моё счастье там, где живёт она (2/2)

— Я твои новые глаза не разочаровываю?.. — хитро осведомился Саша.

— Господин Воропаев, вы напрашиваетесь на комплимент?

— Самым наглым образом.

— Тогда вам будет приятно узнать, что мысленно я пищу как белка каждый раз, когда смотрю на вас.

— Я тоже тобой любуюсь. Но мне хочется думать, что я тяну на более величественное животное. Да и ты совсем не белка, — усмехнулся Саша и ущипнул её за талию. — Андрей рассказал мне о вашей драке. Ты у меня теперь малышка на миллион?

— Это ещё цветочки, Саша. Самое удивительное, что я научилась готовить.

— Всё, Пушкарёва. Я женюсь.

— На ком это?

— На самой невероятной женщине на земле.

— Ответ правильный. Господи, как же я скучала…

Она снова прижалась к нему, думая только о том моменте, когда они наконец-то останутся вдвоём. К ним подошли Андрей и Рома, оба с лукавыми и понимающими физиономиями. Катя на мгновение оторвала себя от Саши и обняла Малиновского, которого давно не видела.

— Я жалею, что не обошёл этих двоих на повороте, — смерив её довольным взором, заявил Рома. — А может, ну его, этого Воропаева, Катенька?.. Ты ведь ещё даже не невеста. Может, стоит дать Роману Дмитричу шанс?

— Малиновский, а мы ведь почти подружились, — заметил Саша, принимая Катю обратно в свои объятия.

— Но-но! — погрозил ему пальцем Рома. — Не почти, Сашка, а вполне даже подружились. Я ещё заставлю вас обоих поклясться в верности. На крови!

— За трёх мушкетёров из «Зималетто», — провозгласил тост Андрей. Они зазвенели бокалами. — И за прекрасных дам, — добавил он, потому что к ним присоединилась Маша. — Мария, ты почему понурая?

— По Федьке соскучилась, Андрей Палыч.

— Так в чём проблема? — хмыкнул Малиновский. — Мы Короткова взяли с собой. Ожидает тебя в небольшом отеле, можно сказать, как подарок в праздничной обёртке.

— Издеваетесь? — округлила глаза Маша.

— У главного входа ждёт «Ауди» с водителем, — вмешался Саша. — Поезжай вот по этому адресу… — он вытащил из внутреннего кармана пиджака визитку отеля. — Это компенсация за тяжёлый год и смехотворные зарплаты. Спасибо, что вы с Фёдором не оставили компанию. И за преданность Кате.

Маша расцвела и бросилась ему на шею.

— Вам спасибо, Александр Юрич! Тогда я побежала, Катюш?..

— Беги, Машуля, — Катя погладила её по щеке и стёрла несколько слезинок. — Саша, а еда и напитки оплачены?

— Разумеется. Так что ни в чём себе не отказывайте, — он подмигнул Маше.

Она с радостным визгом понеслась вниз по роскошной лестнице. Катя коротко поцеловала Сашу в губы и отошла к Доминик — поблагодарить за всё и попрощаться до следующего года.

— Катя, я буду очень рада, если вы останетесь с нами, — с лёгкой грустью сказала начальница. — Подумайте о своих перспективах, пока отдыхаете, хорошо?

— Конечно, Доминик, — кивнула Катя и тепло её обняла. — Я всё обдумаю и приму взвешенное решение. Счастливых праздников!

— И вам, Катя! Вы с мсье Воропаевым очень красивая пара.

Саша ждал её, всем своим видом выражая спокойствие и уверенность. Всё вернулось на круги своя, встало на свои места; они снова были вместе, и ничто не могло их разлучить. Как будто и не было этих напряжённых месяцев. Он испытывал тихое счастье, то самое, что обволакивало человека как тёплая перина, чувствовал, что Катя его, что она изменилась, но осталась его Катей. Всё было именно так, как он хотел. Последние дни дались ему особенно тяжёло. Они вместе с Кирой и Кристиной словно заново пережили ужас трёхлетней давности, примиряясь с тем, что их родители стали жертвами мести ненормального человека; к тому же ему пришлось свернуть горы, чтобы заключить с Дюбуа соглашение о намерениях. Но всё это стоило того. Этот вечер стоил каждой секунды его жизни. Как и эта ночь, от одной мысли о которой он волновался как неопытный юнец, наполнялся таким предвкушением, что вытерпеть отсутствие Кати в своих руках было почти невозможно. Он нуждался в ней, хотел её до безумия, но сохранял непроницаемое выражение лица, и она не имела ни малейшего понятия о том, что у него кровь закипала при одном взгляде на неё.

