Глава 5. На спор (2/2)

— Я пытался, у меня нет к этому таланта, — отвечает он и тут же смеется. — Да и я не курю, только по пьяни.

И словно подтверждая свои же слова, руководитель тянется через стол и вновь нагло отбирает сигарету прямо изо рта Кости. Тот с удивлением провожает глазами оранжевый уголек, наблюдает, как Миша глубоко затягивается и плавно выдыхает плотный дым, а пьяный взгляд окончательно теряет четкость. Костя облизывает губы, следит за каждым движением заведующего и, кажется, сам тонет в аромате табака и виски.

— Уже в стельку, не так ли? — Костя склоняется к нему и прикуривает новую сигарету.

— А сам-то? — парирует Миша, не отстраняясь. — Хотя в меня еще такая же бутылка влезет.

— Да прям, раньше же вырубишься, — Костя кривит губы в хитрой улыбке и выпускает в лицо руководителю кольцо дыма. — Поспорим?

Миша жмурится и затягивается. Костя склоняет голову и с любопытством наблюдает, как последовательно сменяются на лице руководителя миллион разнообразных эмоций. Внимание как когда-то привлекает по-детски маленький рот Миши и тонкие пальцы, вызывающе держащие сигарету. Он облизывает губы и обхватывает ими фильтр, приоткрывая мутные изумрудные глаза. Вдох на миг прерывается, Костя давится дымом и отстраняется, закашлявшись.

— Если выпью, что получу? — Миша приподнимает уголок губ. Костя хмурится, чуя провокацию от руководителя, но не поддаться не может.

— Любое желание, — Костя жестом подзывает официанта и просит принести вторую такую же бутылку виски. — Но учти: вырубишься — брошу тебя здесь одного.

— Размечтался! Потерплю я твое общество в кровати, так и быть… — нехотя произносит он и отводит глаза. — Что хочешь за проигрыш?

Костя прикусывает губу, едва сдерживая смех. Миша на долю секунд пересекается с ним взглядом и снова отворачивается, затягиваясь. Легкий румянец на его щеках красноречивее слов кричит, что мысли у заведующего отнюдь не самые приличные. И это после всего сказанного! Смущение руководителя веселит так сильно, что Костя всем телом дрожит от хохота, но сорваться смешкам не позволяет. Миша еще несколько минут смотрит в сторону, пока не докуривает сигарету, а затем тушит ее в пепельнице и наконец возвращает внимание Косте.

— Что хочу? Секрет. Продуешь и тогда узнаешь.

Изумрудные глаза полнятся ворохом вопросов, но их хозяин стойко кивает в знак согласия и принимает из рук официанта открытую бутылку спиртного и снифтер. С любопытством наблюдая, как упертый руководитель наполняет огромный бокал виски, Костя затягивается и тушит окурок в пепельнице. Музыка мягко льется из динамиков, не давая погрузиться в интимную тишину. Миша ставит бутылку на стол и сжимает в руке полный снифтер, разглядывая его так внимательно, будто в нем яд. Но упрямство и гордость берут свое, и заведующий подносит спиртное к губам, залпом осушая полбокала.

Тонкая пелена сигаретного дыма стелется вокруг них, щекоча обоняние. Веселые разговоры посетителей изредка прорываются сквозь завесу музыки, но быстро скрываются за танцевальными битами. Время за полночь, а народ до сих пор подтягивается, занимая пустующие места за элегантной барной стойкой. Молодой бармен в черной жилетке приветливо улыбается и встряхивает шейкер в ладони, вращая так быстро, что глаз машинально цепляется за эффектное движение. На миг мелькает мысль, как весело может быть в постели с этим соблазнительным красавчиком, но шумный выдох рядом пробуждает интерес, и Костя оборачивается к руководителю.

Миша изредка бросает косые взгляды на него, пока настойчиво глушит черти знает какую по счету тару алкоголя, и по его взору Костя быстро догадывается, что Миша уже в задницу пьян. Блестящие и мутные изумруды никак не могут четко выловить объект внимания, бесцельно бродя по залу, перед тем как тормозят на Костином лице. Из-за выпитого, Миша соблазнительно краснеет, облизывает влажные губы, и Костя ловит себя на похоти к пьяному заведующему.

— Бутылка перед глазами не расплывается? — подкалывает его Костя, опираясь щекой о ладонь. Не время отвлекаться. — Выглядишь в дрова.

