Глава 10. На грани помешательства (2/2)

На негнущихся ногах Костя кое-как добирается до туалета и опирается обеими руками о раковину. Бледное отражение с покрасневшими глазами взирает на него из серебристого зеркала, будто взывает о помощи. Включив холодную воду, Костя несколько раз умывается, однако боль невозможно просто смыть. Если он в таком виде пойдет к пациентке, его скорее всего выгонят и отвечать ни на какие вопросы не станут.

Проклятье, и далось ему говорить с Мишей о таких вещах на работе! В сотый раз потерев глаза и увидев очередной лопнувший сосудик, Костя вытирает лицо бумажным полотенцем и выходит из туалета. Настя сидит за компьютером и что-то очень быстро набирает в программе. Искренне надеясь, что друзья у него и правда отзывчивые, Костя подсаживается рядом и кладет на стол пустую историю.

— Насть, я прошу тебя, поговори с пациенткой за меня, — умоляет он, осторожно касаясь ее руки. — Я сам все напишу, ты только анамнез собери и осмотр проведи.

Настя долгую минуту смотрит ему в глаза, а затем утвердительно кивает. Прихватив с собой историю, она находит взглядом номер палаты и бодрым шагом идет в нужном направлении.

Костя облегченно выдыхает и пересаживается за компьютер. Пока суть да дело, он может почитать уже имеющиеся записи из приемника в электронной истории болезни и не тратить на это время потом. Благо, приемный статус писал один из опытных врачей, а не ординатор.

Новой пациенткой оказалась молодая девушка с сильными жгучими болями в ногах. Как и у любого экстренного пациента, ей уже был взят необходимый минимум анализов, а также короткий перечень исследований, включающий УЗДГ сосудов нижних конечностей и рентгенографию легких. К сожалению, по имеющимся данным поставить диагноз не получится, ибо отклонений ни в одном исследовании выявлено не было. Впрочем, в противном случае девушка была бы уже здорова.

— И часто тебе достаются такие пациенты? — Настя устало плюхается на стул рядом и протягивает Косте историю. — Я заполнила рукописную приемку, можешь ее использовать. Но учти, завтра будешь сам ей все объяснять, так что… — она устремляет внимательный взор на его лицо, — отдохни дома хорошенько.

В ответ Костя благодарно кивает и улыбается. Боже, Настя действительно такая тактичная, даже вопросов задавать не стала. Да и Косте в любом случае нечего было ей ответить. Открыв ее приемку, он пробегается глазами по тексту и сверяет сведения с осмотром из приемного отделения. В общем и целом, информация одна и та же, поэтому Костя включает программу на компьютере и начинает монотонно набирать текст.

Спустя сорок минут от выделенных шестидесяти Костя начинает чувствовать тревогу, ибо ничего сверхнового, кроме как забор крови для проведения повторного анализа коагулограммы и выполнение УЗДГ вен, он придумать не в состоянии. Из жалоб пациентки — только возникшие пару дней назад боли в ногах и трудности при ходьбе примерно с того же времени. Из анамнеза вообще ничего примечательного, никакой «хрони» у молодой девушки нет. Из объективных данных обращает на себя внимание бледность кожных покровов и отсутствие пульсации подколенных артерий и тыльных артерий стопы, а больше ничего выдающегося не выявлено.

Дополнительных исследований, которые он мог бы провести в данном случае, по прошествии оставшихся двадцати минут в Костиной голове не вырисовывается, как, впрочем, и лечения, и потому он просто закрывает историю с незаполненным листом назначений и прямо так идет сдаваться Мише. Возможно, так даже легче будет вынести очередную выволочку из-за тупости. Явно заведующий не будет стесняться в выражениях.

Ноги сами останавливаются под дверями ординаторской. Костя делает несколько глубоких вдохов-выдохов, но все равно не чувствует сил войти внутрь и встретиться с Мишей. Сердцо вновь ноет в груди, не готовое к новым издевательствам над собой. И кажется, словно стоит Косте еще хоть раз посмотреть на Мишу, и он позорно разрыдается перед ним на коленях. Отчего-то именно сегодня он не чувствует в себе выдержки.

Осторожно нажав ручку двери, Костя мышью проскальзывает внутрь и незаметно кладет историю на стол около левого локтя заведующего. И уже готов той же мышкой просочиться обратно, как ледяной голос тормозит все намерения:

— Стой, — Миша открывает новую историю и бегло пробегается глазами по тексту. — Твои мысли?

Костя мнется у стены в тщетной попытке подобрать слова, но те, как назло, все разлетаются.

— Поражение артерий это точно, — мямлит он себе под нос, и заведующий разворачивается к нему лицом. Голос вмиг пропадает, а зрение затуманивается. Костя судорожно сглатывает огромный ком и сжимает пальцы за спиной.