Катя незаметно подошла к нему со спины, обняла и сомкнула руки в замок на его животе.

— Пожалуйста, скажи, что нас тоже ждёт номер в отеле, — взмолилась она.

— Скажу. Совсем недалеко отсюда. Пойдём?..

— Пойдём.

Он помог ей надеть пальто. Не утерпел и прикусил нежную кожу шеи; Катя задрожала и почти обмякла, но он крепко держал её за плечи. Она всегда реагировала на любые его действия бурно и открыто, и это опьяняло. С ней он становился всемогущественным.

Они прошли несколько сверкающих роскошью улиц, не замечая ничего вокруг. То и дело останавливались и целовались — неторопливо и сладко, и таяли от нежности.

— Я люблю тебя, — произнёс Саша, ласково касаясь носом её скулы.

— А я люблю тебя так, что мне страшно и хорошо одновременно. Давай ускорим шаг, а?..

В лифте отеля Катя хихикнула.

— Ты чего? — поднял бровь Саша.

— Вспомнила, как мы с тобой спускались в лифте «Зималетто», и я нажала на «стоп». И ты выдал: «Да ладно?»

— А ты ответила, дай-ка вспомню… «Не возбуждайтесь так, Александр Юрьевич». Просьба, которую я с тех пор ни разу не выполнил.

— Ну, тогда я тебя ещё не интересовала.

— Не уверен. Думаю, ты интересовала меня с первой встречи. Это ты никого, кроме Андрюши, не видела, — поддел её Саша.

— Зато теперь я вижу только тебя. И это навсегда.

— Не боишься таких обещаний?

— Не боюсь.

Стоило им оказаться в его люксе, как Саша отказался от наносной невозмутимости и набросился на неё с поцелуями настолько нецеломудренными, что Катя почти заскулила, как жертва, отданная на растерзание. Он держал её на весу, вжимая в дверь; она сходила с ума, обхватывая его ногами и зарываясь пальцами в его волосы.

— Как же я по тебе скучала… — прошептала она, пока он нёс её в спальню, умудряясь освобождать её и себя от одежды и зацеловывать всё открывающиеся участки кожи.

— Я скучал так, что сейчас взорвусь, — простонал Саша.

Он аккуратно опустил её на большую кровать и выдохнул сквозь зубы. Катя хорошо его понимала и разделась сама, чтобы ему не пришлось тратить на это время. Глаза у него были прекрасно бешеные, затуманившиеся как от высокой температуры, но в тумане блестели хищные огоньки. Если бы она умерла сейчас, даже не обиделась бы на высшие силы — настолько совершенным был этот момент. Но она не умерла. Он был в ней, вокруг неё, рядом с ней, заслоняя собой весь мир.

Несколько часов спустя они лежали в пастернаковском скрещенье рук и ног, выводили друг на друге невидимые узоры лёгкими прикосновениями пальцев и умиротворённо молчали. Катя хриплым, немного сорванным голосом спросила:

— А Маша знала, что вы прилетите?

— Знала. Но не знала, зачем и почему.

— А сюрприз для неё кто придумал?

— Ну… — Саша закатил глаза. — Допустим, я.

— Ты стесняешься прекрасных порывов своей души?

— Нет, просто это совершенно обычное проявление благодарности, а ты сейчас начнёшь петь мне дифирамбы.

— Я их мысленно спою, чтобы ты не раздражался, — Катя потёрлась щекой о его ключицу. — А вслух всё равно скажу, что ты мой герой. Саш… А тебе тоже сносит крышу от счастья? Вот прямо сейчас, в эту самую секунду?

— Да, — он улыбнулся и крепче прижал её к себе. — Я абсолютно счастлив. И всё плохое, что случилось за последние месяцы, просто забылось и не стоит упоминания. Не в эту ночь. Ни прошлое, ни будущее меня сейчас не волнуют. Надеюсь, ты тоже отпустила всё лишнее хотя бы до утра?

— Отпустила. У меня в голове сейчас так блаженно пусто… Только одна мелодия играет, когда на тебя смотрю.

— Пожалуйста, не говори мне, что ты ещё и курсы композиторов мимоходом закончила.

— Нет, — засмеялась Катя. — Она из одного фильма, который мне случайно попался по местному телевидению. Я тебе потом включу эту музыку, и ты поймёшь, о чём я.

— Хорошо, — сонно согласился Саша. — Малыш, меня сон рубит…

— Спи, мой самый любимый человек.

Катя отодвинулась, чтобы дать ему возможность лечь поудобнее. Он повернулся на бок и тут же притянул её к себе. Уткнулся носом в выступающий позвонок и уснул мгновенно.

А в её голове продолжила звучать небесная мелодия.