Глава VI (2/2)

— Я слушаю, отец, — следует за его спиной Намджун.

— С этого дня ты станешь тенью Чимина. Мне абсолютно плевать теперь, что у вас там произошло. Делай что хочешь: мирись с ним или же просто ходи по пятам и надоедай мальчишке, но глаз с него не спускай. Ни один волос больше не должен упасть с его головы, а если это произойдет, ты будешь отвечать уже своей головой, — Аудульв останавливается на одной из ступеней, поворачиваясь к сыну боком, смотря на него без малейшего сомнения в собственных словах. — В конце концов, это твой долг, точно как и мой — защищать королевскую семью.

— Так точно, — уверенно кивает Намджун, не смея перечить.

— И про брата не забывай. Охрана его жизни из твоих обязанностей никуда не исчезает.

По правде говоря, сын вожака и сам хотел приглядеть за Чимином после случившегося. Да, они в ссоре, да, омега невыносимо стервозная ведьма, да, он волка сразу заметит и устроит очередной скандал, если тот станет за ним следить, но Намджуну больше не до шуток и не до детских истерик, когда дело коснулось жизни и безопасности его любимого. Альфе больше не хочется обижаться и обмениваться с Паком колкостями при каждой встрече, потому что сегодняшний день показал ему гораздо большее, напомнил о том, что на самом деле важно. Вернее, кто именно важен. Важен этот пацан со светлыми волосами, пухлыми губами, которые вечно обзываются и которые стоило бы с мылом помыть. Важен тот, кто на шее спустя столько лет все еще носит, словно крестик у верующих, подвеску на тонкой вощеной нити с вырезанным из дерева волком. Намджун видел, пусть омега и прячет украшение под одеждой, но альфа всегда узнает этот крупный узелок позади шеи, концы которого помогал прижигать отец, когда маленький альфа впервые учился делать поделки из дерева.

🌙✨🩸</p>

Тэхен выходит из кабинета, отпросившись у преподавателя в уборную комнату. На самом же деле, ему просто надоело слушать нудную историю заклинаний. Он не из тех, кому интересно знать, откуда и почему возникли те или иные заклинания, он из тех, кому нравится практиковаться в них. А все эти истории, — как он считает, пустая трата времени и занятие для ботаников. Без Чимина ходить на пары такого рода очень тоскливо. Тому дали пару дней отдыха от учебы, которые он не захотел тратить по назначению, а решил дальше заниматься по своим книгам, даже после того как Тэхен пригрозил ему расправой, если тот не будет эти дни сидеть в комнате, смотреть комфортные видео и кушать что-нибудь вкусное. Часто спокойный и любящий находить во всем логику и смысл Тэхен вообще устроил большой скандал, узнав, что друг столкнулся с Изгоями, так его еще и в министерство после этого потащили. Ким места себе не находил, миллион вопросов задавал, сокрушался и проклинал всех, кто заставил Чимина в тот день испытать такой стресс.

Отговорить друга от занятий в лесу, тем более в одиночестве, не получилось, так еще и в комнату к ним не сходить, все равно белой ведьмы там нет, не с кем поговорить, чтобы занять время. Вот Тэхену и приходится скитаться по коридорам, надеяться не застать никого из преподавателей или директоров. Даже Юнги теперь не вытащишь с этих его тренировок. Сокджин будто озверел, не пуская маленького принца даже отлучиться в туалет или попить воды. Конечно, это не инициатива альфы, таков был приказ Эйнара, сам-то Джин плевать по большей части хотел на омегу, ему бы за своим братом уследить.

Тэхен вообще в последнее время чувствует себя одиноко. Он совсем не ожидал, что друзья так скоро начнут готовиться к состязанию, и даже не по своей воле уткнулись они в тренировки. Ким тоже не прочь начать заниматься, только ему, в отличие от юных принцев, не дают дополнительных занятий, не уделяют особого внимания, даже доступа к древним книгам у него нет. Этим преимуществом обладают только королевские семьи, как бы обидно другим ни было. Да и Тэхен, по правде говоря, не особенно хочет занять трон, ему бы побыстрее закончить университет, а потом, глядишь, попробовать себя в министерстве хотя бы на самых низших должностях, о большем он думать боится. Он прекрасно понимает, с какими проблемами может столкнуться из-за семьи. Когда один из родителей человек, возникают сложности с государственной работой. Не потому что к людям какое-то плохое отношение, скорее из-за скептичных настроев на тему того, что ребенок таких родителей будет достаточно силен и надежен. Но Тэхен не собирается в этом винить ни систему, ни себя, ни тем более своих родителей, с которыми у него такие теплые отношения. Ему бы просто хотелось доказать себе и обществу, что ребенку человека есть что показать, дать государству и народу их земель.

Тэхен не особо любит мечтать о будущем, ему больше нравится жить одним днем, наслаждаться каждым моментом, что был дан этой жизнью. Этому научил его как раз таки папа, выросший в человеческом мире. Люди здесь как никто другой ценят каждую каплю жизни. Ведь вокруг столько опасности для них, они такие хрупкие для этих существ, да и живут в два-три раза меньше, чем те же маги.

О людях здесь хорошо заботятся. Это связано и с тем, что три правителя идут по древней системе ценностей, ставя жизнь и безопасность людей за стеной, а тем более внутри их мира, в приоритет. А еще связано с тем, что люди здесь являются донорами крови для вампиров, их здоровьем особенно пристально занимаются целители. Потому-то многие не стремятся вылезать за стену и знакомиться с людьми, не всем понравится смотреть, как из любимого человека выкачивают кровь, пусть и после этого всегда пристально следят за питанием и восстановлением сил.

Тэхен и сам не в восторге, что папу частенько забирают в донорский центр, но сделать с этим ничего нельзя, таковы правила, о которых отец ведьмы знал до того, как привести сюда человека. Впрочем, омега старается за папу сильно не переживать, учитывая, какие большие выплаты поступают им на счета и как трепетно заботятся о здоровье его родителя.

Тэхену как-то внезапно хорошо становится, когда он вспоминает о семье. Он к ним очень привязан, частенько скучает, все ждет, когда наступят зимние каникулы, чтобы уехать к родителям на праздники. Здесь ему тоже очень нравится, рядом друзья, пусть и не так часто видятся сейчас, как ему хотелось бы, но тоже вполне неплохо.

Все понимают прекрасно, что этот год отличается от прошлых учебных лет. Уже не будет тех вылазок в лес на тусовки, о которых якобы директора не знали, уже не будет ночных посиделок друг у друга в комнате до рассвета. Все реже они будут встречаться на общих парах, которых в этом году стало еще меньше. Наверное, Тэхен поэтому и хочет пробоваться в министерство. Чимин и Юнги, даже если не станут новыми правителями, все равно окажутся в рядах представителей власти, все равно будут сидеть в министерстве, детям правителей чаще всего другого выбора и не дают. А Тэхен не хочет оставаться один, не хочет сокращать возможности для их встреч. Он, как и друзья, не может без них, даже сейчас, блуждая по коридорам, то и дело мысли сводятся к ним.

И его эти хождения по замку приводят к одному из источников мыслей. Он останавливается недалеко от арки, ведущей к футбольному полю, на котором сейчас проходят смежные тренировки вампиров и волков. В самой этой арке столпилось несколько студентов двух академий, решивших передохнуть и параллельно покурить. А Тэхену ведь интересно посмотреть и послушать, как две расы их мира рычат друг на друга и ломают кости, потому уверенной походкой идет к этой самой арке.

— Мин Юнги там? — омега кивает в сторону виднеющегося поля, беспринципно стреляя из пачки вампира сигаретку.

