Глава 2 (1/2)

Отведя Кирилла в сад, девчонки бездумно поплелись в сторону супермаркета — очень хотелось пить, а в магазине стоял кофейный автомат. Но и этот их план был безжалостно нарушен.

— Трындец, — прокомментировала Яра, глядя на приближающуюся к ним учительницу химии Каримову.

— П-п-полный, — простучала зубами Полина, мёрзнувшая не только из-за длительного пребывания на улице, но и от недосыпа.

— Князева, Зеленова, что вы здесь делаете? Середина первого урока.

— А вы? — Яра в отупении уставилась на женщину.

— У меня методический день, так что прогульщиц тут только две.

— А, точно… Среда же… — Князева пожала плечами.

— На мой вопрос вы так и не ответили. Что, затянувшееся свидание?

— Мы… Мы не пара, — Полина покраснела и уткнулась в плечо подруги замёрзшим носом.

Каримова вгляделась в лицо Ярославы, приобнимающей за плечи Зеленову. Красный нос, синева под глазами, характерное для глубоко недоспавшего человека выражение безразличия.

— Так, понятно. Шагайте за мной, — не дожидаясь ответа, Ирина Ренатовна пошла вперёд, в противоположную от школы сторону.

— А… К-куда мы идём? — клацнула зубами Князева.

— Ко мне домой, греться и отсыпаться.

— Ш-шутите?

— А похоже?

Через какое-то время все трое переступали порог квартиры. Полина почти висела на плече у более выносливой спутницы.

— И-Ирина Р-Ренатовна, Полинку бы о-от-тогреть, — даже понимая, что куртку необходимо снять, Яра не отпускала подругу.

— Сейчас будем втроём греться, не переживай. Ясенька, пожалуйста, отпусти Полинку, — в голосе женщины было столько осторожной ласки, что Князева на минуту вынырнула из состояния полузомби.

Этого времени Ирине Ренатовне хватило, чтобы снять с детей верхнюю одежду, увести их в комнату и усадить на огромный диван. Укутав подростков тёплым пледом, под которым они практически срослись, Каримова отправилась в ванную, чтобы набрать два таза горячей воды.

Вернувшись в комнату с первой ёмкостью, женщина столкнулась с недоумевающим взглядом Ярославы. Полина успела задремать, так и не отлепившись от Князевой.

— Это зачем?

— Лапки греть, котята. Сейчас принесу второй.

— Ирина Ренатовна, мы не подерёмся за тазик, честно, — кривовато улыбнулась Яра. Губы плохо слушались с недосыпа.

— Ну, раз не подерётесь, то за вторым и не пойду. А вот чаю сделаю. Ясенька, тебе с малиной или с лимоном?

— С лимоном, пожалуйста, и с двумя ложками сахара, если чёрный.

— А тебе, Поль?

— Малину, — хрипло отозвалась сонная девочка.

Чай пили в тишине. Каримова пока ни о чём не спрашивала. Когда чашки опустели, она просто унесла таз с остывшей водой, сказала: «Спите, котята» и ушла, предварительно подоткнув детям одеяло.

Ласковое «Котята, просыпайтесь, пора обедать» разбудило девочек в три часа дня. Несмотря на то что голос был тихим, Ярослава подкинулась свечкой.

— А, что?

— Тш-ш-ш, всё нормально.

— Мы всё проспали? — Полина приподняла голову с руки Князевой.

— Никто ничего не проспал, просто пора обедать. Как спалось, котята?

— Незаметно, — Яра потёрла глаза.

— Яся хотела сказать «спасибо, спалось хорошо», — Зеленова укоризненно посмотрела на подругу.

— Вот и отлично. Когда окончательно проснётесь, выдвигайтесь на кухню.

На столе их ждал капустный салат, пюре и котлеты. Только утолив голод, девочки насторожились. Наверняка сейчас их будут нещадно пытать — почему гуляли и где так вымерзли. И точно, Каримова внимательно на них посмотрела и задала сакраментальный вопрос.

— Что у вас случилось?

Школьницы синхронно помотали головами.

— Ничего, просто прогуляли. «Потому что вот», если хотите. Но спасибо, что не дали нам замёрзнуть, — Полина отставила чашку с чаем.

Заметно нервничая, Ярослава растёрла печенье, которое держала в руке, в пыль.

— Вы просто прогуляли. И провели… Ночь? На улице.

— Ну, мы не пили, не кололись, — буркнула Яра. — Давайте будем считать, что мы заболтались и забыли о времени, а потом поняли, что школу не вывезем, и забили на неё.

— Знаешь, Ясенька, я бы, возможно, и поверила, что ты загулялась, заболталась, а после проигнорировала школу. Но, прости, пожалуйста, я не поверю, что ты не настояла бы на том, чтобы Поля ушла домой, в тепло.

— Так дома спалят.

— Я не про утро, я о вчерашнем вечере. Вывод, девчонки, напрашивается сам собой — что-то у вас случилось такое, что вы предпочли шататься по улице. Проблемы дома?

Хоровое «нет» только подтвердило подозрения Каримовой.

