Часть 6 (1/2)
Влад помнит, как однажды Ноэ сказал ему, что с момента начала его правления Лимб своими зданиями и пейзажем всё больше стал напоминать далёкую Румынию. Тогда Влад лишь отмахнулся от него, объясняя это слишком бурной фантазией друга, но сейчас, окидывая своё Королевство долгим и задумчивым взглядом, он понимает, что, возможно, Локид был не так уж и неправ. Дворец Скорби со своими высокими шпилями и массивными колонами является практически точной копией его родового замка; широкая и спокойная река, пронизывающая туманную долину, ледяными водами навевает воспоминания об Олте. Но постоянные дожди, насквозь пропитанные, кажется, горькими страданиями томящихся здесь душ, крики боли и неистовой агонии, которые разносит повсюду холодный ветер, не дают Владу ни на секунду забыть о том, где он находится. Несмотря на то, что здесь он может больше не сдерживать свою силу, Влад всё равно чувствует себя зверем, запертым в тесной клетке. Он может сколько угодно бросаться на толстые прутья, раздирая плоть и срывая от рычания и криков голос, но освободиться из векового заточения навряд ли получится.
Он равнодушным взглядом обводит Каменную Залу, вытягивая чуть ладонь, чувствуя, как тянутся к нему тени, окутывая своим холодом, пронизывая силой и энергией. Внезапно их встревоженный шёпот раздаётся в голове, сообщая о присутствии чужака на землях Лимба. Влад слышит оглушительный треск, с которым распахиваются главные врата, и предвкушающе улыбается, поднимая голову, взглядом встречаясь с кровавым огнём глаз Мастера.
― А я всё думал, когда же ты придёшь, ― расслабленно, почти буднично произносит Влад, словно не со злейшим врагом, а со старым другом ведёт беседу.
― Надо же, Великий Тёмный Король снизошёл до своих же подданных, ― Мастер отвешивает Владу шутовской поклон, в хищной улыбке губы растягивая, слой за слоем срывая человеческий облик, демонстрируя свою истинную сущность: сероватую, трупного цвета кожу, специально заострённые зубы, способные одним движением разрывать плоть до кости, длинные когти, с которых тягучими каплями на пол стекает смертельный яд, полностью парализующий жертву. Влад замечает сетку выжженных адским огнём татуировок, тянущуюся по предплечьям и скрывающуюся на груди за лёгкими доспехами, точно облегающими могучую фигуру демона. Он чувствует огромную силу, исходящую от этих знаков, и точно знает, кому они принадлежат.
― Значит, тебе покровительствует Соннелон, ― не спрашивает, лишь озвучивает очевидный факт Влад, чуть склоняя голову вбок. Он не делает ни единого движения, но ощущает, как тени за его спиной плотным туманом окутывают стены, трон, на котором сидит, защищая своего хозяина. Мастер тоже это замечает и презрительно усмехается. ― Это была его идея клеймить моих подданных?
― Что ты, Влад, Андреас сам захотел служить мне, ― победно улыбается Мастер, и Влад сжимает ладони в кулаки, подавляя в себе яростное желание вгрызться в шею этой твари, клыками и голыми руками разрывая плоть. ― Возможно, он с самого начала не видел в тебе истинного правителя, или же просто оказался достаточно дальновидным, чтобы сражаться на стороне победителя ради высшей цели.
― Апокалипсис для тебя ― высшая цель?
― А разве нет? Как только Тёмный Владыка ступит на Землю, начнётся новый, лучший мир, ― глаза его загораются лихорадочным блеском. ― В прошлом я пытался показать своему народу истинную силу, способную даровать настоящее величие, стать равным Богу, но меня назвали монстром и заточили в этой проклятой пещере, и теперь у меня появилась реальная возможность доказать, что я был прав.
― Возможность уничтожить не только людей, но и всех демонов, ― произносит Влад, поднимаясь со своего места, размеренным шагом спускаясь со ступенек. ― Если ты действительно уверен, что Люцифер, освободившись, одарит тебя всеми возможными почестями, то ты ещё бóльший идиот, чем я думал, ― он подходит ближе, становясь напротив Мастера и заводя руки за спину. И вся его поза источает столь непоколебимую уверенность, решительность и силу, что Мастер, не задумываясь, делает едва заметный шаг назад. ― Он и его армия сначала истребят людей, а потом примутся за демонов. Для него ты и Соннелон ― пешки, которые он сразу уничтожит, как только выйдет на шахматное поле.
