Часть десятая. И даже если мы попадём в шторм – я спасу тебя, не смотря ни на что (1/2)

Музыкальное сопровождение:

Kodaline – Brother

Swedish House Mafia and The Weeknd – Moth To A Flame

Lord Huron – The Night We Met

Миша не разговаривал с ней вот как третьи сутки. Николь уже устала придумывать идеи для того, как наладить дипломатические отношения с этим упрямцем. Она носила ему кофе, делала заготовки документов наперёд, она пыталась с ним шутить, пыталась поговорить как раньше, по-дружески. Миша либо молчал, либо отвечал сухим безэмоциональным голосом. После говорил, что у него много дел и намекал, что ей пора покинуть его кабинет как можно скорее. И она понимала, действительно, она его понимала, какой удар ему нанесла и чем зацепила, но всё же надеялась, что он быстро оправится и уступит. Но всё же недооценила, как сильно ударила по его мужскому самолюбию. Конечно, кому бы вообще могло такое понравится? Миша, тот, кто работе в Офисе отдавал все свои силы, не ожидал, что его так очевидно и нагло ткнут носом в собственные же ошибки и недоработки.

Да разве ни у кого больше не было этих недоработок? Конечно же, были. Даже сама Николь не была примером идеальной работы. Она пыталась, лезла из кожи вон, много чем жертвовала, но всё же – идеальных не существует. И она надеялась, что Миша поймёт, что такая её скрупулезность и противность была вызвана лишь одним: она хотела как лучше.

Миша не хотел входить в её положение. Он всё делал так, как она просила, пытался исключить всё то, что она так яро критиковала, но на диалог не шёл и не принимал кофе. И до конца рабочей недели Николь не выдержала первой.

Специально приехав на работу ранним утром, она закончила все свои дела ещё до обеда, сдала все бумаги на подпись и покинула офис. Заехала домой, взяла свои вещи, ключи, документы, что могли ей понадобится, и поехала к Мише домой. Вот пусть только попробует её выгнать после такого. По дороге заехала в супермаркет и закупилась продуктами, ведь догадывалась, что у Миши в холодильнике при огромной удаче можно было найти только бутылку виски да парочку яиц, поэтому решила сделать приятно и добавить ему некоторых запасов.

Миша сегодня записывался на очередном телеканале, так что ожидать его внезапного или несвоевременного возвращения не стоило. Она ввалилась в дом со всеми пакетами, быстро отогревая руки и стряхивая с себя холодные снежинки. На улице мело ужасно, но в доме было тепло и уютно. Из больших панорамных окон открывался вид, достойный не одного атмосферного голливудского фильма о Рождестве. Она на мгновение залюбовалась той красотой – вот так бы и остаться наблюдать за этим снегом, вот бы и дальше всё так и оставалось: мирным, тихим и красивым…

В гостиной, перед большим телевизором на журнальном столике царил небольшой беспорядок: бумаги, заметки, книги и много разноцветных стикеров. Она подошла ближе и взяла в руки один из листов, вчитываясь в текст. Миша записывал все её замечания, добавляя собственные приписки и комментарии. Она даже немного расчувствовалась от этой картины: всё же работал, всё же он её услышал и втайне принял её слова во внимание. Вернув всё на место, она взяла пульт и включила телевизор для визуального шума. Взгляд упал на каминную полку: там размещались фото в рамках, немного, всё воспоминания, счастливые лица, радостные моменты – Миша на многочисленных приёмах и журналистских конференциях, Миша с друзьями, Миша с Николь… о, она помнила этот день. И хорошо помнила события, что предшествовали ему.

***</p>

Август 2021 года</p>

Ника широко зевнула и перевернулась на другой бок на диване. Бумаги, которые Миша бессовестно складывал прямо на неё, пока сидел рядом за столом, с тихим шуршанием упали на пол. Она снова едва задремала, как очередной лист опустился ей прямиком на нос.

- Миш, ну нафига? Сам же потом не разберёшься, - она сбросила документ вниз, к остальным.

- Думал, что ты всё-таки поможешь, а не будешь нагло дрыхнуть у меня в кабинете, - он говорил сердито, хотел таким казаться, но всё же не сдержал еле заметную улыбку в уголке губ.

