le saut dans le vide (1/2)

Не жди дорог пологих</p>

Они ровней, быть может</p>

Но мало счастья в этой будничной пыли</p>

Ранним утром в офисе Авдеева Саша забрал ключ от квартиры на Гоголевском бульваре и попросил оцифровать кассету с записью разговора Кати и Красинской. Оригинал он оставил Авдюше — тот сразу положил его в несгораемый сейф, предварительно упаковав в конверт, который ещё и опечатал. Двадцать минут спустя Саша получил пять компакт-дисков с копией записи и вернулся в такси, где его ждала напряжённая Катя.

— Саша, что происходит? — допытывалась она.

Он лишь загадочно улыбнулся. Когда они приехали к Дому-коммуне, она окончательно растерялась. Но вести разговоры на улице он не собирался, и поэтому они поднялись в квартиру молча.

— Отлично, мы первые… — пробормотал Саша, открыв дверь.

— Первые?.. Здесь что, какой-то слёт?

— Юных Василис. По обмену премудростями.

— Саша!

— Что поделать, мне нравится тебя драконить.

Они зашли внутрь и спустились вниз по лестнице — планировка квартир в этом доме была нестандартной.

— Здесь мило, кстати. У тебя отличный вкус на недвижимость, — оценил Саша.

Катя подошла к большим окнам гостиной, чтобы насладиться волшебным видом на любимый город, который совсем скоро покинет. Саша последовал за ней, наклонился к самому её уху и негромко сказал:

— Я всё знаю.

Она похолодела и повернулась к нему.

— Что всё?..

— В моём кабинете стоял «жучок».

— Что?!

— Не нервничай, пожалуйста. Мы всё делаем с умом, никто ни о чём не узнает.

— «Мы»?

— Андрей уже оповещён и сейчас едет сюда. Малиновский пока ничего не знает, так что придётся ещё раз насладиться этой схваткой двух йокодзун…

— Не могу поверить, что ты находишь в этом повод для веселья… — запустив пальцы в волосы, проговорила Катя.

— Юмор всегда помогает, даже в безнадёжных ситуациях. А наша совсем не такая. Всё будет хорошо. Не сразу, но будет, — Саша положил ладони ей на плечи. — Слышишь? Всё будет хорошо. Выдохни и не паникуй. Порадуйся хотя бы тому, что тебе не придётся ломать голову над тем, как обставить своё исчезновение. Что мне не придётся мучиться в неведении.

— Я радуюсь… — Катю потряхивало от удивления. — Просто… Зачем?.. Тебе ведь не положено это знать… А если она догадается?!

— Не догадается. Она не так уж и умна. Действительно умный человек никогда не начал бы такой разговор на чужой территории.

— Почему ты вообще решил установить «жучок»?

— Не знаю, малыш. Интуиция.

— Лучше бы наша с тобой интуиция сработала раньше… — с болью в голосе сказала Катя. — Я вчера проснулась с ужасными предчувствиями, но промолчала. Решила, что ты только посмеёшься… Смотрела, как ты подписываешь все эти бумаги, и просто хотела их порвать… Какого чёрта я это допустила?!

— Так, отставить, как сказал бы твой отец. Ты ни в чём не виновата. Виноваты только двое психически нездоровых людей. Слышишь, Пушкарёва?.. Я знаю, ты очень любишь взваливать на себя все грехи человечества.

— Ты понимаешь, что мне придётся улететь? — смаргивая слёзы, спросила Катя.

— Понимаю. Но ты вернёшься. Гораздо быстрее, чем ты думаешь.

— Ты не можешь этого знать, Саша.

— Я знаю себя. И знаю Андрея. Ты хотела, чтобы мы помирились? Careful what you wish for, как говорится. Теперь, миротворица моя, мы с ним объединены даже больше, чем когда пустые бутылки из-под виски от отцов прятали, будучи школьниками.

— Я тоже не буду сидеть сложа руки.

— Ты будешь спокойно работать, пока мы решаем эту проблему.

— Ты что, сексист?

— Ничуть. Просто и Андрей, и я не раз принимали твою помощь. Мы отвечали за эту сделку, нам и исправлять ошибку.

— Послушай… — начала было Катя, но её прервал аккуратный стук в дверь.

Открывать пошёл Саша. На пороге стояли Андрей и Рома.

— Проходите, только вниз кубарем не слетите, — предупредил их Воропаев.

— Однако, — хмыкнул Малиновский, первым спустившись вниз. — Главное в этой квартире — не сломать ногу, иначе уже не выберешься.

