Глава 17 … дорога во мрак вымощена (2/2)
Совсем неожиданно Сириэн прыснула со смеху:
- Нет, что ты! Оборотнем Беорн был с самого рождения, он перерождается по собственной воле. А проклятье его иного рода: он был наказан за грехи родителей. Ему посулили стать последним из рода.
- Жестоко — скупо хмыкнул король.
- Отчасти, ему повезло, ведь его проклятье обратимо: родители его имели сильное предубеждение по отношению к другим расам. А посему, чтобы избавиться от чар, Беорн должен с чистым сердцем и без собственной выгоды принять и помочь тем, кого так презирали его предки.
- Тогда все и правда не так уж и плохо. — допивая чай из чашки — А ты? У тебя ведь хоть где-то тоже должна быть семья?
Король очень быстро пожалел о своём вопросе, стоило только увидеть полные боли глаза собеседницы.
- Была… У меня была самая лучшая семья, какую только можно желать. Любящие мать и отец, а ещё сестра-близнец. Но их всех давно уже нет.
Ненадолго воцарилось молчание. Впервые в жизни Трор подумал о том, что бесконечно долгая эльфийская жизнь не столько дар, сколько пытка, ведь боль от потери в глазах эллет была столь велика, словно произошло все вот только вчера. Каково это, жить с постоянным чувством потери любимых?
Осторожно коснувшись плеча в поддерживающем жесте, Король под горой постарался ободряюще улыбнуться:
- Не печалься о тех кто ушёл, к тому же, ваши легенды ведь обещают вам новую встречу. Теперь моя семья — твоя семья. Ты ведь ещё не знакома с моим сыном, Траином, и его женой. Уверен, они оба придутся тебе по душе!
Сириэн удивлённо вскинула бровь:
- А где они? Я ведь совсем и забыла, что у тебя же есть взрослый сын!
Трор хихикнул:
- Мой сын недавно женился и за пару недель до твоего появления они отправились с почтительным визитом во владения моего брата в Железных холмах. Должны уже скоро вернуться и я с удовольствием вас представлю. — окинув эльфийку грустным взглядом — А сейчас мне пора, время позднее а завтра дел много: надо отдохнуть.
Сириэн встала и начала аккуратно убирать посуду:
- Конечно, доброй ночи тебе! И спасибо за понимание, разговор и поддержку.
Король под горой улыбнулся и осторожно покинул Авен Арман. Под покровом ночи совсем никто не заметил, что гном направился отнюдь не в королевские покои. Трор шёл в сокровищницу…
***</p>
Как и обещал, по истечении недели Трор начал готовить отряд за Всполохом. Сириэн он поехать саму не пустил, поэтому было принято решение отправить к таинственной деве ворона с сообщением и просьбой привезти коня в Озерный город, так как открывать место нахождение подруги, как и ее имя, эльфийка наотрез отказалась.
Время потянулось медленно: до Эсгарота было 3 дня пути, и в предвкушении скорой встречи Сириэн вся извелась от нетерпения. Поздней ночью четвёртого дня она не могла заснуть: сердце словно сковало дурное предчувствие! Дева металась по покоям словно зверь, загнанный в клетку, и, хвала Эру, пытка эта продлилась недолго, ибо резные входные двери с грохотом распахнулись, а на пороге застыл бледный испуганный Трор.
- Там Гуда, прошу, помоги!
Буквально на секунду Сириэн словно с облегчением выдохнула: она боялась, что со Всполохом случилась беда. Но таким перепуганным Короля под горой она ещё никогда не видела, а значит случилось нечто ужасное! Благо не спавшая эллет так и не переоделась в ночное, поэтому, не теряя ни минуты, бросилась вслед за гномом в королевские покои.
Гуда лежала в центре ложа, вокруг суетилось несколько лекарей, повитуха и знахарки. Золотистые локоны разметались по подушкам, а те, что были ближе к покрытому испариной лбу взмокли и прилипли. Одеяло было откинуто и Сириэн видела, что все простыни пропитались кровью. Лицо гномки искажалось от боли, а из покрасневших от полопавшихся сосудов глаз текли слёзы. Ночную тишину периодически прорезали полные боли и ужаса крики несчастной.
- Что произошло? — отталкивая вставшего каменным изваянием в центре прохода короля, громко спросила эллет, силясь перекричать шум покоев.
- Роды начались три часа назад. Но процесс словно замер, мы не знаем что делать! — быстро отозвалась низенькая пухленькая повитуха.
- Почему сразу меня не позвали?! — возмутилась Сириэн — Вы же видели, как проходила беременность!