- Я приносила тебе эти договора не в таком виде. Не мне их складывать заново, - она встала и собрала ту кипу с пола, бросив на стол. – Вот. Всё, на что я сейчас способна. Слушай, поехали по домам. Не выйдет у нас сегодня ничего толкового, ты же видишь. Да и не вычитаю я больше ни строки, - она снова зевнула. – Глаза путают буквы и хотят спать.

- Угу, - утвердительно проговорил Миша, но от текста ни на миг не оторвался. А мыслями был будто бы и не здесь. Николь была слишком уставшей, дабы это заметить, поэтому просто искала взглядом свой телефон, приняв твёрдое решение сегодня переночевать дома.

- Ещё раз повторяю, и это – в последний раз, - телефон отыскался под диванной подушкой, - я еду домой. И тебе советую, слышишь?

Миша коротко кивнул и встал из-за стола. Но пошёл не на выход, чем себя уже успела потешить Николь, а к своему рабочему месту и начал что-то искать в ящике. Достал оттуда какой-то лист и протянул ей.

- Что это, завещание? – она устало хмыкнула. – Хочешь, чтобы я заверила? – Михаил только неуверенно пожал плечами и промолчал. Она пробежалась глазами по строчкам. Приглашение на вечеринку журнала «Фокус», датированное будущей субботой.

- Я хотел тебя спросить… ты не смогла бы пойти со мной? – Миша действительно будто бы чувствовал себя максимально неуютно от того, о чём просил. – Приглашения парные, все должны кого-то пригласить, а мне, кроме тебя никто не приходит на ум. Понимаешь, ты – мой лучший друг, да ещё и с колоссальным опытом посещения таких мероприятий… а там ещё и Маша будет, и я подумал, если у тебя найдётся на это время, то я был бы очень благодарен.

А, Мария, его бывшая. Встреча без сопровождения действительно бы достаточно омрачила его положение.

- Миш, я бы с радостью, но суббота – мой единственный выходной на этой неделе. Да и вечером я планировала провести онлайн-встречу с британскими коллегами.

- О, а я и забыл! Да ничего страшного! – он улыбался как-то слишком фальшиво и резко выхватил у неё приглашение. – Поехали уже домой, а? Я бы не отказался от кофе! Может быть, заедем в Мак по дороге? – и так же натянуто улыбаясь, вышел за дверь.

- Может быть, - Николь задумчиво провела Мишу взглядом.

По дороге домой Подоляк вёл себя странно: много смеялся, шутил, всё-таки заехал в Мак за кофе (ладно, это было их маленькой традицией, но всё же!) и на расспросы Николь о вечеринке и почему он не известил её об этом раньше, менял тему или просто отмалчивался. Было очевидно, что ему было неловко её просить о таком, что, наверное, долго решался, хотя Николь не понимала и не видела никакой проблемы в таких действиях и обязательно согласилась бы сразу, если бы не британцы. Она вышла из машины на свежий утренний воздух и раздумывала о нюансах этой ситуации, задумчиво вертя в руках свой телефон.

Было очевидным, что Миша огорчился из-за её вынужденного отказа. Она хорошо знала его окружение и из женского коллектива настоящим другом для него была лишь она. А Подоляк был вовсе не глуп, чтобы себе в сопровождение звать какую-то незнакомку или пустышку – он рассчитывал на согласие Николь и теперь был вынужден идти туда один. Отменять или отказываться он тоже не станет – сам же хвастался как-то предоставленной возможностью выступать с речью на той же вечеринке, когда ещё ни даты не знал, ни места проведения. Помнится, она была за него рада, но мимоходом представила, какая свора соберётся на мероприятии такого типа и даже содрогнулась от неприязни.

Миша был прав – она была профессионалом в посещении подобных вечеринок, но это не значило, что ей это нравилось. Она никогда в жизни не была наивной или скромной – если Николь захочет – она затмит любого: своей красотой, своим образом, даже удачным подбором украшений или обуви. И ей нравилось коллекционировать завистливые и едкие взгляды соперниц. Особенно, когда ты сопровождаешь правильного, успешного мужчину и вы дополняете друг друга. Но после всех тех взглядов и оценок, Ника болела несколько вечеров подряд, пребывая в плохом настроении и устав сильнее, чем после суточной работы в Офисе. Люди выпивали из неё много энергии, а она не собиралась никому и никогда показывать свою слабость, общаясь и познавая абсолютно каждого и каждую, кто мог бы ей в будущем пригодится. Ника пообещала себе хотя бы попытаться решить ситуацию с этим мероприятием, вернулась в машину и счастливо улыбнулась очередной байке Подоляка.

