Часть 34 (2/2)

Огромный нахохленный ворон согласно каркнул со стены монастыря.

- Ты уже осознал свою вину и наказал себя раскаянием, - снова попытался выкрутиться Шифу, чтобы не наказывать любимчика.

- Я не раскаялся, птица выглядела интереснее, чем то, что показывал А-Ли, - как всегда обезоруживающе честно признался Шаншень.

- По одному удару каждому, - сдался Лу-ши. - Свободны.

- А-Сян уже не спорит с назначаемым наказанием, - подметил бывший небожитель вполне мирно.

- Потому что ты споришь за него! - взбеленился старик. - Какое право ты имеешь вмешиваться в учебный процесс?

- Я для них такой же наставник, как и вы, Лу-ши. Не кричите, поберегите горло, чтобы голос не сел, а то к вечеру вашей ругни уже никто не услышит, - с самой доброжелательной улыбкой предостерег Иньлин. - И не тратьте все силы на меня одного, этот недостойный заклинатель смущается от такого безраздельного внимания. И может подумать, что вы ради спасения любимого ученика решили пожертвовать собой и пытаетесь увести меня, с такой настойчивостью привлекая мое внимание недостойным монастыря шумом, а потом и необходимостью лечить ваше надорванное горло.

Лу-ши не только побагровел, но еще и язык проглотил. Иньлин с хохотом в душе отметил, что такие дурацкие шутки безотказно выводят из себя даосов любой закалки и возраста, но продолжил доброжелательно улыбаться, будто ожидая ответа.

- Какой бессовестный и бесстыжий вздор! - выдавил, наконец, Шифу, взяв себя в руки. - Как тебе только в голову такое пришло?! Чтобы я привлекал твое внимание?!

- Прошу прощения, но вынужден отказать, мое сердце давно находится вне тела, я над ним не властен. Но не переживайте, этот разговор останется между нами, - как можно серьезнее поклонился Иньлин, уверенный, что теперь Лу-ши будет бегать от него, как праведник от хулицзин. - Могу и я рассчитывать на то, что даоджан Сун не узнает о ваших планах?

Шифу вздрогнул, поняв намек. Он и не сомневался, что этот белобрысый демон может сказать что угодно и кому угодно, но окончательно потерять любимого ученика, даже двух, ведь Шаншеня сразу заберут, из-за таких бессовестных наветов он не хотел, а ведь Сун Лань поверит каждому слову этого бесстыдника. Хотя, Лу-ши давно подметил, что Бай Иньлин везде появлялся первым и решал вопросы очень быстро, так что о большинстве их споров и столкновений Сун Лань в итоге даже не знал, считая, что обстановка в Байсюэ относительно мирная. Значит, демон не рассказывал ему о постоянной ругне и дисциплинарной линейке.

- Бережешь на крайний случай? - вырвалось у него уже в спину уходящему заклинателю. - Почему не рассказываешь даоджану Суну о наказаниях? Уже месяц ты приходишь к воротам один и только в то время, когда он помогает с восстановлением библиотеки.

Иньлин остановился и даже развернулся. Ну да, скрывал, а следы от линейки не показывал под предлогом того, что в Байсюэ холодно, так что раздеваться он не собирается, и залечивал во время медитаций.

- Лу-ши, я могу шутить над вами хоть до посинения, как и вы можете меня за это наказывать. Но я не позволю вам расстраивать этим А-Чэня. Я вернул вас к жизни только потому, что вы были нужны ему как якорь, как его первая семья и как средство снять с души хоть часть вины. И это его право: любить вас даже с таким паршивым характером. Дальше немного колючих шуток я никогда не зайду и тем более не стану беспокоить его такой ерундой, как наши перебранки, можете быть спокойны.

- Темный ритуал?! - Шифу вычленил из всей отповеди главное и схватился за сердце. Раз этот демон вернул их к жизни, а не милость богов и старания ученика, как Лу-ши думал до сих пор, то только темным ритуалом, не иначе.

- Почему сразу темный? - вроде даже обиделся Иньлин и показал остатки четок на левом запястье. - Бессмертие небожителя, все добровольно и с благословения Шэнь Цзюня.

- Где ты взял небожителя, бесноватый? - еще больше перепугался настоятель.

Вот тут бывший небожитель замялся, не зная, как объяснить потактичнее, но все же тяжело вздохнул и признался:

- Это мое бессмертие. Да, да, смейтесь, я милостью Цзюнь-шана стал смертным ради того, чтобы воскресить А-Чэня своей ци… Лу-ши, у вас, кажется, пена пошла… Вам плохо?