Миша взмахивает рукой, и Костя вовремя ее перехватывает, до того как бокал в ладони полетит в ближайшую стену.

— Осторожно!

— О себе волнуйся! — огрызается Миша и дергает рукой с бокалом на себя.

Костя не успевает отловить его движение, продолжая удерживать тонкое запястье, и не замечает, как передвигается ближе к покрасневшему заведующему. Миша упрямо поджимает губы и вырывается из хватки. Свет над головой расцвечивает его лицо пестрыми огнями, и Костя уверен, что в неверном свете лучей безошибочно видит пьяный румянец на щеках руководителя.

Музыка становится громче, превращая бар в ночной клуб, и захмелевшие гости тянутся на танцпол. Мальчики-официанты ловко маневрируют с подносами в руках между танцующими, чудом не роняя их. Костя вновь залипает на длинный черный фартук стоящего возле соседнего столика официанта. Пока он с любезной улыбкой что-то объясняет раскрашенной дамочке, Костя не перестает любоваться его узкими бедрами, изящно подчеркнутыми угольной тканью на фоне белой рубашки. Словно мальчик из фильмов для взрослых.

В голове Кости неожиданно всплывают сладкие сцены, будто наяву он видит, как мальчик провокационно оборачивается и скользит ладонью по шее, опускается ниже, большим пальцем расстегивая одну за другой белоснежные пуговицы. Гладкая кожа неспешно открывается жадному взгляду, официант похотливо облизывает губы и не отрывает кофейных глаз от Кости. По коже пробегают мурашки, дыхание учащается. Его взгляд наполнен похотью, хоть и в воображении, за один такой взгляд Костя готов завалить его прямо на этот стол…

Мотнув головой, Костя стряхивает оцепенение и возвращает внимание Мише, который, между тем, осилил три четверти бутыли. Надо же, а он быстро справляется, так и выиграть может. Костя вновь придвигается ближе к собеседнику и улыбается. Миша косится на него, но подносит бокал ко рту и глотает виски, жмурясь.

— Ты так стараешься… — между тем продолжает насмешки Костя, желая этим отвлечь заведующего от поглощения алкоголя и дать спиртному время развернуть свое пагубное действие на сопротивляющийся разум. — Ради каких пряников?

— Тебе-то что? — фыркает Миша и залпом прикладывается к изрядно опустевшей бутыли. Что ж, Костя вынужден признать, что упрямства руководителю не занимать — вон как быстро справился, хоть и еле конечностями шевелит. — А-а! Или в штаны наложил от страха?

Он бесцеремонно наклоняется к Косте, опаляя обоняние перегаром, и, понизив голос, шепчет в ухо:

— Сказал же, что по девочкам. Не трусь.

И тут же выпрямляется, тряся перед его носом почти пустой бутылкой, где на самом дне плещется виски на глоток. На губах Миши играет победная улыбка. А Костя не может двинуться с места. Пьяные изумруды словно танцуют под играющую в баре музыку, а в голове будто на повторе крутится томный шепот. Руки неприятно потеют. Костя отворачивается всего на миг, только чтобы проветрить голову и вытравить из разума соблазнительный взгляд Миши. И вдруг стол вздрагивает от громогласного удара.

— Миша!

Костя подскакивает с места и чудом успевает поймать сползающего со стула заведующего. Бутылка вдребезги разбивается, выскользнув из ослабевших пальцев. И по полу растекается маленькая лужица остатков виски.

— Капля же осталась, — усмехается Костя, не пытаясь скрыть торжества в голосе. Миша приоткрывает пьяные глаза и собирает силы огрызнуться в ответ, но поднятая рука обессиленно падает, и заведующий отключается на Костином плече.

***</p>

Полумрак спальни скрывает похабные действия хозяина укромной квартиры. Один лунный свет — свидетель происходящего, только перед белоснежным ликом разворачивается неожиданная картина разврата. Соблюдая приличия, Костя снял с Миши верхнюю одежду с обувью, уложил в постель и сейчас восседает на его бедрах, рассматривая сонную тушку, которую он с таким трудом дотащил до пункта назначения. Не то чтобы он пытался что-то сотворить с заведующим, и все же не двусмысленную позу менять не спешил.

