Traspié (2/2)
Хейдзо, все это время ощущающий непроизвольно нарастающую тревогу, не спускал с нее взгляда.
Стоило массивным дверям резиденции закрыться за ней, как Хейдзо услышал шум у ворот.
«Как-то многовато у нас гостей за последнее время», — усмехнулся про себя и побежал ко входу на территорию комиссии.
Увидев одинокую фигуру без сопровождения, в которой он тут же узнал Сару, Хейдзо кинулся вперед. Сердце сжалось в груди от тревоги, потому что за все время службы под ее начальством, она впервые выглядела такой потерянной. Останавливающиеся рядом с ней офицеры не помогали — удивленные таким видом своего генерала, они сами застывали в неуверенности.
— Генерал Кудзе! Вы прибыли, — крикнул он, привлекая ее потухший взгляд. В золотистых глазах будто промелькнуло облегчение, и тут же, будто найдя в нем поддержку, она выпрямилась, вскинув голову.
— Спасибо за ваше письмо, досин Сиканоин, ваш труд подтвердил мои опасения, — она нахмурилась, скрывая яростную дрожь. — Комиссия Тенре в сговоре с Фатуи, они поставляла в Инадзуму Глаза Порчи и распространяли их среди Сопротивления для усиления конфликта.
Новая информация дополнила недостающие детали в мыслях Хейдзо. Он пораженно замер, но жестокий, ужасающий в своей неправильности вывод напрашивался сам собой:
— «Охота на Глаза Бога» тоже… Тоже входила в их планы? — его голос дрогнул. Он был человеком чести и принципов, столько лет он боролся с Грехом на островах вечности, а в самом сердце Наруками, в его, можно сказать, обители не увидел расплывающуюся зловонную яму?
Сара не смогла ответить сразу, она приоткрыла рот и тут же сжала челюсти, ища нужные слова:
— Боюсь, что ваши умозаключения недалеки от истины, досин Сиканоин… — он застыл в сковывающем неверии. — Но сейчас нет времени на догадки! Я, — она запнулась, задыхаясь от спазма в горле. — Я… Я должна все выяснить сама. А вы… Делайте то, что посчитаете нужным! — ее глаза покраснели, она выглядела по-настоящему обезумевшей в своем отчаянии. Хейдзо недоуменно вглядывался в нее, не понимая, что она имеет в виду.
— Ну же, бегите, досин Сиканоин! — крикнула она, срываясь. — Быстрее!
И Хейдзо понял. Ее честь, ее клятва сегуну не позволяла ей отдавать вслух таких приказов, но Сара знала, с кем говорит, и верила, что он догадается.
Она верила в него, и Хейдзо не мог желать лучшего начальника и друга. И он побежал.
Совесть Сары не позволяла вслух признать ей, что им сейчас необходима помощь врага, но Хейдзо всегда за спиной ругали отсутствием таковой.
За год ожидания, что тоской сковывал ноющее сердце, он разузнал о Сопротивлении довольно много информации, которую, разумеется, хранил исключительно для собственного пользования и не собирался применять для перевеса в военном конфликте.
Прирожденный пацифист, он был против войны, но не дураком, чтобы не понимать, что любой вооруженный конфликт — дело в первую очередь политическое. Одним выигранным боем ничего не изменишь, пока верхушки не придут к соглашению друг с другом.
Будь он более внимателен к политическим деталям, должен был догадаться раньше. Не его вина, конечно, что разум был захвачен мыслями о погоне за одним особо вертким ронином — так сложились обстоятельства. Прошлое нельзя переписать, в отличие от будущего, что разверзлось зияющей пропастью перед ним прямо сейчас.
В эту секунду он как никогда четко ощущал, что именно от его решений зависит дальнейший путь Инадзумы.
Первый шаг в светлое будущее определенно должен сопровождаться фейерверками.
Мастерская семьи Наганохара была известным среди Сопротивления пунктом укрытия бегущих от Охоты за Глазами Бога. Хейдзо никогда не выдавал их, но сейчас только их дом был достаточно близко, и только они имели средство связи непосредственно с Сопротивлением.
Остановившись и подняв тем самым небольшое облако пыли, Хейдзо увидел удивленно уставившуюся на него девушку в ярком, но небрежно повязанном кимоно. Ее плечи с проступающими мускулами украшали играющие золотом карпы кои. Увидев тугой слой бинтов, покрывающий ее грудь, Хейдзо тут же мысленно выдвинул вердикт: «Лучница». Если она его не послушает, и им придется драться, то это будет не лучшим исходом…
— Вы за… фейерверками? — неуверенно начала она, с подозрением осматривая форму Хейдзо. У него не было времени думать о том, как он выглядит.