Тэхен замечает эти взгляды сразу же, они типичны для вампиров, но не совсем типичны для волков. Взгляды, наполненные сексуальным желанием, взгляды, что скользят по его телу и останавливаются на самых красивых и подчёркнутых одеждой и аксессуарами местах ведьмы. Этим взглядам Ким не придает никакого значения, знает ведь, насколько он хорош, и не только внешне. Еще и нарочно, как бы невзначай расстегивает третью пуговицу на своей белоснежной рубашке, сильнее оголяя шею и острые ключицы, а пальцы запускает в свои блондинистые волосы, взмахивая ими, расплываясь в улыбке. Всегда ярко накрашенные черными тенями и подводкой глаза сейчас приобретают хитрецу и взгляд довольного собой существа. Он подпирает одной рукой правый локоть, а пальцы, увитые тонкими кольцами, так элегантно держат сигарету, будто ожидая. Все присутствующие альфы тут же достают свои зажигалки и подносят их ко рту Тэхена, когда тот зажимает сигарету между губ. Омега осматривает парней, усмехается и взмахом руки сам себе зажигает скрутку.

— Итак, — после долгой паузы, отвлекает альф от наглых рассматриваний, — где принц? — по словам выговаривает, выдыхая клубок дыма прямо на лица заинтересованных в нем парней, кладя локоть на плечо одного из вампиров, облокачиваясь на него, но не прижимаясь.

— Этого королевского сопляка отправили в медпункт, — усмехается один из альф, подначивая остальных на смешки. А Тэхен, выдохнув дым, заостряет свой взгляд на этом вампире, застыв, опасно гуляя языком за щекой.

— Назови его так еще раз, и я выжгу тебе глаз этой сигаретой, — улыбается Ким, довольно делая затяжку, когда альфы, что, видимо, хотели удивить красивую ведьму своим острым языком, засовывают его теперь куда подальше. — Зачем его отправили в медпункт? — продолжает удерживать пассивно-агрессивную интонацию наигранного дружелюбия.

— Ему сломали руку, — уже более аккуратно подбирает слова студент.

— Кто ему сломал ее? — улыбается Тэхен так безумно, будто вот-вот и набросится на этих высоких, словно скалы, вампиров и волков, которые обычно вызывают у всех либо страх, либо восхищение такой силой, сейчас лишь тушуются под взглядом одной темной ведьмы. — Кто-то из вас? — спрашивает это так, будто интересуется планами на выходные, не предвещая своим вопросом ничего опасного, но присутствующие уже понимают, что шутить омега не намерен.

— Нет, его на бой вызвал Сокджин, — честно признаются альфы.

— Чертов Сокджин, — шипит себе под нос Тэхен, прогоняя все свое внешнее безумие, хмурится и смотрит куда-то в сторону. Если бы это сделал кто-то из студентов, он бы ему правда глаз выжег сигаретой, но к Сокджину лезть — быть настоящим безумцем, а Ким не такой, как бы ни любил в это играть.

И он уже думал уйти, как взгляд цепляется за стоящего рядом с этим самым Сокджином братца вампира. Они стоят очень далеко от арки, рядом с инвентарем для тренировок, что-то мило обсуждают, и тут Тэхену приходит идея. Если Джин мучает его друга, значит, ведьма немного помучает его любимого братика. Тем более что Чонгук выглядит как-то по-особенному горячо сегодня, так привлекательно. Да еще и факт, что альфе понравился Тэхен, так тешит самолюбие. Это не то довольство, как с этими студентами, окружающими омегу. Эти просто хотят его трахнуть в одном из туалетов академии, а Чонгук хочет трахнуть, потом еще и еще, затем сводить на свидание, опять трахнуть, а потом стать ручной собачкой, сидящей в ногах ведьмы. По крайней мере, такой мечтательный план вырисовывается у Тэхена в голове.

— Ладно, бывайте, — тут же воодушевляется омега, берет того вампира, что обозвал Юнги сопляком, за руку и тушит о раскрытую ладонь сигарету, слыша шипение.

— Вот сука! — рычит вампир, швыряя чужую сигарету, оставленную в его руке, прочь.

— Спасибо за комплимент, — подмигивает Тэхен кучке прохлаждающихся студентов, уверенно шагая в сторону футбольного поля.

Ким садится на одну из нижних трибун, глазами пробегается по всем студентам, с явной надеждой выискивая Юнги, не веря, что ему правда могли причинить боль. Снова расстраивается, смотрит на Сокджина испепеляющим взглядом, удерживая себя от того, чтобы действительно не поджечь вампиру голову. А потом переводит свое внимание на Чонгука, который секундами ранее так заинтересованно общался с братом, а как только заметил ведьму, тут же застыл, глаза заискрились, а к устам все пытается прилипнуть влюбленная улыбка. Тэхен это замечает мгновенно, улыбается ему в ответ и даже коротко машет рукой в знак приветствия.

— Чонгук, проснись! — прикрикивает на него Джин. — Вали обратно на поле, — подталкивает брата, прослеживая за тем, куда это он смотрел. Мужчина тут же закатывает глаза, когда замечает Тэхена. По правде, эта липучка ему уже надоела, вечно приходит на тренировки, отвлекает его подопечных. Да, омега правда очень красив. Даже, можно сказать, необычайно красив, таких ведьм днем с огнем не сыскать. Именно этим он всех тут и отвлекает.

Чонгук на поле идет загипнотизированно, продолжая пялиться на следящего за ним Тэхена, который подпер подбородок ладошкой и хитро улыбается ему. Альфа очень рад видеть его, даже вот думает, как они после пары поговорят, и он обязательно пригласит Кима на свидание. По крайней мере, снова попытается это сделать. Он вот уже себе придумывает, как Тэхен опять будет подшучивать над ним, как будет играть в свои игры по своим же правилам, а Чонгук вновь все простит, вновь будет позволять своему сердцу и даже мозгу влюбляться в эту ведьму.

И непонятно: хорошо, что вампир не знает о желании ведьмы отомстить ему вместо брата, или же стоит об этом узнать. Тэхену очень лестно, что этот альфа так нескрываемо сильно хочет с ним познакомиться и поближе пообщаться. Омега и сам не против был бы, просто это не та цель, которую он сейчас преследует, да и сомневается, что начинать отношения сейчас то, что ему особенно нужно.

Ему больше нравится издеваться над этим парнем, снова используя свою раздражающую окружающих магию иллюзии и перемещения объектов. Он выжидает, когда Чонгук, взяв тренировочный нож, замахнется на манекен, что сразу же испаряется и перемещается в другое место, заставляя альфу оступиться и чуть ли не упасть. Благо, этого никто не видит, все заняты своими делами, но вот хихикающий на трибунах Тэхен сам же себя и выдает, когда Чонгук хмурит свои густые брови и оборачивается в его сторону. Ким пожимает плечами, будто отвечая на этот негласный вопрос альфы в глазах.

— Чонгук, ты будешь ворон считать или тренироваться? — слышит возмущенно брошенное старшим братом где-то неподалёку. Парень переводит взгляд на Джина, пока тот поправляет стойку одного из вампиров, недовольно смотря на юношу.

Чон цокает языком и возвращается к занятию, но теперь уже оставляет непослушного манекена в стороне, идя к выстроенным в ряд мишеням, беря стопку небольших серебряных ножей. Он прицеливается недолго, попадая четко в цель, заставляя воздух просвистеть от этого мощного и весьма быстрого броска. Одно, второе, третье такое меткое попадание, все идет замечательно. Настолько замечательно, что Тэхен сейчас блевать начнет. Поэтому когда Чонгук запускает четвертый нож, тот лишь ударяется о мишень и падает на траву, словно макаронина. Альфа замирает, снова хмурит свой лоб и подходит к оружию. Когда он поднимает его с земли, оно начинает болтаться в его руке не иначе как самая настоящая резиновая игрушка. Он держит ее двумя пальцами так пренебрежительно и поворачивается к смеющемуся над ним Тэхену.

Чонгук в долгу не остается, ему, конечно, приятно видеть улыбку омеги, она ему очень идет. Но над собой так издеваться не позволит, ему совсем не смешно от того, что пусть и безумно привлекательная ведьма отвлекает его от тренировки. Потому он отшвыривает резиновую игрушку в сторону, усмехается, опуская голову, играя с очередным ножом в своих руках, прокручивая его между пальцев. И в следующее мгновение Тэхен забывает, как говорить, дышать, и вообще улыбаться больше не хочется, потому что в его сторону прилетает этот самый нож, который Чонгук запускает с такой силой с середины поля до трибун, что омега успевает только вовремя увернуться. Ким оборачивается и видит, как этот обнаглевший вампир ножом проломил спинку сидения, на котором расположился Тэхен.

