Альянс. Военно-полевой роман (2/2)
Полковник ничего не ответил. Со злой ухмылкой он и Энди побежали через ворота в сторону ближайшей электростанции. Ребята недоумевали:
— Товарищ полковник! Что с вами случилось?
— Кто это с вами?
Через пять минут весь аванпост неожиданно погрузился во тьму. Камерницкий и Энди как сквозь землю провалились.
А спустя секунду раздались первые хлопки пистолетов, а вместе с ними и чьи-то хрипы. Часовые обалдели от такой неожиданности. Но Танина реакция не дала им издать ни звука: едва подойдя к воротам, она меткими выстрелами уложила всех четверых, а один из них даже словил двойной headshot!
После этого дело оставалось за малым — заложить по взрывчатке в каждое здание и свалить, пока не заметили. Таня взорвала две электростанции и заставу, а по наводке Камерницкого ракетчики разнесли казарму. Сам полковник расстрелял из «Мушкина» двоих тяжелораненых охранников.
— Бежим отсюда, пока целы! — сказал он, убирая пистолет в кобуру.
Через восточные ворота группа вышла на открытое пространство и спряталась в лесу. На место ЧП уже слетались «Каратели» и съезжалась тяжёлая техника.
***</p>
Прежде чем приступать к следующему рубежу, диверсанты установили наблюдение за первым аванпостом. Предполагалось, что «красные» пустятся по свежим следам в погоню и непременно нарвутся на крепкую оборону Союзников. Однако русские были далеко не дураки и не спешили испытывать судьбу, а тщательно исследовали каждый миллиметр земли. «Каратели» со включёнными прожекторами парили над лесом на опасном расстоянии.
Тем временем диверсантов беспокоила пара вопросов: не ищут ли «красные» Камерницкого? Не дошло ли ещё до них, что между его исчезновением и проблемами на передовом рубеже есть прямая причинно-следственная связь? Как бы то ни было, а необходимо было спешить дальше.
Убедившись, что противник задержался на аванпосту надолго, а «Каратели» перебрались в другую точку, группа не теряла ни секунды. «Синие» демонстрировали повышенную чуткость к окружающим звукам. Даже отдалённый рёв моторов и вертолётных лопастей заставлял их держаться ближе к земле; почти всю дорогу они передвигались ползком. До ближайшего перелеска оставалось чуть больше 200 метров, а неприятель мог нагнать их в любую минуту. «Энди» лихорадочно вертел головой во все стороны, надеясь выцепить хотя бы один вражеский объект.
На подступах к лесу группа наткнулась на неглубокий овраг. Таня приказала продвигаться через этот овраг, как можно ближе держась земной поверхности.
— Другого пути у нас нет, нам нужно как можно быстрее добраться до цели, — сказала она.
Когда они добрались до противоположного края оврага, над ними пролетели два штурмовых вертолёта. Ракетчики не теряли ни минуты; точными выстрелами они сбили оба вертолёта. Десантнику Дитриху Штейнману повезло больше остальных: пущенная им ракета угодила прямо в хвостовой двигатель «Карателя», который тут же потерял управление и разбился всего в трёх шагах от оврага.
— Теперь бегом туда, — сказала Таня.
Но лишь забрели они в лес, как в нескольких шагах от них по узкой дорожке проехал грузовик. Чтобы избежать лишнего шума, Таня сама вызвалась подрывать машину. Она по-кошачьи зацепилась за борт и установила взрывчатку.
Машина разлетелась вдребезги, оставив после себя лишь оплавленное днище. Из пассажиров чудом выжил лишь офицер, но Камерницкий чисто по-шакальи нацелил свой пистолет ему в голову, пока тот пытался сбить с тела пламя.
«Надо же, какой услужливый, — подумала про себя Таня. — Небось он перед женой своей так выделывался, как сейчас передо мной? Подкаблучник хренов!»
Беглец словно читал мысли спецагента, и он нашёл повод для нового сногсшибательного пассажа:
— Этот выстрел я посвящаю тебе, моя Tanny!
Тем временем группа ушла вглубь леса и установила наблюдение за вторым оборонительным рубежом. Камерницкий, как главный знаток вражеских позиций, устроился на небольшом пригорке, откуда довольно неплохо просматривались советские аванпосты.
— Они усиливают аванпосты №2 и №4, их обходим стороной, — сказал полковник.
«Чем быстрее, тем лучше» — решили диверсанты и двинулись дальше.
В скором времени они добрались до третьего аванпоста. Последний был наименее защищённым во втором рубеже; кроме того, в северо-западном углу стены противник оставил целую россыпь топливных баков. Камерницкому группа предоставила почётное право выстрелить по этим бакам и сделать брешь в стене.
У здания завода они увидели, как четверо танкистов занимались дозаправкой какой-то машины. В свете фонарей отчётливо виднелись очертания лёгкого танка, играющего роль скаута в бронетанковых колоннах «красных».
— Это «Волк», не иначе, — сказал Энди.
— Теперь твой ход, — произнесла Таня. — Быстрее, пока они не пришли в себя.
Настало время для морального растления противника. Ему не составило труда поймать танкистов и раздать им по пачке денег на «пиццу с чизбургерами». Его удивила молниеносная положительная реакция русских:
«Вот это магия! За пиццы и гамбургеры из МакБургерКонга русачки готовы продаться с потрохами. Это всё называется — телевизор разгромно проигрывает холодильнику!»
Так группа обзавелась детектором для обнаружения скрытых угроз. Но ещё им требовался надёжный транспорт для перемещения по полю боя, и таковой нашёлся достаточно быстро. Буквально в ста метрах от них скрипел гусеницами БТР «Серп».
