Часть 10 (1/2)

Сяо крепче сжимает древко Нефритового коршуна, чуть скрипя кожаной перчаткой в ночной тиши Тростниковых островов. Казалось, даже сама природа сейчас не издавала никаких звуков, затаившись вместе с яксой. Защита покоя Ли Юэ - его долг и его обязанность, его бремя и его благословение одновременно. Защита покоя Ли Юэ - способ выразить благодарность Властелину камня за освобождение и имя. И даже после тысяч лет службы Сяо не устает нести свое бремя, выполняя его безупречно, потому что знает - сейчас нет никого, кроме него, кто мог бы с этим справиться.

Весь Ли Юэ от деревни Цинце и до Разлома был под надзором яксы в маске демона. Всегда он был один и всегда исполнял свой долг без помощи, чтобы не подвергать смертных опасности. Всего однажды был у него спутник, который мог не бояться воздействия отравляющей кармы якс - путешественник, который периодически оказывался в Ли Юэ и оставлял в Ваншу для Сяо порцию собственноручно приготовленного миндального тофу и лекарств от Моракса. Можно ли было назвать их взаимоотношения дружбой? Вряд ли, они не были настолько близки и не общались так уж часто, чтобы их можно было назвать связанными дружескими узами. Но и совсем чужими они друг другу не были - все-таки совместная битва с Осиалом, обучение Гань Юй, заточение в глубинах Разломах и совместный поиск истины в богатой на тайны истории Босациуса сделали их не совсем чужими людьми. Конечно, Сяо хотелось эгоистично назвать их общение дружбой, но чтобы убедиться в этом, нужно быть уверенным, что Итэр считает его другом так же, как и сам Сяо считает другом Итэра, а с этим в последнее время были проблемы. Насколько Сяо было известно, после событий в Разломе путешественник продолжил свой путь по Тейвату в Сумеру, но подробности яксе были неизвестны. Он лишь знал, что Итэра нет в Ли Юэ, потому что каждый раз, когда путешественник возвращался, Сяо буквально чувствовал это. Итэр мог вернуться по делам, мог вернуться для встречи с друзьями, а мог вернуться, чтобы позвать Сяо, но он сделал это всего один раз еще до заточения в Разломе, осчастливив яксу от возможности быть полезным своему возможному другу. Тогда это был праздник Морских фонарей, и хотя Сяо старается избегать появления в городе в это время особенно сильно, но на призыв не прийти не мог, а потому явился в ту же минуту, даже не раздумывая. Человеческая еда не интересовала яксу от слова “совсем”, но если это было важно для Итэра, значит, это важно и для Сяо. С тех пор прошло много времени, дни сменяли ночи, листья желтели, опадали с крепких ветвей деревьев, а затем всходили новыми, полными сил и энергии почками. От Итэра все так же не было вестей. Сяо все так же выполнял свой долг истребителя зла.

Монстры, зараженные ядовитой скверной, падали от сияющего в свете луны копья без единого звука - они не успевали их издавать, молниеносные атаки Сяо были быстрее любого из них. Будучи подверженными отравляющему влиянию скверны монстры становились сильнее, но от этого теряли в скорости и ловкости, чего нельзя было сказать о яксе - у того не было причин терять в этих качествах, а болезненная карма, привычно тисками сдавливающая виски и горло вот уже столько лет, давно перестала быть препятствием в исполнении смертного приговора остаткам злой воли павших богов. Долг превыше всего - Сяо это знал и готов был умереть в бою, если того потребует ситуация. Но то ли тяжелая скверна в округе сегодня была гуще и плотнее, чем обычно, то ли воля павших богов злорадствовала чему-то своему, то ли у Сяо начала проявляться устойчивость к лекарствам, но на поле боя с каждой минутой становилось все тяжелее дышать, а разум обволакивала мутная пелена. Но сдаваться и останавливаться было нельзя. Еще один шаг. Еще один удар копья. Еще и еще, пока монстры не падут на землю, окропленную кровью. Но пока что только Сяо падает на одно колено, опираясь на копье, чтобы совсем не упасть, и смотрит на монстров, окружающих его и прибавляющих в числе. И когда якса уже практически падает на землю, его создание порождает, пожалуй, самый желанный образ в такой ситуации - перед глазами мелькает темный плащ с сияющими в свете луны холодной бронзой чешуйками по низу и молниеносное копье, тяжелое как сама земля и разящее свою цель с ошеломляющей мощью.