Тем более, она уж точно не собиралась отправлять того на растерзание женщине, что причинила ему так много боли и вреда в прошлом.

Август 2020 года</p>

(Прим. Автора. Да, флэшбэк во флэшбэке, а что я могла сделать?..)

</p>            Они развелись летом 2020-го года. На то время Николь уже достаточно сблизилась с Подоляком, часто работая вместе, задерживаясь допоздна и таская ему кофе. Она не единожды слышала те надоедливые телефонные звонки от его жены, а иногда и сама попадала под горячую руку плохого настроения его коллеги, которое они порождали. Почему-то его жена, Мария, никак не хотела понимать, по каким таким причинам он чуть ли не ночевал в Офисе каждый день. Николь всегда, когда ей приходилось слушать такое, либо сбегала к себе в кабинет, либо раздраженно фыркала, усаживаясь подальше, на диван, в самом углу его кабинета, сердито делая и его, и свою работу, пока тот выяснял отношения. Миша от Ники ничего не скрывал и общался на повышенных(или не очень – зависело от ситуации) тонах прямо в кабинете, будто бы её там и не было. Но они никогда не обсуждали его личную жизнь. Николь думала, что неправильно лезть туда, если об этом не просят, а Михаил первым такие разговоры не начинал. Просто раздавался звонок, несколько минут они ссорились, а потом он, будто бы ничего и не произошло, спрашивал у Николь, что у них дальше в распорядке дел.

Её, как человека, которая вообще не мечтала ни о любви, ни об отношениях, ни, не приведи Господь, о детях (она любила детей, но себя матерью представить никак не получалось) такой расклад событий полностью устраивал. Захочет – сам расскажет.

Николь была полностью уверена, что это явление ненадолго. В любых отношениях наступают такие периоды, подумаешь – поругаются, побудут вдали друг от друга и снова всё наладится. Совместные выходные или вон отпуск вместе с семьей способен решить такие вопросы. Но в этом её чуйка психолога впервые и подвела.

Когда по Офису стал гулять бланк с бронированием дат отпусков, Ника долго не могла его поймать. Все работники будто разом сошли с ума, так хотели получить себе самые выгодные даты. Желающих было много, времени мало, а на то, чтоб согласовать всё с соответствующими отделами и не отпустить одновременно несколько важных сотрудников куда-то далеко к морю, ушло немало хлопот. По трудовому кодексу Николь ещё не отработала положенных шесть месяцев для заслуженного отпуска, но лично у Вовы она выпросила десять дней за свой счёт и то, с условием, что она будет на связи и продолжит заниматься наиболее важными документами в онлайн-режиме – её собственную работу не хотели доверять и отдавать другим работникам. Но она легко на это согласилась – такая практика была для неё не новой и дискомфорта не приносила ровно никакого. Особенно, пребывая в приятно-волнительном ожидании солнца, моря и отдыха от офисной жизни. Она порхала по Офису, радостно отсчитывая дни и выбирала уже совсем другой фасон одежды на ближайшие две недели.

Бабушка предложила ей поехать в Канны, на юг Франции. Там жили близкие друзья её родителей, которые эмигрировали туда около восьми лет назад. Её бабушка продолжала тесно с ними общаться и настаивала на возможности с ними увидеться (собственно, Николь понимала, зачем, потому что Лидия Аксентеевна загорелась мыслью засватать Нику к их внуку - Александру), но отказать перспективе понежиться на одном из самых дорогих курортов Европы она была не в силах. Касаемо наличия назойливого кавалера она тоже была не особо против – это вызывало у неё лишь снисходительную улыбку, ну а почему бы и нет, посмотрим, удивит ли её этот «жених». Так что, Николь и на это легко согласилась, чем чрезвычайно порадовала бабушку, которая в тот же вечер позвонила семейству Каржан, сообщая радостную новость.

Внося свои даты отпуска в бланк, Николь пробежалась глазами по всему документу. Его должны были обнародовать уже завтра, для всех работников, чтобы все заблаговременно смогли закрыть срочные вопросы с тем или иным специалистом. Напротив строки «Михаил Подоляк» ничего не было, лишь пустые клетки. Так, непорядок. Она целеустремлённо направилась в соседний кабинет.