И когда темная ведьма снова смотрит ошарашенным взглядом на Чонгука, тот пародирует омегу минутами ранее и невинно пожимает плечами, будто ничего такого и не сделал. Но как же он пожалеет уже через секунду, потому что Тэхен начинает медленно закипать, краснея и дыша как разъяренный бык, у которого грудь грозится сейчас лопнуть от того, как она вздымается. Ким сжимает пальцы в кулаки, и можно заметить, как костяшки жутко белеют. Но самое страшное не это вовсе. Самое страшное Чон видит в этих черных глазах, которые сейчас выглядят вовсе не привлекательно, а скорее действительно устрашающе. Вампир на собственной шкуре понимает, что значит разозлить ведьму и накликать на себя то самое проклятье темных сил.

Тэхен резким взмахом руки заставляет все оставшиеся ножи в руке альфы вылететь и оказаться парящими в воздухе, направленными лезвием в сторону Чонгука. Он пятится назад, со страхом смотря на медленно подлетающее к его лицу оружие. Не убьет, но серебро принесет ему адскую боль, а этого хотелось бы избежать. Чон поглядывает то на ножи, то на Тэхена, взглядом умоляя перестать так жестко играть. Но эта ведьма не из тех, кто умеет щадить. Обидеть или неудачно подшутить над ним весьма чревато. Он любит юмор, шутки, игры, но не те, что задевают его гордость и несут в себе опасность для него самого. При этом не стесняется эту самую опасность давать окружающим, если они заслужили.

Ким делает так, что ножи отлетают немного дальше от вампира и образуют форму человеческого тела для того, чтобы каждое лезвие попало по всем точкам Чонгука. И напоследок он заставляет лезвия вспыхнуть ярким огнем, что отражается в наполненных страхом глазах альфы. Тэхен четко дает понять — он не перестанет, проучит вампира за его наглость. Здесь только он может показывать характер и играть с бедным парнишкой. С ним самим он не позволял никаких игр.

Чонгук снова жалеет, что разозлил ведьму, молится, чтобы было не так больно, как он себе представляет, и послушно принимает свою участь. Ножи летят так быстро, что точно бы прошли сквозь тело вампира, однако тот этого не позволяет, пользуется своей вампирской ловкостью и скоростью, ускользает от каждого лезвия, что пролетает мимо и попадает точно в воспламеняющегося манекена позади, на котором и висела мишень. Чонгук отделывается одной только царапиной на бицепсе и скуле. И на этот раз маленькой войне между парнями все же удается привлечь внимание окружающих.

— Какого хрена тут происходит?! — подлетает Сокджин к брату, хватая его за локоть. А Чонгук поднимает глаза на трибуны. На сидениях уже никого не оказывается, но глаза юноши все же цепляются за усмехнувшегося, кинувшего последний взгляд и скрывшегося за трибунами Тэхена.

🌙✨🩸</p>

Тэхен стоит напротив двери в кабинет и ждет, когда их с одногруппниками запустят в кабинет. В его руке какая-то небольшая книжка, больше похожая на короткий роман, которую он с таким интересом читает, аккуратно перелистывая шуршащие страницы. Настроение сквернее некуда. Друзей рядом нет, на пары ходить не хочется, а надо, иначе будут проблемы с администрацией академии, которая начнет дергать еще и родителей. Так еще этот Чон Чонгук вывел из себя на прошлой паре. Тэхен ему, конечно, отомстил, долг оплачен. В их случае даже переплачен будет вернее сказано. И все равно ему как-то грустно, одиноко и скучно. Только мысли дурацкие в голове о вампире, что никак не покинет его разум. В жизни увязался за ним, так еще и из дум никак не выходит. Вот только, Чонгук ли увязался?

Чон Чонгук спускается по каменной лестнице с одной из башен академии, в которой расположен медпункт, перед этим сходив в душ после тренировки и переодевшись. Он бы и не пошел к врачам, вот только порез на руке не давал покоя, кровь шла и шла, нужно было хоть чем-то перевязать, пока рана от ножа в ближайшие часы не зарастет. Обижается ли он на Тэхена? Злится ли? Еще бы. Но больше всего он чувствует горящий до этого и вспыхнувший ярким пламенем после сегодняшней встречи интерес к омеге. Пусть его назовут больным или же безумцем, он со всем согласится, если ему дадут подобраться ближе к этой ведьме. Уж слишком сильно Тэхен его влюбил в себя одним только своим существованием, этим смехом, улыбками, злостью, гневом, стервозностью. Последнее Чонгуку даже больше нравится. Да, ему нравится эта сука внутри омеги. А когда эта сука сочетается еще и с внешностью дьявола, переодевшегося в ангела, вампир словно волк готов завыть только от этого. Слишком идеален в его глазах. Влюбился как дружелюбный пес, только увидевший незнакомца.

И то ли это Купидон шалит, то ли сама судьба им благоволит, но Чонгук, идя по коридору одного из верхних этажей, удачным образом видит невдалеке стоящего у окон этих каменных стен замка не иначе как самого дьявола с белокурыми волосами. Дьявол этот точно в костюме ангела стоит, милую книжку про любовь читает. Лоб свой хмурит так очаровательно и пухлую губу закусывает, покрываясь румянцем. Весь из себя такой злюка с Чонгуком, в самую смертоносную природную стихию превращается, а на деле таким хорошеньким альфе кажется. Чон правильно делал, не веря в то, что омега может только злиться. Нет, он может быть вполне себе милым и даже невинным в какой-то степени.

И Чонгук совершает очередную в своей жизни ошибку, когда уверенным шагом направляется точно к ведьме, цепляя на лицо какую-то совершенно тупую улыбку. Такой эту улыбку считает Тэхен, когда чувствует уже знакомый запах, а боковым зрением замечает темную и большую фигуру, идущую прямо на него.

— Вот черт! — шипит омега, захлопывает книжку, хватает сумку с подоконника и быстрым шагом направляется в противоположную от альфы сторону. Кажется, глупости совершать — это то, что их объединяет.

— Не беги так быстро, а то я догнать тебя не могу, — в мгновение ока Чонгук появляется перед Тэхеном, быстрым шагом идя назад. Собственно, а что ведьма ожидала, собираясь сбежать от самого вампира?

— Смешно. Возьми с полки пирожок за остроумие, — держит невозмутимое лицо, не выдавая свою нервозность. По правде говоря, он немного боится Чонгука после того, что случилось на футбольном поле. Кто знает, что теперь с ним захочет сделать альфа. Все же Тэхен самую малость переборщил. Прям немного так.

— Не употребляй однокоренные к слову острый, пожалуйста. У меня теперь психологическая травма из-за этого слова, — усмехается Чонгук, продолжая идти спиной, не давая Тэхену обойти себя.

— Сочувствую, малыш, но ничем не могу помочь, — нервно дергает уголками губ в подобии улыбки и снова порывается обойти альфу.

— Чувствуешь запах? — принюхивается Чон. — Страхом несет, — скалится и резко останавливается, заставляя Тэхена почти врезаться в его грудь. Вампир хватает омегу за плечи и припечатывает к стене, блокируя с двух сторон собственными руками выход. — Вижу, как ты боишься, — ласково тянет Чонгук, продолжая обнюхивать ведьму, прикасаясь собственным кончиком носа к его щеке. — А ножами в меня швыряться не боялся, — шепчет, подбираясь к шее Кима все ближе, выпуская клыки так медленно, что тот буквально слышит этот хруст выросших зубов под своим ухом.

— Укусишь меня, и я выжгу тебе сердце, — упирает ладонь в левую часть груди, начиная ощутимо для альфы нагревать ее.

— Его там нет, ты забрал его в нашу первую встречу, — смеется Чонгук, прячет клыки и оставляет долгий, немного влажный поцелуй на чужой шее. — Я обязательно тебя попробую, но не сегодня.

— Да и вряд ли в ближайшие века, — хлопает глазами Тэхен, квадратно улыбаясь. Чонгук выпрямляется и встречается с омегой взглядами. — Больно было? — засматривается на порезанную щеку и даже прикасается большим пальцем. Альфа на мгновение тушуется и хмурится в непонимании: неужели ведьма так быстро растаяла от одного только поцелуя? Так мало нужно было? — Надеюсь, что да, — и скалится, возвращая вампира на землю.

