7. Мысли (2/2)
Кто это?
12:38</p>
Дженни быстро набирает свое имя и отправляет. Она успокаивает себя тем, что если ответил, значит все не слишком плохо. Конечно, первая мысль, которая появилась в голове брюнетки, когда она нигде не нашла Тэхена, была о его отце. Она его лично не знает, но уже и не хочет. После того, как Дженни увидела изуродованную спину парня, она думает о всяком. Но Тэхен ответил.
Тэхен
Сегодня не приходил, приду завтра
12:39</p>
Отвечает коротко, без всяких лишних слов. Дженни это пугает, даже слишком.
Дженни
Что-то серьезное?
12:39</p>
Она знает, что в любом случае Тэхен правду не скажет. Дженни знает его всего ничего, но почему-то точно уверена, что она ответит: «Все хорошо, ничего серьезного». Потому что в этом и есть весь Тэхен. Много слушать, мало говорить. Много отдавать, мало принимать.
Тэхен
Волнуешься за меня?
12:40</p>
Сообщение приходит секунда в секунду, как начинается пара, но Дженни не отвлекается от телефона, даже не поднимает взгляда на преподавателя. Пухлые щечки заливаются румянцем, а уголки розовых, намазанных прозрачным блеском губ, тянутся вверх.
Дженни
Волнуюсь
12:41</p>
Дженни честна с ним. Она безумно волнуется с тех самых пор, когда проснулась, когда даже не знала, что он не появится в школе. Сумасшествие какое-то. Она с нетерпением ждет еще хотя бы одного сообщения Тэхена, но оно долго не приходит, хотя ее сообщение уже прочитано. Дженни тянется уже писать еще что-нибудь, чтобы хотя бы не такое смущающее сообщение было последним в диалоге. Но появляется значок пишущей ручки, и брюнетка только-только успевает выйти из диалога, чтобы Тэхен не думал, что она все это время торчала там, когда приходит новое сообщение:
Тэхен
Все хорошо, ничего серьезного
12:46</p>
И теперь Дженни уверена, что произошло что-то очень и очень плохое.
12:30</p>
Чимину сегодня влепили единицу за доклад, про который он даже не помнил. Немного надул и без этого пухлые губы и грусть быстро пропала. Из новостей у него пока все. Чимин сегодня более-менее улыбчив, что сильно удивило Чонгука, но он ничего не стал спрашивать. Лишь начал надеяться, что черная полоса в жизни дуга медленно отходит в сторону.
Блондин направляется в сторону кабинета куратора, который скорее всего ждет его, чтобы поругать за плохое начало учебного года, но боковым зрением замечает знакомую фигуру и сделав шаг назад поворачивает налево.
— Часто здесь сидишь? — вынимая из ушей наушники, спрашивает Чимин и присаживается рядом с Чеен на подоконник.
Длинные блондинистые волосы скрывают пол лица девушки, да и видеть мешают, но Чимина она узнает еще до того, как спрячет надоевшие волосы за ушко.
— Тут тихо, можно домашку доделать по экономике, — тихо, и как-то безразлично говорит она. Чимин ничего не отвечает, только легко улыбается и начинает искать что-то в большом рюкзаке. Нащупав батончик, протягивает его Чеен: — Спасибо, но... я не люблю Сникерс, — сначала взгляд был прикован к батончику, а потом он медленно-медленно поднялся на самого Чимина. Он выглядел так, словно что-то натворил.
— Не любишь Сникерс или просто решила продолжить ничего не есть? — пожимает плечами и разрывает упаковку пальцами. Чеен будто с другой планеты свалилась, и прямо на его голову. Потому что он впервые от кого-то слышит, что не любит Сникерс. Его все любят. Это же чертов Сникерс.
— Подруги только что запихнула в меня пол столовой, — несильно закатывает глаза. Она наелась на год вперед. Это нужно было видеть. Да и вроде бы вся столовая видела, как ее кормили с ложечки, когда она качала головой в разные стороны. — Не понимаю почему моему весу уделяют столько внимания, — недовольно произносит Чеен и снова утыкается в тетрадку, пытается что-то написать, но не может сосредоточится и ей остается только держать ручку над бумагой в клетку.
Чимин молчит, кажется, целую минуту. Прожевав первый кусочек шоколадки тяжело выдыхает.
— Моя двоюродная сестра несколько лет назад страдала анорексией. Поверь, она начинала так же. Я узнал об этом только когда приехал к семье на каникулы. Никто не осмеливался говорить, что это болезнь, но это была болезнь, — об этом сложно вспоминать даже сейчас, как и о любых других неприятных вещах.