Андрей первым делом подошёл к Кате.

— Как настроение?

— Ужасное. А ты как?

— Держусь. Саша, ты копии записи сделал?

— Разумеется. Катя, здесь музыкальный центр есть?

— Нет… Но я оставляла здесь сиди-плеер, сейчас…

Она ушла в спальню, вернулась через пару минут и отдала плеер Малиновскому.

— И что я должен послушать? — полюбопытствовал Роман. — Новый альбом Максим?

— Вот это… — Саша достал из портфеля один из дисков и протянул ему.

— Интригуете, господа.

Запись он слушал с бесстрастным выражением лица. Несколько раз его брови взлетали вверх, но осознание масштаба беды к нему явно не пришло. Катю вся эта троица сейчас раздражала — казалось, только она понимает, насколько трудно им придётся. И Саша, и Андрей с Ромой излучали азарт. Наверное, это было даже к лучшему, но слишком не совпадало с её настроением.

Вытащив наушники и отложив плеер, Рома сказал:

— Катя, моё почтение.

Она лишь понурилась и спрятала лицо в ладонях. Сидевший рядом Саша поцеловал её в макушку.

— Жданов, ты, я так понимаю, делаешь ноги? — осведомился Малиновский.

Андрей молча кивнул.

— Мне присоединиться к тебе?

— Нет, — вмешался Саша. — Прости, но мы не можем лишиться половины топ-менеджмента. Компания должна функционировать и развиваться. Да и в Москве должен остаться хоть кто-то, кому я абсолютно доверяю.

— Неужели, Александр Юрич, ты зароешь топор войны?

— Всё, что было до, теперь не имеет значения. К тому же докапываться до Кати ты перестал, так что никаких претензий к тебе у меня нет.

Они пожали друг другу руки и уже втроём погрузились в обсуждение насущных вопросов. Катя долго их слушала, но вполуха; поняла лишь, что всем им нужно было купить новые надёжные телефоны фирмы «Блэкберри» и связываться только с их помощью.

— Саша, — наконец, тихо произнесла Катя, устроив голову у него на плече. — Мне нужно ехать на работу. Надо закрыть дела и передать Зорькину. И позвонить Доминик.

— Сейчас поедем. Андрей, ты улетаешь сегодня?

Жданов кивнул и обратился к Кате:

— Я прилечу в Париж при первой же возможности. Я, конечно, не тот, кого ты будешь ждать…

Она молча подошла к нему и заключила в тёплые объятия.

— Я буду тебе очень рада.

— Я могу поговорить с тобой наедине?

— Конечно.

Они отошли в спальню, отделённую от гостиной дверью из фанеры.

— Кать… — начал Андрей. — Во-первых, спасибо тебе за то, что ты делаешь. Я понимаю, что в первую очередь ты хочешь спасти компанию Сашки, но…

— Нет, — прервала его Катя, — в первую очередь я делаю это ради тебя. Человеческая жизнь важнее любой компании. Даже той, которой управляет Саша.

— Тем более… В общем, спасибо. Я приложу все усилия, чтобы наша с тобой ссылка была краткосрочной. И ещё… Меня впечатлила твоя речь, но не понравился один момент. Тот, который про «растоптала и уничтожила». Я знаю, о чём ты. И хочу, чтобы ты перестала себя за это жрать. Пусть это будет небольшим вознаграждением за твою жертву, как тебе моё предложение?

— Мы оба знаем, что это так, — сразу же заупрямилась Катя. — Не в том смысле, что я тебя действительно уничтожила. Конечно, нет, ты, наоборот, вырос и стал сильнее. Но я не должна была так поступать. Можно сказать, что на меня нашло затмение, но это не оправдание.

— Сашка всё равно знал правду и жаждал ею поделиться, — напомнил ей Андрей.

— Да, но я не он. И не должна была становиться вот такой мстительницей. Мне очень жаль, что я пошла на такое…

— Катя, отпусти это. Если ты считаешь себя в чём-то виноватой, то сполна искупаешь эту выдуманную вину прямо сейчас. Понимаешь? Я не считаю, что ты передо мной хоть в чём-то виновата, но если это тебя так мучает, думай хотя бы так.

