Часть 8. Похищение (2/2)

– Мэри, что произошло?

– Я… я не помню… А где Дженни?

– Мэри, только не волнуйся, – Финч взял ее за руки. – Мы… мы не знаем, где Дженни…

– Ее сейчас ищут по всему Парижу. Мы прочесали всю улицу Шерш-Миди, все лавочки, всю гостиницу, – сказал Маркус.

– Мы думаем… Мэри, дорогая. Скорее всего, ее похитили.

Во французском волшебном госпитале пожилой лысый знахарь внимательно осмотрел Мэри. Ей дали выпить какой-то настой, удивительно горький на вкус. Мэри не чувствовала ничего – ни горя, ни страха, ни отчаянья. Она словно окаменела и могла только повторять про себя: Дженни, Дженни, Дженни. Ее подвергли процедуре легалименции – она вспомнила кафе, даму в рубинах, разговор… Но что именно произошло, как даме удалось похитить Дженни посреди бела дня на людной улице – они не узнали.

– Трансгрессия, я думаю, – задумчиво сказал Маркус.

– Или создала Портал, – возразил Финч. – Мэри, опиши-ка еще раз даму.

Мэри послушно повторила:

– Высокая, очень стройная, лет 50 на вид, в элегантном сером костюме, седые волосы, короткая стрижка, рубины в ушах и на пальцах, длинные ногти с темно-красным маникюром, темно-красные туфли на шпильках… Ноги у нее, как у манекенщицы. Да, и еще браслет на запястье – золотой, тоже с рубинами. Глаза ярко-голубые, а ресницы и брови – черные. Без косметики. Только помада, тоже темно-красная. Кожа такая гладкая! А шея выдавала, что она не так молода – шея и руки. Да, руки некрасивые, узловатые какие-то. Голос низкий. Она мне показалась смутно знакомой.

– И не удивительно. Это же была сама… – значительно произнес Финч.

– Септимия? – догадалась Мэри.

– Да, она. Прекрасно сохранилась для своего возраста, ведь ей не меньше 70.

– Септимия… Септимия? Значит, моя дочь… Дженни… у них?

– Боюсь, что так.

– И она ведь говорила о своем сыне!

– Мэри, они не сделают ей ничего плохого, ничего. Она им нужна. Они будут ее беречь, – торопливо заговорил Финч, успокаивая Мэри.

– Раз за Дженни явилась сама Септимия, значит, они очень дорожат девочкой, – поддержал его Маркус.

– Или у них больше никого не осталось. Некому доверять. И то, и другое нам на руку.

– Это моя вина, – горестно сказал Маркус, опустив голову. – Мне нельзя было отходить от вас ни на минуту.

– Мэри, мы обязательно спасем Дженни.

Но Мэри пустыми глазами смотрела в стену.