― Рассуждаешь так, словно познал его тайные замыслы, но, даже обретя колоссальную силу, став правителем Тёмного мира, ты никогда не был по-настоящему одним из нас, ― шипит Мастер, постепенно теряя контроль над своими эмоциями. ― Как был человеком, жалкой тварью, так ею и остался.
― Возможно, ― невозмутимо отвечает Влад, приподнимая уголок губ в короткой улыбке. ― Но у меня нет хозяина, а шею не сдавливает ошейник Верховного демона.
После этих слов Мастер бросается вперёд, не сдерживая глубокого утробного рычания, идущего из груди. Он наносит хаотичные удары мечом и когтями, не столько пытаясь ранить или убить противника, сколько просто выплеснуть ярость и гнев, застилающие взор алой пеленой, не дающие анализировать ни атаки соперника, ни собственные действия. Влад умело парирует каждый выпад либо с помощью оружия, либо благодаря силе теней. Но как бы он ни пытался, как бы близко ни подбирался к Мастеру, у него не получалось нанести финальный удар, ибо каждый раз, стоит руке взмахнуть мечом, как внутренности тут же скручивает от невыносимой боли, что заставляет в изнеможении падать на колени, захлёбываясь собственной кровью.
Ты не можешь уничтожить своего Творца, глупый Король.
Вот и сейчас, находясь в непосредственной близости от своего злейшего врага, Влад в очередной раз направляет волну ментальной силы, пытаясь сломить волю соперника, но тот лишь презрительно ухмыляется, резким ударом выбивая меч противника.
― Хорошая попытка, Влад, но мы это с тобой уже проходили, ― глухо смеётся Мастер, обхватывая его шею в удушающем захвате. ― Ты не можешь убить меня, ибо сила договора между нами нерушима. Но как же смешны твои попытки, ― раскатистый смех гулким эхом отражается от каменных стен, но Влад спокойно улыбается, не пытаясь даже вырваться из стальной хватки.
Мастер непонимающе хмурится, когда замечает, как глаза Тёмного Короля загораются кровавым пламенем, а магические всполохи окутывают всю его фигуру, на руках концентрируясь в виде сетки древних рун. Демон поднимает голову и видит, как на высоких сводах дворца появляются целые ряды таких же знаков, и физически ощущает колоссальную силу, которую они источают.
― Древняя руническая магия, ― невозмутимо поясняет Влад, ощущая, как тьма внутри и вокруг него ликует, в холодных объятиях баюкая, вплетаясь в сетку рун, усиливая их, заставляя воздух вокруг ощутимо трещать от напряжения и огромной магической мощи. ― Ты вторгся в моё Королевство, на мою землю, которая питает эти знаки. Руны нанёс я, и только я могу использовать их силу, ― Влад прикрывает глаза, позволяя энергии древних знаков заполнить собой каждую клеточку тела. Словно издалека он слышит истошный крик Мастера, но этого мало. Влад приподнимает руку, на ладонях концентрируя руническую силу, и делает короткое движение запястьем, направляя магическую мощь в сторону Мастера, позволяя энергетической волне затопить всё пространство вокруг, сотрясая небо и землю, выводя реку из берегов.
Когда Король открывает глаза, он замечает фигуру Мастера, беспомощно стоящую на коленях возле его ног, и впервые за многие века в глазах демона появляется неподдельный ужас. Он делает шаг вперёд, доставая из ножен свой меч, но Мастер, собирая оставшиеся крохи сил, тут же создаёт портал и исчезает в нём, и Влад презрительно кривит губы, наблюдая за его бегством.
***</p>
Лео просыпается, когда за окном занимаются сумерки, и удивлённо приподнимает брови, смотря на стрелки часов. Большое количество ночных смен, постоянное напряжение и полное отсутствие отдыха сделали своё дело, доведя организм до такого состояния, когда стандартных восьми часов катастрофически мало, чтобы не только выспаться, но и хоть немного отдохнуть. Лео проводит ладонью по лицу, стирая остатки сна, и чуть потягивается, чувствуя, как неприятно ноют мышцы, но это ничуть не омрачает его настроения, ведь он впервые за долгие месяцы понимает, что выспался.
