8. Ложь, признание и неопреденность (1/2)

Суббота. 23:20</p>

На улице гуляет небольшой ветерок. Сейчас хоть и осень, но такое ощущение, будто самая середина лета. Лиса смотрит на зажженные фонари на столбах, пока кончики длинных темных волос подрагивают от нового потока теплого ветра. Время уже давно не детское, поэтому горит каждый фонарик. Город оживает тогда, когда засыпают люди. Ночью все в сотни раз красивее, и Лиса отдала бы все ради того, чтобы люди спали днем, а бодроствовали по ночам. Девушка переводит глаза с фонарей на окно квартиры подруги, поднимая голову выше. Через секунду свет в помещении гаснет, а еще через минуту из подъезда выходит улыбчивая Дженни, которая присвистывает, стоит увидеть Лису в черных шортах и короткой худи, она выглядит чертовки классно. Сама шатенка только закатывает глаза и пытается скрыть улыбку.

— Я бы с огромным удовольствием угнала бы тачку отца как в прошлый раз, но обратно ее на место никто не вернет, даже Тэхен, так что погнали на автобус, — машет подруга рукой и идет в сторону остановки. Пока добиралась до квартиры Дженни, она нашла точный маршрут от ближайшей остановки до дома старшекурсника.

Дженни на самом деле надеялась на то, что Лиса не провернет трюк с отцовской машиной как в прошлый раз, потому что она больше к ней в машину не сядет. Экстремалка хренова. Но брюнетка не совсем поняла вторую половину предложения, сказанного Лисой.

— А почему Тэхен не вернет? — когда они с Кимом стояли во дворе университета, перед тем как на них набросилась Лиса, он рассказывал как ставил машину отца обратно после того, как затащил сестру в общежитие. Дженни не могла перестать смеяться.

— Он вчера ночью пришел ко мне в комнату, а сегодня сказал, что отец выгнал его из дома, — говорит Лиса, громко сглотнув слюну весом с килограмм. Она до сих пор не поговорила с братом нормально, только один раз словила его сегодня на перемене, но он через пару секунд и уставшего «потом» сбежал. Да и на все ее сообщения только «потом» и отвечал.

— Выгнал из дома? — Дженни останавливается с округленными карими глазами. Лиса кидает взгляд на телефон и хватает подругу за запястье, заставляет идти дальше. Автобус приедет уже через 4 минуты, они могут не успеть. А ненависть к ожиданию нового автобуса для Лисы приравнивается к ненавистью к сессии. Серьезно.

— Он хотел первое время погостить в комнате Чимина и Чонгука, но он не может остаться ни там, ни у меня. Если кто-нибудь узнает, что в общаге есть человек, который среди нас не значится, то могут оттуда выгнать и того, кто скрывал его у себя. Я не знаю что он будет делать. Но Тэхен точно не вернется домой...

Об этом всем сложно говорить вслух. Лиса идет на вечеринку чтобы все забыть не для того, чтобы прямо перед ней обо всем подумать и вовсе расхотеть идти веселиться. Но беспокойный взгляд Дженни просит хотя бы что-то сказать.

— Даже если...

— Даже если придется спать на улице, Дженни, он не вернется туда показывать, что без отцовских денег он ничего не может. Потому что очень даже может.

Лиса замечает нужный номер автобуса в далеке и резко срывается с места вместе с совсем грустной Дженни под рукой. Они еле-еле успевают на автобус и шатенка благодарит всех богов на свете за это. Подруги садятся на два соседних места в самом начале пустого автобуса и молча смотрят вперед.

— Он найдет выход, не волнуйся слишком сильно за него, — тихо говорит Дженни, кладя ладонь на руку подруги. Хотя, черт возьми, сама ужасно волнуется. Как? Как можно выгнать ребенка из его дома? Для родителей и в пятьдесят и в семьдесят лет ребенок будет оставаться ребенком. А Тэхену всего двадцать...

Все двадцать минут дороги на медленном автобусе девушки не проронили ни единого слова. Все о чем они думали осталось при них, потому что все мысли были дурацкими и надоевшими.

Лиса еще раз залезает в приложение с найденным ею маршрутом, когда они выходят из автобуса, и показывает пальцем налево. Наверное, если бы она не была пьяная в хлам в прошлый раз, то смогла бы сейчас найти дом и без этого приложения. Девушки поворачивают налево и идут прямо по улице, уже через пару минут ходьбы они слышат музыку и понимают, что идут правильно.

