Глава 51. Лорита. Пашни постапокалипсиса (1/2)
Утро новой жизни выдается удивительно ясным, солнечным и, черт дери, ранним. Когда вчерашняя знакомая Кэтрин приходит звать нас на завтрак, я только продираю глаза, полуразбуженная возней уже поднявшихся компаньонов. Первоначальный скепсис относительно надежности ограды не потревожил моего сна, тем более что Морфей сманил меня наконец в свои объятия почти под утро. И само собой, как любой завзятой сове, мне слаще всего спится как раз после рассвета. По крайней мере, спалось до тех пор, пока зомби не взяли в привычку шаркать и хрипеть в неприятной близости от спального ложа. Начиная со злосчастного апреля, дремать, в основном, приходилось вполглаза, но нахлынувшее вчера ощущение безопасности отрубило меня почище сурка.
«Помнится, кто-то ночью хвалился: так, дескать, адаптируется к новой реальности, что той еще тошно станет, а теперь совсем не спешит пробудиться и ринуться покорять неосвоенные пашни», — язвит внутренний голос, пока я не слишком резвым аллюром бреду умываться.
Впрочем, всю нашу компашку так живо берут в оборот, что я и глазом моргнуть не успеваю. Едва мы заканчиваем с завтраком, нас командируют на склад, где подбирают более или менее подходящие комплекты одежды и обуви и снабжают всяческими предметами первой необходимости. Затем гражданское население лагеря, которого вместе с нашей троицей набирается почти два десятка человек, сгоняют на импровизированный полигончик, где всех муштрует бывший спецназовец. Правда, вместо боевого оружия — пневматика, но в этом есть резон: боеприпасы сейчас на вес золота, да и шум лишний совершенно ни к чему.
Кроме Ларри, других участников рейда в составе этих падаванов* нет: видимо, у них опыта уже с лихвой хватает. Ну, либо профессиональных добытчиков тренируют отдельно, по продвинутой программе. В нашей же грозной банде порядочно умельцев вроде Крис, которые стрелять-то научились, осталось только в цель научиться иногда попадать. Так что инструктор большую часть времени терпеливо поправляет ошибки своих разномастных учеников. Среди них и совсем молодые девчонки и ребята вроде Юны и Ларри, и люди, которые годятся им в родители.
А вот детей действительно совсем нет. Как я узнаю чуть позже, самый младший член группы — пятнадцатилетний Дэниэл, однако и выглядит, и ведет он себя, как вполне взрослый юноша. Да и ростом малыш Дэнни на голову выше меня. Так что статистика в целом неутешительная: если на тридцать с лишним человек приходится лишь один подросток, то вряд ли стоит рассчитывать, что в каких-то других группах дела обстоят намного лучше. И значит, большинство детей погибло в первые же дни. Это слишком горькая, страшная и плохо укладывающаяся в голове мысль, поэтому решительно задвигаю ее в самый дальний угол сознания. Когда-нибудь я подумаю об этом, но не сейчас. Сейчас я слишком занята.
Инструктор, которого все называют Торном, стрельбой моей вполне доволен и даже намекает, что я могла бы заниматься с другой группой, подтверждая мою теорию о существовании занятий для более просветленных стрелков. А вот на следующей тренировке я отнюдь не блещу. Проводит ее та самая Кэтрин, которую я еще вчера по наивности приняла за субтильного тинейджера. Очень уж мелкой и хрупкой выглядела она на фоне остальных, в слишком свободной ей кожаной куртке и широковатых джинсах -бойфрендах. Однако сегодня я замечаю, что сложена Кэтрин гораздо крепче, чем казалось на первый взгляд. Она ведет у нас уроки самообороны и обращения с ножом. И хотя хулиганское детство подарило мне массу знаний о всяческих бесчестных трюках, настоящей техникой борьбы я, конечно же, не владею. Кэтрин с обидной легкостью укладывает меня на лопатки, демонстрируя какой-то простейший прием. Еще плачевнее мои отношения с холодным оружием. Оказывается, я не то что держу — я даже храню нож неправильно. Это обнаруживается примерно секунде на десятой занятия, когда всем предлагают вытащить и продемонстрировать свое оружие.
Кэтрин с усмешкой смотрит, как я вытягиваю нож из-за голенища выданного мне сегодня высокого ботинка.
— Для встреч с нежданными зомби, может, и сойдет, а если столкнешься с живыми — и дернуться в его сторону не успеешь, в первую очередь там проверят, — комментирует она. Собственно, не очень-то я его там и носила — хоть сперва и облачилась в выданный мне Гэри прикид с ботинками до кучи, все равно потом чаще кроссовки надевала. Пробивать каблуком черепушки зомбарям и прятать за несуществующее голенище нож в них, конечно, нельзя, зато бегать куда как сподручнее. А тут в кои-то веки воспользовалась бонусом ботинок — и снова неладно.
— Да нет, носить его там, конечно, вполне можно, — смилостивившись, говорит Кэтрин, — только в таком случае надо иметь еще что-то, заныканное понадежнее именно для встреч с людьми. Оружие последнего шанса.
Я не спорю, хоть на языке так и вертится вопрос: и в какое ж неожиданное место засунуть то оружие, чтобы никому и в голову не взбрело его там поискать? Прямо фантазия отказывает…
Затем начинается новый этап моих мучений: метание ножа. Один раз я этот фокус уже опробовала, да. До сих пор помню, с каким звуком нож о башку зомбака плашмя гукнулся. Примерно тех же роскошных результатов я добиваюсь и теперь, с той лишь разницей, что нож таким же манером прилетает в мишень, а не в крепкую зомбоголовушку.