Нолан садится на кровати, спиной прислоняясь к широкой спинке, и неспешным взглядом обводит комнату, останавливаясь на приоткрытом от сильных порывов ветра окне. Он непонимающе хмурится, ибо точно помнит, как проверял всё перед сном, несколько раз сквозь зубы проклиная свою излишнюю предосторожность, которая постоянно граничит с паранойей. Лео резко поднимается, в несколько широких шагов преодолевая расстояние между постелью и окном, и замирает, замечая Влада, неспешным шагом идущего по подъездной дорожке, выложенной белым камнем.
Он всё ёщё не может понять, что именно испытывает по отношению к их новому знакомому. Настороженность? Любопытство? Странный интерес? Возможно, всё вместе? Он помнит, как ощутил сильную злость и едкий страх, когда Лайя только рассказала ему о картинах и сделке, жгучую ревность и обеспокоенность, когда пришлось добровольно отпустить её, настороженность и странное тепло в груди, когда только увидел его на ступенях замка. Яркий и тёплый свет, который ты испытываешь, когда, наконец, находишь то, что, сам того не осознавая, искал всю свою жизнь. То, без чего спокойно можешь жить дальше, но с чем всё же становится чуть легче дышать. И, казалось бы, испытывать такие смешанные эмоции к незнакомому человеку ― верх абсурда. Но глядя тогда в голубые глаза напротив и замечая в них неподдельную радость и узнавание, начинаешь сомневаться: а действительно ли незнакомому? Вот и сейчас, наблюдая за размеренным и уверенным шагом Влада, Лео не может избавиться от стойкого ощущения дежавю, словно уже знает следующее движение мужчины, ибо каждый жест знаком.
Внезапно, поддавшись необъяснимому порыву, Лео одним рывком открывает высокий шкаф, стоящий рядом с кроватью, вытаскивает свою куртку, на ходу набрасывая её на плечи, и быстрым шагом выходит из комнаты, надеясь, что сможет застать Влада перед тем, как тот уйдёт к себе. Он сбегает с лестницы, перепрыгивая через две ступеньки, и замирает, когда слышит тихий скрип открывающихся главных дверей. Несмотря на безукоризненный внешний вид: строгий костюм, выгодно подчёркивающий стройную мужскую фигуру и широкие плечи, аккуратно уложенные волосы и замысловато завязанный шейный платок, в каждом отрывистом движении Влада, побледневших губах, напряжённой линии спины явно читаются невероятная усталость и раздражение. Хозяин замка одним ловким движением скидывает пальто с плеч, не глядя бросая его в кресло, стоящее возле входной двери, и одёргивает пиджак, поворачиваясь в сторону Лео. Нолан замечает секундное замешательство, промелькнувшее в глазах напротив, но быстро сменившееся тихой радостью. И он не может не ответить на это такой же спокойной улыбкой.
― Тяжёлый день? ― Лео подходит ближе, застёгивая на ходу молнию куртки.
― Тяжёлый век, я бы сказал, ― хмыкает Влад, спиной опираясь о каменную стену. ― Получилось отдохнуть?
― Да, давно не чувствовал себя так хорошо, — на секунду Лео задумывается, бросая взгляд в сторону окна, выходящего прямо на сад и небольшую беседку. ― Хотел прогуляться по окрестностям.
Влад замечает забавные смешинки в зелёных глазах и слышит определённый намёк в его словах, поэтому не сдерживает лёгкой полуулыбки:
― Почту за честь.
Они неспешным шагом прогуливаются по широкой тропинке, выложенной специальным декоративным камнем. Лео приподнимает воротник куртки, пытаясь защититься от сильных порывов ветра, в котором всё отчётливее чувствуется дыхание приближающейся зимы. Он не может удержаться от мимолётного взгляда в сторону Влада, с удивлением замечая, как тот постепенно расслабляется и иногда блаженно прикрывает глаза, принимая не слишком ласковые прикосновения морозного ветра с едва заметной улыбкой на губах.
Беседка находится в самом конце сада, рядом с двумя раскидистыми яблонями, и когда они подходят к ней чуть ближе, Лео, шёпотом ругнувшись, переходит практически на бег, взбираясь по деревянным ступенькам, желая как можно скорее укрыться от пронизывающего ветра и срывающегося дождя. Влад тихо смеётся, видя, как недовольно морщится Лео, потирая ладонями плечи, пытаясь согреться.