- Миша, приветик! – Подоляк отыскался в своём кабинете, предсказуемо погрузившись в какие-то скучные бумаги. Заинтересовано посмотрел на неё поверх них, не понимая, с чего вдруг она ворвалась к нему такая радостная и окрылённая. Вроде бы даже и не конец рабочего дня ещё. Она поднесла к верху лист и помахала им перед его глазами. – Смотри, что у меня есть!

- И что на этот раз? – он прищурился, силясь рассмотреть мелкий текст. – Если это очередная конференция, посвящённая рекламе нашего неведомо какого по счёту проекта – я в этом не участвую, пускай ищут другого специалиста.

- Какие к черту конференции, Миш? – Николь лишь удивлённо на него посмотрела. – Совсем сдурел ты на этой работе, об одном только и думаешь. График отпусков! – она довольно улыбалась. – Какое сокровище для тебя раздобыла, м? Ты уже выбрал даты?

Он в ответ лишь махнул рукой. – А, ты об этом. Я не буду брать.

- Это из-за того, что ещё мало здесь отработали? Не волнуйся, тебе точно дадут дни, а если нет, я к Вове ещё раз схожу. Надеюсь, он меня не пошлёт куда подальше, - она засмеялась, представив, как Владимир устало закатывает глаза в ответ на её хотелки. Но ничего, ведь всем нужен отдых.

- Не нужно, - Миша снова уставился в бумаги.

Николь разочарованно опустила руку с бланком. Ну вот, всё настроение испортил своей занудностью. Или не занудностью вовсе?.. Она вздохнула и присела на стул напротив него. Подпёрла руками подбородок и молча смотрела на стену листов между ними, за которой Миша пытался спрятаться от неё.

Его хватило минуты на три.

- Я чувствую, что ты на меня смотришь.

- Ага.

- И знаю, что хочешь о чём-то спросить.

- Да.

- Каковы шансы, что ты от меня отстанешь?

- Приблизительно равны нулю.

Карие глаза снова появились из-под тех бумаг. Миша пытался выглядеть серьёзным и раздражённым, но всё же прятал улыбку во взгляде из-за её действий. Николь даже не собиралась отводить взгляд, играясь с ним в гляделки и заинтересовано ожидая ответа.

- У меня слишком много работы, чтобы позволить себе хотя бы на несколько…

- Ври лучше, Подоляк.

- У Ермака ко мне несколько новых заданий, которыми нужно заняться прямо…

- Всё ещё не верю, Миша.

Он отбросил листы и посмотрел ей прямо в глаза. Тяжело вздохнул и мгновенно его лицо преобразилось в грустное и уставшее. Так он выглядел старше, чем обычно. Маска успешного и неутомимого советника рассыпалась осколками горького отчаяния в тех глазах.

- Я развожусь, Николь.

Она удивлённо на него посмотрела и сочувствующе потянулась к его руке. Но он не дал себя коснуться.

- Не делай такое лицо. Ты же и сама обо всём догадывалась, не так ли? Все только и говорят что о твоей исключительной проницательности. А ты и сама всё здесь слышала, - он грустно покачал головой.

И вот как ему теперь сказать, что она впервые игнорировала все намёки и подсказки, только бы не думать об этом? Они так сблизились, у них появились общие интересы, много рабочего времени в Офисе они проводили бок о бок, но она не позволяла себе даже одной мысли о возможности развода. А что, если она была тому причиной? Только этого и не хватало! Миша, конечно, исключительный, но… нет. Вот нужно было прихватить с собой шоколадку, почему она сразу не додумалась это сделать?..

- Миш, ну чего ты? Не догадывалась я ни о чём. Это ваши дела, я в те разговоры не вникала, - конечно же вникала, ибо та женщина уж слишком часто начала переходить с просто скандалов на оскорбления и личности. – Слушай, не делай поспешных выводов. Всегда можно сесть и поговорить, к психологу сходить, дать второй шанс…

- Не представляю, как можно дать второй шанс «неизлечимому трудоголику, который никого и ничего не видит, кроме своей работы». Не знаю, о чём говорить у психолога с человеком «что поставил свои интересы выше интересов собственной семьи». И не вижу причин разговаривать хоть о чём-нибудь, когда накануне тебе в лицо заявляют, что больше тебя не любят, а потом отвечают на какой-то неизвестный номер, увозят детей к матери и пропадают на всю ночь, - и только сейчас, когда его лицо было ближе, чем обычно, Николь почувствовала еле уловимый запах алкоголя. Наверное точно, ночка была не из лёгких. Николь раздражённо, отбросила глупый бланк с датами отпусков на стол и встала со своего места. Чертова манипуляторша. Она всем сердцем ненавидела таких личностей, которые не умеют совладать со временными трудностями, которые требуют от любимого человека всё сейчас и немедленно, не смотря ни на что и не желая слушать. Как можно не понимать? Как вообще можно так относиться к этому прекрасному человеку?