— Какая же ты сука, и как же мне это нравится, — хмыкает юноша, нависая над постепенно расслабляющимся в этом зажатом положении Тэхеном.

— А ты, я смотрю, любишь, когда с тобой грубо обращаются, — наклоняет голову вбок, обнимая сумку руками, кажется, не обращая внимания на то, что альфа так близко сейчас к нему находится. Они буквально дышат одним воздухом на двоих. Тэхен ведь обычно не подпускает к себе настолько близко парней.

— Ты тоже, — подмигивает Чонгук. — Как насчет расплатиться со мной за свою выходку? Скажем, я бы трахнул тебя на постели в твоей наверняка милой розовой комнатке и испил бы до истощения?

— М, неплохо, — задумывается Тэхен. — Есть одна проблема: моя комната не розовая, ничего?

— Ничего, цвет не важен, все равно зальем постель твоей кровью и нашей спермой.

— Фу, антисанитария? — наигранно морщит нос Ким. — Может, тогда выебешь меня в лесу у дерева? Ну, знаешь, поближе к природе.

— Ты же вроде не белая ведьма, а я не волк, чтобы любить такую херню, — усмехается Чонгук, переносит весь свой вес на один локоть, который упирает возле головы Тэхена, освобождая его из собственной ловушки. Но тот бежать не пытается, поворачивает к нему голову, продолжая слушать. — Если не хочешь на кровати, давай в библиотеке, м? Ты вроде книжки любишь, — кивает на сумку, из которой торчит наспех засунутый туда роман.

— Поразительно, какая большая у тебя фантазия, — удивленно смотрит на самодовольного вампира, который, кажется, еще не совсем понял, что ведьма просто ему подыгрывает.

А Чонгук понял, он вообще против тащить Тэхена сразу же в постель. Пусть он и весь из себя такой павлин, но с омегой таких слишком резких направлений в сторону интима не хочет. Ему хочется все как у людей: романтика, ухаживания, свидания, милые разговоры, забота. Вот только Ким под миллионом слоев из масок и костюмов все никак не дает вампиру подобраться к нему настоящему.

— Член такой же большой. Можешь потрогать, — показывает глазами на собственный пах.

— Вдруг ты возбудишься, не хочу ставить тебя в такое неловкое положение. Тут все же посторонние ходят, — хихикает Тэхен, поглядывая на проходящих мимо студентов. А Чонгук даже не догадывается, как рефлекторно начинает тоже улыбаться от этих смешков омеги.

— Пойдем со мной на свидание, — вот так, сквозь влюбленную улыбку, отбросив их глупую и уже поднадоевшую игру «кто омерзительнее выскажется», предлагает Тэхену то, ради чего вообще и подошел. А тот вдруг перестает смеяться, прогоняет даже улыбку и смотрит на Чонгука как-то потерянно.

— Нет, — коротко отказывает Ким, опуская голову.

— Почему? Что я делаю не так? Слишком напираю? — Чонгук отлипает от стены и отходит на несколько шагов, подальше от парня. — Я ведь могу и на расстоянии держаться, — и говорит он сейчас вовсе не о физическом расстоянии, а о том, что у него есть терпение, желание ждать и работать столько, сколько потребуется. Ему лишь нужна уверенность, что его старания не будут напрасны, что ему уже сейчас ответят хотя бы малой взаимностью, а не когда-то потом. И то не факт. Он просто хочет попробовать познакомиться с Тэхеном поближе, вдруг они действительно абсолютно разные, и вместе им быть не стоит. Тогда хотя бы будут точно знать.

— Потому что мне не нужны отношения, — пожимает плечами поразительно спокойный, в отличие от альфы, Ким.

— Я тебе их не предлагаю. Пока что.

— Вот именно, пока что не предлагаешь. А что потом? Правильно, потом начнутся трудности, — да, Тэхен живет одним днем, но отношений это не касается. Тут он просто, опираясь на прошлый опыт, продумывает то, как может все сложиться.

— Не все ли равно, что будет потом? А вдруг я лучший мужчина в твоей жизни, и ты вот так просто от меня отказываешься? — взмахом головы поправляет свои красивые темные пряди с красными кончиками, на которые Тэхен восхищенно то и дело засматривается. Он давно оценил такую покраску волос альфы.

— Вот такой вот я дурак, раз отказываюсь от лучшего мужчины, — грустно усмехается Ким, пожимая плечами. Он смотрит на наручные часы и понимает, что скоро начнется пара. — Прости, мне идти пора. И прости за это, но ты сам виноват, нехрен было меня злить, — показывает на щеку и руку вампира.

— Подожди, ты вот так просто уйдешь от разговора? — хватает его за запястье, но так, чтобы не сделать больно.

— Я все тебе уже объяснил. Сейчас займись своими делами, а ночью, перед сном, может, дойдет моя мысль.

— Прошу, дай мне шанс. Обещаю, что смогу удивить тебя и пригласить на лучшее свидание.

— Насколько лучшее? — заинтересованно улыбается Ким, закидывая лямку своей сумки на плечо.

— Лучшее за все время существования нашего мира, — гордо вздергивает подбородок, заставляя омегу вновь рассмеяться.

— И что мы будем делать?

— Так я тебе все и рассказал. Это сюрприз, — хмурит брови совсем как ребенок, умиляя этим Тэхена.

— Ну смотри, Чон Чонгук, если соврал мне, я тебя точно искромсаю и сожгу сердце, — задирает нос, улыбаясь альфе, замечая, как глаза напротив начинают медленно набирать блеск и сияние от услышанного. Вампир чуть ли не прыгает на месте, берет Тэхена уже не за запястье, а за ладонь и подносит ее к собственным губам. — Эти замашки оставь в том веке, когда родились твои родители, — тут же отбирает руку омега, давая Чонгуку лишь мазнуть по ней. — Как со мной связаться — ты знаешь, просто спроси у нашего куратора в корпусе с общежитием мою комнату или у Юнги попроси мой телефон, скажи, что я разрешил. Хотя вряд ли он поверит тебе, — усмехается юноша и исчезает в общем потоке остальных студентов, двигающихся в сторону кабинета, где сейчас начнется пара, оставляя Чонгука одного посреди коридора.

Парень так и стоит еще минут пять уже в тишине, слушая, как сердце быстро-быстро стучит, как щеки горят румянцем и начинают болеть от того, как долго он улыбается. А бордовые глаза сейчас буквально переплюнут свет любой ночной звезды. Они и сами напоминают две больших звезды, упавших с небосвода и застрявших в его зрачках. Он все еще не может поверить, что смог уговорить пойти с ним на свидание самого Ким Тэхена. Вот это самое божество, перед которым еще немного, и он точно начнет ползать на коленях, продолжит целовать руки, пропуская мимо ушей все протесты. Да, он может держаться на расстоянии, чтобы не давить на омегу, но ему так тяжело себя уже сейчас контролировать. В нем вдруг проснулся какой-то странный вампир из прошлого века, который хочет любить, как из тех романов, что читает Тэхен. Любить красиво, мило, трепетно и аккуратно, со всей своей нежностью, на которую способен юноша.

🌙✨🩸</p>

Чонгук действует очень быстро. Как Тэхен и сказал, через куратора общежития узнает телефон, правда, пришлось пофлиртовать немного и уломать мужчину. Однако номер получен, а значит, полдела сделано. Проблема только в том, что свидание альфа не придумал. Так настойчиво кричал о том, что подарит Киму лучшее свидание за всю историю, а в итоге немного перестарался с громкими словами. И ничего интереснее, кроме как пригласить Тэхена в лес, ему в голову не пришло.

KTH: Ты идиот?

Справедливо задает риторический вопрос омега в одном из сообщений, получив самое странное и подозрительное приглашение на свидание. Они еще очень долго спорят о месте, Тэхен пытается до тупой башки вампира донести факт того, что лес патрулируется и вообще после случая с Чимином больше не кажется таким безопасным, как раньше. И ладно, если бы альфа хотя бы днем пригласил его, так этот чокнутый Чон Чонгук предлагает встретиться после отбоя.

