Глава 48. Блу. Ночной дожор (1/2)
Подтянуть колени к животу и рефлекторно выставить согнутые в локтях руки, прикрыв лицо и горло — вот и все, что удается за те доли секунды, пока тварь летит. Параллельно слышу, как шмякается на пол отброшенный мной Каро и что-то еще, твердое, небольшое… Глок, под рукой как раз лежал на краю дивана! Черт! За миг до столкновения резко выбрасываю ноги вперед, подошвы ботинок врубаются мертвяку в грудь — она оказывается мягкой, податливой какой-то, будто желе, отшвыривают его прочь. Хищно вытянутые пальцы успевают скребануть ногтями по плечам, по рукавам куртки, и срываются. Зубы алчно лязгают в пустоте, не достав. Зомбак отлетает, но недалеко. Досадливый полурык-полухрип — и он снова швыряется на меня, сгорбившись, точно горгулья. Очень быстро, очень ловко, как отлично тренированный живой человек, а не гниющий труп с паршивой координацией. Свежайший, гад! Еще один мощный пинок ботинком, в чертов жадный хавальник, пока рука выхватывает из-под подушки нож — шарить по полу в поисках пистолета нет времени. К отвратительному хрусту выбиваемых зубов примешивается тонкий, детский рык волчонка, который где-то там, в темноте, похоже, идет в первую в своей жизни настоящую атаку на смертельно опасного противника.
— Уйди-и-и! — чуть не вою я, изворачиваясь змеюкой, чтобы вскочить на ноги и встретить мертвую гадину уже ножом. А если она сцапает тебя, дурачок?! Пополам порвет голыми руками! Спастись бегством не получится, на это нет ни секунды форы. Остается только драться.
Отбиваю пытающиеся вцепиться в меня коряпки в сторону. Взмах — лезвие с чавком рассекает кожу и мышцы, скользит по лицевой кости, срываясь — промазала! Чертова темень, глаза уже немного привыкли, но кошка-то я только по домашнему своему прозвищу из прошлой жизни. Впрочем, ломанувшиеся по кровотоку гормоны так обостряют чувства, что я, кажется, всей кожей осязаю движения жуткого противника. В испуге ныряю вбок, пытаясь уйти от цепких ручищ за спинку дивана. Мертвые пальцы мертвой же хваткой впиваются в подол куртки. Лязг! Клацают уцелевшие коренные рядом с лицом. Инстинктивно выставляю локоть, и чувствую, как сжимаются на нем скользкие от слюны и крови десны.
Господи боже, оно меня укусило!!!
«Дава-а-а-ай!» — орет внутренний голос. Сместив центр тяжести и чуть присев, бью ногой зомбаку под колено, наступаю, поворачивая стопу и наваливаясь на природный рычаг всем весом, просаживаю противника вниз. На автомате, как на тренировке. Челюсти срываются с моей руки. Снова замахиваюсь, изо всех сил, уже не заботясь о том, чтобы попасть в тонкую височную кость — тут уж хоть куда! — и в ту же секунду слепну от впившегося в лицо луча света. Но нож уже летит, и под сорвавшееся с губ Аарона проклятье лезвие врубается куда-то в череп мертвяку. Рефлекторно толкнув нападающего прочь, отпрыгиваю назад, и получаю в довесок обиженный взвизг вертящегося рядом Каро.
— А не хо…ди босиком! — задыхающимся шепотом огрызаюсь я и жмурюсь, пытаясь вернуть себе зрение. Сказала ж — уйди! Защитничек… Луч скользит в сторону, упирается в рухнувшее на бок тело… Луиза?! Жадно цапаю валяющийся на полу Глок, но девушка уже окончательно мертва: рукоять ножа торчит из светлых волос аккурат между ухом и макушкой.
— Какого хрена?! — свистящим шепотом изумляется Ар. — Что тут произошло?! Вы что, Лэйка не поделили?
— Еб**улся?! Это зомби! — огрызаюсь я, оскорбленная до глубины души его предположением. — С-сам посмотри! Я не убивала Луизу, я убила зомбака!
— Цела?! — шипит экс-пожарный, вертя меня под ослепительно-белым светом фонаря.
«Локоть!» — полосует мозг паническая напоминалка. Сдергиваю куртку. Сердце леденеет, проваливаясь все ниже… У-ф-ф-ф!.. Ничего. Не прокусила. Не успела. Плотная телячья или свиная кожа защитила мою собственную от смертельного укуса. Да и передние зубы я Лу знатно проредила.
— В-вроде, — лязгая собственными, отвечаю я и тяну руки к Каро: — Иди ко мне, малыш!
— Вроде или точно?
— Да точно, точно!
Господи, какое счастье, что, невзирая на жару, ни ботинки, ни куртку я на ночь не сняла! Какое счастье, что Каро вообще успел меня разбудить!
