or (1/2)

— Ты чего это удумал? — Сонхва уже не пугается; он только слабо ухмыляется и закусывает шарик на языке.

Хонджун не отвечает, лишь стреляет хитрыми глазками и гладит его бёдра, склоняется, поднимая лёгкую футболку до груди и припадая губами к плоскому животику. Сонхва шумно выдыхает, слабо выгнувшись в спине и сжав простынь в руках.

Честно, он никогда бы не подумал, что когда-либо будет реагировать на что-то подобное… Так спокойно. Неделей ранее он бы непременно залился жарким румянцем, спрятал лицо в ладонях и стал бы отнекиваться, а сейчас он так призывно сам раздвигает ноги, закусив губу и смотря на довольного Кима.

— А ты становишься увереннее, — подмечает Хонджун и тянет за резинки штанов и боксеров вниз, заставляя приподнять бёдра. — мне нравится.

— Ты меня таким делаешь.

— В таком случае я даже рад.

Прижав улыбку к выпирающей тазовой косточке, Хонджун прикусывает тонкую кожу и полностью снимает его одежду, целомудренными поцелуями порхая по животу и спускаясь к паху. Сонхва отзывается тихим стоном, мелко улыбаясь и умещая одну ладонь на рыжем огниве, слабо сжав длинные пряди, но не давя, не принуждая — Ким сделает всё и без его «хочу».

И эти сладкие минуты длились словно вечностью; Хонджун не торопился, но и не тянул, сам наслаждаясь тем, что он делает. Он даже решился и пропустил член в горло, пусть и совсем немного закашлялся, отчего Сонхва тихо посмеялся, успокаивающе погладив его по щекам и попросив быть осторожнее, но подобная неумелость ничуть не портила момент. Сонхва бы даже сказал, что ему нравится. Нравится то, что Ким не стесняется, пробует именно с ним что-то новое, не боится и не теряет своей привычной, лёгкой наглости.

— Мне безумно нравится твой голос. — мурлычет Ким, мокро целуя головку и ведя губами ниже, до основания, пальцами щекоча мошонку. — Не стесняйся, крошка.

Не давая возможности ответить, Хонджун мажет языком по головке и отпускается ртом, стараясь подавить рвотный рефлекс. На глазах скапливается пара слезинок, но Ким абсолютно не замечает их, расслабляя глотку, дабы взять до упора, что получается лишь на секунду. Отстранившись, он целует по всей длине, крутит языком вокруг головки, упиваясь сладкими стонами, что плотно заседают в грудной клетке и отдаются в пах. Ким сам стонет, целует, ласкает рукой, и в один момент Пак слабо тянет за волосы, отстраняя от себя. Хонджуну думается, что тот уже на пике, но Сонхва тянет его выше, буквально заставляя лечь на себя, и опускает руки, стягивая кимовы штаны и обхватывает оба возбуждения, отчего их голоса сливаются в унисон.

Хонджун льнёт ближе, второй кожей, сбито стонет и плавно толкается бёдрами, и его лицо так чертовски близко к лицу Сонхва, что тому нужно лишь немного приподняться для того, чтобы их губы соприкоснулись. Но Пак сдерживается, с жадностью улавливая каждую эмоцию, проскальзывающую на его лице, сбито стонет, когда небольшая кимова ладонь присоединяется к его собственной и движения становятся хаотичней, быстрее. Сонхва выгибается в спине, кончает с тихим стоном и уже излюбленным именем на губах; Хонджун над ним крупно вздрагивает, спуская следом и хрипло простонав на паково ухо, так, что тот чуть ли не кончил во второй раз.

И, только придя в себя, Сонхва осознаёт — он буквально простонал имя Кима. Заметил ли это сам Хонджун? Если заметил, то что скажет, как изменится его отношение к Сонхва? Они же, по сути, друг другу лишь перетоварищи и недолюбовники, какие тут могут быть чувства?

— Крошка… — задумчиво гудит Ким, присаживаясь и потянувшись за салфетками, которые сам же в прошлую их ночь переложил в пакову тумбу. — Могу я тебя так называть?

Сонхва, лёжа с закрытыми глазами, лениво пожимает плечами и тихо мычит, когда Хонджун осторожными движениями стирает семя с его живота и руки.

— Мне, в принципе, без разницы, — тихо тянет он, приоткрыв один глаз и наблюдая за Кимом, что выбросил салфетки в урну и улёгся рядом. — но, всё же, мне больше нравится, когда ты зовёшь меня «Хва».

— Крошка Хва. — мурлыкает Ким и ластится ближе, заботливо поправив пакову одежду и смазано целуя в выглядывающую из-под ворота ключицу.

Сонхва скромно смеётся и поворачивает голову к Хонджуну. Наплевав на все последствия, он мягко гладит его по щеке и прижимается губами к его лбу, прикрыв глаза. Ким замирает, стихнув, и Пак бы непременно испугался такой его реакции, если бы небольшие ладони не сжали крепче его футболку. По-прежнему нравится.