— А раньше считал… Помнишь? В ту ночь мы с тобой это обсуждали…

— Раньше во мне говорила обида, проживание того, что тогда казалось твоим предательством… Раньше я звонил тебе пьяный после расставания, но это ничего не значит. Ничего. Между нами не должно быть недосказанностей. Мы оба поступали не так, как следовало, но это нормально. Мы ведь всего лишь люди. Близкие друг другу люди. И сейчас, когда наши жизни вот так лихо меняются, прошлое нужно просто оставить в прошлом. Помнить только хорошее. А, Кать?..

Катя не выдержала и заплакала. Андрей закатил глаза и крепко её обнял.

— Ну зачем ты сырость-то разводишь?

— Ты такой… хороший… человек… — выдавила она между всхлипами. — Мне так жаль, что всё это с тобой происходит…

— Катюш, мы выберемся. Я обещаю.

— С-саша говорит, что я буду спокойно работать, пока вы ищете выходы из ситуации… — ворчливо пробасила Катя — нос уже порядочно заложило. — А я так не хочу, я не смогу просто сидеть и ждать у моря погоды…

— Он прав, — поглаживая её по голове, ответил Андрей. — Мы справимся без твоей помощи. Если она всё-таки понадобится, мы не станем этого скрывать.

— Я тебя очень люблю, Андрей, — Катя отстранилась и внимательно на него посмотрела.

— А я тебя. И я правда рад за вас с Сашей. Вы это выдержите, я уверен.

— Откуда в тебе столько оптимизма?..

— Вот такой я, — развёл руками Андрей и улыбнулся так, как умел только он. — Сопротивляться интереснее, чем плыть по течению. Ровные дороги не для нас, Катенька.

— Ты меня сто лет так не называл, — вытирая слёзы, заметила она.

— Просто напоминаю, что ты не только эта девушка с записи. Всё, пойдём, а то Воропаев начнёт ревновать.

Катя первой вышла из квартиры и несколько минут стояла на холодном ветру, который отрезвлял и успокаивал. Потом вызвала такси и позвонила Красинской.

— Да?.. — в голосе Ланы слышалось удивление.

— Я улетаю в Париж послезавтра. До тех пор потрудитесь не появляться в компании. Я не хочу вас видеть.

Она захлопнула телефон прежде, чем Красинская успела ответить.

…Коля выслушал лучшую подругу и теперь смотрел на неё в немом изумлении. Когда первый шок прошёл, он едко поинтересовался:

— Пушкарёва, ты вообще у невролога хоть раз была? Может, у тебя с головой неполадки? Покинуть своего любимого Сашеньку и родную страну — и всё ради чего? Я никогда не поверю, что ты просто соблазнилась работой в Париже. Ты что-то недоговариваешь.

— Ты прав, Коля, но договаривать я не хочу, прости. Мне и так придётся рассказать всё маме.

— То есть мне ты доверяешь меньше, чем маме, — с обидой заключил Зорькин.

— Коля! — воскликнула Катя. — Извини, но у меня нет ни времени, ни душевных сил переживать о твоих оскорблённых чувствах. Я и так еле держусь.

— Ладно, понял, — сумрачно бросил он и вышел из кабинета.

Оставшись в одиночестве, Катя нажала на кнопку селектора и попросила Машу соединить её с Доминик Дюбуа. Конечно, связаться сразу не удалось — владелица ювелирного дома вряд ли сидела в ожидании звонка Кати Пушкарёвой, но спустя полчаса всё-таки пришлось поднять трубку и улыбнуться, чтобы звучать дружелюбно и приветливо.

— Доминик! Какая радость!

— Катя, я так удивилась, когда мне сообщили о вашем звонке! — защебетала француженка. — Я надеюсь, повод приятный?..

«Приятнее некуда».

— Доминик, я закончила все свои дела в «Зималетто». Компания с успехом вышла из кризиса и заключила выгодные соглашения. Теперь я готова к следующему шагу, и поэтому решила узнать, нет ли у вас свободных вакансий.

— Катя, вы просто умница, что вспомнили обо мне! — Дюбуа заметно оживилась. — Талантливый финансист лишним не бывает, и работы у нас много, так что мы будем рады предложить вам место. С испытательным сроком, конечно — вам ведь придётся изучить наши законы, особенности налогообложения и другие нюансы, но с вашим умом это не займёт более двух-трёх месяцев! Катя, я так взволнована! Я просто в восторге!

Пришлось подыграть.

— Я тоже, не буду скрывать! В Париж я прилетаю в субботу. К понедельнику буду в вашем распоряжении.

— Вам нужна помощь с документами или квартирой?

— Пока нет, спасибо. У меня долгосрочная шенгенская виза, уже открытая. Квартиру я подыщу сама.