Часть 34 (1/2)

Дунчжи подкрался незаметно, казалось, зима еще только началась, а ночь уже оказалась самой длинной в году. Сяо Фэнбо привычно сидел на подоконнике с Могуэем, почесывая лютого питомца, прятавшегося от слишком настойчивых цыплят у него каждую ночь, и смотрел на медленно падавший за окном снег. Мелкий шиди все еще был в Байсюэ, новости оттуда приходили нечасто, да и ему лично никто не писал, так что узнавал о успехах звереныша парень только в нескольких словах за завтраком. Была у него дикая мысль написать самому, но все рука не поднималась. Было слишком неловко. Сам поднял шум, не вышел даже попрощаться, а теперь письма слать… А-Сюэ даже начал встречаться с девушкой в Цаошане накануне, чтобы хоть немного отвлечься от своих дурацких мыслей. Помогало не особо, но все же. Даже поцеловать ее никак не получалось. Вроде и хотел, но каждый раз, как собирался, вспоминал мелкого засранца и останавливался. Не хватало ему еще думать о звереныше в такой момент…

Наутро он все же заговорил о Шаншене сам, не выдержав.

- Они хоть к Чунь Дзиэ вернутся? В какую группу вы мелкого включите? - будто между прочим спросил А-Сюэ, когда обсуждали план ночных охот на следующую луну.

- Ох, милый, ты не знаешь? - повернулся к нему Сяо Синчэнь. - А-Шень останется в Байсюэ еще на год. Лу-ши очень им доволен, твой шиди добился огромного успеха в учебе, так что задержится там гораздо дольше, чем планировали. Следующей весной, я думаю, он вернется. Ему уже будет десять, но с учетом его успехов можно будет сразу включить А-Шеня в старшую группу.

Фэнбо замер, как истукан. Такого он не ожидал. Да ради всех святых, он уже готов был сам поцеловать этого мелкого засранца при встрече, лишь бы его вернули из такого отвратительного места. Судя по письмам этого Лу-ши, из А-Шеня там уже сделали статую Будды. Он, наверное, бегать разучился и будет говорить цитатами из «Дао дэ цзин». Это будет уже не его шиди, а какой-то сраный даос в миниатюре. Не такой, конечно, как его ифу. Ифу нормальный, всем бы даосам такими быть.

- Что, соскучился? - фыркнул Сюэ Ян.

Фэнбо сразу заткнулся. Даже если и соскучился совсем немного, а это не так, то какое дело до этого Ян-гэ. Да и не соскучился, просто переживает, что мелкого шиди там испортят совсем. В Цаошане же лучше. И то, что у него в волосах была заколка Шаншеня, та самая, что он так настойчиво всучил ему в обмен на конфету, совершенно ничего не значило, просто его деревянная сломалась вчера, когда он упал на тренировке.

- Душа моя, что-то мы давно в снежки не играли, - Синчэнь бросил на темного заклинателя только один выразительный взгляд, и тот сразу поежился и замолчал. - А-Сюэ, не переживай, твой шиди в надежных руках, в Байсюэ он обучается ничуть не хуже, чем здесь.

- И будет у нас два Сун Ланя, - буркнул Сюэ Ян, тоже не особо довольный тем, что их ученика портят. Все же запрет был только на высмеивание взаимоотношений их сына с мелким зверенышем, а вот об этом он смолчать не мог.

- Разве это плохо? - искренне удивился Сяо Синчэнь.

- Ну как тебе сказать, даоджан… А можно сделать так, чтобы ни одного не было?

***

Лу-ши бушевал по малейшему поводу, а иногда и без него. Причины были две и, как был уверен главный настоятель монастыря, их изверг сам Диюй. И обе окружали его гордость и отраду – Шаншеня. На Сун Ланя Шифу уже махнул рукой, поняв, что тот пропал окончательно, и даже почти причислил его к бедствиям монастыря, то внося в этот мысленный список, то вычеркивая в приступе доброты и в надежде, что тот одумается.

И если ко вспышкам в свою сторону Иньлин относился философски – ну ненавидит его Лу-ши, и все тут –, то бесконечные придирки к Лэй Осяню порядком накаляли отношения. Что бы ни думал бывший небожитель о мальчике как человек и отец, это был его ученик, и как наставник он не мог не заступаться. Даже зная, какой тот хулиган и пакостник в свободное от учебы время.

- Что он натворил в этот раз? - для порядка спросил Бай Иньлин, хотя и сам прекрасно видел, что мальчик засветил Лу-ши снежком в затылок, промазав мимо Шаншеня во время тренировки во дворе.

Шифу гневно сопел, уже услышав версию самих мальчиков и понимая, что выдать случайность за злое намерение не выйдет, белобрысый демон будет настаивать на невиновности мелкого демоненка.

- Он отвлекался на игры во время занятия, - выкрутился настоятель.

С этим даже Иньлин не мог поспорить, поэтому вынужден был кивнуть, принимая такую формулировку. Во всяком случае, это от силы пять ударов, а не тридцать.

- Я тоже отвлекался, Мастер, - поклонился А-Шень. - А-Сян бросил в меня снежок потому, что я засмотрелся на птицу на статуе стража.