KTH: Мне проблемы не нужны, так что, если нас поймают, я скажу, что это ты меня похитил, идет?

JJK: Заметано, моя милая жертва.</p>

KTH: Идиот…

Тэхен стоит посреди леса уже не первую минуту. Они договорились встретиться прямо у Векового древа, чтобы не потеряться в этих огромных просторах особенно в темное время суток. Омега не из пугливых, ходить в лес ночью для него всегда было плевым делом, но после всех недавнишних событий, это место не выглядит таким уж комфортным для него. Теперь звуки хлопающих крыльев птиц, отдаленное уханье совы, гул от недалеко находящейся узенькой речушки, шелест деревьев и вой ветра — кажется не таким успокаивающим, а скорее даже жутким. Еще и этот Чон Чонгук: не поймёшь, где бродит и почему опаздывает, заставляя парня с каждой секундой из-за заострившегося слуха, что улавливает каждый шорох, надумывать себе всякое.

— Черт, ну где же ты? — шипит омега и достает телефон, морщась от яркого света экрана.

Он заходит в приложение и ищет диалог с Чонгуком, уже готовясь написать гневное сообщение, посылающее на то самое место, до которого альфа предлагал дотронуться. Парень нервно начинает стучать по экрану, набирая буквы, составляющие слова и предложения. Лоб его покрывается морщинами, брови соединяются, а губы надуты в какой-то детской обиде. Он прижимается спиной к древу позади себя, отправляет сообщение, но телефон не убирает, ждет, когда этот наглец, позволяющий себе опаздывать, ответит ему.

И даже не сразу чувствует холодный ветерок на своей шее. Тэхен хмурится, принюхивается, а потом резко замирает, чувствуя, как по спине пробегаются мурашки, тело покрывается испариной, глаза округляются. Ведьма медленно поворачивает голову в правую сторону, продолжая держать телефон перед лицом, и вздрагивает.

— Не бойся, свои, — ухмыляется Чонгук, висящий головой вниз, а ноги обхватывают ствол дерева. Глаза его из-за белого экрана становятся светло-красными, переливающимися от искусственного света, на лице расплывается белоснежная улыбка, позволяющая Тэхену заметить короткие клыки.

— Ты охуел опаздывать? — рычит Ким, толкая альфу сразу же, как тот спрыгивает с дерева на землю, выпрямляясь.

— А что, моя панк-принцесса боится гулять по лесу в одиночестве? — издевается Чон, довольствуясь этой злостью напротив.

— Опаздывать неприлично, вообще-то, — складывает руки на груди и нервным взмахом головы убирает светлые пряди волос с глаз.

— Неприлично так красиво выглядеть, — закусывает губу Чонгук, вальяжно подходя к омеге.

Впрочем, Тэхен выглядит, как и всегда: сногсшибательно, сексуально, завораживающе, необычно. Снова эти щедро намазанные черными тенями глаза, подводка, тушь, по несколько сережек в ушах, пирсинг на губе и в носу. Из одежды на нем простой тонкий свитер бордового цвета и джинсовая куртка с меховыми нашивками на руках. Ноги обтянуты в узкие брюки с протянутой между шлевок цепью. Высокие ботинки на шнуровке украшают стройные ноги омеги, а цепочки на них переливаются в тусклом свете пробивающейся между веток высоких деревьев луны.

Чонгук рассматривает его слишком нагло, абсолютно не стесняясь и нарушая все правила приличия, за что Тэхен снова его от себя отталкивает, когда тот подходит слишком близко, и нарочно отвечает тем же, начиная таким же голодным взглядом водить по вампиру. Омега соврет, если скажет, что этот нахал не красив. Еще как красив, да так, что если бы Тэхен был малодушным, то, скорее всего, коленки задрожали бы, дыхание участилось, а желание подойти и упасть в сильные руки альфы дошло бы до какого-то наваждения. Но Ким не такой, он в состоянии не быть слабохарактерной омегой, которая течет от каждого привлекательного альфы.

Однако привычная для любых живых существ симпатия вдруг начинает чувствоваться куда сильнее, чем тогда в академии. И дело тут даже не в том, что Чонгук выглядит как модель с обложек дорогих журналов со своими этими бордовыми прядями волос, которые он вечно зачесывает пальцами, и самодовольно улыбается клыками. Не в том, что на нем так идеально смотрится эта заправленная в высокие черные джинсы такая же темная футболка. Альфа, точно как и омега, не поскупился на украшения: тоненький браслет-цепочка на запястье, пара колец, сережки в ушах и цепь на шее. Все сочетается просто идеально. А еще они совсем не сговаривались в выборе одежды, но на Чонгуке такие же высокие ботинки, только подошва их более устрашающая, — такой и убить можно, вообще-то.

А дело в том, что Тэхен не хочет себе признаваться, что ему нравится этот юноша из вампирской академии. Не так, что он готов ходить с ним на свидания, держаться за руки, целоваться. Нет, скорее первый этап зарождающейся симпатии. Заинтересованностью обычно называют. Но Ким с этим не согласится, конечно же. Еще чего.

— Меня брат задержал, не смог даже предупредить тебя, — спокойно объясняется Чонгук.

— Это мои проблемы? — включает внутреннюю стервозность Тэхен. И это та стервозность, которая не всегда с ним, а скорее работает как самозащита от собственных мыслей и ощущений. Отрицание действительности через агрессию и нападение.

— Слушай, какая ты сука, — усмехается Чон и вновь подходит ближе к омеге. — Мне что, теперь на коленях просить прощения?

— Да, — тут же задирает подбородок. Чонгук снова криво ухмыляется, обнажая левый клык, и медленно опускается на колени, удивляя этим Тэхена. Альфа аккуратно придерживается за бедра парня, заботливо поглаживая их. Он молчит слишком долго, смотрит на ведьму снизу вверх, даже оставляет короткий поцелуй на бедре Кима.

— Обойдешься, — смеется Чон, замечая этот гнев на лице омеги, который теперь отталкивает от себя вампира, что тот почти заваливается назад.

— Это и есть твое лучшее свидание? — наблюдает, как альфа поднимается на ноги и отряхивает колени от листвы. — Я тогда пойду. Для меня сон лучше, чем время с тобой.

— Ты делаешь мне больно такими словами, — и пусть Чонгук произносит это с улыбкой и какой-то якобы шуткой, но во фразе правды гораздо больше, чем юмора.

— А мы и не договаривались, что я буду делать тебе приятно, — хмыкает Тэхен, позволяя Чону снова подойти к себе.

— Я скоро правда завою от тебя. Ты великолепен, — с каким-то восторгом признается Чонгук. А Тэхен вот не понимает: этот вампир себе мозги отшиб на тренировках или правда так сильно и ненормально влюбился в него? — Ты ведь любишь игры. У меня для тебя тоже есть одна игра.

— Ты позвал меня сюда, чтобы в игры играть? Издеваешься? — натурально удивляется омега.

— Да, замолчи и не перебивай, — закатывает глаза Чонгук. — Как насчет пряток?

— Интересно ты придумал со своим идеальным слухом и нюхом.

— А кто сказал, что все будет честно? Ты, малыш, честно играть не умеешь, — выгибает бровь, наклоняясь ближе к лицу омеги, снова улыбается ему, замечая, как Тэхен ловит взглядом эти клыки и облизывается, тяжело сглатывая. — Вижу, как ты на них смотришь. Дай угадаю, тебя часто кусают, и ты подсел на это, да? Знаешь, как мы называем темных ведьм и магов, которые позволяют пить свою кровь вне донорской клиники? Вампирскими шлюхами, — смеется Чонгук, получая хлесткую пощечину.

— Давай играть, — шипит Ким.

— Надеешься меня обыграть?

— Хочу надрать твой охуевший зад.

— Ты даже себе не представляешь, как я хочу, чтобы ты это сделал, — улыбается Чонгук и получает несильный удар под дых, не сразу выпрямляясь. — Правила просты: конаемся, один прячется, а другой ищет, потом наоборот. По одной попытке, долго у нас не получится тут находиться.