— В точности как неделю назад, — с немного сумасшедшей улыбкой на лице произносит Лиса, стоя перед домом. Дженни кроме сумасшествия еще находит в глазах отражение красного цвета. У Юнги фишка такая, на время вечеринки все простые лампочки со скучным теплым светом менять на лампочки с красным. Абсолютно все. Лиса права, все то же самое, и от этого почему-то слишком тепло на душе. Словно это место медленно перерастает во что-то большее, чем просто место.

Девушки входят в дом, игнорируя незнакомого парня, свернувшегося словно кот в клубочек около пышного кустика во дворе. Интересный экземпляр, однако.

Внутри как и снаружи ничего не изменилось — вся мебель удивительным образом остается на своих местах, и это только из-за того, что Юнги перед каждой вечеринкой объявляет о том, что если в его доме изменится хоть какая-то маленькая деталь, то больше никаких вечеринок у него. А это большая потеря, вечеринки у Юнги словно глоток свежего холодного воздуха в душный день.

Лиса принимается в первую очередь оглядывать небольшой плазменный телевизор в гостиной, пока Дженни смотрит на нее с непонимающим взглядом.

— Ну и где обещанный с... Нашла! — достает оттуда литровую упаковку сока, показывая широкую улыбку. Она прямо сияет. — Спасибо братишке за запивончик, ищи водку, — обращается та к подруга, которая в тот же миг заливается приятным ушам смехом. Вообще-то Тэхен хотел, чтобы Лиса пила сок без водки...

— Я думала тебе не понравилось в прошлый раз, — бродя глазами по столу с кучей бутылок произносит Дженни. Такое чувство, будто они просто взяли и вернулись на ту первую вечеринку, а не пришли на новую, потому что с того раза правда ничего не изменилось. Те же пьяные шумные люди, те же полупустые бутылки на липком, облитом алкоголем столе.

— Да, отвратительный был вкус, но мне было весело, так что... — Лиса первая находит нужную бутылку и одновременно наливает напитки в стаканчик, сначала в свой. Такая вся из себя внимательная, будто бы опытная барменша. Она вспоминает, что в прошлый раз очень не хватало льда в получившемся коктейле, поэтому она почти что с головой лезет в морозильник Юнги, но ничегошеньки там не находит, кроме пельмешек. А может?.. Нет, пельмени не стоит кидать в сок с водкой только потому что они замороженные, Лиса, не стоит.

Шатенка плюет на отсутствие льда и возвращается к своему коктейлю, чтобы попробовать. Вышло очень даже неплохо. И это наверное потому, что только одна десятая из этого напитка состоит из водки. Лиса смешивает еще раз в точно такой же пропорции уже для Дженни, которая попробовав, начинает смеяться с подруги. Бедная Лиса, ее сок уже почти и закончился...

2:16</p>

Дженни встретила на вечеринке, вроде, всю свою группу. С каждой минутой людей становилось все больше. К Юнги даже заявился сосед, которому под тридцатник. Все думали, что он жаловаться на них копам решил, вот и пришел предупредить об этом... ну а сейчас его бухой зад торчит из куста во дворе Мина. Потом приходила его жена, которая, кстати, и отправила его разбираться с молодежью. Теперь она играет в карты на раздевание с одногруппником Юнги... и вроде как проигрывает...

Лиса в карты не играла, только наблюдала за всем этим сумасшествием со стороны, уставшая танцевать. Она сильно не напивалась, поняла, что ей это и не нужно. Ей весело сегодня и без этого. А Дженни, кстати, все никак не могла остановиться смешивать в стаканчике все что попадалось под руку. Она не танцует и даже не слишком веселится, лишь улыбается, глядя на танцующих Чеен и Лису, которые в который раз настойчиво звали к себе. Но Дженни убежала от них. Она могла выйти во двор, или пошататься немного по дому, но она целенаправленно пошла в ванную комнату, дорогу к которой четко помнила, не смотря на то, что в прошлый раз она шла к ней со слезами на глазах, и все было как в тумане.

Она делает еще глоток самодельного месива из всего, что смогла найти и нажимает на ручку белых дверей. Если честно, она думала встретить там всех тех парней, которые были тут и прошлый раз, и это не останавливало ее, потому что главной задачей Дженни было увидеть Тэхена, а потом украсть его у друзей. Заставить его объясняться почему все два дня молчит, когда ему есть что сказать. Всем известно, что алкоголь обостряет чувства, а чувства Дженни не исключение. Она хочет знать ответы от того, кто абсолютно не обязан их говорить.

