Китай. Праздник непослушания (1/2)
Конец сентября 1993 г.
Провинция Лонган, Социалистическая Республика Вьетнам.
***</p>
Полевой командир НОАК, более известный под позывным «Черепаха», с важным видом прохаживался по пустырю в джунглях Лонгана. С часу на час ожидалось прибытие большой колонны бульдозеров: накануне было запланировано строительство грандиозного ракетного комплекса «Железный дракон». Китайцы заранее очертили место для каждой постройки — например, в самом сердце будущего периметра развернётся сборочный цех, в западном крыле скоро вырастут два ряда электростанций. А вон там, в северо-западном углу, за которым начинается безлюдная деревушка, появится центр пропаганды. Наконец, само супероружие расположено в самом сердце будущего периметра, буквально в нескольких шагах от командного пункта.
На лице «Черепахи» отражалось полное удовлетворение развитием событий. Вьетнамские коллеги, которые были с ним в тот момент, напротив, демонстрировали противоречивые эмоции. Было видно, что не всех устраивало согласие Ханоя на строительство базы, но, как говорится, партия сказала: «надо!», комсомол ответил: «есть!» К тому же на полуострове складывалась катастрофическая ситуация. К осени 93-го войска Миротворческих Сил и Индо-Тихоокеанской Инициативы полностью оккупировали Кампучию, захватили южные провинции Лаоса и отдельные уезды в ряде провинций Вьетнама. Империалисты стремительно продвигались к Хошимину, риск потери которого возрастал день ото дня, а вместе с этим риском — и вероятность реставрации буржуазного режима на юге страны. И как бы ни корёжило вьетнамцев от исторических обид, в одиночку они бы не справились с многократно усилившимися Союзниками. Правительству пришлось в очередной раз наступить на горло собственной гордости, чтобы получить хоть какие-то гарантии собственной безопасности. Пекин, в свою очередь, рассматривал эту базу как первый шаг на пути к гегемонии КНР в Юго-Восточной Азии.
Но сколько подводных камней пришлось преодолеть, прежде чем это свершилось! Несмотря на недовольство простых жителей, властям пришлось выгнать местных фермеров, чтобы подготовить строительную площадку. Народ как будто проглотил обиду и забыл, но только на первый взгляд. Буквально накануне приезда товарища Черепахи все ближайшие к базе деревни странным образом опустели. Наверняка местные ушли в партизаны, но проницательный ум Черепахи подозревал и другие, отнюдь не дружественные мотивы…
А пока что наш герой дожидался прибытия бульдозеров в зону операции. За его спиной переговаривались вьетнамские товарищи:
— Что-то мне не нравится всё это. Китайцы подмяли под себя Мьянму, Лаос и Кампучию, а что толку? Их погнали отовсюду, а значит, и из Вьетнама скоро погонят. Всё равно они нам никогда не были братьями и не будут.
— Согласен, что не были братьями и не будут. Но разве ты не видишь, какое сейчас время настало? И каково наше место в этом мире?
— Всё я прекрасно знаю и вижу! — раздражённо отвечал солдат. — Но я предпочитаю смотреть в долгосрочную перспективу. Ну, поставят они свою базу, а что потом? Укрупнят её, выгонят ещё больше людей, закатают в асфальт ещё больше полей и лесов?
— Да ты, я смотрю, в гадалки подался! Когда кругом идёт война, нужно засунуть в жопу все прошлые обиды и достать оттуда здравый смысл. Ты разве не сечёшь, что такие, как ты, подыгрывают американцам — тем самым, что жгли нас напалмом и травили дефолиантами?
Черепахе случилось подслушать этот разговор. Услышав недоверчивые выпады в адрес Пекина, он поспешил встать на защиту интересов своей страны:
— Кто там очерняет великую Поднебесную, а? Кто из вас?
— Виноват, товарищ Черепаха, — поспешил признаться человек в форме танкиста.
— Прислушайтесь к совету вашего друга — засуньте в задницу все претензии! Совсем как дети малые, ей-богу…
Тотчас же тема оказалась исчерпанной. Регулярный солдат Фам Данг Кхоа (тот самый «разумный» товарищ) сказал:
— Строители прибудут ещё не скоро, да? Может быть, разойдёмся по позициям?