— Хочешь повторить дуплекс артерий? — спрашивает заведующий в упор. Костя кивает, боясь, что голос подведет. — Ну, делай. Вернешься, когда ничего там не найдешь. Свободен на сегодня.

Не задавая лишних вопросов, Костя почти швыряет халат в шкаф и пулей вылетает из ординаторской, пока на самом деле не расплакался. Любимый голос, которым всего пару часов назад был произнесен грубый отказ, все еще звучит в голове гипнотической мелодией. А запах… о, этот волшебный, чарующий запах волн, наполняющий ординаторскую. От него словно все конечности немеют и язык отнимается. Как же вынести завтрашнюю смену? Даже всего-навсего день работы под предводительством Миши теперь ощущается адом на земле. Выбора нет, Костя просто обязан сменить руководителя практики.

***</p>

— Михаил Николаевич, — Костя подходит к стоящему у поста заведующему и кладет историю на стойку. — Результаты, как вы и сказали, не показывают патологии.

Миша поворачивает голову в его сторону и придвигает историю ближе, открывая на последних страницах с результатами обследований. Костя не поднимает глаз на его лицо и утыкается взглядом в записи. Страх вновь не сдержаться перед любимым одолевает разум, и времени думать над диагнозом не остается совсем. Пару часов назад он действительно написал заявление на смену руководителя, но стоило ему отдать бумагу декану постдипломного образования, сожаления нахлынули с новой силой. Так же сильно, как сменить заведующего, Костя хотел никогда с ним не расставаться. И противоречие это до самого утра не давало ему покоя.

— А ты уверен, что полностью собрал анамнез? — Миша тычет пальцем в последний анализ крови, где черным по белому написан положительный результат теста на вич. Для приемного отделения характерно проверять каждого поступающего на гепатиты, сифилис и форму пятьдесят, однако на практике инфекции подтверждались один раз на тысячу.

— Эм, она не сказала, что имеет сопутствующие заболевания, — Костя отводит глаза и старается придумать оправдание, чтобы не спалиться перед заведующим, что принимал пациентку не он. — И препаратов никаких не принимает.

— Тогда вызови инфекциониста, видимо, она и сама не знает об этом.

И отдает историю с собственной подписью в графе назначений, а затем уходит в сторону палат. Глубоко вздохнув, Костя забирает ее со стойки и идет в сторону компьютеров. Инфекционист, как правило, приходит быстро, так что после обеда, скорее всего, консультация будет написана и можно будет начинать АРВТ.

Время пролетает почти незаметно за стопкой историй болезней и постоянными вопросами пациентов. И даже обед с друзьями проходит в этот раз неожиданно тихо. Миша, хоть и появляется в столовой, сегодня садится за пустующий столик и не подходит к ребятам. Настя и Денис пару раз стараются поднять тему Костиных отношений с заведующим, но тот быстро сливается и переводит беседу в другое русло. И друзьям остается только пожаловаться на переход Кости к новому врачу.

Инфекционист, девушка не старше Миши, появляется в отделении и впрямь сразу после обеда и к возвращению Кости успевает осмотреть пациентку. Уже записывая результаты осмотра за компьютером, она знаком зовет заведующего на пару слов. Костя же подходит сам, заметив беглый взгляд Миши в его сторону.

— Миш, ты зачем меня вообще позвал? — с искренним удивлением спрашивает она, распечатав консультацию в историю. — Пациентка и так знает о своем диагнозе и уже находится на полной терапии. От меня вы что хотели?

Миша кидает на Костю осуждающий взгляд и поворачивается к коллеге.

— Она не сочла нужным рассказать нам о своем диагнозе, — он виновато пожимает плечами. — Извини.

— Да ладно, — отмахивается она и встает с места. — Чай однокурсниками были столько лет, мне не сложно помочь лишний раз.

— Спасибо, — Миша благодарно улыбается ей и поднимает руку, явно намереваясь отойти и поговорить, но перед этим оборачивается к Косте: — Иди и проверь, все ли на этот раз узнал от пациентки, — цедит он сквозь зубы и грубо впихивает в руки историю.

Костя успевает только кивнуть в ответ. Миша резко поворачивается к своей подруге-инфекционисту и, мило болтая по пути, провожает в сторону выхода. От зависти сводит зубы, и пальцы сжимаются на истории, сминая тонкую бумагу. Костя медленно выдыхает ртом и отворачивается. Недолго ему еще наблюдать за Мишей осталось.

Уже перечитывая заключение специалиста, Костя обращает внимание на вскользь упомянутые мигренозные боли, от которых пациентка принимала выписанный ей эрготамин. Если он еще не позабыл курс фармакологии, этот рецептурный препарат назначается психиатром или неврологом при выставленном диагнозе «мигрень» и обладает вазоконстрикторным действием. А если пациентка знает о своем вич-статусе и принимает терапию…

— Михаил Николаевич! — Костя бросается вслед за заведующим и успевает поймать его в коридоре по дороге на улицу. — Можно провести КТ с контрастом?