В следующее мгновение дверной звонок хриплой трелью оповещает о том, что доставка еды прибыла. Хонджун, мягко улыбнувшись Сонхва, подскакивает и мило бежит в коридор.

А Пак лежит, вновь прикрыв глаза, и чувствует себя счастливым. Для полного счастья не хватает ласковых поцелуев до зуда в губах и тихих откровений под ночь.

Они неспешно ужинают, смотря «как приручить дракона» на небольшом ноутбуке Пака, и Хонджун находит забавную схожесть Сонхва и Беззубика. Он долго хохочет с этого, давясь едой и напитками, а после, устав, разваливается по всей кровати.

— Научи меня ездить на байке. — задумчиво мычит Сонхва после того, как вся посуда вымыта, а они, пуская дым из лёгких, сидели в кресло-мешке; точнее, Пак сидел в кресле, а Хонджун вполне комфортно устроился на его коленях, играясь с угольными волосами и заплетая косички.

— М-м, крошка Хва на байке. — мечтательно тянет Ким и тихо усмехается. — Хорошо.

Сонхва мелко улыбается, затянувшись и протянув сигарету Хонджуну, а тот лишь припадает к фильтру губами, втягивая дым в лёгкие, и отстраняется.

— Ты до сих пор боишься поцелуев? — Сонхва слегка запрокидывает голову и смотрит на сосредоточенного Кима, что осторожно заплетал его волосы.

— А что? — хихикает, наконец натянув крохотную резиночку на хвостик. — Хочешь поцеловать меня?

Хочу, до безумия хочу… — мысленно вздыхает Пак, оттянув шарик на языке и отведя взгляд. Затянувшись, он лишь лениво ведёт плечом и свободной ладонью оглаживает кимово бедро, но тот даже и не вздрагивает, лишь прикрывает глаза и мягко берёт его за запястье, направляя к своему лицу, дабы тоже затянуться.

— Нет, просто переживаю.

Хонджун тихо хмыкает и медленно выдыхает дым, разглядывая Сонхва. Он молчит с пару секунд, до сих пор держа его запястье и мягко поглаживая нежную кожу большим пальцем.

— Красивый, чёрт. — шепчет он, проведя кончиками пальцев от высокой скулы до точёного подбородка.

Сонхва переводит на него расслабленный взгляд, свободной ладонью мягко ведёт от бедра до талии, а после окольцовывает её двумя руками и прижимает к себе, уткнувшись лицом в шею. Он не объясняется, да что там — сам не может понять, почему захотелось обнять, почему стало так жизненно необходимо ткнуться носом в вену на шее. Но Хонджун и не требует объяснений. Он лишь слабо улыбается, обнимает за шею и умещает подбородок на его макушке, прикрыв глаза.

Позже они перебираются в спальню, не став даже раздеваться, и засыпают. Хонджун сгребает в объятия белого мишку, а Сонхва, несмело, обнимает его со спины. Ким довольно улыбается, но эту улыбку прячет в игрушке, побоявшись обернуться к Паку.

И на утро — снова суббота, одиннадцать часов. Сонхва нехотя разлепляет глаза и ищет сонным взглядом часы, а после подскакивает, как ошпаренный — проспал. Хонджун на кровати ворочается, недовольно промычав из-за резко пропавшего тепла, и заворачивается в одеяло. Пак бы непременно умилился этой картине, но он лишь поспешно натягивает свитер и тёплые штаны, стараясь как можно тише бегать по лофту, собираясь.

— Сваришь мне кофе? — слышится сонный голосок Кима, слегка охрипший, но мягкий, ласковый. — Я не умею пользоваться этими штуками…

Он лениво кивает в сторону кофемашинки, и Сонхва, уже стоя в дверном проёме и собираясь выходить, озадаченно смотрит на него.

— Я на работу опаздываю…

— Значит, не сваришь, да? — тихо вздыхает Ким и плетётся к барной стойке, кутаясь посильнее в одеяло, что волочил на плечах.

— Значит, опоздаю.

Он просто не мог отказать ему. Это было выше его сил. Потому Сонхва стягивает обувь и проходит за стойку, быстро поставив кофе вариться, после — достаёт сливки, сахар, ложку и чашку, уместив всё перед сонным Хонджуном.

— Не выспался? — мягко интересуется он, щёлкнув Кима по подбородку. — Выглядишь, как бурундучок.

— Сочту за комплимент… — он зевает, упав лбом на гладкую поверхность стойки. — Просто твои объятия меня совсем разленили… Обычно я всегда быстро высыпался…

Сонхва понимающе хмыкает и, дождавшись щелчка кофеварки, наливает кофе и разбавляет его сливками.

Спеша, он вновь начинает суетиться, бегая по лофту и проверяя, всё ли взял. Хонджун наблюдает за ним с барной стойки и мягко улыбается этой картине.

— Если что-то забыл, то я тебе привезу. — тянет Ким, отпив кофе и причмокнув. — Могу, кстати, и сейчас подкинуть.

— Всё в порядке, спасибо. — Сонхва натягивает туфли и натянуто улыбается. — Тут недалеко.