Глава 2 (2/2)
- Как ты? - интересуется Немигов у младшего брата. - Мы волновались, Миш. - обычно спокойный голос дрогнул, и Миша накрыл своей рукой руку Коли и слегка сжал - насколько хватило сил, дабы унять беспокойство.
- Голова болит, но всё сразу пройдёт, как только поем твои драники, - отвечает Миша, чуть улыбаясь, следом сразу обращая внимание к Саше, который уже поставил поднос на свои колени, чтобы, по всей видимости, кормить Михаила самостоятельно. - Я в силах поесть сам, Сашенька. - говорит Московский, намереваясь забрать поднос, на котором действительно были драники, сделанные лично Колей, так обожаемые Мишей. От резкого движения боль вновь настигает Москву, но уже не резкая, а тупая, тянущая, отчего тот морщится, стараясь скрыть это от чутких глаз его близких.
- Уверен? - спрашивает Коля, на что получает абсолютное согласие. - Прыемнага апетыту, брацiк<span class="footnote" id="fn_32783313_1"></span>. - Минск встаёт и треплет Мишу за золотистые волосы, а Москва что-то возмущённо бурчит . - Прошу прощения, но вынужден покинуть вас ненадолго, как говориться работа не ждёт.
- Он не зайдёт? - этот вопрос останавливает Николая уже в дверях.
- Чуть позже. Зайдёт, ты только приди в себя полностью, Миша. - отвечает столица Белоруси и покидает комнату, оставляя дверь слегка приоткрытой так, что смотрящий ему в след Миша замечает две промелькнувшие тени.
Миша возвращает всё своё внимание к ароматно пахнущим, свежим драникам. После трапезы он наконец-то покидает свою постель, чтобы умыться под бдительным надзором волнующегося Саши, а затем возвращается в постель. Романов предлагает Мише немного передохнуть, пока он сам займётся делами, подменяя ненадолго столицу, давая Мише возможность восстановиться. И вот, спустя пару часов сквозь легкую дремоту он слышит робкий стук в свою дверь, что сразу выводит его из полусонного состояния.
- Заходи, - произнёс Миша, ожидая Сашу, но в глубине души надеясь на приход Димы. Видимо, сегодня удача улыбалась ему.
Дверь медленно открывается, являя глазам Миши тонкую, высокую фигуру рыжеволосого. Киев молча проходит в комнату, направляясь к кровати, замирает у подножья её.
- Я понимаю, если ты будешь... - дрожащим голосом говорит Днепровский, не поднимая взгляда.
- Садись, Дим, - перебивает его Москва, указывает на место, где несколькими часами ранее сидел Коля. Дима обходит кровать, замирая уже около неё. Он боялся, но Миша понимает, что брат боялся не его, а самого себя. Московский кивает брату, будто бы давая своё негласное разрешение.
- Мне так жаль. - начинает Дима, смотря куда угодно, но не на голубоглазого. - Я не мог... Миша... - Днепровский задыхается, когда его заключают в объятья, и ломается. Эмоции, что он так тщательно скрывал и сдерживал, вырвались наружу. Он обвил руками спину младшего брата, утыкаясь тому в шею, чувствуя, как челюсть Миши прижимается к его голове. Он содрогается от слёз, сильнее сжимая Московского, судорожно шепча,
- Прости, прошу, п-прости меня...
- Всё хорошо, Митя, - шепчет Миша, чувствуя нарастающую истерику старшего, - Мы в порядке, Митенька. Я держу тебя...