Открывая двери она уже была готова искать глазами Тэхена и быстренько хватануть его руку, чтобы утащить куда-нибудь, но он оказался в ванной один. Опирался о столешницу одной рукой, а другой держал самокрутку. Смотрел внимательными глазами в большое квадратное зеркало и выпускал в него густой дым. Вся маленькая ванная комната была почти что серого цвета. Здесь не было и грамма чистого кислорода.

Тэхен поворачивается к Дженни медленно, даже слишком. Глаза наполовину прикрыты, но он ее личико даже с закрытыми узнает. Она смотрит на него без единой эмоции на розоватом от алкоголя лице, отодвигается от зеркала и сразу понимает.

— Она рассказала, да? — имея ввиду свою сестру, спрашивает Тэхен глубоким измученным голосом. — Не смотри на меня так, не очень люблю когда меня жалеют, — если честно, ему было не понятно что творится на лице Дженни. Не то чтобы это жалость была, но он подобрал именно это слово. Брюнетка про себя сказала, что посмотрев бы Тэхен в ее глаза так, как положено, он бы не жалость там увидел, а обиду и серьезность. Возможно что-то еще.

Тэхен надеялся, что Лиса не станет говорить ничего лишнего, хотя бы до того момента, когда они сами не поговорят. Хотя, наверное, это Тэхен виноват, что за целый день так и не нашел подходящего момента, чтобы подойти к сестре и нормально объяснить что случилось. Или моменты такие были, и много, он просто сам не хотел ничего говорить. С Дженни он тоже не пересекался в университете сегодня. Но зато он много думал о ней, все время сканируя последние сообщения их переписки. А каждый раз, когда замечал, что Дженни онлайн, Ким как гребаная девочка-подросток выходил из чата, чтобы если она что-то написала, у нее не отобразилось, что он сразу прочитал сообщение. Как же это мужественно, да, Тэхен?

— Ты соврал мне, — Дженни кладет бумажный стаканчик на край столешницы, а сама заползает на нее. Она могла сесть рядом со стаканчиком, но вместо этого она поползла ближе к Тэхену, и села там, где раньше он опирался рукой. Она не так уж и пьяна, но она просто хочет быть ближе, хочет немного позаигрывать. Хочет увидеть в чужих глазах что-нибудь интересное, например, желание? — Написал, что все нормально, что ничего серьезного. А на самом деле...

— Не врал, у меня все путем, — прерывает Тэхен девушку, не отходя от нее ни на шаг. Дженни не сильно болтает свешенными вниз ножками, а парню хватит и пару миллиметров к ней подвинуться, чтобы заблокировать их, а потом взять за острые коленки и раздвинуть. Но свободную руку он прячет в карман джинсов. Он пьян, накурен, но все еще держит в голове построенные границы, которые никогда не нарушает. Даже когда ужасно хочется.

Дженни сказанному горько усмехается. До каких пор человек может делать вид, что у него все хорошо? Пока родные на его могилу землю не бросят? Она уверена, что так. Брюнетка тянется вперед, чтобы одолжить самокрутку Тэхена, но тот одергивает руку, наверное ждал от нее чего-то подобного.

— Не-а, поигралась и хватит. Больше не надо курить, особенно такое.

Дженни сдерживает смешок. Зачем учил-то тогда, раз она попрактиковаться не может? Тэхен будто подразнить ее захотел, когда сделал такую сладкую затяжку, что глаза сами закатились. Он выглядел как никогда довольным.

— Меня не Лиса зовут, ты не можешь мне ничего запретить, — отрезает Дженни, у которой все же удается выхватить их рук парня его драгоценную игрушку. Тэхен не пытается забрать обратно, пусть лучше попробует при нем и поймет, что ей такого счастья не надо. Прямо в тот момент, когда кашляет как сумасшедшая, она понимает. Секундная затяжка крохотной самокрутки чувствовалась как сто огромных затяжек обычной сигареты. И тогда она сама протягивает Тэхену эту жгучую горло штуку, замечая на лице довольную улыбку. — Я вчера проснулась с мыслью о тебе, — начала она неосторожно, придя в себя. — Не знаю что это было, но с самого утра меня преследовала тревога. Я искала тебя целый день, но тебя нигде не было, — красивые блестящие глаза поползли куда-то вниз, а передние прядки волос скользнули с ушей. — Только потом я узнала, что ты вовсе не приходил в универ. Мог бы и предупредить. Если не меня, то хотя бы сестру.