- Развод – это твоя идея или её? – она развернулась к нему лицом, всё ещё стоя посреди кабинета.

- Её. Вот, даже и документы все уже оформила, - он кивнул на те бумажки, что так внимательно изучал, когда она только к нему пришла.

- Так пускай катится к чертям, - прошипела Николь, зло сверкнув глазами.

- Как у тебя всё просто, Ника! – он только фыркнул в ответ.

- А по мне – это ты всё слишком усложняешь. Ведь и так ясно, что тут ещё думать да страдать! Человек тебе изменил, потому что ты изменяешь ей с работой. Кажется, каждый из вас выбрал свой собственный путь и эти пути расходятся. Зачем мучать и себя, и её? – она пожала плечами и подошла ближе. – По тебе же очевидно, что уступать ты ей не собираешься. Да и поздно уже это делать. Остаётся только принять ситуацию и жить дальше, - да, может она на себе и не почувствовала, что такое настоящая семья, но голос здравого смысла ещё никто не отменял. И сложить одно к другому да сделать из этого выводы не составляло огромного труда. – Хочешь, посоветую хорошего юриста?

Миша на это лишь удивлённо на неё посмотрел. – Кого, себя? – саркастически усмехнулся уголком губ.

- Я не настолько самовлюблённая, - Миша выразительно на неё глянул исподлобья. – Ну хорошо, тут я соврала, ладно! – она едко улыбнулась в ответ на тот взгляд. И всё он знает! – Миш, ну чего ты от меня то хочешь? Чтобы что, я тебя пожалела? Или может, магическим образом возродила твой брак и отношения? Такое просто случается и иногда ничего нельзя исправить. Единственное, что я скажу – я тебя понимаю. Между мужчинами и работой я всегда выбирала второе. И не могу сказать, что я недовольна или несчастна.

Подоляк раздраженно барабанил пальцами по поверхности стола и больше на неё не смотрел. Ну всё, закрылся в себе и теперь клещами его настоящего наружу не вытянешь. Вот что за глупая привычка переживать всё в себе и ни с кем не делиться? Николь со злостью выдохнула в ответ на собственные же мысли. Ага, дорогая, кто бы говорил. Знал ли хоть кто-то о её личном одиночестве, от которого хотелось волком выть в собственной квартире? Догадывался ли хоть кто-нибудь о её искреннем счастье, когда она поняла, что нашла себе хорошего друга, от чего на работе ей становилось по-настоящему лучше и легче? Она снова с раздражением фыркнула и молча вышла из кабинета. Зашла в свой, забрала все необходимые вещи, телефон и планшет, и вернулась к Мише. Тот всё ещё несменно сидел на своём месте, притворяясь, что вовсе за ней не следит. Николь сосредоточено разложила документы на столе и уселась за него, перечитывая готовые наработки.

- И что ты делаешь? – тихо спросил он.

- Поддержка. Это называется поддержка.

Миша в ответ только пожал плечами и снова уставился в свои документы. Они просидели за работой вновь до поздней ночи, иногда переговариваясь о незначительном и офисном. Больше не заводили разговор о том, о чём действительно нужно было поговорить, но Николь терпела. Она знала, рано или поздно, он решится, но это случится не сегодня. Всё, что она могла для него сделать сейчас – просто быть рядом. Не дать провалиться в те удручающие размышления наедине с самим собой. Не позволить сдаться.