***

Когда Сяо приходит в себя, над головой его уже восходит солнца, едва лучи которого освещают округу своим светом. Сяо лежит на прохладной и влажной от росы траве, но одежда его сухая - проведя рукой по земле, он понимает, что лежит на какой-то ткани. Глаза открыть удается с трудом и не с первой попытки, но все же получается, якса садится, мотает головой, чтобы прогнать остатки бессознательного состояния и прийти в себя, но понимает, что привычная боль и тяжесть кармы ушла.

- Ты очнулся? Хорошо, - Сяо поднимает голову, чтобы увидеть говорящего - конечно, это беспечно в его положении, вот так просто подставлять спину и оказываться уязвимым, но если его не убили, пока он лежал беспомощно, то и сейчас бояться этого не стоит.

- Господин? - сложить два и два удается быстро - и видение перед потерей сознания, и отступившие муки кармы, и даже ткань под своим телом, которая оказалась ничем иным, как плащом Моракса.

Якса подрывается с места и тут же оказывается на коленях перед своим господином, не смея предстать перед ним в ином виде после такого позорного поражения в битве, когда Мораксу снова пришлось спасать своего непутевого слугу. Однако уставший организм, пусть и куда более выносливый, чем у обычного человека, все-таки подводит, и Сяо начинает заваливаться на бок и падать. И это произошло бы, если бы Моракс не придержал его, аккуратно усаживая обратно.

- Что за беспокойное дитя, - с улыбкой говорит он, хотя оба знают, что Сяо давно не ребёнок.

- Этот якса опять доставил вам хлопот, господин, - Сяо говорит с трудом и садится на траву, не смея больше занимать место на одежде Властелина камня.

- Все в порядке. Это не доставило мне проблем, - Моракс чуть улыбается и проводит рукой, превращая лежащие рядом камни в небольшой столик для двоих с двумя небольшими стульями, - пока ты спал, я собрал трав и припасов. Составь мне компанию во время завтрака.

Из вещевого мешка Чжун Ли тут же вылетают небольшой чайник и чашки, с тихим звоном останавливаясь на каменном столе, а сам бывший Властелин камня садится за него, зная, что Сяо не сядет раньше, чем сядет он сам. И так и происходит - якса без колебания опускается на стул напротив только после того, как то же самое сделает Моракс, потому что господину не перечат.

Сяо сидит как провинившийся ребенок, держа сжатые в кулаки руки на коленях, и, честно говоря, не очень чувствует себя достойным сидеть здесь. Они расположились на вершине небольшого холма возле постоялого двора, откуда открывался потрясающий вид и на Ваншу, и на Яшмовый лес, и на Драконий хребет. День еще не вступил в свои права, а оттого было еще прохладно. Ветер легко проносился мимо, напевая свою расслабленную утреннюю песнь так же, как это делает анемо архонт и по сей день. Чжун Ли заваривает чай, неведомо откуда взяв вскипяченную воду - видимо, озаботился этим, пока Сяо лежал без сознания - разливает его по небольшим глиняным чашкам и одну из них ставит перед Сяо.

- Прошу, угощайся, я собирал травы сам, - сейчас он был больше похож на дедушку, заботящегося о внуках, которые навестили его после долгого отсутствия на учебе - Сяо видел, как пожилые постояльцы заботятся о своих родных, и эта ситуация очень сильно напоминала взаимоотношения тех смертных.

Сяо с благодарностью принял чашку и сделал небольшой глоток. Чжун Ли последовал его примеру, устремив взгляд в сторону Ваншу. Они молчали недолго, как Чжун Ли, пока еще облаченный только в сорочку - плащ остался лежать на траве - потянулся к забытому предмету одежды, чтобы достать из карманов несколько свертков.

- Я совсем забыл о них. Это лекарства, на этот раз я немного изменил состав, они должны лучше помочь, - Моракс кладет мешочек с лекарством рядом с кружкой Сяо, - кстати, ты слышал, что путешественник достиг Сумеру?