— Мне нужно срочно связаться с Сопротивлением, — не теряя ни секунды выпалил он. Девушка округлила глаза, но тут же поджала губы и затрясла головой, из-за чего ее круглые подвески в волосах со звоном ударились друг о друга.
— Нет, нет, господин, вы явно ошиблись, я понятия не имею о чем вы…
Но у Хейдзо не было времени доказывать ей что-либо. Не слушая ее возражений, он с помощью анемо перескочил через изгородь и пронесся вглубь двора мимо нее. Ему в спину полетел яростный вскрик, и девушка также метнулась следом.
— Я подам на вас в суд за проникновение на частную территорию, у вас нет ордена на обыск, вы… — еще секунда, и она закипела бы, но Хейдзо не терял времени и быстро заметил скрытую за мешками клетку с голубями.
— Я очень прошу прощения, но дело жизни и смерти, — пробормотал он и выдернул клетку к себе, тут же юркнув в приветливо открытый сарай, запирая его изнутри. Снаружи раздался возмущенный вопль. — Я все объясню, но чуть позже!
Достав из потайного кармана бумагу, он угольком написал призыв к помощи, выдернул несчастного голубя из клетки и вытолкнул его в крошечное оконце. В след бедной ошалелой птице полетела заряженная пиро стрела, но Хейдзо предвидя такой исход сменил ее траекторию сильным анемо-потоком.
Птица взмывала ввысь. Тучи рокотали пурпуром, в воздухе сгущался запах озона.
Выйдя из сарая, Хейдзо тут же юркнул вниз — на уровне его головы пролетела молниеносная стрела. Девушка пылала гневом, и Хейдзо пришлось снова уворачиваться от невероятно точного выстрела.
— Постой, да погоди же ты! — вскрикнул он, когда следующая стрела подпалила его волосы. — Я друг Кадзухи! Кадзухи Кадаэхара! А я Сиканоин Хейдзо.
Девушка, услышав имя, тут же опустила лук.
— Ты тот самый досин, что преследовал Кадзуху, а после подружился с ним? — удивленно усмехнулась она, окончательно развоплощая лук. — Что ж ты сразу не сказал! А я Ёимия, я столько о тебе слышала, ты не представляешь…
Стоило ей расслабиться, как слова полились нескончаемым потоком. Хейдзо, не ожидавший подобного, даже опешил на секунду. Но в следующее же мгновение решительно направился мимо нее к выходу. Ему нельзя было терять время!
— Прости, мне действительно надо спешить, ты не знаешь, ближайший отряд Сопротивления далеко?
— Ох нет, они буквально сегодня минули деревню Конда, — улыбнулась Ёимия. Стоило ей признать в Хейдзо своего, так она буквально лучилась дружелюбием.
— Значит, они скоро будут на месте, — пробормотал Хейдзо и сорвался с места.
Он снова бежал.
«Если их отряд так близко, то прибуду скорее всего одновременно с ними», — думал он, а в голове детали соединялись с хирургической точностью.
Если Фатуи была выгодна Охота на Глаза Бога, и комиссия Тенре, а с ней, скорее всего и комиссия Кандзе, потворствовали им для получения прибыли и бесконтрольной власти над островами…
«Разогревание конфликта всегда было им на руку», — и тут же вспомнил случай годичной давности — та странная заряженная электро-трава, что нарушала лекарственные свойства поставок! Теперь становилось очевидно, что это вовсе не дело рук Сопротивления, а опять-таки сами Фатуи, или может, кто-то из служащих был подкуплен для подобного.
«И эти Глаза Порчи…» — Хейдзо не сталкивался с ними напрямую, лишь слухи доходили, да видел мельком пару раз — в руки досинам их не давали, их тут же конфисковал секретный отдел, информацией которого владели лишь главы комиссий.
Но даже слухов Хейдзо хватало, чтобы представить общую картину об этом ужасающем артефакте — отнимающий жизненную силу взамен на элементальную, это орудие не должно было иметь права на распространение.
Хейдзо бежал, гнал со всех сил, но мир будто сжимался вокруг, давил на конечности и голову негодующими вопросами — как они могли? И в этих людей он когда-то верил?
Их эгоизм и тщеславие привели к стольким смертям, о которых они не потрудились даже упомянуть сегуну. И Фатуи, стоящие за всем этим, будто закулисные кукловоды в смеющихся масках.
Хейдзо ощутил, как задыхается. Кислород не хотел проталкиваться в легкие, голова начинала раскалываться, сердце бешено стучало, и эхо его вибрации болезненно разносилось по всему телу.
«Что это? Не похоже на обычную усталость», — с подступающим страхом думал Хейдзо, изо всех сил двигаясь вперед.