Тэхен нагибается вперед и убирает мягкие пряди обратно за ушки, с красивыми серебряными сережками с крохотным-крохотным бриллиантом. Они мамины. Дженни тоже подается в сторону и совсем немножко потирается щекой о холодную ладонь Тэхена. Ее щеки ужасно горят, а его ладони для них спасение в чистом виде.

— Так сильно обо мне волнуешься, — он не спрашивает. Просто констатирует факт. Достаточно приятный факт. Крайне приятный факт.

Дженни резко распахивает глаза и возвращает голову в прежнее положение. Ведет себя как промокший под холодным дождем котенок, ищущий ласки. И вот она нашла ее и теперь стыдится.

— Он тебя не трогал больше? — спрашивает с опаской, нарушая тяжелую, лично для нее, тишину. Казалось бы, о какой тишине может идти речь в доме с кучей музыки, выпивки и студентов, но этот шум за дверью совсем никак не ощущается наедине с Тэхеном. Потому что она хочет слышать только его.

— Странно, но нет.

Тэхен думает о том, что если бы отец попытался его ударить тем утром, у него впервые в жизни это не получилось бы. А Тэхен впервые в жизни поднял бы руку на отца. Он был слишком зол тогда. Но Ким сумел выйти из дома неторопливым шагом, свернул пару раз за угол и что было силы крикнул. Это был ужасный крик, да еще и долгий. Все люди на улице поворачивались в разные стороны, чтобы найти причину подобного. Не нашли, Тэхен пропал в толпе зевающих людей, идущих на работу.

— Покажи, — этот парень постоянно всем врет. Ни с кем и никогда он не бывает честным. Отныне ему придется подтверждать каждое свое слово, думает она про себя.

— Не веришь? — улыбается тот угловато, наблюдая за тем, как тонкие пальчики Дженни тянутся к его футболке. Она поднимает глаза на лицо парня, будто просит разрешение. Дженни в ответ не получила даже кивок, но это не помешало ей задрать вверх футболку и оголить пресс. На коже нет ничего, что девушка так боялась увидеть. Она опускает мягкую ткань вниз. Ким была так сосредоточена на коже парня, что даже не заметила как он смотрел на нее все это время. Разве не странно все то, что здесь происходит? Когда они успели стать настолько близки? Тэхен, все что делает Дженни, сваливает на алкоголь.

— Я вообще, вам, парням, не верю, знаешь? — с горечью в голосе произносит она, не отводя от Тэхена взгляд.

— Почему же?

Дженни дергает плечиками, словно ребенок. Может, чтобы таким образом показать несерьезность сказанного, потому что она не хотела произносить подобное.

— Повернись, — просит Дженни, и Тэхен поворачивается, изогнув брови. Она вновь задирает вверх футболку и проводит пальчиками по все еще видным следам от ремня на коже парня, заставляя того покрыться мелкими мурашками. — До сих пор не зажили полностью.

На это сложно смотреть. Сложно не потому что это просто некрасиво, а потому что Тэхен не тот человек, который заслуживает такое отношение к себе. Он внимательный, заботливый. И самое страшное то, что он сам вряд ли получал то внимание и заботу, которая так нужна каждому. Так какой же силой он обладает, если до сих пор не превратился в бесчувственное чудовище?

— Почему не веришь? — не отстает он от Дженни. Раз уж начала, то будь добра закончить. Тэхен вновь поворачивается к ней лицом, перестав чувствовать нежные касания к спине в самых больных местах.

— Вы делаете больно, — тихо шепчет Дженни.

— Кто сделал тебе больно? — Тэхен поднимает ее лицо за подбородок. Снова заставляет Дженни тянуться к себе. — Хочешь, побьем его? — на лице виднеется еле заметная улыбка.

Они так застывают, наверное, на целую минуту. Смотрят друг на друга и ждут неизвестно чего.

— Хочу, — произносит Дженни в полголоса и копирует улыбку напротив.

— Значит побьем.

Дженни начинает легонько кивать. Ей кажется это все некой шуткой, хотя Тэхен считает, что лучше бы она отнеслась посерьезнее к его словам. Хотя бы потому что Тэхен серьезен, даже если по нему это не очень-то и заметно.