Тэхен выставляет кулак, Чонгук за ним повторяет. По результату первый прячется Ким, что не может его не радовать. Хотя бы тут он выиграл, уже хорошее начало. Альфа начинает тихий отсчет, чтобы не привлекать к ним двоим внимание армии, патрулирующей границы. Нормальные существа в такое время не ошиваются в лесах, а студентам так и вообще запрещено, поэтому, если их услышат или заметят, сразу же прилетит обоим. Но особенно Чонгуку, чей брат командует королевской армией вампиров.

Как только Чонгук отворачивается и начинает считать, он тут же усмехается, слыша, как омега срывается на бег. Он даже может определить, в каком направлении побежал Тэхен. Неужели он настолько глуп, чтобы не догадаться вести себя тише? Хотя бы попытаться это сделать. Вот только Ким не глуп, потому что стоит прямо за спиной вампира и создает иллюзию запахов и звуков, укутывая альфу в купол несуществующей реальности. А сам тем временем спокойно идет к Вековому древу, вызывает поток ветра, который поднимает его прямо до одной из верхних толстых веток. Тэхен удобно на ней располагается, выключает звук на телефоне, чтобы хитрый вампир не удумал ему звонить, откидывается головой на ствол, выпрямляя ноги вдоль ветки, складывая их одна на другую, и прикрывает глаза, прислушиваясь к голосу парня внизу.

Чонгук распахивает глаза и снова скалится, уже зная, в какую сторону ему бежать. Он так резко срывается на бег, уносясь куда-то прочь, что Тэхен едва сдерживает смешок, слыша в голове одну единственную фразу: «Шалость удалась»<span class="footnote" id="fn_31571433_0"></span>.

Чонгук носится по лесу минут десять, все принюхивается, прислушивается, присматривается, иногда останавливаясь, чтобы сконцентрироваться на всех своих ощущениях. Его ярко-красные глаза так и плывут от дерева к дереву, высматривая свою красивую жертву, с уст не сходит вампирская улыбка самодовольства, а нос так и дергается, вдыхая огромное количество различных запахов. Здесь и аромат сырой земли, гниющих опавших листьев под ногами, запах шерсти бегающих волков, крови и мяса лани, которую убил один из них на охоте. Он слышит это чавканье, как бордовые капли стекают с клыков зверя. Затем переводит свое слуховое внимание на разговоры и смех пограничников, до мельчайших подробностей улавливает тему их диалога, понимая, что стоит развернуться в другую сторону и пойти прочь, пока его точно так же не почуяли.

Чонгук возвращается ближе к их с Тэхеном месту встречи, снова принюхиваясь. Он прикрывает глаза и позволяет себе помедитировать всего мгновение. Парфюм омеги, по следу которого он и пошел, попавшись на уловку, точно показывает в сторону одной из границ, но там ведьмы не оказалось. Тогда вампир решает еще раз разобрать духи по составу, нюхая собственные руки, на которых остался едва уловимый, но настоящий запах Кима. Он понимает сразу же, что чертова ведьма его обманула. Нет, Тэхен все же не совсем глупый, но воссоздать точную копию своего запаха не смог, любой вампир, если приложит усилия, тотчас распознает обман.

— Детка, где же ты прячешься, — ласково тянет Чонгук, начиная расхаживать по поляне у Векового древа. — Я уже соскучился по тебе и почти готов сдаться, — он подходит к дереву, прижимаясь к нему лбом, поглаживая величественный ствол. Тэхен тут же распахивает глаза, когда слышит слова вампира, медленно закрывая рукой рот и осторожно наклоняясь вниз, чтобы посмотреть, что же там делает его партнер на сегодняшний вечер. — Детка, ты так жесток со мной, — продолжает ворковать Чон.

Тэхен держится с большим усилием, чтобы не засмеяться и не начать слишком активно дышать. А еще старается особо не двигаться и не создавать даже малейший шорох. Он уверен, что глупый вампир не найдет его, потому что, пока бегал по лесу, сжирая наживку, настоящий запах давно выветрился. По крайней мере так ему думается. Жаль, он не знает, что нюх у Чонгука куда сильнее, чем у остальных, брат готовил из него не просто охотника, защитника или же будущего правителя. Сокджин делал из Чонгука самую настоящую машину для убийств, помогая увеличивать уровень своих навыков до безумных масштабов. Впрочем, Тэхен тихонько выдыхает, когда альфа все же снова убегает куда-то прочь, видимо, клюнув еще на какую-то уловку.

Лес погружается в тишину. Снова в ту самую — пугающую и непривычную. От такой тишины мурашки по телу бегут и кровь в жилах стынет. Тэхен даже тяжело сглатывает, осматриваясь по сторонам. Опять какие-то жуткие чувства накрывают его, словно кто-то следит, или же приближается нечто незнакомое, сильное по своей ауре. Ему вдруг кажется, будто кто-то из пограничников их заметил и надвигается на них. Но Ким ничего не слышит, никого не видит, это лишь чувства. Он все вертится на ветке, пытается посмотреть за ствол, чтобы убедиться, что никого рядом нет, и, когда вновь поворачивается прямо, его крик утопает в чужой широкой ладони, что болезненно держит его за челюсть.

— Нашел! — скалится Чонгук, вися вниз головой, держась за верхнюю ветку ногами и одной рукой. — У тебя почти получилось меня обмануть, мой пугливый олененок.

— Пошел ты! — шипит Тэхен, срывая со своего лица руку альфы. — Все вампиры лазают по деревьям, как какие-то обезьяны? — ворчит омега, садясь на ветку так, что ноги теперь свисают.

— Поверь, тебе этот навык пригодится, когда я буду с тобой в паре на состязании, — Чонгук перебирается на ветку к Тэхену, садясь рядом с ним.

— Я уже нашел себе пару, — презрительно кидает он раздражающе уверенному в себе альфе.

— И кого же?

— Юнги, — гордо заявляет Ким.

— Выиграть ты не хочешь, я так понимаю, — смеется вампир.

— Только вякни в сторону моего друга, и я вырву тебе хребет, — Тэхен не шипит и не рычит, говорит вполне серьезно и смотрит по-настоящему убийственным взглядом на альфу, что тот сразу понимает и выбирает путь молчания.

— Ну что, теперь я прячусь? Я искал тебя двадцать минут, тебе я даю на десять минут больше в силу твоей черепашьей натуры, — вновь пытается уколоть своими шутками, получая болезненный тычок прямо меж ребер.

— Засунь свои подачки туда же, куда я засунул твои доводы в защиту, почему ты опоздал, — бросает Тэхен, снова вызывает поток ветра, который на этот раз спускает его на землю. Чонгук следует за ним, прыгая прямо вниз и мягко приземляясь на подошву своих ботинок. — Двадцати минут мне хватит с головой, — хмыкает Ким и, не желая слушать, что там еще хочет сказать юноша, молча разворачивается, начиная считать.

Чонгук выбирает место не очень далекое от Векового древа. Тут, в нескольких десятках метров, есть узенькая речушка на камнях, струящаяся от водопада в километрах отсюда. Здесь всегда красиво, уютно, но сыровато. Зато вода и ветер прогоняют все запахи, тем самым усложняя омеге задачу, раз он так этого хочет. Чонгук даже не особенно-то и прилагает усилия, чтобы спрятаться. Сел на один из камней за деревьями и грудой других камней, а чтобы ноги не намочить, поставил их на свалившееся дерево, которое тут уже не один десяток лет лежит, и его все никто не хочет убрать. Достал телефон, снизил яркость экрана и убрал звук, открыв одну из социальных сетей, решив, пока Тэхен ищет его, посмотреть на фотографии этого невероятно красивого демона, скрывающегося под маской ангела. А может, все с точностью наоборот. Чонгуку с каждой встречей все больше и больше кажется, будто там, внутри, сидит очень доброе и нежное существо, которое, наверное, сильно ранили в прошлом, вот он и выставляет заранее свои шипы, чтобы даже не смели к нему подбираться и снова делать больно.