— Котята, я могу помочь?

— Можете, — кивнула Зеленова, — если не будете спрашивать.

— Солнышко, я не могу не спрашивать. Я встретила двух несовершеннолетних учениц замёрзшими на улице, с полубезумными от недосыпа глазами. Ты же понимаешь, Полин, что это не может меня не пугать?

— На нас ни единой царапины, к тому же я драться умею, — возразила Яра.

— Уметь драться — навык полезный. И тем не менее, то, что на вас нет ни царапины, не более чем везение. Где вы провели ночь? Потому что явно не в своих квартирах.

— Вы не понимаете! Стыдно о таком рассказывать! — Князева закусила губу и спрятала лицо в ладони.

— Что может быть постыдного в проблемах? Если вы вынуждены бежать из дому, значит, создаёте их явно не вы.

— Нет, вы не понимаете, Ирина Ренатовна. Яська права, это действительно очень стыдно.

— Думаете, я не понимаю? — Каримова невесело усмехнулась. — Ладно, пусть ваши секреты останутся при вас. А я всё-таки расскажу вам грустную сказку с неопределённым концом.

— Что вы имеете в виду?

— Расскажу, за что мне было стыдно много лет.

***

— Я родилась и выросла в регионе с консервативными взглядами и… Крепкими традициями. Наши девушки не должны иметь собственного мнения, думать об образовании, мыслить в принципе. Весь круг наших интересов должен ограничиваться идеями о том, как угодить сначала отцу и братьям, а потом — мужу и свекрови.

— Какой ужас, — Полина прижала ладони к лицу.

— Беспредел, — фыркнула Яра.

— Это не беспредел, это ментальность, дети.

— Всё равно дичь.

— Большинству девушек просто не приходит в голову, что это дичь. Нас так воспитывают. Для многих из нас такое положение дел — норма.

— Но не для вас, да? — проницательно осведомилась Зеленова.

— Нет, для меня оно нормой никогда не являлось. Мне всегда было непонятно, почему я должна подчиняться братьям на том только основании, что они мужчины, а я — нет, почему должна прислуживать и угождать, почему образование братьев — важнейший вопрос, а на мои школьные успехи матери плевать. Отец был пожилым человеком и рано ушёл, но даже если бы был жив, это мало что изменило бы.

— И вы встали на рога, простите? — Ярослава с интересом посмотрела на учительницу.

— Я бы сказала, что вставала на рога регулярно. Так будет точнее. Начиналось всё с того, что я играла с мальчишками, потом гораздо больше интереса испытывала к книжкам, чем к домашним обязанностям. А когда мне было шестнадцать, влюбилась. О любви, если что, наши девушки тоже не думают, их цель — понравиться мужчине, которого выберут родители, тому, кто больше заплатит.

— Какой примитивизм, — почти синхронно фыркнули девочки.

— Так вот, я влюбилась и несколько месяцев была даже счастлива. А потом… Потом был осмотр у гинеколога, плановый, школьный, и моей матери, разумеется, сообщили, что я позор семьи. Вам же не нужно объяснять, почему?

Девчонки помотали головами.

— Не то чтобы моя семья очень гордилась мной до того… Мне было двенадцать, а мои братья уже обсуждали, какой головной болью окажутся попытки меня пристроить. В общем, мать пришла домой и разразился огромный скандал. Наверное, у меня были бы шансы, если бы я разрыдалась, повалилась матери в ноги, начала рвать на себе волосы… Но я понимала, что не смогу. Я стояла перед ней и, глядя в её холодные, даже не гневные глаза, заявила: «Ну да, спала. Да, отдалась любимому человеку. И сделала бы это снова, потому что я не хочу быть скотом, который продадут тому, кто предложит лучшую цену».

— Вас били, да? — Яра не решилась поднять глаз от чашки.

— Ну… Не без этого. Меня отправили в мою комнату — дожидаться возвращения старшего брата, который на тот момент уже был главой семьи, и его решения. Вариантов было два — либо побьют камнями, либо зарежут.

— И вы сбежали?

— Далеко бы я убежала за столь короткий срок. Нет, я сидела и правда ждала, надеясь, что выберут всё-таки нож — так быстрее. Но знаете, помимо мысли «только бы нож» в голове было твёрдое убеждение, что я ничего не поменяла бы. Мне было страшно за свою жизнь, но даже тогда я знала, что снова переспала бы с девушкой, которую любила на тот момент.

На Каримову уставилось две пары шокированных глаз.

— Вы…? — замялась Зеленова.

— Вам нравятся девочки? — Ярослава оказалась более решительной.

— Женщины, Ясенька. Из возраста, когда нравятся девочки, я немного вышла, — тепло улыбнулась Ирина Ренатовна. — Мужчины тоже привлекательны, но отношения предпочитаю выстраивать с представительницами своего пола.

— Но вы здесь. Значит, ваша семья… вас… — слово «Пощадила» Князевой пришлось из себя выталкивать, потому что оно никак не вязалось с удивительно сильной женщиной, сидящей напротив них, испуганно жмущихся друг к другу.