― Наверное, летом здесь ещё красивее, ― восторженно протягивает Лео, оглядывая беседку, аккуратно подстриженные кусты роз и заботливо укрытые виноградные лозы.
― Верно, сад всегда был предметом гордости моей семьи, ― Влад неспешно поднимается следом, прислоняясь плечом к деревянной балке. ― Отец построил эту беседку и разбил здесь сад, тем самым решив показать моей матери силу своей любви и уважения. Если у неё раньше и были сомнения по поводу того, выходить ли за него замуж, то после такого подарка они тут же развеялись.
― А твой отец знал, как нужно покорять сердце дамы, ― заливисто смеётся Лео, чуть откидывая голову. Он осматривается вокруг, но кроме небольшого обеденного столика в беседке больше ничего нет, поэтому парень чуть пожимает плечами, присаживаясь на широкую столешницу. Но он не замечает маленького глиняного горшочка, оставленного, наверное, кем-то из слуг, и случайно задевает его бедром. Влад моментально подаётся вперёд, но тут же замирает, когда Лео одним отточенным движением подхватывает горшочек буквально в нескольких сантиметрах от деревянного пола.
― Отличные рефлексы, ― видимо, в голосе Влада слишком явно читается изумление, потому что Лео приподнимает голову, облегчённо выдыхая и широко улыбаясь, чуть сильнее сжимая ободок.
― Я с одиннадцати лет обучался владению мечом, ― он выпрямляется, возвращая несчастный горшок на место, но всё же ставит его на противоположный край стола, боясь ещё раз задеть. ― Он здорово развивает быстроту реакции.
― Фехтование на мечах ― достойный выбор, ― с уважением и особым одобрением произносит Влад, заинтересованно склоняя голову набок. ― Но довольно необычный. Это было твоё решение?
― Моего отца, но я был только рад этому, потому что сильно интересовался искусством владения боевым холодным оружием, ― Лео чуть пожимает плечами, словно говоря, что в этом нет ничего необычного. ― К сожалению, после переезда у меня теперь не очень много времени остаётся для занятий.
― Почему именно Румыния? ― спрашивает Влад, неосознанно подаваясь вперёд, и Нолан чуть улыбается, когда слышит нотки нетерпения и любопытства в вопросе.
― Об этом тебе лучше спросить Лайю. Она захотела переехать, а я не смог бы отпустить её одну в тот момент.
― Наверное, было сложно расставаться с Англией?
Сколько раз ему уже задавали этот вопрос, и он беспечно отмахивался, произнося дежурную фразу о пользе переезда, смены обстановки, но сейчас Лео по-настоящему задумывается над ответом. Было ли это сложно? И да, и нет. Основная трудность заключалась в поиске новой работы, ибо в Англии у него была стабильная зарплата, хорошее рабочее место и уверенность в завтрашнем дне. Но когда встал вопрос о переезде в другую страну, Лео долго не колебался.
― Я не могу сказать, что это было легко, ― он задумчиво кончиками пальцев постукивает по деревянной столешнице, и глухой ритмичный звук помогает немного собраться с мыслями. ― Что у меня было в Англии? Хорошая работа? Да, но здесь, в Румынии, я довольно быстро смог найти место ничуть не хуже предыдущего. Друзья? Ничего не мешает нам общаться по видеосвязи. Семья? Матери давно нет в живых, отец умер несколько лет назад, ― Лео тяжело сглатывает, на секунду прикрывая глаза, но Влад не торопит, давая время, уже давно выучив, что нагло лезть в душу даже близкому человеку ― самое страшное преступление. ― Я помню тот вечер, когда Лайя пришла ко мне и буквально с порога сообщила о своём решении переехать. Она сомневалась, металась между чувством и долгом, не решалась предложить мне поехать вместе с ней, но уже тогда я знал, что не останусь в Англии, если уедет она.
Он отворачивается, словно ему становится неловко за своё неожиданное откровение, и Влад точно не в праве его винить. Ему, как никому другому, известна горечь потери, холод одиночества, когда душу на части рвёт осознание того, что в мире нет ни одного человека, кому бы ты был нужен, кто являлся бы для тебя домом, тихой гаванью, где ты всегда сможешь найти покой. Поэтому Влад давно понял, что тот, кто уверяет всех, что ни в ком не нуждается, на самом деле в глубине души громче всего кричит от боли.