Миша склоняет голову и едва заметно улыбается. Костя замирает, задержав дыхание, а кончики пальцев сковывают мурашки.

— Додумался-таки? — с явным удовлетворением произносит Миша. — Проводи.

И разворачивается спиной, выходя со своей спутницей в следующей коридор.

Договориться с катэшниками удается до смешного просто, учитывая их вечное нежелание давать добро на проведение КТ кому бы то ни было, невзирая на наличие или отсутствие адекватных показаний. Обычное часовое уговаривание сегодня кончилось короткой отмашкой «вези», и Костя не преминул воспользоваться возможностью слету поставить диагноз после единственно-показательного исследования.

Ответ оказывается на руках примерно через час. Как и предполагал Костя, ложь пациентов в очередной раз чуть не стоила одной из них ног. Скажи девчонка сразу, что получает АРВТ (антиретровирусную терапию) уже много лет или хотя бы о мигренях, а не зацикливалась на одних ногах, давно бы уже свалила из больницы здоровая. А причина ее недуга оказалась до смешного простой.

— Я нашел! — с гордостью произносит Костя, находя заведующего в ординаторской с чашечкой кофе. Миша поднимает уставшие изумрудные глаза на него и протягивает руку. В открытую ладонь мягко ложится заполненная история болезни.

— Рассказывай тогда, — открывая страницу с назначениями, кивает ему руководитель, пока сам просматривает новые записи.

— Ритонавир ингибирует фермент CYP3A4, что привело к повышенным уровням эрготамина в сыворотке, в результате чего развилась вазоспастическая ишемия ног.

Миша удивленно поднимает голову, и в кристальном взгляде Костя вдруг угадывает искреннее уважение. Сердце трепещет от мысли, что любимый и безупречный врач по-настоящему гордится проделанной им работой. Колени подкашиваются, Костя тяжело опускается на стул напротив и приоткрывает рот. Тяжелое дыхание отчего-то застревает в груди, и голова начинает кружиться. Когда-то в прошлом Костя так стремился добиться уважения заведующего, что готов был сутками сидеть в больнице, лишь бы доказать ему свои умения. И сейчас, добившись желаемого, он оказался ошеломлен испытанным счастьем.

— Сам додумался? — с улыбкой произносит Миша, и Костя рассеянно кивает в ответ. — Умница. Я так и знал, что ты догадаешься. А лечение?

— Внутривенными простагландинами и нефракционированным гепарином, — словно в бреду отвечает он, и когда улыбка заведующего становится шире, отчетливо чувствует уходящую из-под ног землю.

— Да, такого смышленого ординатора и отпускать жалко, — с нежностью в голосе произносит Миша и откладывает законченную историю в сторону. — Что ж, надеюсь, ты приживешься на новом месте.

Голос пропадает так некстати. Второй раз они поднимают этот разговор, и вновь в глазах Миши читается бесконечная тоска. И если в первый их разговор Костя просто злился и думал, что руководитель над ним издевается, поэтому откровенная печаль по его уходу заставила передумать, то сейчас причина куда серьезнее. В действительности Косте очень больно покидать своего бессменного заведующего. Но боль эта не идет ни в какое сравнение с той, которую он испытывает каждый раз при встрече со своей безответной любовью.

— Да, я тоже надеюсь, — поблекшим тоном отвечает Костя. — Жаль, что приходится уходить. Я буду очень скучать.

Улыбка на тонких губах увядает, оставляя место глухой печали. Миша ставит чашку на стол и встает, протягивая руку.

— Тогда удачи тебе на новом месте.

А в изумрудах словно разлили скипидар. Медленно, почти неуловимо, они обесцвечиваются до ровного ничто. Костя опускает взгляд на протянутую руку и замечает едва заметную дрожь. И если не за поражающую способность Миши переворачивать его мир с ног на голову Костя влюбился в него, тогда из-за чего?

Рывком ухватив заведующего за запястье, Костя в доли секунд оказывается на ногах и прижимает Мишу к груди. Чужое тело в его объятиях каменеет, но в последний раз может и потерпеть. Очаровывающий запах волн вторгается в разум дозой никотина, Костя глубоко вдыхает его, желая навсегда запечатлеть в памяти. Порывистое дыхание над ухом мягко щекочет шею, посылая искры желания по венам. Костя плавно отстраняется, но в последний момент успевает зацепить взглядом расширенные зрачки изумрудных глаз. И только скользнувшая по груди заведующего ладонь чувствует его дикий пульс, вторящий Костиному.

— Простите, — тихим голосом извиняется он и выходит из ординаторской, не успев узнать, что после его нечаянного объятия Миша простоит каменным изваянием добрых полчаса, и только голос медсестры, постучавшей в дверь, сможет вернуть его в реальность.