- Госпожа не велела… — стыдливо потупилась гномка.
Не слушая более, эльфийка осторожно подошла к королеве и хотела было взять ее за руку, но Гуда резко отшатнулась от неё как от прокаженной. Глаза королевы сверкнули гневом и ненавистью.
- Не смей приближаться ко мне и ребёнку! — злобно прошипела она — Ты…ты, шлюха — в покоях резко воцарилась тишина, все взоры обратились на Сириэн — Ты думала я не знаю, что ты спишь с моим мужем?! Забрала его у меня, приворожила, а теперь хочешь погубить ещё и мое дитя! Ты знаешь, что если я рожу малыша, он — ткнув пальцем в сторону шокированного супруга — вернётся ко мне, а тебя вышвырнет!
Эллет стояла словно орком сраженная. Нет, этого не может быть, это все родильная горячка! Они ведь так много времени проводили вместе, так искренне интересовались делами друг друга, смеялись. Сириэн отдала столько сил, чтобы дотянуть эту беременность, переживала за будущего ребенка как за своё собственное дитя, да они же, в конце концов, подруги!
Будто прочитав мысли целительницы, королева расхохоталась безумным смехом, а затем со злобной ухмылкой продолжила:
- Я ненавижу тебя и всегда ненавидела с самого твоего появления! Но мне нужно было, чтобы ты спасла ребёнка, поэтому я была вынуждена терпеть твоё общество, притворяться подругой и слушать твою идиотскую болтовню. А теперь, пошла вон! Я в твоих услугах более не нуждаюсь! И не смей приближаться…
Дальнейшая речь была прервана очередной схваткой и болезненным вскриком. Эллет хотела было положить руку на живот, чтобы понять, что происходит с малышом, но дотянуться не успела. Она только успела заметить, как гномка резко села в постели, а затем тишину комнаты прорезала звонкая пощёчина, а щеку больно обожгло.
- Убирайся — прокричала гномка — Вон!
Опешившая Сириэн не помнила, как встала. Руки одного из лекарей грубо взяли ее под локоть и вытолкнули из покоев, захлопнув за спиной дверь.
***</p>
Остаток ночи Сириэн бродила по тёмным подгорным коридорам, не разбирая дороги. Она давно уже заблудилась, поэтому просто шла, куда вели ноги и бесконечные тоннели. Сердце разрывалось от боли и тоски, а глаза застилали слёзы.
За что?! За что Гуда с ней так? Она же могла спросить, если подозревала супруга в измене. А как же истории, что сердце гнома любит лишь одну женщину всю свою жизнь, неужели прекрасная сказка, раз королева заподозрила такое? Как же тот искренний смех и расспросы, многочасовые чаепития, неужто все было игрой и обманом? Сердце упорно твердило не верить, что это все бредни несчастной роженицы, но разум как на зло напоминал иногда казавшиеся натянутыми улыбки, вопросы, заданные словно по бумажке с заранее написанным планом, тот недобрый огонек в глазах, когда Сириэн прощалась и то, как гномка старательно избегала разговоров о муже — все встало на место.
Когда слёзы кончились, ноги устали настолько, что сделать шаг больше не было сил, а в кромешной тьме коридора глаза перестали различать хоть крупицу света, Сириэн уселась на пол, подтянув и обняв себя за ноги, а спиной опёрлась о стену. Холодно, так холодно. Зубы стучали, а голова тяжелела. Так, забывшись, эллет и заснула, окружённая мраком Одинокой горы.
***</p>
Сириэн не знала, сколько прошло времени. Из полудремы ее вырвало осторожное касание рук, что подняли и понесли. Зубы стучали, руки и ноги превратились словно в ледышки, голова была тяжелой и гудела, а грудь с трудом заставляла лёгкие впустить тяжелый с неприятный кислым привкусом густой воздух. Глаза болели и их щипало так, словно кто-то соли насыпал, но руки бережно несли, слегка покачивая, тело гнома согревало, подгружая в блаженную негу и даруя новое забытие.
***</p>
- Хвала Махалу, ты нашёл её! — Трор подбежал к Борину, бережно забирая у него бессознательное тело девушки. — Где?
- Около серной реки, удивительно, что она забралась так глубоко и до сих пор жива… — потирая затёкшие запястья.
Король под горой бережно внёс тело девушки в Авен Арман и положил на постель.
- Что теперь будешь делать? — задал давно интересовавший вопрос глава стражи.
Трор нахмурился, тяжело опустился в кресло и закрыл лицо ладонями.
- Я не знаю….
Гном подошел к королю и ободряющим жестом положил руку на плечо:
- Мне очень жаль….