанки не успели выйти за дверь, как вбежал Ахмед-ага и быстро поклонился.

— Госпожа, беда! — Произнес повышенным тоном ага. — Беда с шехзаде Хазретлери! — Махидевран встала, а на лице Канан появилось волнение. — Шехзаде Хазретлери болен!

— Что с моим сыном?! Где он сейчас?! — Махидевран испугалась и вспомнила слова невестки, посмотрев на нее.

— Мама, мамочка, что с папой? — Мехмед заволновался.

— Мехмед, мой львенок, прошу, не задавай мне сейчас вопросов, хорошо? — Канан присела на корточки перед первенцем, жизнь которого теперь была под угрозой, как и жизнь его отца. — Гюлизар, Валерия, Мехмеда и Танильдиз сейчас же в покои вернуть, никого не пускать, позаботьтесь о них.

— Как прикажете, госпожа.- Поклонилась Гюлизар и взяла за руку воспитанника. — Шехзаде, пойдемте.

— Мама, я хочу к папе! — Крикнул шехзаде.

— Мехмед, сейчас не до капризов, слушайся меня, прошу, потом, ты увидишь папу. — Произнесла Канан, удаляясь вслед за Махидевран Султан к покоям шехзаде Мустафы.

Коридор.

Двое стражников, евнухи и некоторые служанки стояли у дверей, их допрашивали.

— Явуз-ага, где хатун, что была в покоях шехзаде? — Спросила Канан, подходя к мужчине. — Почему ее не допрашивают?!

— Госпожа, хатун напугана, ее вернули в гарем, нет смысла допрашивать ее. — Ответил Явуз-ага, поклонившись.

— Нет, есть! — Возразила Хасеки Султан. — Она тоже причастна к тому, что шехзаде болен сейчас.

— Госпожа, я понимаю Ваши переживания, но…. — Хотел что-либо сказать мужчина, но Канан грубо оборвала его.

— Она шпионка Хюррем Султан, Ханде-калфа может подтвердить это, и сама Айшат-хатун, если ее допросить как следует. — Произнесла Канан. — Я могу войти к шехзаде? Что с ним? Лекари могут ему помочь? — Уже к Ахмеду-аге, обратилась девушка.

— Нет, госпожа, лекари еще работают над состоянием шехзаде Хазретлери. Мы не можем пропустить Вас. — Ответил ага.

— Я могу хотя бы просто посмотреть на него? — С надеждой, спросила султанша, на что ага отрицательно покачал головой.

— Канан, иди к детям, они сейчас напуганы, я пришлю за тобой служанку, если что-то измениться. — Произнесла Махидевран Султан, Хасеки хотела возразить и остаться, но жена султана покачала головой, давая понять, что отказы не принимаются. Султанша согласилась, но вместо того, чтобы вернуться в покои, она направилась в гарем.

Гарем.

Новость о том, что шехзаде болен, уже разнеслась по всему гарему, девушки толпились по гарему и сплетничали, переглядывались и перешептывались.

Айшат ходила по гарему, и хотела уже выйти и доложить Хюррем Султан о всем, что произошло, как Канан, как буря налетела на рабыню, взяв за горло и прижав ее к стенке.

— Говори! Что ты сделала с шехзаде?! Какой яд подлила?! — Прокричала на наложницу Канан. Но девушка молчала, испуганно глядя на соперницу.

— Я…. пусти! — Прохрипела черкешенка. — Я ничего не делала. — Наложница руками пыталась убрать руку Хасеки с ее шеи.

— Да как ты только посмела что-либо сделать против Мустафы?! Как только твоего крошечного мозга хватило на это. — Прошипела Канан, немного тряхнув наложницу-фаворитку. — Стража! Отвести эту рабыню в темницу!

Стражники подхватили под руки брыкающуюся девушку и увели в темницу, после чего, Канан отправилась в покои Хюррем Султан, взяв в руки факел. Войдя в покои, султанша не поклонившись, подошла как можно ближе к жене султана.

— Хюррем Султан! Вы заплатите за то, что совершили! Я клянусь Вам, госпожа, я лишу Вас власти, я отберу у Вас всех дорогих Вам людей, и никто не сможет Вам помочь, ни Михримах Султан, ни Рустем-паша, ни шехзаде Селим! — Угрожала Канан. — Я отниму все, что Вы имеете, от венца на голове до перстня на пальце, Вы все потеряете! Я уничтожу Вас, все в нищете умрете, так что с сегодняшнего дня, остерегаться меня советую!

