Глава 5. На спор (1/2)
Приглушенный свет скрывает от опьяненного взора ценные детали, что так удобно при обмане. Недаром палатки шарлатанов или ночные заведения предпочитают полумрак ясному свету. Темнота издревле идет рука об руку с обманом. Теряясь в полутенях, грани истины выпадают из поля зрения, и настоящие образы искажают сами себя, выдавая желаемое за действительное.
Мигающее освещение над головой ослепляет, и в его неверных лучах Костя упускает момент, когда алкоголь настолько отравляет разум, что все внутренние тормоза летят в тартарары, выпуская из глубин сознания потаенные желания. В любое другое время он бы не позволил себе столь вызывающие взгляды и высказывания в сторону заведующего отделением, где сам работает, и своего непосредственного руководителя. Но сегодня сам воздух вокруг них искрится, осыпаясь по коже каплями огня. И с каждым вдохом жар его будоражит разум, призывая совершать новые и новые глупости.
Третий час Костя неотрывно наблюдает за оживленной беседой Миши и своих друзей, изредка поддерживая заданные в лоб вопросы, а внутри понемногу закипает гнев, мало-помалу доходя до точки невозврата. Пальцы сжимают стакан абсента в руке, вот-вот грозясь раздавить толстое стекло, но тот пока упрямо держится под натиском грубых эмоций. Грязные слова то и дело рвутся из горла, Костя приоткрывает рот, но снова одергивает себя и залпом глотает крепкий алкоголь. Голову ведет, сдерживаться все сложнее.
И так минута за минутой уже черт пойми сколько. С самого их прихода в бар — да что там, с того самого разговора в ординаторской — Костя сам не свой. Внутренняя дрожь предвкушения желанной встречи очернилась компанией друзей, пробуждая вместо радости гнев. Но за несколько часов работы с Денисом и Настей у Кости так и не повернулся язык сказать, что он хочет выпить наедине с Мишей. Что бы он ни говорил, произнести обидный упрек не удавалось, совесть неуклонно пресекала любые попытки. Ребята как-никак стали его друзьями за этот небольшой срок работы в отделении.
Однако сейчас эти двое откровенно мешают завязать с заведующим долгожданный разговор! Костя и сам уже догадался, что неспроста его терзают сомнения. Он соврет, если открестится от собственнических чувств к Мише. Интерес к заведующему не идет ни в какое сравнение с эмоциями к друзьям. А с некоторого времени Костя окончательно перестал пытаться осмыслить или дать ощущениям некое название вроде романтики или дружбы. Не все ли равно, какое имя? Ответов больше не станет.
Количество выпитого за вечер переходит все разумные пределы, но Костя не останавливается, раз за разом наполняя стакан все более высокоградусным алкоголем. Сидящие рядом с ним собутыльники весело болтают о всякой всячине, и Костя нехотя подключается к их разговорам, однако разум его бродит где-то вдали от обсуждений.
— Скажите, а как давно вы работаете заведующим? — с энтузиазмом спрашивает Настя, перегнувшись через стол поближе к Мише, и ее пышный бюст неприлично открывается жадному взгляду сидящего напротив Дениса. — Вы так молоды, а уже настолько высоко забрались!
Костя с любопытством считывает каждый отблеск интереса на лице заведующего, но тот на удивление спокоен. Уже давно Костя заметил, что Миша деликатно отшивает каждого осмелившегося подкатить. Ни одно предложение, неважно, скрытое или явное, не окончилось согласием бесстрастного заведующего, словно в его сердце уже есть некто бесконечно важный. Стекло в ладони тихо хрустит, Костя ставит пустой стакан на стол и разжимает руку.
— Просто работал как надо, — со смешком отвечает Миша и подозрительно щурит зеленые глаза. — Я не приемлю других методов добиваться высот.