Самое тяжелое, как только открываешь глаза, — выбрать сторону, в которую стоит отправиться. Это и напрягает Тэхена больше всего. Вокруг темень такая, ничего не видать. У него, в отличие от Чонгука, нет супер слуха, зрения и обоняния. Потому он решает пойти по пути своей природы, используя магию, создавая очертания компаса из белого тумана. Воздушный механизм указывает сразу же в противоположную сторону от тропинки, по которой можно дойти до академии. Ким идет уверенно, удерживая в воздухе одной рукой свой импровизационный компас, который он создал на основе своих ощущений и знаний об альфе, чтобы его привели не к абы кому, а именно к тому самому Чон Чонгуку.

И пока Тэхен осторожно ступает, чтобы не подвернуть себе во мраке ногу, его голову начинают посещать странные мысли. Омега все задается вопросом: что он тут забыл? Чего это решил дать шанс Чону, согласился на это тупое свидание? Да и вообще, почему так часто приходил на тренировки к вампирам? Только из-за Юнги ли? Только ли дело в его друге или желании отомстить альфе за одно его существование? Тэхен вообще не понимает, почему так злится на Чонгука, готов в пепел его превратить. Или, вернее будет сказать, — не готов, но хотел бы. И хотел бы только потому, что боится того, что чувствует. Нет, это не любовь, не влюбленность и даже не симпатия. Но это явный интерес, потому что люди, которым все равно на другого, не достают его на тренировках, они даже внимания чаще всего не обращают. А Тэхену не все равно, это его и бесит во всей сложившейся ситуации.

Он очень быстро отмахивается от навязчивых мыслей, которые совсем не хочется слушать, но оказывается слишком поздно. Когда ведьмы и маги используют магию, завязанную на полной концентрации внимания, их мысли и особенно чувства не должны вмешиваться в процесс. Оттого-то компас начинает крутиться как бешенный своей воздушной стрелкой, путая омегу в его направлении.

— Нет, нет, нет, только не это, — тут же паникует Тэхен, проверяя время. Осталось чуть меньше десяти минут. Он пытается взять себя в руки и создать новый компас, но забывает запах и энергетику Чонгука под давлением своих смешавшихся чувств.

Остается только одно — искать человеческими методами, то есть заглядывать под каждый камень, авось кого-то да найдет. Правда, этот метод сильно замедляет поиски, особенно в таком мраке, что аж приходится достать телефон и включить фонарь. Небезопасно, конечно, ведь свет может привлечь внимание пограничников, но что поделать. Проигрывать ему не хочется сильнее, чем попадаться на глаза армии.

Тэхен начинает сильно нервничать и каждую секунду смотреть на время, когда остаются считанные минуты. Как же он ненавидит проигрывать. Чувство проигрыша способно создать в нем дикое пламя, сжигающее все на своем пути. Он любит игры не за процесс, а именно за тот триумф, которого всегда достигает. Да и проигрывать он способен только друзьям, потому что те никогда этим не кичатся. А вот проигрывать Чон Чонгуку, который обязательно что-нибудь эдакое ляпнет, в очередной раз пожертвовав своим здоровьем, очень не хочется.

Чонгук смотрит на табло времени в своем телефоне и усмехается. Он дал омеге уже даже не двадцать, а все тридцать минут, и того даже на горизонте не видать. Пора заканчивать, тем более что альфе уже надоело тут в одиночестве сидеть, хочется обратно к своему ненаглядному, главное обязательно по дороге придумать какую-нибудь колкость.

Тэхен останавливается посреди леса, выйдя на очередную небольшую поляну, окруженную куполом веток деревьев. На его лице так и читается нескрываемая злость. Он открывает список контактов и набирает номер Чонгука, поднося к уху смартфон. Гудки идут мучительно долго, царапая и так оголенные нервы омеги, который вот-вот и взорвется. Звонит он, конечно, не для того, чтобы попросить парня выйти к нему, а только для того, чтобы пожаловаться, что он якобы потерялся. Но, вообще, он правда потерялся, просто для него это отличная отмазка, чтобы не выставлять себя проигравшим.

И пока он слушает, как голос робота посылает его к черту, на деле же вежливо говорит, что абонент недоступен, но Тэхен-то на пике злости слышит только грубости, он чувствует очередную порцию странного недомогания. Юноша сбрасывает звонок, желая снова набрать номер, но в какой-то момент, когда он слышит хруст ветки, он поднимает голову слишком резко, будто олень, учуявший хищника. Ким сразу же выключает телефон, крепко сжимая его и медленно убирая в карман, присматриваясь к стволам деревьев.

— Чонгук, если ты опять удумал меня пугать, то не выйдет. Шутка, повторенная дважды, для меня уже не будет смешной, — не кричит, но говорит с достаточной громкостью, чтобы альфа услышал. Правда, после долгой паузы никто не реагирует, будто здесь никого и нет. — Хватит, ну как ребенок, — хнычет Тэхен, которому это правда уже надоедает. Совсем не смешно и очень глупо. — Выходи, иначе я пойду в академию.

Даже после такой серьезной угрозы следует только тишина. Тэхен хмурится, принюхивается, но ничего сверхъестественного не чувствует — лишь запах древесины и сырости после прошедших дождей. Присматриваться тоже особо не получается в такой-то темноте, он ведь не вампир и не волк, чтобы четко видеть. Звуки больше никакие не слышатся. И все это приводит его к мысли, что он разговаривал либо с самим собой, либо с пробежавшим кроликом, который и придавил своими лапами какую-нибудь ветку. Ким закатывает глаза и разворачивает в ту сторону, откуда и пришел, чтобы попытаться найти дорогу до Векового древа.

Он идет так уверенно, будто точно знает путь, хотя, по правде, глаз настолько замылился, что все деревья и картинки становятся до безобразия похожими, абсолютно неразличимыми. Еще и значительно холодно становится, на часах давно перевалило за полночь, что омега чувствует, как порывистый ветер добирается аж до самых костей. Он все скукоживается, запахивает свою джинсовую куртку, а лицо передает такую забавно детскую злость. Тэхен еще и не просто идет, а буквально топает как дитя малое, которого лишили конфеты или запретили устраивать шалости.

Он все бубнит себе под нос какие-то проклятия, обещая поджечь эти чертовы бордовые пряди на голове Чонгука за то, что притащил его сюда, еще и посмел бросить. И все это море оскорблений, которые сыплет омега не стесняясь, продолжается до тех пор, пока его не заставляют вновь замереть на месте. Тэхен замечает что-то очень быстро проскользнувшее по левую сторону от него. Теперь он пятится назад, прогоняя злость и обиду, округляя глаза. И пока юноша отходит вправо, за спиной снова кто-то молниеносно пробегает.

— Чонгук, перестань, — шипит Ким, снова не получает ответ. Тэхену в голову почему-то сразу приходит рассказ Чимина об Изгоях, о том, какие они страшные, дикие и внезапные. О том, как легко смогли пересечь границу и подобраться непозволительно близко. Что если это кто-то из них пробежал? Он был очень быстр, но омега сомневается в том, что это был точно Чонгук.

Тэхен срывается на бег, стараясь добраться хотя бы до Векового древа. Оно под защитой, которую Мари накладывает каждый год. Дерево в любую минуту может помочь нуждающемуся волку, вампиру или магам, обеспечить им покой и безопасность от злых сил — это самый правильный выбор, если нет возможности сражаться, добежать до академии или патрулируемых границ.

Тэхен готов честно признаться — он никогда не испытывал такой страх, как сейчас, когда боковым зрением видит фантом человеческой фигуры, шныряющей от одного дерева к другому, продолжая гнаться за ним. Он чувствует себя самой настоящей жертвой, потому что сомневается, что с ним просто играют. Внутри начинает нарастать паника от ощущения своей беспомощности, все тело покрывается испариной, а сердце стучит как перед остановкой. Владеть сильной магией — это одно, но сталкиваться с настоящими врагами в реальном мире — это уже совершенно по-другому. Их к этому не готовили, не говорили, что они будут в опасности и без защиты со стороны вампиров и волков. Оттого и страшно. Еще страх нагоняет собственный мозг, который снова и снова прокручивает в голове слова Чимина об Изгоях, о том, как ему самому было жутко рядом с ними. Тэхен визуализирует перед глазами слезы друга, когда тот вспоминал ужасную встречу и то, что было после нее.