От заманчивой возможности заниматься Мишиным разводом Николь всё-таки отказалась. Но доверила это компании своих родителей и Власу лично. Влас Гордищенко – лучший друг её отца и, по совместительству, нынешний владелец «Justice», беспрекословно согласился в ответ на её просьбу. Пообещал, что лишней шумихи и огласки не будет. Странно, но Мария не выдвигала претензий, которые можно было яро оспорить и потрепать тем самым Мише нервы. Николь это всё казалось лишь мнимой показухой (в которую она ни на секунду не поверила), чтобы показать Мише своё пренебрежительное отношение лично к нему и его состоянию. Она не стала отсуживать у него ни недвижимость, ни банковские счета. Не подала на запрет видеться с детьми. Всё прошло как-то скучно, слишком быстро и тихо. Подозрительно тихо. Поэтому Николь просто терпеливо ждала, медленно потягивая маргариту на Лазурном побережье, пока ловушка захлопнется. И уже по окончанию процесса ей позвонил Влас с подтверждением, что договора подписаны в двустороннем порядке. Те контракты разработала Николь лично, и услышав ту весть, она мстительно улыбнулась. Наверное, Мария совсем невнимательно читала текст. Теперь оставалось лишь ждать.

Когда Николь вернулась из Франции – обновлённая, отдохнувшая и удовлетворённая радушным приёмом (Александр оказался приятным и образованным, время с ним пролетало незаметно и чего уж там греха таить, нежил её в своих объятиях так же тепло, что мог с лёгкостью посоревноваться с французским летним солнцем, а взамен не требовал ничего), ей позвонил Влас с просьбой заехать к нему на встречу. И не было для неё новости приятнее, чем в очередной раз узнать, что она оказалось права как никогда.

В одном из пунктов контракта Николь прописала полный запрет на комментарии в медиа средствах касаемо основ иска. Сторонам накладывали табу на провозглашение кому-нибудь о подробностях, фактах и деталях развода. Мария же, будучи ослеплённой желанием как можно скорее подписать свидетельство о разводе и узаконить процесс, те пункты, скорее всего, не прочитала как следует. Так что, через несколько дней, побежала в одно из изданий с самым скандальным интервью. Интервью она дала, да ещё и такое развёрнутое, качественное и ядовитое, что поместилось на пять страниц развёрнутой колонки. Но не судилось тому изречению обречь славу и признание.

Как и всегда бывает, когда речь заходит о комментариях касаемо Михаила Подоляка и о Михаиле Подоляке – в личном кабинете Николь Терещук раздаётся телефонный звонок. Журналист или издание обозначают факт наличия материала и его содержание, и по требованию предоставляют ей полный оригинал текста, который собираются напечатать. Она, в свою очередь, вычитывает и решает, в каком виде эта информация пойдёт в печать. К несчастью Марии уженеПодоляк, она подалась именно в одно из больших и официальных издательств, которое просто так информацию обнародовать не могло. Николь завернула статью, приказала удалить оригинал и предоставила издательству подтверждающий скан договора с подписями. Сотрудники извинились и поспешно уничтожили материал.

Цена того интервью была ни много, ни мало – пятьдесят тысяч долларов. И это в лучшем случае. Если бы это интервью напечатало издательство и обнародовало его – оно бы лично уплатило ещё двести процентов убытка сверху. Все это было прописано в контракте под эгидой Николь. Ни одна, уважающая себя газета, не стала бы так рисковать миллионами ради простой истории о горьком неудачном браке какого-то советника. С некоторыми опасными и ненужными фактами в нём, конечно же. Николь не могла нарадоваться и лишь закатывала глаза, лишний раз убеждаясь, на что способны люди ради мести или желания кому-то насолить.

Во время личной встречи с Власом, она выслушивала те же смешки и потехи, по поводу того, что так быстро им удалось поймать Марию на горячем. Но Николь лишь улыбалась в ответ на все те слова. Вот, каким образом её готовили и чему учили. Предвидеть, просчитывать свои действия на несколько шагов вперёд, никому не доверять и владеть хорошими зачатками психолога, дабы в точности знать, как действуют люди. И снова она сдала очередной жизненный экзамен на отлично. Николь точно собиралась сегодня выпить вина в честь этого.

Она попросила владельца «Justice» определить сумму и распорядиться размером убытка самостоятельно. Точно покрыть стоимость процесса и всей их работы (она не собиралась предоставлять такую возможность Мише), а там как уже сам пожелает. Сама Николь от денег отказалась, сказав, что эта работа была вся и полностью для души, а не ради хорошей оплаты. В конце подчеркнула, что лично она к этому никак не причастна. Влас лишь подмигнул и всё понял без слов.