Настя стыдливо выпрямляется, потупив очи, но взгляд заведующего ни разу не опускается ниже ее лица. На щеках девушки вспыхивает румянец, и Костя тихо посмеивается, осушая свой вновь полный стакан. Алкоголь развязывает язык не только Насте: за сегодняшний вечер подобные разговоры всплывают не впервой. Однако так грубо Миша их еще не пресекал. Косте чудом до сих пор удается держать рот на замке, учитывая объемы выпитого. Хотя если вспомнить, как заведующий отозвался о той невинной шуточке своего ординатора…
Воспоминания вспыхивают перед глазами, и кровь приливает к лицу. Костя устремляет замутненные глаза на заведующего, и грубость рвется из груди словно неукротимая буря. Схватив стакан, он старается заткнуть рот глотком абсента, но слова жгут горло раньше, чем Костя успевает себя остановить, и слетают с губ вместо выдоха.
— Наш заведующий чересчур нравственен, — зло вставляет Костя, и взгляд изумрудов медленно перебегает к нему. — Чист и непорочен, какая редкость в наши дни.
Заведующий мгновение буравит его раскрасневшееся лицо жестким взором, и его губы искривляются в усмешке.
— Твоя правда, — замечает Миша, вскинув голову. Он не спускает внимания с подчиненного, и в самой глубине расширенных зрачков на миг вспыхивает алая искра. Костя неловко сглатывает и сжимает губы. — Сейчас молодежь помешана на разврате. Не брезгует даже одноразовыми дырками.
Костя давится новой порцией абсента. В прищуренных глазах заведующего клеймом горит немой укор, и ребята за столом не решаются произнести ни слова. Смотря то на руководителя, то на друга, они никак не могут задержать внимание ни на одном из них. Миша хоть и язва, но подобной грубости раньше не позволял себе. Все его колкости не выходили за пределы рабочих отношений.
Костя сжимает зубы и с грохотом ставит пустой стакан на деревянную поверхность. Стекло дребезжит от удара, и музыка не в силах заглушить звон. Миша откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди, а мутные изумруды готовы просверлить дыру в собеседнике. Атмосфера накаляется, Костя чувствует, как воздух между ними плотнеет.
— Говорить о том, чего не знаешь, — хамство, — холодно парирует укол руководителя Костя. Миша хмыкает в ответ. Стиснув зубы, Костя едва держит себя в руках, алкоголь играет в крови, и все тело жаждет выплеснуть агрессию. Хладнокровие заведующего распаляет сильнее криков.
Ребята с опаской наблюдают, не решаясь встрять. Но для Кости мир сужается до фигуры Миши напротив, будто вокруг не существует ни друзей, ни бара, ни веселящегося города. Сердце колотится в груди, призывает тело к атаке. Костя сжимает край стола, едва сохраняя неподвижность. Однако Миша, вероятно, замечает, какой эффект производят его грубости, и смягчается.
— Разве я ошибся? — заведующий фыркает и закатывает глаза, отводя взор. — Меньше языком трепать надо.
— Я же говорил тебе! — Костя со злости ударяет кулаком по столу, и стаканы вновь жалобно дребезжат. Музыка удачно скрывает громкий спор, но зеваки все же оборачиваются в их сторону. — Хватит опять!
— Поводов не давай, — ставит точку Миша и зовет официанта. Парнишка в форме подбегает словно стрела — наверняка заметил их ссору. — Еще виски. И стаканы замените.
Костя не отрывает глаз от руководителя, и кулаки чешутся разукрасить его надменную рожу. Гнев клокочет в венах бурлящим ядом, отчего сердце заходится непрерывным стуком, аж в ушах закладывает. Однако вместе с тем в груди будто растекается густая липкая патока, раскаленная настолько, что все органы плавятся под ее напором. Костя сглатывает и встает из-за стола, оперевшись обеими ладонями о край. Миша обращает на него совершенно пустой взгляд, и на его тонких губах на секунду мелькает улыбка.
— Я вспомнила тут…
Настя неловко встает следом и хватает Дениса за руку. Тот удивленно переводит глаза на нее. Костя оборачивается, на миг изумленный, что за столом есть кто-то, кроме них с руководителем. Но воспоминания о совместной попойке пробиваются сквозь пелену ярости, сбивая плотное марево в бесцветное ничто.
