Глава 25. Лорита. Стреляй или умри (1/2)
Палисадник на заднем дворе пополняется еще двумя могилами, а мои руки — коллекцией отборных мозолей. Как оказалось, лопата для меня куда более сложный в освоении гаджет, чем пистолет. Прежде мне практически не доводилось иметь с нею дела. Садово-огородными работами тетушка меня не угнетала, грядок вскапывать от рассвета до заката не заставляла. Да и не было у нас в помине никакого сада, хотя многие соседи что-то по мелочи да выращивали. Но тетушка вполне довольствовалась парой цветочных горшков на подоконнике. Набраться ценного опыта позднее мне тоже было негде, поэтому помощь Мэтту и Кевину оборачивается болью в пояснице и волдырями на ладонях.
Но тяжелая работа, по крайней мере, отвлекала от навязчивых мыслей. А теперь, когда мы молча стоим перед свежими могилами, я не могу не думать, что вела себя с Гэри, как распоследняя стерва. У Кэсси были все основания недолюбливать меня. Все внутри переворачивается от отчаянной жалости, когда в памяти встает его мертвое лицо с заострившимися чертами. С закрытыми глазами он снова похож на того человека, которым был, и ничего пугающего в нем не осталось. Теперь Гэри напоминает мне израненного, поверженного в неравном бою викинга. Бой действительно был неравным. У нас нет оружия ни против смерти, ни против треклятого вируса, который отнял последнее, что она прежде дарила — покой.
Я смаргиваю обжигающие глаза слезы и пытаюсь утешить себя тем, что все-таки старалась быть с Гэри поласковей, хоть и исключительно из практических соображений. Черт, ну я же ничего не знала про его диагноз! Он выглядел вполне здоровым, ни на что не жаловался. Мне и в голову не приходило, что у него проблемы с сердцем. Даже когда Гэри, белый как полотно, стоял, привалившись к стенке, я была уверена, что это просто нервы. Мы ведь тогда только что увидели восставшего отца Кевина и… Но что толку теперь в моих сожалениях? Ни Гарольда, ни Кэсси они не вернут.
И вот мы стоим, сбившись в кучку, среди окончательно вытоптанного цветника, стихийно превращенного в кладбище, и никто из нас понятия не имеет, как быть дальше. Наверное, надо все же решиться и поехать на поиски эвакуационного лагеря, который планировали разбить военные, но в данный момент времени ни у кого нет на это ни физических, ни моральных сил. Нет желания и наводить порядок в разгромленной спальне. Нас осталось слишком мало, и жить там все равно никто не собирается. Все мы начинаем понимать, что переждать эпидемию, как планировалось изначально, не получится. Просто потому, что конца ей в обозримом будущем не видно.
Даже если зомби в ближайшее время не добредут до этих мест, настанет день, когда иссякнут припасы. Или появятся другие выжившие, и не факт, что они заглянут к нам исключительно попить чайку и обсудить постапокалиптические новостишки. Этот дом — ненадежное убежище как от мертвых, так и от живых. До сих пор от кучи неприятностей нас спасала лишь его удаленность от городов и трасс. Но рано или поздно нам придется двигаться дальше, и от этого всем неуютно и страшно.
Вечер тянется бесконечно. Чтобы хоть как-то занять время, а заодно и голову, Мэтт берется учить нас с Кевином разбирать и чистить пистолеты. Я с каким-то отстраненным удивлением слежу за собственными руками, которые добросовестно повторяют продемонстрированный Мэттом алгоритм. Не знаю, как насчет самой себя, а свои руки я уже не узнаю. Потому что эти стертые до кровавых волдырей лапы с облупившимися остатками модного голографического лака и темной каймой под ногтями никак не могут принадлежать той Лорите Ариас, которую я оставила в недалеком прошлом.
Морщась от боли в израненных ладонях, все же не бросаю своего занятия. Оружие теперь часть нашей повседневной жизни, гарантия относительной безопасности. Если я хочу выжить, то должна уметь не только стрелять, но и ухаживать за своим новым другом и товарищем. Это должно быть доведено до автоматизма. Еще раз. И еще. Однажды я буду уметь делать это не хуже, чем наносить макияж. Сейчас это, знаете ли, в тренде — модный «лук» с надраенным пистолетом. Без этого все зомби скажут свое дружное «фе» и схрумкают попирательницу стильных тенденций, давясь от отвращения.
Наутро я решаюсь поднять тему о поездке к военным. Там все-таки большая группа и какая-никакая надежда на будущее. Теперь, когда нас всего четверо, из которых двое не имеют даже мало-мальского опыта обращения с оружием, куда надежнее было бы примкнуть к тому лагерю. Мэтт и Кевин соглашаются, что надо как минимум разведать, как обстоят дела у военных. Кристи с измученным, заплаканным лицом сидит тут же, рядом с нами, но вид у нее при этом совершенно отсутствующий. Не знаю, как она вообще еще держится, ведь Гэри был последним ее близким человеком. Их родители далеко, в другом штате, по нынешним временам — все равно что на другой планете. Даже если удастся туда добраться, шансов застать их в живых почти нет.