— А сейчас? Как она сейчас? — Чеен заметила как изменился его голос, заметила сколько там мучения и боли. Она вновь направляет на парня свой взгляд и окончательно забивает на экономику.
— Отлично. Сейчас у нее все хорошо, — пару раз кивает и выдавливает что-то типа улыбки, когда еще раз надкусывает батончик.
— Я правда не люблю Сникерс. Из батончиков ем только Баунти, — признается Чеен, желая побыстрее перейти от разговора про анорексию на что-нибудь еще.
— С каждым нашим разговором ты удивляешь меня все больше.
Для Чимина, наверное, эти слова ничего не значат, а в голове Чеен они проигрываются эхом. Это приятно. Приятно удивлять, приятно интересовать. Но ей больше кажется, что Чимин чувствует какую-то вину, что ли, за тот разговор во дворе университета. Поэтому сейчас он пытается сделать все, чтобы избавиться от нее? Чеен думает именно так.
— Идешь на вечеринку завтра? — нарушает тишину, спрыгнув с подоконника и схватив рюкзак.
— Да, наверное, — она не хочет, но Джису уже нашла во что ее одеть, так что уже не важно чего она там хочет или не хочет.
— Буду ждать тебя там. Увидимся! — и уходит. Красиво отдаляется от нее все больше и больше, продолжая кусать свой батончик. Чеен бы хотела, чтобы он спросил о чем-нибудь еще.
16:40</p>
Тэхен в университете сегодня ни на секунду не появлялся, весь день проторчал в комнате Чимина и Чонгука, куда он чудом прошел незамеченным дежурным охранником. Опыт у него в этом деле имеется, так что точно знал где проползти, где идти уверенно, и где мило улыбнуться, говоря, что забыл пропуск (но это уже на совсем крайний случай). Где-то после трех часов он поехал обратно домой за вещами, которые как и было обещано, были во дворе.
Зная, что отца дома нет, он пошел в свою комнату и забрал оттуда еще пару вещей, которых не было в чемодане. Стоя в дверях, разрешил себе просмотреть комнату еще раз, а после тихо закрыл дверь и вернулся во двор, откуда забрал чемоданы с наверняка заботливо собранными для него вещами. Наверняка.
А после ему снова пришлось прятаться от охранника у входа, и снова спрятался. Ему больше некуда пойти, только к друзьям, которые сегодня никак не ожидали увидеть Тэхена.
— Ебать! — даже слишком громко восклицает Чонгук, когда видит почему-то грозно смотрящего Тэхена. Пришедшие с учебы парни хмурят брови и проходят в комнату. — Зачем так пугать? — Чон пододвигает стул, стоящий рядом с рабочим столом так, чтобы сесть перед Тэхеном, а Чимин садится на свою кровать. Вопросов у них к Киму прилично.
— Я всего лишь сижу...
— У тебя взгляд был стремный, — констатирует Чонгук, и складывает руки на груди. Хорошо, что хоть темно не было, а то парень бы уже и к бите потянулся.
— Мне очень, блять, жаль, — делает недолгие паузы между словами и друзья понимают, что дела плохи. Остается узнать насколько.
— Что ты тут делал без нас? — подает голос Чимин.
У него с Тэхеном отношения совсем запутанные. Потому что первый знает, что Чимин с детства знаком Дженни, и на этом все. А второй видел, как он раздевается у нее в квартире. У них много друг к другу вопросов, но сложность состоит в том, что они больше хотят услышать, чем сказать.
— Думал, — Ким кидает взгляд на два средних чемодана, стоящих в углу комнаты, и парни тоже их замечают. Сильнее хмурятся. — Я сегодня вроде как из дома ушел. В смысле, ну, будет правильнее сказать, что меня оттуда выгнали, но я рад уйти, так что можно сказать, что я ушел сам, да? — говорит так быстро, что до парней не все доходит сразу, только спустя пару секунд тишины. Они вдвоём устало трут лицо и спешат затылок, словно копируя друг друга.
— Что произошло? — Чонгук пододвигается ближе и кладет руку на плечо друга.
— Да как обычно, отец озверел с утра пораньше, — машет рукой так, как будто ничего страшного не случилось, будто просто рассказал как прошел стандартный день. — Помните вы мне говорили, что в университетском шкафчике держать траву это супер плохая идея, и намного надежнее будет, если я ее буду хранить в той коробке с наличкой под кроватью? — вспоминает Тэхен и получив заинтересованные кивки продолжает: — Хорошо, что я редко считаю ваши советы полезными, потому что он даже эту чертову коробку у меня забрал.
