Немного о жизни послевоенного Вооружённого Детективного Агентства, немного о вечере Накаджимы Ацуши с Накахарой Чуей, и немного о Соукоку (1/2)

-...И чтобы больше такого не было, шкет! - закончил Куникида.

Десять минут. Рекорд по долготе.

-Да, Куникида-сан, - с самой милой улыбкой ответил Ацуши и сел за рабочее место.

Накаджима открыл уже потрёпанный жизнью ноутбук и стал допечатывать вчерашний отчёт, который не успел закончить.

-Доброе утро, Ацуши, - поприветствовала парня Кёка.

Она, наверное, единственная в агентстве, кто слишком сильно изменился. Изуми заметно похорошела, но и раньше она была симпатичной, вытянулась, черты лица заострились, и волосы Кёка теперь собирала в один хвостик, а не в два.

-Доброе, Кёка, -ответил Ацуши.

-Ты у меня неделю назад зонтик забыл... - девушка положила на стол чёрный складной зонтик. - Вот, возвращаю. Случая не находила отдать.

-Спасибо, у самого как-то из головы вылетело... - виновато улыбнулся парень.

-Это называется маразм, Ацуши, - подала голос Акико, которая пыталась затащить Куникиду к себе на приём.

-Мне ещё рано до маразма, Йосано-сан!

Она только пожала плечами и продолжила соблазнять Доппо. И у женщины это получилось, ведь ”работяга” сдался и пошёл вместе с ней в лазарет.

Изуми тем временем отправилась работать.

После войны все чуточку изменились. Кто-то стал немного ответственнее, а кто-то - наоборот. Лишь Дазай всё так же продолжал валять дурака, лёжа на диване в приёмной Вооружённого Детективного Агентства. Работа шла своим спокойным чередом, оперативные задания стали теперь редкостью. Будто бы половина преступного мира вымерла. Хотя, так и есть.

Сейчас, по статистике, преступления и появления преступных группировок сильно снизилось. Но тут стоит благодарить и Портовую Мафию.

В общем, скучная бумажная волокита в душном офисе, с редкими выходами на свежий воздух на задания.

***

Поворот ключа в замочной скважине, и дверь, с мягким щелчком, открылась. Ацуши бесшумно зашёл в квартиру и закрыл входную дверь. Он снял обувь и полупальто, и прошёл в ванную. Накаджима взглянул на себя в зеркало, которое висело над раковиной. Слишком бледная кожа, мешки под глазами из-за недосыпа, но неизменная дурацкая милая улыбка.

Эту улыбку приходилось часами тренеровать, чтобы не показывать своего раздражения, расстройства, усталости и подавленного состояния. Публичная улыбка. Когда такое началось? Сам парень уже и забыл, когда. Просто улыбался на автомате. Когда плохо. Когда не хочется никого видеть. Когда от усталости ноги не ходят. Когда хочется просто кричать на небо, пока оно не упадёт.

Становилось противно от самого себя. Жутко противно.

-Ты погряз в своей трагедии... глупец...

Он обернулся: никого.

-Сделай одолжение миру: сдохни где-нибудь в канаве.

Никого, кроме него самого.

-Винове-ен!

-От тебя одни беды!

-Почему именно ты!?

-Почему!?

-Нет, нет, нет... - прошептал Ацуши. - Это просто галлюцинации...

Теперь голоса говорили на перебой друг другу. Найти сейчас что-то хорошее в себе, чтобы дать отпор, очень сложно.

Таблетки, когда Накаджима их принимал, не помогали. В психиатрической больнице так же вряд ли помогут. Поговорить об этом с кем-нибудь - сдать с потрохами то, что он слишком психически нестабилен. Поэтому порой хочется умереть. Тихо, спокойно, без свидетелей, умереть.

Всё разом стихло, когда в кармане бриджей завибрировал мобильный.

”Накахара Чуя”, высвечивалось на дисплее. Ацуши взял трубку.

-Алло?

-Алло, Ацуши-кун! Ты свободен сегодня в семь вечера?

-Эм... - Накаджима быстро заглянул в комнату, в которой хотел провести уборку. -Ну да, свободен. А что?

-Пойдёшь сегодня со мной в ”Cherry Blossom”?

-Да, с радостью, Накахара-сан.

-Тогда встретимся у входа в бар.

Звонок завершён.

Ацуши собрался с мыслями и принялся за уборку.

***