Вся их долгая поездка в такси и перетаскивание Миши из бара к себе домой дали Косте достаточно времени, чтобы придумать действительно важное желание. Терзаться в неведении всегда бесило его, а тут такой шанс выпадает! Хорошенько обдумав ситуацию и слова заведующего, Костя смог придумать безобидный способ разобраться в собственных искаженных чувствах к руководителю. Единственно возможный в его положении.

— Миша… — тихонько зовет Костя, склонившись к его лицу. От заведующего несет перегаром, но сквозь жуткий запах осторожно пробивается свежий аромат волн. Неприлично знакомый, он будоражит обоняние сладостью. Костя склоняется ниже, почти касается его уха губами. Аромат кружит голову, приятный, соблазнительный, словно феромоны.

До слуха доносится сдавленный стон, и Костя поднимается на уровень лица лежащего под ним руководителя. Длинные ресницы трепещут, и Миша тяжело приоткрывает замутненные изумрудные глаза. В полумраке он щурится, силясь разглядеть нависшего перед носом ординатора.

— Пора рассчитываться по долгам, — с улыбкой напоминает Костя.

— Дьявол… — он неловко поднимает руку, но сил хватает только коснуться тыльной стороной лба. Костя выпрямляется, наблюдая, как дыхание лежащего под ним мужчины сбивается от напряжения. — Слезь, тяжело.

— Нет уж, с тебя расчет, — услышав отказ, Миша поднимает брови и кривит рот. — Не строй такое лицо, насилие не для меня.

— Тогда за каким хреном ты на меня залез?! — вскипает Миша, но пьяное тело не слушается, не дает скинуть обнаглевшего подчиненного на пол. — Хватит шутить!

Изумрудные глаза зло поблескивают в полутьме, но Костя и не думает двигаться с места. Миша настолько слаб из-за алкоголя, что едва ли ручонками шевелит. И хоть в планах никогда не было принуждать его к непристойностям, Костя ясно осознает, что заведующий будет сопротивляться, какие бы слова ни услышал.

— Миш, — Костя осторожно сжимает его запястья, разводит руки по обе стороны от головы и наклоняется, почти касается носом его лица. — Я обещаю не переходить грани, а ты выполнишь обещанное желание, идет?

Миша дергается под ним, очевидно не оставив попыток удрать, но быстро понимает их тщетность. Из глотки вырывается сдавленный рык. Глубоко вдохнув, он сжимает кулаки и вновь рвется. Костя уверенно придавливает запястья к подушке, не давая ему и с места сдвинуться. Дыхание сбивается у обоих, несмотря на опьянение, Миша отчаянно трепыхается, надеясь оттолкнуть его, и удерживать с каждым мигом все труднее.

— Ты проиграл! — взывает к его совести Костя, и тот вдруг замирает. — Я не сделаю ничего такого, успокойся.

— И чего ты хочешь? — Миша отводит глаза, перестав вырываться. От алкоголя на его щеках вновь появляется румянец, и неопытный дурак мог бы принять его за смущение. Однако Костя успел отловить все испытываемое руководителем отвращение в потемневших глазах и сузившихся зрачках.

Пару секунд Костя еще удерживает его на месте, пока не убеждается, что Миша не попытается нарушить условия. А после заговаривает настолько спокойно, насколько вообще возможно в сложившихся условиях:

— Не хотелось признаваться в этом тебе, — Костя отстраняется и выпускает тонкие запястья из рук, — твое общество отражается на мне. Поэтому позволь мне немного потрогать тебя, чтобы понять корни этих странностей.

На сей раз Миша краснеет уже от смущения — алая краска волной растекается по его лбу, щекам, на шею и уходит вглубь под рубашку. На миг он приоткрывает рот, сжимает кулаки, желая что-то высказать, но с губ его срывается только тихий выдох. Ладони расслабляются, Миша отворачивает голову, жмурит глаза, словно отчаянно борется с собственными мыслями. Взгляд его мог бы зеркалом отразить все глубинные сомнения, но заведующий старательно прячет его от внимательного серого взора.

Костя не отрывает взгляда от напряженного лица, пытаясь считать в тусклом свете охватившие его сомнения. Безмолвное согласие далось Мише проще, чем Костя боялся. Что ж, тем лучше. Ладони колет желанием наконец развеять иллюзии. Костя сжимает бедра, и Миша под ним вздрагивает. На губы просится улыбка: до чего же мил этот ну совсем не сексуальный мужчина.