— Пиздец, — делится эмоциями Чимин.
— Что будешь делать?
— Не знаю, — ну, по крайней мере он ответил честно. Именно поэтому Тэхен сюда и пришел, что не знает что делать дальше. — Можно я у вас сегодня переночую?
Чисто риторический вопрос. Вопрос ради вежливости. Потому что Ким знает, что можно. Они больше на эту тему не говорят, ни когда Тэхен в комнате, ни когда он вечером уходит в ванную, отдолжив у Чонгука запасное полотенце. Они только играют в гляделки, вот и все.
— Общая ванная это кошмар, — недовольно произносит Тэхен и кидает влажное полотенце на лицо Чона, потому что не знает куда его девать. А Чонгук в свою очередь снимает его с себя двумя пальцами и кидает куда-то на стол. На стол Чимина, причем.
— Привыкай, — Чонгук выдавил уставшую улыбку и принялся наблюдать за тем, как Тэхен заползает под одеяло Чимина, смещая его на собственной кровати.
— Эй, почему ко мне улегся? — бурчит себе под нос блондин, выглядящий так, словно подвергается насилию.
— Мне кажется у тебя кровать немного шире, или просто ты занимаешь меньше места, чем этот шкаф чертов, — Тэхен кивает на довольно улыбающегося Чонгука.
— Ты меня сейчас дохликом что ли назвал? — возмущается Чимин.
— Да нет, вроде.
И на ближайшие десять минут они замолкают. Свет давно выключен, а стрелка часов минут пятнадцать как перешла отметку в одиннадцать часов. Тэхен сначала лежит к Чимину спиной, но поняв, что на левом боку ему спать неудобно, он поворачивается на правый. А блондин как лежал к нему спиной, так и остался лежать.
— Ты точно не гей? — даже не думая делать голос тише спрашивает Чимин, когда Тэхен чуть ли не в затылок ему дышит. Он чувствует его гребаную грудь своей спиной.
— Ясно. Погнал я к сестре спать, — выдыхает весь воздух из легких и быстро встав выходит из комнаты, пока Чонгук разбирает его слова. Он уже одной ногой в сладком сне. Из которого возвращается, стоит ему понять что сказал Ким, который уже успел уйти с поля зрения.
— Блять, ты не мог промолчать? —злобным голосом спрашивает соседа, который вообще не понял наезда.
— От чего ты так бесишься?
— От того, что, сука, никто не ложится в кровать к сестре в двадцать лет, — показывает рукой на дверь. — Они давно не дети, чтобы вместе спать, неужели сам не допер.
Кто вообще так делает? Не то чтобы... но... это немного... Ай, все, не важно.
— Расслабься.
Он как никогда, мать вашу, расслаблен.
Тэхен всовывает ноги в кеды будто в тапочки и принимается матерится всю дорогу до комнаты Лисы. Все же хорошо, что ему пришлось недавно тащить пьяную сестру в ее комнату, а то хрен бы он помнил какой у нее номер. Подойдя к нужной двери, Тэхен медленно открывает раздражающую скрипучую дверь, которая чудом не будит всех в общежитии. Но одну все же разбудил.
— Чонгук?
Конечно, Тэхен именно это хотел услышать из уст сестры, когда вошел к ней ночью в комнату.
А Лиса не при чем, она просто перед сном только о Чонгуке и думала, вот и вырвалось... И не то, чтобы она его ждала, просто вырвалось.
— Какой нахер Чонгук? — возмущенно шепчет Тэхен, глядя на поднявшуюся на локтях сестру, потирающую глазки. Они еще это обсудят, но не сейчас. — Я брат твой, любимый, Тэхен.
Лиса вообще не понимает что он здесь делает, а еще его хочется спросить почему не отвечал на звонки. Ведь он так и не перезвонил. Потому что Тэхену не хотелось обсуждать это по телефону. Он конечно мог заскочить в комнату сестры, когда она притопала после пар, но в живую обсуждать тоже не хотелось. Вообще никак не хотелось.
— И чего тебе, «брат мой, любимый, Тэхен», здесь... — парень обходит кровать и ложится рядом, не забыв закрыть дверь. — ...надо.
Лиса все такая же растерянная, даже осматривает спящих подруг, думает ее ли эта комната вообще.