Конечно, не я одна подобным грешу, но, к моему стыду и огорчению, даже пухлощекая Юна вполне уверенно раз за разом вгоняет нож в деревянный щит. Мэтт справляется средненько, а я на сей раз возглавляю список аутсайдеров за компанию с Кристи.
— Научитесь, — спокойно говорит Кэтрин. — Для того мы тут и занимаемся.
После боевой подготовки нам дают немного свободного времени, затем — обед, после него — работа на ниве аграрного хозяйства. Тут всем рулит бывший фермер — немолодой мужчина с обветренным лицом, добрыми карими глазами и негромким голосом. Он объясняет нам с Мэттом и Крис, что пока овощи приходится привозить, благо, брошенных хозяйств в округе хватает. Но они уже разбили тут и собственный огород, ребята раздобыли семян и саженцев, так что со временем все будет свое. Под его руководством мы что-то копаем, рыхлим, поливаем, а заодно учимся отличать сорняки от первых всходов, которые, на мой дилетантский взгляд, вообще на одно зеленое лицо.
Хоть Брендон и удивительно мягкий, спокойный и терпеливый учитель, после трудов в его владениях я не без ностальгии вспоминаю уроки самозащиты и метания ножа. После них среди моих потерь насчитывались лишь малость отбитые бока, ноющее плечо да помятое самолюбие, зато сейчас даже спину разгибаю не без труда. Плюс еще ладони пополнились скромной, но хорошо подобранной коллекцией волдырей.
Так что после такой насыщенной программы к вечеру я буквально валюсь с ног. Все, на что меня хватает — сидеть в потрепанном шезлонге да бездумно взирать на неспешно скатывающееся в озеро багровое светило. В какой-то момент я, кажется, даже начинаю погружаться в дремоту, однако шорох за спиной заставляет вмиг взвиться обострившиеся в последние недели рефлексы. Мною словно выстреливают: в ту же секунду я оказываюсь на ногах, хватаясь за пистолет. Однако это не зомбошатун, просочившийся сквозь ограду, а вполне живой человек. Он не смеется над моей бурной реакцией: возможно, сейчас это как раз норма.
— Извини, — мягко говорит парень, — я не собирался подкрадываться.
Теперь, когда сердце перестало неистово долбить в левую пятку, грозя продырявить ботинок, я уже способна его опознать — это водитель грузовичка, Стефен. Вспоминаю, что за весь день он ни разу не попался мне на глаза, как, впрочем, и Джеральд, Райли и Алекс. Может, у них и сегодня была какая-то вылазка? Судя по влажным волосам, парень только что из душа. Ну, или из озера. Температура воды-то что там, что там не шибко отличается. Вэл говорила, что раз в неделю они греют воду, чтобы помыться капитально, но хорошо уже и то, что в любое время есть возможность искупаться хотя бы в прохладной воде.
— Ничего, будем считать учебной тревогой для тренировки бдительности, — чуть натянуто улыбаюсь я, памятуя о наставлении майора. Как знать, вдруг и Стефен немедля побежит доносить боссу о таком неукротимом разгуле дикого кокетства?
— Я тут принес немного полезностей, так, по мелочи, — с готовностью отвечает на улыбку тот, и только тут я замечаю пакет в его руке. Обычный фирменный пакет из Уолмарта. Словно парень просто за покупками до соседнего супермаркета прошвырнулся. Этакий привет из прошлой жизни, который здесь и сейчас смотрится немного дико. Хотя это, скорее, мы все одичали от такого существования.
— Спасибо, — говорю я, без колебаний принимая подношение. Чем бы оно ни было, отказываться не резон, когда у тебя даже родных трусов и носков не осталось.
— Красиво. Я тоже люблю смотреть на закат, — бросив взгляд на зазолотившуюся на воде дорожку, чуть мечтательно замечает Стефен и добавляет почти без перехода: — На первых порах здесь тяжело, конечно. Непривычно. И работа не кончается никогда, и учиться многому приходится. Но майор всегда обращает внимание, кому что лучше дается, и уже потом старается подобрать основное занятие. Так что недели две придется заниматься абсолютно всем.
«Дай Ктулху не протянуть ноги прямо на Брендоновых пашнях, пока майор вычисляет мои скрытые таланты», — с содроганием думаю я, вслух же привычно озвучиваю фальшиво-оптимистичненькое:
— Справимся как-нибудь.
— Кстати, вы как, все вместе решили жить или будете расселяться? — неожиданно и, как по мне, совсем даже не кстати, спрашивает парень. Я невольно напрягаюсь. Уж не это ли подразумевал майор под одобряемыми и приветствуемыми им серьезными отношениями? Когда с места в карьер тебе намекают обзавестись общим домиком? А может, и в пакете наборчик кастрюлек и поварешек вкупе с кулинарной книгой, пособием по отстирыванию пятен в холодной воде и фартуком? Зря я, пожалуй, сразу туда не заглянула.
— Пока некогда было об этом думать, — как можно равнодушнее отвечаю я, незаметно отступая на полшага назад. От греха подальше. Пожалуй, прав был майор, надо бы поаккуратнее с улыбками-то.