Запах озона стал еще более насыщенным, кружа голову. Редкие тяжелые капли падали с чернильно-пурпурного неба. Чем ближе подходил к резиденции Всемогущей Сегун, тем тяжелее становилось двигаться.
Статуя Всевидящего божества все также смиренно сидела у входа на территорию резиденции. Глаза Бога угрожающе сверкали в сгущающейся тьме, и Сиканоин хотел было отвернуться и продолжить путь, но громкий раскат грома не только оглушил, но и подогнул колени, заставляя упасть ничком на каменные плиты. Прикосновение щеки с пылью холодного камня было последним, что он помнил перед тем, как мозг отключился от перегрузки.
Будто сверху обрушили скалу Ёго — он не мог найти в себе силы пошевелиться. Это было похоже на конец, на полное бессилие, несокрушимую победу Вечности. Только тьма со вспышками молний под болезненными веками.
Как противостоять подобному? Как спастись самому и спасти других?
Дыша через открытый рот, будто рыба, выброшенная на берег, Хейдзо поднял затуманенный взгляд — он не знал, сколько времени так пролежал. Давление и не думало отступать, а сверху также мерцали Глаза Бога.
Отнятые желания, ставшие пустыми украшениями и напоминанием инакомыслящим, будто отсеченные варварами головы, насаженные на копья. Там мог быть и его собственный проводник.
Но его стремление все еще было с ним. Пульсировало жизнью, звало и обещало восстановить справедливость. Защитить слабых. Спасти людей от них самих.
Встретить вновь Кадзуху.
— Я еще… Не очистил Инадзуму от Греха, — прошептал бескровными губами Хейдзо. С неведомым ранее напряжением он изо всех оставшихся сил сосредоточился на своем Глазе Бога, призывая легкий ветерок вокруг себя. Благословение Барбатоса объяло его тело — стало на порядок легче. Вглядываясь в искры анемо-частиц, Хейдзо осознал, что те запускают рассеивание — а это значит, что ему было дурно не из-за бега.
В воздухе клубилась невидимая глазу электро, приковывающая к земле обычных людей, давящая и уничтожающая жизнь. Чуть не погубившая и самого Хейдзо.
— Хоть бы никто не пострадал, — облизывая пересохшие губы, проговорил он, медленно поднимаясь на ноги.
Сзади раздался шум подбегающей толпы, Хейдзо обернулся и увидел отряд генерала Горо — все они были под защитой гео-энергии, держались и совсем не падали, как обессилевший Сиканоин. Генерал навострил уши, вглядываясь в фигуру Хейдзо, но кое-кто выбежал вперед, впечатывая ослабшее тело досина в свою грудь.
— Я так испугался, получив твою записку, — задушенный шепот опалил висок Хейдзо, и он подрагивающими руками стиснул ткань на спине Кадзухи.
— Я в порядке, — хриплым голосом ответил Хейдзо, слабо улыбаясь — не стоило знать ронину, что пару минут назад тот валялся на этом же самом месте без сознания. От Кадзухи пахло чайными листьями и свежим ветром — оазис спокойствия в этом сходящем с ума мире. Хейдзо потерся о его шею носом, и хотел мягко отстраниться, но руки, крепко удерживающие, не дали ему это сделать.
— Кадзуха, — позвал его Хейдзо, прекрасно видя через плечо, как на них уже начинают кидать косые взгляды. — Кадзуха, люди смотрят.
— Плевать, — легко отозвался ронин, но руки все же ослабил, позволяя Хейдзо сделать шаг назад.
Хейдзо не смог удержать себя от секундного любования Кадзухой и не стал останавливать свою руку от нежного оглаживания сжатой в тревоге челюсти. Ронин тут же поймал его запястье и оставил горящий поцелуй в центре ладони.
«Хорошо, что он стоит спиной к своему отряду, и те этого не видели», — пронеслось в голове Хейдзо вместе со вспышкой блаженства, что появлялась всегда, стоило Кадзухе проявить к нему свои чувства.
— Какой план дальше? — спросил он, повышая голос, чтобы и генерал услышал его вопрос.
— Ждем Люмин и спасаем ее, — тут же отозвался Кадзуха, отпустив руку и перместив свою ее на рукоять клинка.
— Люмин? Которая путешественница? — удивился Хейдзо. — Подожди, она сейчас там? Она смертница, что ли? — ужас прошил его. Она стала преступницей после того, как публично спасла Тому, ее в этой резиденции не ждало ничего, кроме смерти.
Смерти от Мусо но Хитотати. Кадзуха сжал челюсти, и Хейдзо по его лицу видел, что тот все понимал.