— Ты ничего не сможешь доказать, Канан, ничего у тебя не выйдет. — Произнесла Хюррем, вставши с дивана и подходя к наложнице Мустафы.

— Если Вы не забыли, Хюррем Султан, то Айшат-хатун все еще разгуливает по гарему, а нет, она уже в темнице и ее допрашивают, и еще, письма все еще находятся у меня, но Вы их никогда не найдете. — Ответила Канан. — Вы забрались так высоко, но и падать будет больней.

Канан вышла из покоев жены султана, оставляю ту наедине со своими мыслями.

— Госпожа, что же теперь с Вами будет? — Обеспокоенно спросил Сюмбюль-ага.

— Я недооценила эту наложницу, — произнесла Хюррем Султан. — Не знаю, Сюмбюль, но нужно что-то делать, если Повелитель узнает о письмах и о том, что на жизнь его старшего шехзаде покушались, меня сошлют далеко от столицы, а в худшем случае — казнят.

— О, Аллах Всемогущий не допусти этого. — Произнес верный слуга. — Может, приказать, чтобы избавились от Айшат-хатун?

— Нет, за ней сейчас будут внимательно следить, а таковы действия только докажут, что я причастна к произошедшему. — Остановила Сюмбюля-агу, Хюррем Султан. — Пусть сначала Повелитель вернеться, это будет совсем скоро, я знаю это и чувствую, к этому времени, что-нибудь придумаю.

— Как прикажете, госпожа. — Поклонился ага.

Покои Хасеки Канан Султан.

Девушка вернулась в свои покои, и к ней подбежал заплаканный Мехмед.

— Мехмед, мой сыночек, вытри слезки, все будет хорошо. — Канан обняла первенца. — Ну же, посмотри на меня, не плачь.

— Мама…. Что будет с папой? Что будет со мной? Меня казнят? — Неожиданно для матери, спросил Мехмед.

— Мехмед, кто тебе сказал подобное? С папой и тобой все будет хорошо, мама не даст тебя в обиду. — Проговорила девушка. — Немного позже, Разие Султан приедет, а потом и Михримах Султан, я думаю, они будут рады видеть тебя.

— Правда? — С надеждой спросил мальчик.

— Ну конечно, Разие Султан очень любит тебя, и я уверена, что и Михримах Султан ты понравишься.

— А Михримах Султан красивая? — Вновь спросил шехзаде.

— Красивая. — Подтвердила султанша.

— А кто красивее, ты, мама, или Михримах Султан?

— Вот когда увидишь султаншу, тогда и решишь. — Улыбнулась Хасеки. — Давай Караса тебе пора сказывает сказки, заодно отвлечешься, м?

— Мама, а ты, что будешь делать? — Спросил Мехмед и присел на кровать.

— Мама сходит к папе, тебе туда нельзя, Мехмед, пока нельзя. — Предупредила Канан. — Караса! — Госпожа позвала рабыню и махнула ей в сторону сына, приказывая приступить к своим обязанностям. — Я скоро вернусь, обещаю.

Девушка поцеловала сына в лоб и вышла в коридор, зашагав в сторону покоев шехзаде Мустафы, а цокот каблучков отдавался эхом по коридору.

Покои Шехзаде Мустафы Хазретлери.

Махидевран Султан стояла у подножия кровати, на которой лежал ее сын, ее первенец и смысл ее жизни и боролся за свою жизнь.

— Госпожа. — Канан поклонилась Валиде Махидевран и Мустафе, хотя тот не видел ее, и вряд ли слышал. — Как Мустафа? Что с ним будет? Он будет жить? — Спокойствие Канан пошатнулось, и на волю выплеснулись слезы и переживания, которые так долго подавлялись.

— Канан, успокойся, нужно верить. — Махидевран приобняла девушку. — Состояние тяжелое, лекари не могут помочь моему сыну, только он сам, может помочь себе, нам же, остаётся только молиться и ждать. Я верю, что мой сын справиться и с этой напастью. — Наложница султана выдержала паузу. — Будь с ним рядом, а я прикажу допросить Айшат-хатун, и, я ошиблась, что не поверила тебе, и сейчас расплачиваюсь за это.

Канан подошла к боковой части ложа и опустилась на пол, на колени, беря руку Мустафы в свои и целуя ее. Махидевран Султан в это время, уже вышла.

— Мустафа, ты должен жить, я буду рядом. — Одними губами прошептала Хасеки, не выпуская мужскую руку.