— Спасибо… спасибо, что предупредил, — бормочу я по-русски, прижимая его к себе. Волчонок тихонечко повизгивает и облизывает мне щеку.
— Какого ж хрена?! — изумленно повторяет вопрос Флитвуда Сэт, осторожно переворачивая труп на спину, словно тот может ожить еще разок. — Она же не была укушена?
— Нет, не была, — убежденным тоном отвечает Аарон, присаживаясь рядом с Лу на корточки и внимательно осматривая ее. Белесая пленка на глазах рассеивает последние сомнения — она совершенно точно озомбела, а не сошла с ума или что-то еще в этом роде.
— Ни хе*а не понимаю… она крови немного потеряла, не критично совсем. От этого не умирают! Сквозное в мышцу бедра. Обработали, лекарств дал. Сердце не выдержало?
— Да ей же и тридцати, кажется, не было. Они с Лэйком вроде ровесники? Впрочем, и у молодых сердце бывает слабое. Хотя Лу никогда на него не жаловалась, — отзывается Сэт.
— Может, тромб? — робко предполагаю я, отводя глаза от располосованного моим ножом лица с выбитыми моим ботинком зубами и расплющенными губами. Меня колотит, как помойную мышь, и я только притискиваю обеими руками Каро к себе да тупо таращусь на ноги в веселеньких носках с лупоглазыми авокадо. А она вот перед сном разулась… Еще несколько часов назад это было молодой, цветущей, крепко сбитой девахой. А теперь — вот…
— Ну ты и Рэмбо, Блу, — не без нотки восхищения констатирует Сэт, переведя взгляд с тела на меня. — Живчика ножом уработала. Успела б на тебе подкормиться — порвала бы нас всех.
— Да иди ты! — всхлипываю я. Рэмбо, б*я! Штанишки-то у того Рэмбо хоть сухие? Угу, сухие… пока. Зато слезы брызгают вдруг, как из питьевого фонтанчика, неожиданно даже для меня самой.
— Ну, ну, чего теперь-то рыдать, все уже позади… — внезапно теряется Ар, поднимаясь и неловко пытаясь приобнять меня и похлопать по спине. Хоть и повидал, поди, ревущих баб за долгую свою профессиональную карьеру.
— Лу… жалко… — бубню я, размазывая сопли по крепкому плечу. Каро пытается лизнуть меня в лицо, а выходит только ухо обслюнявить. Да какого дьявола это случается, снова и снова?! Разве нам Джонни мало? Нас и так с гулькин нос осталось!
— Жалко, — соглашается Флитвуд.
— Хорошая девчонка была, — искренне откликается Сэт. — Неожиданно она это… того. Кто б мог подумать? Мы вон за Лэйка все переживаем, а тут…
— Будет мне наука, — хмуро роняет Аарон и добавляет, легонько подпихивая меня в сторону дивана: — Присядь-ка, Блу. Успокойся.
— Нож, — шмыгнув носом, требую я. Не без усилия выдернув его из раны — на адреналине всадила по самую рукоять, Ар вытирает клинок об одежду Лу и протягивает мне. С полным боекомплектом как-то спокойнее.
Мужчины аккуратно поднимают тело и уносят в ту комнату, откуда оно пришло. Сэт притаскивает какую-то тряпку и осторожно, ногою, подтирает натекшую кровь. Сердце у зомбаков не бьется, ее не так много, как нахлестало бы из живого человека, но все равно достаточно, чтобы быстро завоняться по летней жаре.
Однако расслабляться пока рановато. Я хоть и не орала со страху — не до того было, но нашумела, сопротивляясь ночному дожору, не слабо. Неприятное «блымс» дверной ручки напоминает, что с той стороны двери бродит еще не один такой любитель живого мясца. Мигом прекращаю хлюпать носом, замираю, прислушиваясь. Мужчины подкрадываются к окнам, осторожно выглядывая наружу сквозь щели жалюзи. Ручку дергают еще несколько раз, чьи-то настырные мертвые ладони шлепают по доскам, шуршат, ощупывают. Каро в моих руках снова превращается в шерстяной шар. Скрипят доски крыльца, кто-то шастает по веранде. Сэт проскальзывает на кухню.
— Побудь с моим сыном, — тихо шепчет Аарон мне на ухо и уходит за ним следом.
На пороге импровизированной палаты я на секунду испуганно замираю — дышит?! Хриплые вдохи-выдохи со стороны кровати успокаивают. Дышит.
— Вот и дыши, и не смей переставать, — бурчу я неслышно, ногой нащупав кресло в изголовье и опустившись в него. Вот же ж блин, да ведь все планы мне порушила эта Луиза, матримониальные, насчет Аароныча!