— Добро, — ответил командующий. — Будем сразу наготове, а то как жир расплывёмся тут.
Наш герой удалился в центр периметра, где было отмечено место для сборочного цеха. Автоматчик отправился на южную оконечность базы, а танкист сел в припаркованный неподалёку «Носорог».
«А теперь освежу-ка я свою память, — задумался командир, нервно закуривая сигарету. — Итак, в этот день наступает исторический момент. Будущая наша база — это не только гарантия безопасности вьетнамцев, но это ещё и пролог к нашей гегемонии на юго-востоке Евразии. Совершенно очевидно, что это не нравится «синим», которые перебрасывают сюда свои войска. Но что самое обидное — не все вьетнамцы отличаются такой же сознательностью, как мои друзья. Разведка предупреждает, что местные ячейки Вьетконга демонстрируют повышенный уровень недовольства. Не исключено, что они могут саботировать строительство комплекса. Предвидит это и наша разведка, поэтому нелетальное оружие в виде танков «Баньши» и дронов «Стрекоза» в моём распоряжении. То-то же удивятся в Ханое, узнав, что «праздник непослушания» местных партизан удалось сорвать без единого выстрела».
С этими мыслями командующий встретил строительный конвой, двигавшийся с северной стороны. Сборочный цех со стопроцентной точностью вписался в очерченное для него место и вскоре превратился в стационарный командный пункт, в который, не теряя ни секунды, заступил наш герой.
***</p>
В полдень на горизонте появились первые враждебные объекты. С запада надвигался отряд Индо-Тихоокеанской Инициативы при поддержке воздушных сил Альянса.
Наш герой имел в распоряжении небольшой отряд НОАК в составе двух пехотных взводов, двух БТР, пяти «Мастеров битвы» и трёх САУ «Инферно». Кроме того, на стороне Черепахи сражалась горстка сознательных вьетнамцев, у которых хватило духу запрятать куда подальше национальную гордыню. За считанные минуты до начала операции командующий успел задать каверзный вопрос:
— Как вы относитесь к тому, что большинство ваших земляков готовят провокацию против нас?
«Крайт» Нгьем Дык Тхо ответил:
— Однозначно отрицательно. Гордость гордостью, но без вашей помощи мы долго не протянем. Не понимаю, чего добиваются мои земляки?
— Небось верят, что тоннели и капканы спасут их?
— Не знаю, но вразумить их следовало бы. А с вашим ЭМИ-оружием мы сделаем это совершенно безболезненно.
Тайцы задействовали много «охотников», которые снискали репутацию ночных кошмаров вьетнамского сопротивления. Большое количество дронов «Первопроходец» было вполне ожидаемо: в джунглях Индокитая тайцы не расставались с этими штучками ни на секунду. Танки «Усмиритель» со включёнными турбонаддувами показательно прокатились по флангам, демонстрируя скорость и лёгкость передвижений. Лёгкие самоходки «Ураган» продвигались под прикрытием бронетехники. Силы Альянса подсобили штурмовыми вертолётами и парочкой «Буранов».
— Гуманисты, мать их за ногу! — сказал охотник на танки Цзян Чжэлань. — Думают, что замораживать людей, как куски мяса, не так жестоко, как сжигать напалмом?
Войска Инициативы совершили стремительный удар по флангам. Цзян Чжэлань и его команда буквально грудью встали на защиту бульдозеров, возводивших центр пропаганды на западе базы. Охотники на танки подбили один «Апач», но ответный огонь со второго вертолёта заставил их спрятаться за остовом здания.
Короткая танковая перестрелка разгорелась правее западных ворот. Пять «Мастеров битвы» сошлись в бою с четырьмя менее защищёнными, но более манёвренными «Усмирителями». А командир «Мастера битвы» Яо Жэньшу отметился умением делать два дела сразу: когда рядом с его танком поравнялось отделение солдат, он приказал перейти на осколочные снаряды. Оттянув на себя часть пехотинцев противника, он оказал ценную услугу тем товарищам, что стояли в воротах и не пускали тайцев вовнутрь. А затем он догнал вражеских артиллеристов и обратил их в бегство.