— Тэхен, ты...

В ванную комнату входит парень, ожидающий увидеть там одного Тэхена. Он замолкает сразу, как замечает еще и Дженни, сидящую перед Кимом на столешнице.

— Я пойду, — быстро реагирует Дженни и в спешке спрыгивает на кафель, забывает прихватить свой коктейль и выходит из ванны. Она облокачивается о дверь спиной и остается стоять с закрытыми глазами пару секунд. Сделав глубокий вдох Дженни двигается дальше по коридору.

— Я думал мы договорились сюда девочек не водить, — глядя на то, как Тэхен в очередной раз выпускает клубок дыма изо рта, произносит Чимин, сжавший кулаки на опущенных руках.

— Она особенная, она сама сюда пришла, — спокойно отвечает Тэхен, что злит Чимина еще больше. Но он пытается успокоить себя. Тэхен не слепой, не глухой, и в общем-то не кретин. А еще он друг Чимина на протяжении трех лет, поэтому не сложно догадаться о том, что здесь что-то не так. — Может хватит уже скрываться? Что вас связывает, Чимин? — спрашивает тот в лоб. — Почему ты следил за ней тогда?

Чимин подобным вопросам не слишком удивлен. Кулаки разжимаются, а язык толкается за щеку. Блондин на этой вечеринке наверное единственный, кто не притрагивался к алкоголю. Желания напиться у него нет с той самой вечеринки, с которой Дженни ушла со слезами на глазах.

— Дженни моя бывшая, — уверенно говорит Чимин.

Тэхен услышал, пожалуй, самый неприятный ответ на свой вопрос. Но виду не подал.

— Сколько встречались? — спокойно спрашивает парень, продолжая вытеснять из ванной комнаты кислород.

— Почти год...

— А парочку недель назад ты переспал с Джису... — Чимин еле успевает договорить, как начинает Тэхен, который понял, что нашел того, кого хочет избить Дженни.

— В наши с ней отношения не лезь, Тэхен, — кожа на костяшках становится натянутой и от этого белой. — Я, клянусь, что желаю ей только все самое лучшее. Дженни мне как сес...

— Ты серьезно что ли? — взрывается Тэхен. Неужели Чимин не понимает насколько дико звучат его слова, думает Ким. — Ты говоришь, что она тебе как сестра, при том, что встречался с ней год, а потом изменил? — парень толкает друга двумя ладонями в грудь, от чего тот делает пару шагов назад.

— Остынь. У меня нет сил драться. Я знаю, что никто меня не поймет, Тэхен, — Чимин вытягивает вперед правую руку, показывая, что хочет держать дистанцию, пока Ким не успокоится. — Но я видел, что я ей нравлюсь. Сначала думал, что и она мне нравится... как девушка. Но у меня к ней абсолютно другие чувства, — признаётся. — Я испытываю к ней то, что ты испытываешь к Лисе, понимаешь? Мы знакомы с детства. Я знаю ее родителей, она знает моих. Нас многое связывает.

Теперь Чимин точно знает все о своих чувствах. И даже сейчас, застукав этих двух в ванной он злится не на Дженни и не из-за ревности. Он злится на Тэхена, что был так близко к ней. Чимин просто хочет защищать.

— Изменять-то зачем было нужно? — Тэхен его совсем не понимает, и не уверен, что хочет понимать. Он медленно идёт к белой ванне и садится в нее не так, как принято у нормальных людей, и свешивает ноги.

— Ты думаешь, я это планировал, что ли? Что я думал такой: «О! Сейчас она войдет, надо успеть нагнуть Джису!» Ты действительно так думаешь? — повышает голос Чимин. — Я сильно напился в тот день, и... Я просто хочу вернуть дружбу, вот и все. Я знаю как сложно это будет, и в то же время не знаю возможно ли это вообще, но я сделаю все для этого. Просто знай, что в моих планах не входит мешать вашим отношениям. Свои я уже похерил, в чужие лезть не хочу.

Чимин садится рядом так же как и Тэхен, и забирает у него самокрутку, которой скоро придет конец. В это время в ванную комнату врывается в хламину пьяный и почему-то злой Юнги, который плевать хотел на парней, поэтому нагло вталкивается между ними. Пытается, по крайней мере.

— Подвиньтесь, я спать хочу, — все что он говорит и едва успев сесть, кладет тяжелую голову на плечо Тэхена и засыпает.