убей меня потом, но только не сейчас (2/2)

— Хорошо. Хотя отчитываться перед вашим липовым женишком — та ещё перспектива.

— Другой у меня для вас нет, — развела руками Катя. — Иначе я отзову доверенность.

— Вы прирождённый шахматист, Катерина. Только что вы поставили мне изящный…

— …мат.

— И у меня нет никакого другого выхода, кроме как согласиться на ваши условия.

— Я знаю. Но зато я предлагаю вам приятный бонус: вы в любой момент можете забыть свою затею с нашими, — Катя изобразила в воздухе кавычки, — «отношениями». Я по ним скучать не буду, вы — тем более.

— Обычно женщины так легко от меня не отказываются, — с деланной обидой проговорил Александр.

— Всё бывает в первый раз.

— Бывает, но не будет. Вам со мной интересно, это во-первых. А во-вторых, общение со мной вас отвлекает. Сегодня утром, когда я предотвратил ваше со Ждановым воссоединение, вы испытали облегчение.

— Не спорю.

— Тогда на недельке я как-нибудь заеду в офис Юлианы. Сходим с вами… ну, хотя бы в Большой?..

— А почему не в театр «Ла Скала»? Всего-то несколько часов на частном самолёте. Нет уж. Давайте держаться менее напыщенных мест.

— Хорошо, я поведу вас в ТЮЗ. Там по утрам дают «Репку» — я читал дивные рецензии.

— Договорились. Что ж, спасибо вам за обед… — Катя встала из-за стола и достала из сумки кошелёк.

— Я в состоянии оплатить его сам, — оскорбился Воропаев.

— Я тоже. — Она отсчитала пять тысячных купюр и положила их на стол. — Всего доброго и удачи.

— Может быть, вас подвезти?

— Благодарю, не нужно. Вас слишком развезло от вина и восторга от себя любимого.

Оставшись один, Александр перестал наигрывать лёгкое опьянение и крепко задумался. Пушкарёва была непростым соперником — это он признавал. Она связала его по рукам и ногам. Он не намеревался причинять вред «Зималетто», но необходимость готовить отчёты для Зорькина его почти оскорбляла. Конечно, этим будет заниматься не он, а Ветров, но ему придётся проверять их содержание, да и следить за самим Ярославом, который никогда не отличался безукоризненной репутацией. Но делать было нечего — он сам захотел управлять компанией.

Как она там сказала?.. «Не возбуждайтесь так»? Да, в самомнении ей не откажешь. Воропаев не удержался от смешка. С удовольствием допил вино и отправился в «Башню-2000».

Кристина и Маргарита всё-таки приехали к голосованию, и в итоге в нём участвовали пять человек. Голос Киры, как и осенью, стал решающим. Первой Александра поздравила старшая сестра: заключила в объятия и поцеловала.

— Господи, если бы папа с мамой были сейчас живы, как бы они порадовались…

Кира её восторги не разделяла. Александр видел, что сегодняшний день дался ей нелегко. В отличие от Пушкарёвой, она с большим трудом шла против Андрея, пусть даже их больше ничего не связывало.

— Я поздравляю всех нас с принятием правильного, на мой взгляд, решения, — подвёл итог Павел и пожал Воропаеву руку.

— Спасибо вам за доверие, которое вы мне оказали, — сказал Александр, глядя на приунывших Жданова и Малиновского. — Уверен, я смогу его оправдать.

— Дядька мой, мы даже в этом не сомневаемся, — снова обняла его Кристина. — И попробуй только не оправдай — мы тебя накажем.

Андрей молча поднялся с места и удалился в президентский кабинет. Воропаев последовал за ним и обнаружил его печально зависшим над своим бывшим рабочим столом.

— Тебе не кажется, что ты ошибся дверью? Выход в холл с другой стороны.

Андрей со вздохом выпрямился и подошёл к нему.

— Не беспокойтесь, господин президент. Я задержусь ненадолго. Только вещи соберу.

Значит, он до последнего надеялся вернуть себе должность.

— По-моему, у тебя было достаточно времени, чтобы собрать свои вещи. Или ты что, всерьёз надеялся выиграть? Я понимаю, ты рассчитывал на Киру, но, знаешь… за свои свинские поступки надо расплачиваться.

— Ну, твоя расплата ещё впереди. Не беспокойся.