Вот так Николь Терещук отвела от Михаила Подоляка очередной громкий скандал.

В первый понедельник после отпуска, Ника так и не успела заехать в Офис лично, постоянно пребывая в онлайн режиме, исполняя поручения руководства и вырвав пару часов собственно для юридической компании и разговора с Власом. Пропустила несколько звонков от Миши и с десяток сообщений о том, что нужно встретиться и поговорить. Она написала, что появится на рабочем месте лишь завтра, но если он так сильно соскучился, они могут встретиться вечером и где-то поужинать. Нужно же было отпраздновать… да много чего.

Она взяла у Власа оригинал того несчастного интервью и по дороге купила подарочную коробку чёрного цвета с таким же чёрным бантом. Никакой помпезности, но всё же хотелось произвести впечатление. Она просто не могла успокоиться, как и всегда, когда выигрывала очередное дело в суде. Господи, казалось, это было так давно…

Она немного опоздала на встречу (по этикету, кстати, вообще не опоздала) и уже застала Мишу за столиком, попивающего виски. Налетела вихрем и обняла за плечи сзади. Он чуть поморщился, но улыбнулся и коснулся её рук в ответ. Вообще, Подоляк был человеком совершенно не тактильным, так что она была рада и такой реакции. Николь, сияя улыбкой, уселась и сразу же заказала себе вина.

- Прекрасно выглядишь, - карие глаза медленно изучали её лицо и наконец всмотрелись в её, зелёные. Миша выглядел нормально, разве что немного помято после рабочего дня, но всё же безупречно – идеально выглаженная рубашка, тёмно-серый костюм, гладко выбритое и свежее лицо, даже аромат парфюма она уловила – наверное точно готовился к их встрече. – Как там Канны?

- Ох, это было незабываемо! Сумасшедший отдых, ты даже себе представить не сможешь! Мы выходили на яхте в море! Мне даже дали немножко порулить, но потом мы чуть не врезались в другую яхту, а это уже совсем другая история, - Миша удивлённо округлил глаза и рассмеялся. – А какая кухня, какой воздух! Люди, в конце концов, - Николь мечтательно зажмурилась, поддаваясь воспоминаниям.

- Терещук, признавайся, ты себе кого-то нашла? - Миша отпил ещё виски не отрывая от неё взгляд. Она в ответ лишь махнула рукой.

- Как нашла, так и потеряла, ты же знаешь. Пусть об этом будет помнить лишь тот безлюдный пляж и прибрежные волны ночью, которые…

- Всё-всё-всё, перестань, я понял! – Миша, смеясь, перебил её, подняв руку вверх. – Отдохнула и душой, и телом, я понял, молодец, - Николь, широко улыбаясь, кивнула. Официант принёс её заказ. Она с благодарностью приняла бокал белого вина.

- Ну а у тебя как дела? Как на работе?

- На удивление, всё хорошо. Работы существенно уменьшилось, да и Андрей выделял мне всё время, которое требовалось для… - Миша запнулся и многозначительно повёл рукой. – Да ты и так всё поняла.

- Поняла и за это предлагаю выпить! – Николь подняла бокал повыше. – За свободного и независимого холостяка – Михаила Михайловича Подоляка! – она свела брови, одновременно продолжая улыбаться. – Смотри-ка, даже в рифму получилось.

Он вежливо улыбнулся и вторил её жесту. Они выпили каждый из своего бокала.

- Хотел тебя поблагодарить за содействие во всех документарных вопросах. – Миша внимательно рассматривал блики от стакана на столе. – Твоя компания очень быстро и качественно провела процесс.

- Это больше не моя компания. Да и не была таковой никогда, собственно. Благодарить нужно лишь Власа, - Николь лишь поверхностно и то, в телефонном режиме объяснила Мише ещё перед началом процесса развода как такового, что такое «Justice» и почему ему стоит обратиться именно туда. Миша кивнул.

- Слушай, я собственно вот о чём хотел поговорить. Мне немного неловко, но у меня возникли некоторые проблемы с оплатой счетов этой компании. Каждый раз блокируют транзакцию. Звонил туда уже несколько раз – пообещали всё решить, но пока результатов нет.

Николь загадочно сверкнула глазами и улыбнулась. – Не стоит тебе беспокоиться по этому поводу, Миш. Счета полностью оплачены и закрыты.

Миша нахмурился и внимательно посмотрел на неё.