— Что ж, пускай и они покормятся, — решил Энди и повторил предыдущий финт с экипажем БТР.
Полковник Камерницкий указал на тройку электростанций.
— Пожалуйте, мэм, — вальяжным тоном произнёс он, наводя лазерную указку.
Таня мастерски изобразила покорность, идя на каждую указанную точку. Беглец, в свою очередь, на мгновение представил себя господином, но пока не решался заявить об этом Тане, боясь получить леща за свои фантазии.
Тем временем ракетчики сбили пролетавшую мимо «Лайку». Параллельно Камерницкий немного потренировался на подступающих зондах-подрывниках: метким выстрелом он отстрелил пауку светящиеся «глаза», а потом не без некоторой поддержки Тани добил ещё четыре.
— Всё, валим! Валим! — едва не сорвалась на крик спецагент.
На трофейном «Серпе» они покинули аванпост и отправились непосредственно к центру управления.
***</p>
Обстановка накалялась с каждой минутой.
Судя по хаотичному движению точек на радаре, «красные» озверели окончательно. Сразу несколько головняков обрушились на них — двойное проникновение через линии обороны и пропажа Камерницкого. Тот был в последний раз на связи в прошлый полдень, а затем загадочно исчез. Но лишь когда начались проблемы на аванпостах, неприятель заподозрил неладное.
Между тем Камерницкий продолжал вести группу в нужном направлении. Пользуясь всеобщим замешательством, диверсанты проникли на восточный фланг, где были развёрнуты РСЗО «Снегопад». В голову шпиона «Энди» пришла гениальная мысль — попробовать купить лояльность командира батареи.
— Давай, Энди, расколи их, — поддержал его Камерницкий.
Энди искусно манипулировал чувствами артиллеристов. И самое главное — добился перехода целой РСЗО на сторону Альянса! Он знал, что в последние дни советские войска держатся на голодном пайке, а мародёрство стало едва ли не нормой жизни. При таком раскладе нельзя было не приманить оголодавших «красных» хрустящей пачкой долларов, и Энди блестяще справился с этой задачей.
Дальнейшие события развивались со скоростью света.
Командир батареи развернул РСЗО на 180 градусов и дал залп прямо по кирпичной стене. Лазутчики преодолели образовавшийся пролом и оказались в самом сердце вражеского логова.
— Нифига себе сколько мин! — воскликнула Таня. — Господин Камерницкий, не поможете разобраться с ними?
Сказано — сделано. Выйдя из отсека БТР, адская парочка поупражнялась на минах, «подсвеченных» детектором «Волка». Предчувствуя скорое разоблачение, Камерницкий всё так же предпочитал пропускать спецагента на шаг вперёд, что закономерно вызывало её негодование:
— Камерницкий, вы мужик или как? Хватит прятаться, иначе я вам сделаю операцию по смене пола!
Начищенные до блеска стволы пистолетов придавали угрозе больше убедительности. Беглец интенсивно заглатывал тошноту слюной, но покорно выходил вперёд.
Тем временем факт предательства не прошёл мимо противника. К восточному флангу постепенно стали стягиваться все рода войск, включая ударную авиацию. Более того, вражеское командование напустило на неугомонных диверсантов магнитную бурю, но на орбиту угодил только экипаж РСЗО, а более маневренные машины лишь рассредоточились перед лицом наступающего врага.
В конечном итоге Союзникам всё же удалось прорвать смертельный лабиринт и добраться до заветной цели. Ракетчики ценой своей жизни прикрыли Таню от воздушных атак, пока она тратила оставшиеся пластиды на заставы и установки «Железный занавес». Полковник прятался за корпусами танков и отстреливался от нападающих бывших соратников.
— Вот теперь-то я заживу по-человечески! — злорадствовал он. — Без всех этих ваших Марксов и Лениных, без всей вашей партии, без вашего КГБ! Пропадите вы пропадом!
Но когда дело было сделано, Камерницкий вдруг упал. Сзади подскочила торжествующая Таня с пистолетами в руках и прыгнула обеими ногами ему на затылок. Фуражка полковника осталась валяться рядом, словно случайно уроненный мусор.
— Гори в аду, грязная свинья! — сказала она перед последним прыжком в отсек БТР.
Впоследствии до родной базы доехал только один «Серп». Лёгкий танк был уничтожен на обратном пути, но предателей было нисколько не жаль.
По возвращении на базу Таня немедленно нанесла визит генералу.
— Где этот Камерницкий? — изволил поинтересоваться Маккей.
— Как где? У мамаши в пизде! Пристрелила я его, как собаку. Два выстрела в спину — и всё.
— Что ж, так ему и надо. Только вот русские теперь решат, что это они наказали его предательство. Вашу законную заслугу они припишут себе любимым.
— Плевать на них! — презрительно отрезала Таня. — Сейчас мне бы не помешал хороший гостиничный номер с джакузи.
— Понимаю вас, мисс Адамс! Но я боюсь, придётся потерпеть до самой Москвы. Зато там много фешенебельных отелей, намоетесь на целую жизнь вперёд. А в Химках, к сожалению, не такой высокий уровень сервиса. Мои помощники проверяли лично местные гостиницы, но они вас не устроят.
— Вот чёрт! Спасибо, хоть целоваться не лез, а то бы я ему сделала пластическую операцию. Прямо на месте…
В сию секунду Тане оставалось довольствоваться тем, что она не затянула этот порочный роман. Эпилог оного вышел для предателя Камерницкого страшным, но совершенно логичным для него, как презревшего элементарные понятия о чести о долге. Ну а будущее сражение за Москву обещало затянуться всего на несколько дней вместо недель, и всё благодаря разрушению защитного периметра, на 70% предрешавшему исход финальной операции…