— Мы собирались домой пораньше, — продолжает Настя, настойчиво вытягивая друга за собой, — нужно… эм…
Она кидает выразительный взгляд на него и поднимает брови. Пьяный мозг Дениса не сразу улавливает явный намек, в поблескивающих от алкоголя глазах ни капли концентрации. Но буквально через минуту лицо парня светлеет, и он вскакивает с места вслед за подругой, сжимая ее ладонь в своей.
— Точно, я же хотел… Помочь тебе, — Денис бросает на стол деньги за них обоих и вытягивает Настю следом за собой из-за столика. Костя вопросительно сводит брови, но те будто не видят удивления на лицах компаньонов. Подхватив вещи со стульев, ребята одеваются со скоростью метеора, словно бар охватил пожар.
— Да-да, пока всем! — она машет Косте и руководителю раньше, чем те успевают рот раскрыть, и парочка вдвоем вихрем скрывается за дверями бара.
— И что это было? — недоуменно произносит Миша, проследив за сбежавшими ребятами.
Костя некоторое время смотрит в том же направлении, пока тормозящий разум не осознает, какой дар вручили ему друзья. Не этого ли он ждал с таким нетерпением весь вечер? Возможность уединиться с руководителем и поболтать, не об этом ли он мечтал столько времени? Однако вспышка гнева не проходит бесследно, внутри до сих пор вымораживает от интонаций Миши. Костя поворачивает голову к руководителю, чувствуя, что непременно должен раз и навсегда прояснить ситуацию, иначе подобные выпады повторятся не раз и не два.
— Неважно, — с прохладцей бросает Костя. Заведующий возвращает внимание ему. — Зачем ты снова заговорил о моей ориентации в таком тоне?
— В каком тоне? — буднично интересуется Миша, отчего злость вспыхивает с новой силой.
Официант в элегантном черном фартуке подходит к их столику и оставляет алкоголь, ретировавшись так же быстро, как и появился.
— В грубом! — вскипает Костя, напирая на руководителя. — Если противно, имей смелость сказать прямо!
На творящийся беспорядок начинают оборачиваться, но Костя и не думает успокаиваться. Миша столько раз повторил, что не имеет предубеждений, хотя в который уже раз его слова расходятся с действиями. То рожу скорчит недовольную, то отзывается нелестно, то конечности свои отдергивает, будто от чего-то мерзкого, и всегда твердит одно и то же с бесстрастным выражением, мол, все равно ему.
— Сказал же, что не противно, — Миша отводит глаза и крутит в руке пустой стакан. Брови его сходятся, образуя тонкую складочку. Костя кривит губы, но терпеливо ждет, пока заведующий подберет слова. — Просто… не знаю. Это как-то бесит.
— Что бесит?!
— Ты и твое отношение к этому.
Костя бестактно округляет глаза на заведующего и бухается обратно на стул, а Миша открывает новую бутыль алкоголя и разливает на два шота. Отголоски его слов до сих пор гудят в ушах абракадаброй, ответов в них ни на йоту. Костя тщетно пытается выловить в них хоть крупицу здравого смысла, но, возможно, из-за алкоголя, понимание ловко ускользает.
— И как это понимать? — выдавливает из себя вопрос Костя. Руководитель поднимает голову и двумя пальцами толкает в его сторону одну из стопок.
— Как хочешь, — он залпом осушает шот и закрывает глаза, медленно выдыхая. — Отвращения к тебе у меня и правда нет. Хотя как подумаю…
— О чем?
— О тебе. О том, как ты можешь смотреть на меня или на других парней. Я этого не понимаю.