— Я пока не знаю что делать, я потом придумаю, ладно? — Лиса опускается на кровать спиной и поворачивается к Тэхену, поправляющему одеяло. — Поспим вместе как в старые добрые?
Подушка всего одна, которую Лиса отдает брату, а сама выпрямляет его руку и кладет на нее шею, удобненько.
— Все будет хорошо, — тихо шепчет брату. Она уже примерно понимает что произошло, но остается надеяться, что ошибается.
— Будет, — отвечает тот, а продолжение фразы: «но не в нашей семье», остается несказанным.
Суббота, 8:00</p>
На маленьком комоде звенит самый нелюбимый звонок на телефоне Лисы. Она специально выбрала его в качестве будильника, так легче проснуться. Она ни минуты лишней не тратит, быстро тянется рукой к телефону и выключает будильник не смотря на экран. Еще пару минут тишины и Лиса заставляет себя принять сидячее положение, после чего еле как разлепляет глаза.
Шатенка трет глаза, после падающие на Джису и Чеен, которые почему-то вдвоем лежат в кровати первой и огромными глазами на нее смотрят, натягивая одеяло почти что до горла.
— Чего вы так смотрите? — сонным голосом спрашивает Лиса и получает от соседок кивок. И тут она вспоминает. — Тэхен. Тэхен! Вставай, ты девочек напугал!
Она бьет спину своего брата обеими руками, пока он не подает признаки жизни и недовольное бурчание. Ему бы еще минутку поспать... Но парень выпрямляется под тремя парами глаз.
— Приношу свои искренние утренние извинения, — глаза девушек хоть и стали поменьше, но все остальное в их лицах не изменилось. Напряжение не спало. — Видите ли, отец выгнал из дома, а находится с Чоном и Паком в одной комнате невыносимо, поэтому пришлось пойти сюда, — Тэхен убирает с себя одеяло сестры и хрустит костями как старый дед, когда встает с кровати.
— Отец сделал что? — почти что кричит Лиса.
— Не грузись, все нормально, — хлопает пару раз по плечику и мило улыбается. — Я что-нибудь придумаю, — надевает кеды и медленно идет к дверям, оставляя сестру с вопросами в глазах. — И, кстати, о ночных прогулках с Чонгуком мы с тобой ещё поговорим, — и вдруг вопросов стало еще больше. Не только у Лисы, кстати.
Тэхен скрывается за дверьми, под неуверенное:
— Не понимаю о чем он, — адресованное подругам с поднятыми вверх бровями.
Ким идет обратно в комнату парней, чтобы порыться в чемодане и найти в чем пойдет сегодня в универ, хотя этого не хочется совсем. Как и в любую другую субботу. Как и в любой другой день.
— Как с сестрой спалось? — слышит он угрожающий голос Чонгука, когда входит в комнату. И Тэхен уверен, что друг так рано никогда не просыпается, чего он тогда такой бодрый уже?
— Отлично, было тепло, — подмигивает и идет к чемоданам. — Убери свою ревность, Чон, Лиса моя сестра. Я навеки только твой, — Тэхен спокоен. Тэхен улыбчив.
— Идиот.
Тэхен мог бы быть серьезнее, правда, но Чонгук не дурак, на самом деле. Он бы не стал играться с чувствами сестры своего друга, особенно настолько близкого. Чон как никто другой знает ценность семьи, и готов за нее рвать и метать. Поэтому Тэхен более менее спокоен.
— Ну и куда вы ходили той ночью? — спрашивает Ким, когда снимает футболку и вместо нее натягивает первую попавшуюся под руку кофту.
— Лиса рассказала? Она говорила что-нибудь обо мне? — Чонгук будто еще бодрее стал.
— К сожалению я узнал об этом не от нее и не от тебя, — вспоминает об отце и невольно сжимает кулаки.
— От кого тогда?
— Не важно. Важно то, что если ты ее обидишь, то сам понимаешь... — понимает, поэтому и обрывает предложение. — И лучше бы тебе руки держать в карманах, а член в штанах, — Тэхен поворачивается к Чону лицом. — Моя сестра совсем не похожа на тех, кто у тебя был, Чонгук. Так что или обрубай все уже в начале, или раз уже зайдешь далеко, то заднюю не давай.
Тэхен не дожидается ответа, хватает зубную щетку и направляется в ванную, а Чонгука оставляет в комнате со спящим Чимином.
Заднюю тут дает только Лиса, думает Чон.