— Посмотрим. Ладно, я сегодня добрый. Собирай свои вещи. А впрочем… — выдвинув верхний ящик стола, Александр достал оттуда бутылку хорошего виски. — Можешь ничего не забирать, я же тебя пока не увольняю. Мы всё-таки одна семья, как-никак.

— Скорее никак.

С этими словами Жданов направился к выходу из кабинета.

— Всё-таки, Андрей… Я, конечно, не могу предложить тебе высокую должность, но что-нибудь пониже… Например, на производственном этаже?..

Андрей обернулся, опешив от его наглости.

— Какое счастье, что по трудовому кодексу я имею право уволиться сам. По собственному желанию.

— По собственному, так по собственному. Делай что хочешь. Меня твоя судьба мало интересует. Кстати, спасибо тебе за то, что так легко повёлся на мою манипуляцию и подтолкнул Катеньку прямо ко мне в руки. Похоже, без инструкций любезного Романа Дмитрича с женщинами тебе лучше не контактировать.

Жданов ушёл, от души хлопнув дверью.

— Скатертью дорожка, — крикнул ему вслед Александр.

Позже Кристина предлагала всем отпраздновать его назначение, но он быстро осадил сестру:

— Нет, Кристиночка. Я намерен ввести режим строгой экономии.

— Но у меня-то ещё есть немного денежек, — надулась она.

— И тем не менее. Праздновать пока нечего. Нужно сперва выбраться из долговой ямы.

Они разъехались по домам в невесёлом настроении — все, включая самого Воропаева, испытывали смешанные чувства.

Поздним вечером Катя сидела в своей комнате одна, прокручивая в голове не самый лёгкий разговор с мамой — она призналась, что прочла дневник дочери. Катя, конечно, не подумав ляпнула про предательство, и мама так слёзно просила прощения, что ей стало стыдно. Потом они долго обнимались и плакали, и вот недавно разошлись по спальням. После сегодняшнего суматошного дня Катя мечтала просто забыться сном, но он всё к ней не шёл, и когда вдруг завибрировал мобильный, сердце почему-то ёкнуло. Она посмотрела на дисплей. Андрей.

— Алло, — хрипло выдохнула она.

— Кать… Я в твоём дворе. Я… Я тебе пиджак привёз. Из химчистки.

Она глупо хихикнула, хоть и продолжала на него злиться.

— Ты прямо как Женя Лукашин с веником.

— Кать… Ты можешь ко мне спуститься? Точнее… Ты хочешь ко мне спуститься?.. Я пойму, если нет. Я, конечно, идиот, но пойму.

— Хочу, — прошептала она.

В этом «хочу» было всё, чего она хотела. Отложив телефон, Катя быстро оделась — так, чтобы в выбранных вещах можно было завтра появиться в офисе, — и на цыпочках вышла в прихожую. Из родительской спальни показалась мамина голова, а затем и вся мама.

— Девочка моя, ты куда?..

— Мамочка, пожалуйста, не сдавай меня папе. Если утром он спросит, где я, скажи, что я уехала на работу пораньше. Он поймёт, всё-таки первый день на новом месте.

— Ты уверена, Катенька? В том, что делаешь?..

— Нет, — замотала головой Катя. — Но я люблю Андрея и ничего не могу с собой поделать. И он больше не связан отношениями с Кирой.

— Ну ладно, ты у меня уже большая… — Елена Александровна прижалась щекой к её плечу, смаргивая слёзы. — А как же Мишенька, про которого ты мне столько рассказала сегодня?

— Мама, Миша просто друг. Всё, я побежала, пока нас с тобой не поймали с поличным…

Андрей при виде Кати с сумкой в руках догадался, что она села в его автомобиль не на пять минут, и неверяще улыбнулся. Даже ничего не спросил, просто завёл мотор.

Он привёз её к себе домой — место, ранее ей недоступное. Но она не собиралась глазеть по сторонам. Это был, может быть, их первый и последний настоящий раз. Она больше не была гадким утёнком, которого нужно было прятать от мира, не была любовницей, опасавшейся возвращения его невесты, и не могла дать ему ничего, кроме любви — всё остальное она отдала Александру, и Андрей с этим не спорил. Они сегодня вообще были удивительно единодушны в своих желаниях и молча наслаждались этим моментом, понимая и читая друг друга через взгляды и прикосновения.