Дальнейшие события развивались именно так, как и предупреждала разведка.
Пользуясь замешательством на переднем крае, изо всех щелей повылазили мятежные вьетконговцы, часть из которых пробралась прямо на территорию базы. Прямо из-под земли выскочил сверхтяжёлый танк «Мамонт» и выстрелил из всех стволов по остову супероружия. Через незащищённые восточные ворота внаглую проникли лёгкие танки «Серп», и вскоре жуткий свист ракет заполнил пространство.
У нашего героя был весьма скудный выбор нелетального оружия — два танка «Баньши» с ограниченным радиусом действия и столько же зондов «Стрекоза». Вооружённые сеткомётами «крайты» помогали в борьбе с одиночными живыми целями, но они вряд ли бы смогли разорваться между огромными толпами неразумных соотечественников. Напротив, у них было больше шансов быть наказанными за мнимое предательство…
Тем не менее, рациональное использование ЭМИ-оружия позволило снизить потери почти до нуля. «Мамонт» с допотопной электроникой встал как вкопанный, когда над ним завис китайский зонд. Командир «Баньши» Тан Ин героически подвёл свою машину под град ракет, летевших прямо на будущий «СКАД-шторм», и большая часть их ушла мимо цели. Наконец, он выключил атакующий «Серп» и держал его в таком состоянии ровно до тех пор, пока вновь не настало затишье.
Между вьетнамцами разразилась словесная перепалка. Нгьем Дык Тхо поймал в сеть одного особо рьяного «чарли», нацелившего РПГ на бульдозер с китайской маркировкой.
— Ты что творишь, подстилка китайская? — истошно завопил «чарли», когда над ним раскинулся капкан.
— А ты что творишь, дебил? — разразился встречным вопросом снайпер. — На американцев работаешь?
Автоматчик Фам Данг Кхоа, дежуривший на востоке базы, дал очередь поверх голов. Но затем он был вынужден выстрелить уже по ногам:
— Идиоты, вы там совсем рехнулись?! Дикари безмозглые!
В целом вырисовывалась очень «интересная» ситуация. Отдельные группы Вьетконга, враждебно настроенные по отношению к китайцам, всё-таки ненавидели псов Инициативы куда сильнее. «Чарли» нанесли ощутимый урон тайцам на левом фланге, а затем, когда ряды противника заметно поредели, развернули стволы пушек в ту же сторону, куда смотрели убитые ими враги. ЗСУ «Хамелеон» оказала поддержку против воздушных сил, но и это было лишь прелюдией к главной разборке дня.
— Нам нужно ЭМИ-оружие, мы не справимся! — доложила западная группировка.
«Стрекозы» мгновенно вошли в роль Фигаро. Партизаны оказывали реальное сопротивление китайцам, но директива Генштаба связывала личный состав по рукам и ногам — именно с помощью мягкой силы Пекин рассчитывал подавить несогласных. Орудия САУ «Инферно» молчали. Артиллеристы не решались задеть партизан, чтобы потом не нарваться на международный скандал.
— Штаб, у вас на радаре должен быть отмечен штаб партизан, — подсказал Фам Данг Кхоа. — Направьте туда инженера и офицера, и дело с концом.
Сказано — сделано. Так как все наличные БТР были задействованы в обороне от внешнего врага, наш герой отрядил свободный комбайн для перевозки пассажиров в сторону убежища Вьетконга. Это было весьма рискованно, потому что, несмотря на короткий путь, партизаны держали в фокусе не только прилегающую к базе территорию, но и все джунгли в целом. Взрывчатки и капканы-пунджи могли скрываться за каждым кустиком, но в такой обстановке не было времени на разведку скрытых угроз.
Лишь чудом китайцам удалось пробиться к убежищу партизан. Офицер Ли Юань, назначенный умиротворять первую ячейку Вьетконга, мчался бегом ко входу, не глядя по ноги. Случайным образом он не провалился в смертоносную яму с кольями; он успел упереться руками в землю до того, как подошвы его сапог коснулись отравленных остриёв. Инженер помог ему подняться, и они синхронно прошли внутрь убежища.