— Надо решить, кому ехать, — устало говорит Мэтт. Выглядит он немногим краше Кристи, под глазами у него темнеют синяки после бессонной ночи. Да и мы с Кевином тоже ему под стать, хоть я и попыталась улучшить дело с помощью косметики. Но ни макияж, ни старательно вычищенные ногти не вернут мне уже ощущения себя прежней.
— Я могу, я же хорошо знаю местность, — вызывается Кевин.
— Одному нельзя, ты даже стрелять толком не умеешь, — вздыхает Мэтт. — И я с тобой поехать не могу, не оставлять же девчонок тут одних.
— Лори поедет, — предлагает Кевин. О да, мы с ним воистину гроза всех зомби Вирджинии. Наверняка в свежеобразованном демократическом государстве беспокойников наши портреты красуются на каждом углу. Художественно намалеванные зомбослизью или выложенные из всякой утерянной новой расой мелочевки вроде ушей, носов и пальцев. С надписями «Разыскиваются! Осквернители тел альтернативно живых граждан. Особо опасны. Вооружены садовой лопатой и заправочным пистолетом. При обнаружении — сожрать на месте!».
Не знаю, размышляет ли Мэтт в том же ключе, но идея ему не слишком нравится.
— Наверно, уже не имеет смысла разделяться, — наконец говорит он. — Нас слишком мало. Поедем вместе.
Тут же встает следующий вопрос — ехать ли всем на одной машине или прихватить обе? С точки зрения экономии ценного топлива первый вариант разумнее, но почему-то не слишком хочется бросать без присмотра набитый припасами автомобиль. Еще две тачки — родителей Кевина и позаимствованную нами на заправке машину — в любом случае придется оставить. Пока что это не дефицит. А вот через несколько месяцев, когда брошенные погибшими хозяевами авто откажутся заводиться, транспорт на ходу станет цениться куда больше. Хотя, конечно, еще большой вопрос, останется ли кому те тачки заводить? Не исключено, что творения цивилизации переживут своих создателей.
Думать об этом не хочется, и я привычно задвигаю пессимистичную мысль в уже переполненный ящик с условным названием «Нам всем конец, но сейчас все равно не до этого». Мэтт сосредоточенно проверяет наш разнокалиберный арсенал и раздает всем пистолеты и запасные магазины. Кристи как сомнамбула берет свой и смотрит на него отстраненным потухшим взглядом.
— Я все равно… не умею… — бормочет наконец она. — А если и выстрелю, то никогда в жизни не попаду… им… в голову. Это… только Гэри… — последняя фраза прерывается сдавленным рыданием, и Кристи отворачивается. Пальцы ее разжимаются, оружие выскальзывает прямо на пол. В наступившей тишине звук лязгнувшего металла кажется оглушительно громким и резким. Мэтт подбирает пистолет и снова вкладывает его в руку Кристи. Он выглядит виноватым, но одновременно на лице его проступает железобетонное упрямство:
— Теперь каждый должен быть вооружен, Крис. Опасность представляют не только зомби, но и другие выжившие. Гэри больше нет с нами… но он не простил бы мне, если бы я позволил тебе сейчас сдаться. Мы должны выжить, слышишь?
Кристи покорно кивает и дрожащими пальцами заталкивает пистолет в карман ветровки. Мне приходит в голову, что кобура была бы удобнее. Я такие у копов видела — из нее куда быстрее в нужный момент выхватить оружие. А тут — пока расстегнешь молнию, пока достанешь… Еще и зацепиться за подкладку может запросто. Господи, мы чертова кучка дилетантов!
Вспоминаю о своем решении вооружиться еще и ножом — пусть я не умею толком с ним управляться, но это все-таки лучшая альтернатива заправочному пистолету, когда нельзя стрелять или кончились патроны. В конце концов, куча убийств в состоянии пресловутого аффекта отлично совершалась и затрапезными кухонными ножами в неопытных руках раздраконенных жен и любовниц. Озвучиваю мысль про холодное оружие Мэтту. Он соглашается и подбирает мне удобный, по его словам, нож из арсенала магазинчика Гэри.
Понятия не имею, чем удобный нож отличается от неудобного, когда его надо изгораздиться в чужой череп воткнуть. По мне, это чертовски неловко делать хоть инкрустированным средневековым кинжалом, хоть банальным столовым прибором, с которым я уже, кажется, вечность назад выскочила в никуда из призрачной безопасности квартиры. Но выбор у нас теперь невелик: либо в темпе так или иначе всему научиться, либо присоединиться к обществу альтернативно живых.
Мы уже вываливаемся за порог, и Кевин, повинуясь привычке, старательно запирает дверь на ключ, когда я вдруг без всяких видимых поводов начинаю жалеть о своей же затее. Вопреки всем доводам логики, мне внезапно хочется остаться здесь. Потому что впереди неизвестность, не предвещающая решительно ничего хорошего и обнадеживающего. А тут мы все-таки немножко успели обжиться… Да и ни одного мертвяка за все эти дни в зоне видимости даже не мелькнуло. Может, и не надо бы нам никуда соваться, пока обстоятельства к этому еще не вынуждают?