Омега даже чувствует, как медленно у него в уголках глаз скапливается влага от понимания, что он никуда не убежит. Если это существо захочет, то обязательно догонит его и растерзает на кусочки. Тэхен уверен, что ему даже собственная магия не поможет. Даже Вековое древо, которое он вот уже видит невдалеке, не спасет, потому что нечто близко, оно почти дышит ему в затылок, продолжая кружить то спереди, то сзади, то по бокам.

— Помогите! — успевает завизжать на весь лес Тэхен, когда его ловят в охапку, а он слышит у своего уха рык и чвакающий звук вырастающих из десен клыков. Он замирает, жмурится и в следующее мгновение слышит знакомый заливистый смех.

— Ну ты и трусишка, — почти шепчет Чонгук, убирает клыки и коротко целует омегу в шею, наслаждаясь теплом чужого тела, что так приятно обнимать. Тэхен понимает не сразу, медленно поднимает потяжелевшие веки, поворачивает голову назад и видит лицо вампира, которого уже реально начинает ненавидеть.

— Конченный! — отталкивает от себя альфу, выбираясь из кольца его рук, крича в порыве еще не отпустившей паники. — Ты, блять, совсем ебанулся?! — смотрит на Чонгука слезящимися глазами, агрессивно шмыгая носом.

— Тише ты, всю армию сюда призовешь сейчас, — осматривается по сторонам, пытаясь подойти ближе к юноше.

— Да пошел ты нахуй! — продолжает рычать на него Тэхен, разворачивается и, проходя мимо Векового древа, идет к тропинке в академию.

— Детка, постой, — смеется Чон, подбегая к парню, пытаясь взять его за руку.

— Не трогай меня, блять! — вырывает собственное запястье, останавливается только для того, чтобы глянуть на альфу полным ненависти взглядом, и продолжает идти по тропе. — Не смей ко мне больше подходить, не смей со мной больше разговаривать. Чон Чонгук, — снова неожиданно останавливается, заставляя парня врезаться в свою спину, — еще раз увижу тебя в академии — я тебе реально все кости переломаю ебаной куклой вуду, — тычет пальцем в грудь улыбающегося вампира, который, кажется, еще не понял, что омега вовсе не шутит.

— Ты же любишь юмор, вечно надо мной издеваешься и находишь это веселым. Почему мне нельзя отвечать тебе тем же? — негодует юноша.

— Потому что ты тупой! — нервно усмехается Тэхен. — Есть разница между безобидными шутками и серьезными вещами, связанными с Изгоями.

— Безобидными шутками? — грубо хватает он омегу за запястье, заставляя остановиться, поворачивая к себе лицом. — Ты в меня горящие ножи отправил!

— Я это сделал на территории академии, где рядом есть врачи и те, кто тебе помог бы. А ты, зная о нынешней ситуации на наших землях, решил, что можно заставить меня бояться за свою жизнь, притворившись Изгоем.

— Я не пытался быть Изгоем, это лишь твоя фантазия дорисовала.

— Наверное, дорисовала она потому, что мой друг на днях встретился с нашим врагом. Я видел тот ужас на его лице, — щурится омега, всматриваясь в глаза, которые, кажется, теперь понимают, о чем речь.

— Прости, я, наверное, просто не подумал и правда переборщил, — виновато опускает голову, но руку ведьмы не выпускает из плена, поглаживая запястье пальцами.

— Вот и ответ на твой вопрос, почему я не хочу отношений, тем более с тобой, — поджимает губы Тэхен, с грустью вздыхая. — Потому что ты ребенок, который еще не научился думать своей башкой, — омега выдергивает руку и уходит вниз по тропе к академии, оставляя альфу стоять в одиночестве.

Тэхен заходит в их с Чимином комнату как можно тише, включает только ночник у своей кровати, чтобы не будить сладко спящего, вымотавшегося после долгих занятий и тренировок друга. Он устало снимает с себя куртку, вешая на крючок у двери, садится на кровать и тянется к ботинкам, чтобы расшнуровать их и снять. Он замечает на своем запястье какой-то браслет-цепочку серебристого цвета с маленьким магнитом. Парень хмурится и выпрямляется, дотрагиваясь до украшения, рассматривая его. У него точно не было таких браслетов, зато он хорошо помнит, что похожий видел у Чонгука сегодня на дурацком свидании, которое таковым даже и не назовешь.

Тэхен не успевает даже сообразить, когда на рабочем столе, куда он положил свой смартфон, вспыхивает неяркий свет гаджета. Он подходит ближе и видит сообщение от того самого, кто заставил его сегодня изрядно понервничать.

JJK: Прости меня…

Я просрал свой шанс, да?

KTH: Да.</p>

Ты отдал мне свой браслет?

</p>

JJK: Нет, я купил его и тот, что был на мне, сегодня перед нашим свиданием.

Это парные украшения.

Ну, знаешь, как у парочек типа.

KTH: Встретимся завтра перед занятиями, я верну его тебе.

</p>

JJK: Я тебя боюсь, ты сказал, не приближаться к тебе.

KTH: Блять, Чон Чонгук, я могу быть иногда вспыльчивым?

</p>

JJK: Не понял…

KTH: Тупой потому что, вот и не понял.

</p>

JJK: Не обзывайся :(

KTH: Ты сделал хуйню сегодня</p>

Но</p>

И Тэхен вдруг задумывается после этого многозначительного «но». Вообще-то, находясь сейчас в безопасности, обдумывая все, что произошло на свидании, он приходит к одной мысли — «понравилось». Ему правда понравилось почти все, что было. Его могут назвать точно таким же «конченным», каким он назвал Чонгука, но суть в том, что ему было не скучно, он получил такую огромную дозу драйва, какую давно уже не испытывал. Да, альфа изрядно его напугал. Так делать не стоило после того, что произошло днями ранее. И Тэхен будет за это рычать на вампира еще очень долго, чтобы до того дошло, что так делать явно не стоит. Но все остальное было весьма необычным: ночной лес, атмосфера, детские прятки. Не было глупых ресторанов, цветов, ухаживаний и романтических соплей, которые Ким очень не любит. Было страшно, было жутко. Повторил бы? Ни за что. Но это было, и он чувствует, как внутри удовольствие растекается после пережитого стресса. Что-то ему подсказывает, что, даже если бы там был настоящий Изгой, Чонгук не позволил бы ему быть в реальной опасности.

То, что Тэхен сказал, перед тем как уйти, правда. Он все еще в огромнейших сомнениях о том, стоит ли давать Чонгуку еще возможности. Тут даже дело не столько в самом вампире, сколько в омеге. Он не уверен от слова совсем в том, что отношения — это то, что ему сейчас нужно. Это ведь ответственность, трата внутреннего ресурса, нужно будет жертвовать время и концентрацию на это. И кто знает, может, все закончится после выпускного. Тэхен не хочет переживать еще одно болезненное расставание, не хочет слышать фразу, выбитую на сердце: «Чего ты ожидал? Это же все временно было, летний роман». Ким не хочет, чтобы на этот раз перерастало все в такой же типичный школьный роман. Не выдержит снова из себя сердце вырывать. То, что было с бывшим, он пережил. Но переживет ли с Чонгуком? Альфа такая махина, состоящая из огромного энтузиазма, щенячьей влюбчивости, харизмы и напора, с которым Тэхен уже сейчас не может справиться.

JJK: Но… Что?

KTH: Ничего, забудь.</p>

Свидание зачет.</p>

Пока.

</p>

Коротко отвечает Тэхен, сливаясь с разговора, выключая телефон, чтобы больше не видеть никаких сообщений. Он продолжает переодеваться в пижаму, приводить себя в порядок, смывая весь макияж, идет в ванную недалеко от их комнаты, проходя все водные процедуры, а затем ложится в постель, забыв снять новое украшение. Его запястье лежит на подушке, подсвечиваемое тусклым ночником. Омега все смотрит на браслет, вспоминает Чонгука, их сегодняшнее свидание и долго, долго, очень долго мучает себя мыслями, в итоге засыпая с улыбкой на устах.