Костя хватает стопку и следом за руководителем одним глотком заливает в себя обжигающую жидкость. Изумрудные глаза Миши равнодушно скользят по бару, он подпирает голову рукой и вновь пополняет только-только опустевшие шоты. Недавно мелькавшая на его губах скромная улыбка окончательно меркнет под гнетом тяжелых дум, брови неприятно сходятся над прикрытыми веками. Будто заведующего расстраивает нечто, не подвластное его силам.
На удивление, грусть руководителя действует на Костю успокаивающе. Миша с первого дня казался ранимее, чем пытается выглядеть. Выверенные жесты и слова абсолютно не вязались с обликом заведующего. Впрочем, быть может, Косте это только кажется. Ведь настоящего Мишу он совершенно не знал.
— Миш, я язык стер повторять, что не смотрю на тебя с сексуальным интересом, — со вздохом произносит Костя, но руководителя, кажется, не убеждают его слова. — Серьезно, ты совершенно не в моем вкусе.
— Да понял я, но дело даже не в этом, — он вновь глотает алкоголь как воду и медленно выдыхает, жмуря глаза. — Сам факт бесит. Ты и твои гейские штучки не противны, хотя… ай, неважно, короче.
— Боже, ты и правда как ребенок, — смеется Костя. Миша поджимает губы и в упор пялится на него. — Ладно, проехали. Я наконец могу поболтать с тобой, думал, не дождусь уже.
Миша коротко усмехается и крутит в руке шот с виски. Взгляд замутненных изумрудов плавно опускается по лицу Кости и так же неспешно возвращается к глазам. Нетрудно заметить, что он окончательно опьянел от количества выпитого, но останавливать рука не поднимается. Миша неторопливо уничтожает содержимое плоской бутыли, а Костя вновь только наблюдает за ним с немым любопытством, будто ждет некого развития сложившейся ситуации. Интересно же, чем кончится эта попойка.
Заливаясь вслед за руководителем алкоголем, Костя раздумывает над странным ажиотажем в теле рядом с заведующим, но объяснений подобрать не может. Миша то и дело отводит глаза и жмурится, выпивая очередной шот, и Косте нестерпимо хочется заговорить с ним хоть о чем-то, однако как назло в голове вмиг пустеет. И кажется, что немых переглядок с руководителем, лишенных постороннего внимания, уже более чем достаточно для душевного спокойствия.
— Снова попросишь доставить до дома? — любопытствует Костя, не скрывая ехидной ухмылки. Миша презрительно фыркает.
— Нет уж, сам дойду, — язвит он, утыкаясь подозрительным взглядом в глаза собеседника. — Еще одно утро в постели мужика я не переживу.
Костя искренне хохочет. Да уж, то еще утречко выдалось, трудно не согласиться.
— Знал бы, и впрямь на коврике у дверей простынку раскинул, — сквозь смех произносит он, и взгляд Миши тут же мрачнеет.
— А кто мне заливал, что рядом с ним безопасно? — хмуро замечает руководитель. Костя выпивает свой шот и со звоном ставит пустой стакан на стол, поднимая пьяный взгляд.
— А кто кривится от отвращения? — парирует он. Миша смущенно отворачивается. — Вот то-то. И вообще, хотел бы — поимел бы тебя еще в тот раз. Хотя… принуждение не мой метод.
Миша с серьезным видом замолкает, будто что-то обдумывает. Костя достает из кармана полупустую пачку и кладет в рот любимую сигарету. Вспышка огня — и на конце уже тлеет рыжий огонек. Серый дым взвивается в потолок, смешивается с запахами алкоголя и табака. Костя зажимает фильтр двумя пальцами и плавно выдыхает идеальные кольца. Миша тут же замечает это, и серьезное лицо расплывается в улыбке.
— Все хотел спросить, как это у тебя получается?
Костя мгновение осмысливает вопрос, замерев с сигаретой во рту. Пепел небрежно сыплется на стол, зеленый взор следует за ним, будто прячется от серых глаз собеседника.
— Да кто-то еще в универе научил, — пожимает плечами Костя, когда до него наконец доходит смысл. — А что? Хочешь, научу?
Миша только отмахивается от предложения, скривив губы.