— Она сильная воительница, и, возможно, только благодаря ей удастся завершить эту войну, — вместо ответа сказал Кадзуха, продолжая напряженно всматриваться вглубь резиденции. Хейдзо только сейчас заметил, что у ворот лежат без сознания тела охранников. Дрожь мурашками прошлась по спине. Кто-то из отряда Горо сделал несколько робких шагов в сторону распахнутых створ и замер.
— Смотрите, там Люмин! — раздался крик, и все головы повернулись в сторону ворот.
Хрупкая на вид, она на негнущихся ногах выходила с территории резиденции Всемогущей сегун. На лезвии меча застыли капли засохшей крови. Ее спутница взволнованно кружилась вокруг ее головы; было видно, что ей тоже крайне тяжело из-за сгущающегося электро.
Хейдзо с Кадзухой побежали в их сторону, Горо тут же попытался перекинуть на нее часть своей гео-защиты.
— Берем ее и уходим, живо! — раздался приказ, но никто не успел даже обдумать его.
На глазах у толпы небо разверзлось с шипящим треском электро. Непоколебимая ладонь с мечом наказания блеском молнии обрушилась на путешественницу!
Это было мгновение истины. Вспышка молнии, длящаяся миг, но превращающая его в вечность. Люмин лишь успела повернуть голову, абсолютно беззащитная перед несущей смерть Мусо но Хитотати.
Хейдзо видел эту технику один раз в жизни. Видеть второй было ожившим ночным кошмаром.
Это была секунда, никто не успел даже осознать, меч сегун Райден будто застыл, но, возможно, так детально видел все лишь Хейдзо.
Потому что так же, как и в тот раз рядом был Кадзуха. Храбрый, безрассудный, смелый Кадзуха, тот, в которого Хейдзо влюбился, который очаровал его, которого Хейдзо любил и желал. Тот, кто был его родственной душой, другом и товарищем.
Его спутником в жизни.
Хейдзо в наносекунду осознал, что дальше будет. Он лишь успел протянуть руку, но вместо Кадзухи рядом оказалась вспышка электро, а в следующее мгновение меч сегуна встретил сверкающую небесной синевой сталь клинка Кадзухи.
Он принял удар Мусо но Хитотати.
Их противостояние длилось быстрее исчезающей на небосводе молнии, их схватка была длиной в несколько веков. Божество против человека. Божественная вера и сила людских желаний. Всемогущая сегун Райден Эи и ронин Кадзуха Кадаэхара.
Место соединения клинков вспыхнуло невыносимым белым, и будто в замедленном времени Хейдзо видел себя несущимся к упавшему навзничь Кадзухе будто со стороны. То, как отшатнулась сегун от силы удара, как она все же забрала Люмин в другое пространство, он уже не видел.
Над одеждой Кадзухи проносились электрические всполохи, уходящие в землю. Он был без сознания, но трясущиеся руки Хейдзо смогли нащупать слабый пульс в сонной артерии.
— Жив, — осипшим голосом проговорил он, и тут же отсек чужие попытки помочь. — Я справлюсь! — рявкнул он, прижимая к себе безвольно повисшее тело. — Я сам помогу ему, — сказал он, но спазм сковал горло.
Подняв на руки Кадзуху, он пошел прочь от резиденции сегуна. Ему было все равно на остальных. Он столько раз спасал окружающих, но сейчас спасет того, кто только что спас их всех.
От перенапряжения из носа полилась струйка крови, капая на алые клены хакама Кадзухи.
— Только попробуй умереть, я тебя с того света вытащу, — шептал Хейдзо, не сбавляя шаг.
— Не останавливайте его, пусть делает, что хочет, — устало сказал Горо, махнув рукой своим возмущенным солдатам. — Наша задача сейчас — помочь всем пострадавшим от электро…
Хейдзо его не слышал. Руки не дрожали, мягкие белоснежные пряди ласкали его шею. Сердце Кадзухи, спотыкаясь, билось.
Тук-тук. Тук… Тук-тук. Тук…
Вдруг голова ронина дернулась, он устало приоткрыл глаза и еле слышно прошептал:
— Хей-дзо…
Сиканоин прижал его к себе еще крепче, ускоряя шаг, и злобно цыкнул на ронина:
— Заткнись, придурок, не трать силы на ерунду. Сейчас донесу тебя до дома, а там…
Что было там — он еще не думал. Все его стремление было в том, чтобы укрыть Кадзуху в безопасности. А там… он справится. Что-то сделает. Как и всегда.
Кадзуха слабо-слабо улыбнулся, побледнел еще сильнее. Хейдзо ощутил, как внутри все испуганно тянет.
— Люблю… — бескровными губами проговорил он, вздрогнул и снова отключился. Голова безвольно откинулась назад. Хейдзо с нарастающим ужасом уложил его на землю и снова приложил подрагивающие пальцы к шее.
Пульса не было.