Не оттягивая момент дольше, Костя касается пальцами пуговиц на серой рубашке руководителя и начинает медленно, одну за одной вытаскивать их из узких петлиц. Тишина спальни прерывается лишь их учащенным дыханием, словно поглощает любой посторонний звук извне. Пластиковые кругляшки с явным сопротивлением выскальзывают из плена ткани, будто чувствуют настроение хозяина. Однако Миша молча терпит очевидное домогательство, повинуясь проигранному спору.

Расправившись с пуговицами, Костя бесшумно сглатывает и распахивает полы рубашки в сторону. Миша втягивает воздух сквозь стиснутые зубы и сжимает кулаки. Брови его неприятно сходятся над зажмуренными глазами, а на светлой коже проступают мелкие мурашки.

Нестерпимо долго Костя смотрит на тело своего заведующего и не может оторвать глаз. Он и сам не понимает, что именно хотел увидеть, и все же картина выбивает из колеи. Хоть Миша и не выглядит крепким в одежде, на деле у него весьма неплохие мышцы под тонкой кожей. Во рту скапливается слюна, словно само желание коснуться его губами. Вредная привычка вырывается из глубин души, и Костя в последний миг сдерживает себя.

Руки касаются запретного тела почти любовно, и в правую ладонь ударяет чужое сердце. Костя замирает, прислушиваясь к собственным чувствам. Ближе, чем сейчас, Миша ему уже не станет. Осталось ли еще что-то от его тяги? Костя прикрывает глаза и мягко скользит пальцами по мышцам груди на живот. Гладкая кожа манит прикоснуться губами, языком. В такт частому дыханию партнера Костины руки поднимаются и опускаются на его теле. Каждый мускул напрягается, твердеет от томных ласк. Костя распахивает глаза и видит, как Миша приоткрывает рот и с шумом выдыхает с каждым движением его ладоней.

Ох, разум ведет вседозволенность, а алкоголь подстегивает действовать настойчивее. Вернувшись к груди, Костя осторожно сжимает покрасневшие бусины, и Миша задерживает дыхание, замирает. Пусть пьян, он все еще в сознании и остановит, если… Если что? Напряженное тело подрагивает в Костиных руках, и дрожь его тянется по бедрам и рукам выше, к самой душе. Сладко. Ответ приходит сам собой, будто все это время маячил перед носом. Вот оно — ближе, чем кажется. Костя вновь закрывает глаза, а руки опускаются все ниже и ниже по разгоряченной коже.

На запястья вдруг ложатся чужие холодные ладони, останавливая. Костя с удивлением опускает взгляд и замечает, как Мишины пальцы судорожно сжимаются, не дают двинуться с места. Перешел черту.

— Не трогай… — неживым голосом произносит Миша.

Побледневшее лицо его вдруг напоминает лик призрака — Костя поспешно отдергивает руки. Бедрами он до сих пор ощущает сковавшую заведующего дрожь, словно того бросили в ледяную воду. Но сейчас эта дрожь уже не кажется соблазнительной.

— Прости, — Костя торопливо передвигается на свободную сторону кровати и садится лицом к нему, скрестив ноги. Миша подскакивает с места и неловко запахивает рубашку. Взгляд заведующего затравленный, злой, стрелой утыкается в Костю, желая испепелить на месте. — Извини, так противно было?

Быть может, ему только показалось, что Миша тоже получает удовольствие от ласк? Ведь если не так, он бы остановил этот абсурд раньше. Костя всматривается в потемневшее лицо заведующего, и сомнений не остается. Ладони покалывает после прикосновений, и алкоголь еще не весь выветрился из головы. Миша вскидывает глаза на Костю и презрительно щурится. Изумруды горят ненавистью в суженных зрачках, от его гневного взора в груди резко холодеет.

— Не то слово! — словно яд выплевывает Миша и торопливо застегивает пуговицы на рубашке.

Костя неотрывно смотрит, как дрожащие пальцы путаются в петлицах, и сам не понимает, почему не в силах оторвать глаз. Словно его взгляд как приклеенный следует за каждым неловким движением, с жадностью пожирая чужие эмоции. Отвращение это или желание, гнев или веселье, страсть или… Костя мотает головой и сжимает пальцами переносицу. Нет, он выдумывает лишнего только потому, что гей. И потому что работы так много и на интрижки времени не хватает. Других причин нет и быть не может. Но…

Но что дальше?